Va-Bank

      Солнце яркими лучами светило в окно пятнадцатого этажа, попадая на лицо недовольного таким наглым вмешательством молодого человека лет двадцати пяти. Он с угрюмым ворчание повернулся на другой бок, уже проснувшись, но будучи все еще не в силах открыть глаза. Его звали Максим, но ему больше нравилось, когда к нему обращались по прозвищу ‒ Апельсинка. На это было множество причин, и одна из самых главных – он не хотел, чтобы знали его настоящее имя. Хотя все, кто знал Апельсинку на профессиональном поприще, были прекрасно осведомлены и о его настоящем имени, и о том, где он жил и работал.       Лежа на диванчике и стараясь спрятаться от норовившего попасть прямо в глаз луча солнца, Максим ощущал, как нарастает беспокойство. Он уже несколько часов назад отправил нарезку заказчику, а ответа все не было. Времени оставалось всего десять часов до обновления сайта, и если ему не ответят до этого момента, то и денег не будет. Максим со злостью сжал кулаки, проклиная заказчика последними словами.       Тишину в квартире прервал звук входящего сообщения из ноутбука.       - Ну наконец-то, - проворчал Макс, тяжело вставая с дивана, - чё так долго-то...       Открыв окно мессенджера, Апельсинка прочел гневное послание.       - Что за дерьмо? - вопрошало сообщение от заказчика.       Стиснув зубы от нарастающей злости, он начал сосредоточенно печатать:       - Не понял. Что не так?       - Что не так? Ты помой этой сучке зад в следующий раз. А пока мне этого на хрен не надо.       - Я специально для тебя нашел новенькую, спелую и нераспечатанную, а ты, паскуда, нос воротишь?       - Короче, я за это платить не буду. У тебя есть семь часов, если хочешь успеть на сегодняшний рефреш.       - Ты что угараешь, я как за семь часов выполню твой заказ?       - Меня это должно волновать? Не справишься - так у меня еще трое есть на твое место.       - Ты - сука!       - Работай, или можешь сосать кабачок!       Максим с яростью захлопнул ноутбук.       - Ублюдок, совсем уже зажрался! - заорал он на несчастный ноут.       От досады Макс с остервенением пнул ногой кресло, стоявшее у стола. Ступню пронзила резкая боль. Со стоном он рухнул на диван, обхватив руками ногу. Раскачиваясь взад-вперед и баюкая несчастную ступню, Апельсинка лихорадочно думал: "Семь часов. Нельзя время тратить, а то и вправду кабачок остается. Сайты знакомств не подойдут – слишком долго. Нужно зарядить всех бегунков, пусть рыщут по всем вокзалам и около вузов, кафе и клубов. Хотя какие клубы? Утро уже. Но есть шанс найти среди бухариков, они как раз сейчас у клубов тусуются и ловят такси". Максим решительно встал с дивана, ногу все еще пронзала острая боль. Его взгляд упал на жирного наглого кота, одним глазом смотревшего на хозяина.       ‒ Я знаю, что делать! - сказал коту Макс. Зверь закрыл и второй глаз, давая понять хозяину, что тот может катиться к черту. - Еще один ублюдок! Подожди, я тебя самого на сайт выложу.       Кот безразлично свернулся калачиком на кресле, купленном специально для его кошачьей персоны. Больше не тратя времени на кота, Максим начал лихорадочно набирать сообщение. Набрав текст, он разослал его всем бегункам, которых знал.       - Так-то лучше, - в никуда сказал Макс. Все еще ощущая тревогу, он сел на кресло перед ноутом и бездумно уставился на слово "кабачок".       - Не хрен сидеть - надо работать, - снова обратился к коту Максим и, не получив ответа, встал и начал одеваться. Одевшись и выйдя на улицу, он остановился с озабоченным видом, размышляя куда пойти. Можно было бы отправится в самое "рыбное" место - в кафе на Зеленой улице. А можно было ‒ на самопровозглашённый Арбат, где постоянно много молодежи. Решившись, он поймал такси и поехал в кафе, в котором часто зависал, еще когда учился.       Доехав до места, Максим расплатился с водителем и вышел. Заведение было в паре минут ходьбы. Дойдя до кафешки, он увидел несколько парней и девушек у входа. Они стояли и курили. "Отлично",- подумал Макс, хищно улыбаясь.       Внутри в кафе оказалось не так много народу, все-таки было утро и большинство студентов были на парах. Апельсинка с некоторым разочарованием осматривал посетителей. "Не пойдет: слишком много жира. Тоже не пойдет: сразу видно, тупая гопота. О, можно попробовать",- обрадовавшись, Максим двинулся к столику.       Не успев дойти до стола, он почувствовал, как кто-то резко схватил его за руку.       - Ты опять тут ошиваешься? - неизвестный вывернул руку Максу так, что теперь ему стало уже действительно больно.       - Ты проблем захотел, Дэнчик? - спросил Апельсинка своего мучителя. Вывернувшись, он развернулся и в упор посмотрел на парня сзади. Это был невысокий официант с короткими серыми волосами.       - Я знаю, что тебе тут надо.       - И дальше что? - насмешливо спросил Макс.       - А дальше я сейчас подойду вон к тем парням и расскажу, кто ты такой, чего тебе тут надо, да еще приукрашу немного, - усмехнулся официант, указывая на компанию опасно выглядящих молодых парней, которые ржали на всю кафешку.       - Слушай, давай я тебе дам вот это, а ты пойдешь на хрен, договорились? - спросил Макс, вкладывая в руку официанту тысячную купюру.       - Три!       - Я тебе что, банкомат? - зашипел Максим.       - Ну, как хочешь, я потом зайду к тебе в больничку, апельсинок принесу, - пообещал Дэнчик и с ухмылкой направился к компании.       - Стой, - догнал его Максим, - подавись, вымогатель. И учти: я с тобой еще разберусь.       - Конечно, я жду, - с дерзкой ухмылкой официант пошел к кухне, унося три тысячи.       "Падаль дешевая", - подумал Макс, направляясь к жертве, которую приметил.       Он подсел к группе из трех молодых людей. Двое парней и девушка вопросительно уставились на него.       - Привет, чувачки! - задорно начал Апельсинка.       - Ну привет чувачок, - с усмешкой ответил один из парней.       Максим улыбнулся ему всеми тридцатью двумя зубами, стараясь растянуть улыбку пошире, чтобы она была еще более издевательской и тупой. Перестав скалить зубы, он обратился к своей жертве.       - Работа не нужна?       - Мне? - смущенно спросил второй парень.       - Ну да.       - А что за работа? – спросила девушка.       Максим не ответил ей, продолжая рассматривать свою жертву. Это был довольно миловидный парень с выкрашенными в белый цвет волосами. Большие зеленые глаза лучились жизнью и наивностью. Фигуру было сложно оценить в сидячем положении, но у Апельсинки за несколько лет работы выработалось превосходное чутье на сочные шикарные формы. «Супер, прямо как в заказе», - с блаженной улыбкой подумал Макс. Парень смущенно опустил взгляд на чашечку кофе, которая стояла прямо перед ним: он явно не привык к такому пристальному изучению. "Тем лучше", - мелькнуло в голове у Максима - «Смущенные няши самые ходовые».       - Так что за работа? - с раздражением повторила девушка.       - Тебя как зовут? - спросил Апельсинка у парня, не отвлекаясь на наглую выдру.       - Киря… то есть Кирилл, - с робкой улыбкой ответил тот.       - Так что за работа-то, чувачок? - с ухмылкой и легкими нотками враждебности в голосе спросил первый парень.       - Чувачок, я с тобой общаюсь? - снова оскалившись, передразнил его Апельсинка.       - Ну, так может скажешь уже? - влезла девушка.       - Да ничего сложного, пять сотен убитых енотов в твердой валюте буквально за пятнадцать-двадцать минут работы.       - Убитых енотов? - робко спросил Кирилл.       - Долларов, - пояснил первый парень.       «Блин, с вами двумя каши не сваришь», - подумал Апельсинка, переводя взгляд с девушки на приятеля Кирилла.       - Видеосъемка. Мне нужна модель, актер с твоей внешностью, - продолжая буравить взглядом свою жертву, сказал Макс.       - Реклама что ли? - снова с усмешкой спросил первый парень.       - Угу, эротического содержания, - наблюдая за реакцией Кири, ответил Апельсинка. Тот покраснел еще сильнее и снова уставился в чашку.       - В смысле, я не поняла... - начала девушка.       - Да куда там, - с усмешкой осадил её Апельсинка.       Первый парень схватил Максима за воротник и поднял со стула, выталкивая из-за стола. Чашки с напитками и еда полетели на пол, разливая содержимое по столу и полу кафешки. Макс правой рукой швырнул заготовленную в кармане визитку в сторону Кирилла, пока его друг был занят выдавливанием слегка сопротивляющегося тела, а девушка - оттиранием кофе с блузки. Встретившись взглядом с Криллом и убедившись, что тот заметил визитку, Апельсинка послал ему самую развратную и хищную улыбку, что была в его арсенале. Получив под ребро довольно сильный удар, он на некоторое время потерял девушку с Кириллом из виду и только уже возле выхода из кафе снова увидел их. «А фигурка действительно что надо», - с удовлетворением отметил Макс.       Чужие сильные руки легко вышвырнули Апельсинку из кафе, придавая его худощавому телу дополнительную скорость. Макс почувствовал, как его издевательски пнули под зад, отчего он не смог ни удержать равновесие, ни даже замедлиться. Криво слетев по ступенькам, он налетел на стоящую рядом урну. Мусорка, держащаяся на двух опорах, от столкновения с Максимом перевернулась сама и перевернула Макса, уложив его спиной на землю, всю заплеванную и загаженную семечками и окурками. Уже лежа на земле, он почувствовал, как по его груди и шее растекается содержимое помойки.       - Вот дерьмо! - закричал он, пытаясь вылезти из-под мусорки, которая не давала ему встать.       Где-то на грани сознания несчастный посетитель помойки понял, что вся кафешка вместе с ублюдком официантом и подонком, который спустил его с лестницы, ржут во весь голос.       - Сука, - в отчаянии застонал Макс, пытаясь хотя бы скинуть с себя мусор и каких-то липких, мерзких тварей, уже заползающих ему под рубашку.       После нескольких отчаянных попыток выбраться ему удалось отшвырнуть мусорку от себя и, пошатываясь, встать. Стряхнув остатки содержимого помойки, он понял, что не только весь вымазался, но еще и в нескольких местах порвал недавно купленную рубашку.       - Эй, гандон, ты - сука конченная, ты хоть представляешь, сколько стоит эта рубашка? Да ты столько в жизни своей не заработал, а твой батя и за год столько не наскребет.       - Давай, вали отсюда, а то спущусь и еще добавлю, - пообещал официант.       - А ты, лоходрань, так и будешь в этой рыгаловке до конца своих дней работать, понял, я к тебе еще заеду с ребятами, - пообещал ему Макс. - А вы чего ржете, олигофрены? Вместо пар стоите тут, курите, как быдлятина, кончите так же, как этот официантишка, стадо тупое, - обратился Макс к стоящей у входа в кафе компании. Те и глазом не повели, продолжая ржать дальше.       Тут наружу начали выходить с крайне заинтересованными лицами ребята, к которым хотел изначально обратиться Дэнчик, и Максим счел за лучшее убраться оттуда поскорее.       Он шел по улице, чувствуя, как разгорается ярость внутри от того, что люди стараются обходить его подальше; вонь была как из бомжатника. Периодически ему казалось, что под рубашкой все еще кто-то ползает, хотя он уже несколько раз забегал в разные подъезды, снимал рубашку и отряхивался. Выйдя на довольно широкий проспект, он зашагал в сторону ближайшей остановки. Злость уже отступила, и на её месте появилась обида от перенесенного унижения. Слезы подкатили к глазам, но Макс лишь глубоко вздохнул, стараясь успокоится и не думать о произошедшем.       Легонько завибрировал смартфончик, уже не новый, но все еще самый дорогой. Среди вороха пропущенных вызовов и гневных СМС-ок от бегунков, которые в панике плакались, что никого не могут найти, была одна, на которую Макс решил ответить. Один из бегунков писал, что новеньких нет, но Белка согласен сегодня работать. Апельсинка ответил бегунку, что тот может сам хоть всю ночь работать с Белкой, но ему нужно именно то, что указано в заказе.       «Уроды непутевые, ни черта не умеют и даже не стараются», - в сердцах подумал Макс. Он вспомнил, как пять лет назад сам был бегунком, как его бесили надменный тон и жалкие копейки, которые доставались бегунку, по сравнению со стоимостью всего одной записи. Максим пробивался сам через все разборки и трудности, отчаянно стараясь вылезти из ямы нищеты, и вот сейчас он снова бегает, как какой-то пацан по улицам.       - Дерьмо, - выругался он.       - Твою мать, он еще и представляется, - отмочил какой-то крендель, стоящий в компании таких же отморозков. Вся компания тупо заржала.       Максим безэмоционально глянул в их сторону. «Не подходят», - мелькнуло у него в голове. Он медленно побрел в сторону остановки. Дойдя до остановочного комплекса, апельсинка вошел в павильон и удрученно рухнул на скамейку. Рядом с ним сидел примерно одного с ним возраста парень. У него был тревожный вид. Беспорядочно озираясь и дергая коленями в разные стороны, он держал в руках какую-то книжку в синей обложке. «Хм... а ничего так, не фонтан конечно, но и не лужа. Можно попробовать», - решил Макс.       - Жарковато сегодня, - начал он с дружелюбной улыбкой.       - Да, есть такое, - ответил ему паренек.       - Что читаем? - продолжая излучать дружелюбие, спросил Макс.       - Евангелие, - слегка смутившись, ответил собеседник.       «Ну ты посмотри на него, форменный дурак», - подумал Максим.       - От маркиза де Сада? Про несчастье добродетели?       - Э-э-э нет… от... - он скосил глаза на книгу, пытаясь прочесть название.       - Не напрягайся, праведный, мне все равно не интересно от кого, – успокоил его Апельсинка.       - Да я и не читаю, мне дали просто.       - Кто дал?       - Брат Сергей.       «Сегодня хит-парад мудил?», - чувствуя, как снова разгорается ярость, подумал Макс.       - Он из общества «Братьев веры».       «Стоп машина. Не хватало еще с братом Антонио терки иметь». Апельсинка уже имел дело с этими фанатиками, когда он подхватил одного из них для съемок, а потом они заявились к нему, сломали всю аппаратуру и сожгли его дачу. А их духовный учитель, брат Антонио еще потребовал пятьдесят тысяч долларов за поруганную святость одного из них, хотя Макс своими глазами видел, с какой радостью и блаженством избавился от этой святости несчастный агнец под чутким присмотром объектива. После этого у Максима на некоторое время опустились руки. Столько времени и сил было потрачено на то, чтобы заработать деньги на аппаратуру, загородный домик, и все это сгорело за одну ночь. Но он не сломался и снова начал с нуля, медленно и с тихой злобой выплачивая долг. Апельсинка восстал из пепла и вновь сколотил команду, закупил технику, нанял несколько парней в качестве охраны. Почти два года потребовалось ему, чтобы вернуться на тот уровень, где он был до встречи с сектантами, и даже перешагнуть его. Теперь Максим был жестче, предусмотрительней. Его зубы заточились от перенесенных потрясений, кулаки набились в тяжких противостояниях, воля закалилась в упорном стремлении выйти в люди.       - Я сегодня первый раз к ним на собрание иду, - словно оправдываясь, сказал парень, видя перекошенное лицо собеседника.       - Ааа, слушай, дружище, эти ребята каждый день собираются, а я тебе предлагаю только сегодня шанс заработать большие деньги, - немного успокоившись, продолжил Максим.       - Какие?       - Триста долларов, - улыбнулся он, видя, как глаза у парня полезли на лоб от названной суммы, - тебя как зовут?       - Степан, - проглотив ком в горле, ответил парень.       - Отлично, Степка, если особенно постараешься, будет триста пятьдесят долларов.       - А что делать нужно?       - Ничего сложного. Видишь ли, я снимаю видео для своих клиентов, иногда рекламные нарезки, и мне нужен актер. Сегодня попросили видео с эротическим уклоном и новыми лицами, ну как?       - Эм... я не знаю, насчет эротики…       - Не волнуйся, я тоже немного волнуюсь, я готов заплатить за этот аспект еще сотню сверху.       - То есть четыреста пятьдесят, - уточнил Степан, стараясь скрыть свою радость.       - Нет, просто четыреста, а четыреста пятьдесят ‒ в случае твоей полной отдачи.       - Хорошо, я согласен, - расплылся в улыбке Степа.       - Ну и отлично, поехали, клиент платит за срочность. И, да, книгу выкинь, она тебе не понадобится.       - Но…       - Братья тебе еще дадут, - успокоил его Максим.       - Но как же.. в мусорку… нельзя же… - заикаясь, пролепетал Стёпа.       - Почему это нельзя? Обычная макулатура. Она тебе денег не добавит, здоровья тоже и вообще ничего для тебя не сделает. Она заставит тебя делать что-то для того, кто тебе её дал. Так что сейчас у тебя в руках самый мерзкий и лицемерный сборник демагогической чуши.       - Но это же...       - Что "это же"? Книжка, которой оправдывают самые подлые вещи в этом мире. Войны, убийства, предательства - перечислять можно бесконечно. Слова не важны, важны только действия. Ни одно слово еще не перевернуло мир, все движется только благодаря людям и их делам.       - А как же духовность? Милосердие?       - Я тебе не дам денег за духовность. Мне не нужно твое милосердие. Можешь сидеть здесь и насыщаться духовностью, а можешь пойти со мной и заработать четыреста долларов.       - При чем здесь деньги? Я говорю о других вещах.       - Меня не интересуют другие вещи, меня интересуют деньги. Всех людей интересуют деньги. Деньги могут сделать гораздо больше, чем эта книга. Они дадут тебе еду, тепло и все, что есть в этом мире, а что тебе даст эта книга? Ничего! Она заберет твое время, твои силы и твой разум. Последний шанс, брат, пойдем со мной.       - Хорошо.       Поднимаясь, Макс взял новоиспеченного актера за руку, проверяя его реакцию ‒ парень не дрогнул от прикосновения. «Отлично, может, еще успеем», - подумал Апельсинка.       - Лови такси, я позвоню клиенту, - улыбнулся ему Макс.       Степан пошел ловить такси; проходя мимо урны, он все-таки выбросил книгу в помойку. Максим смотрел на уходящего Степу, на грациозные движения его бедер и расплывался в улыбке, представляя шикарную сумму на своем счету.       Он достал мобильник и набрал номер:       - Хан? Подъезжай ко мне, работа горит.       - Две штуки.       - Ты что, вообще охренел?       - У меня самолет скоро, я в Данию улетаю на праздники.       - Мне насрать на твою Данию.       - Две штуки.       - Хорошо, чтобы через полчаса у меня был.       Апельсинка повесил трубку, потер свободной рукой лоб и снова начал листать огромный список контактов. Совершив около десятка коротких звонков, он убрал телефон. Глубоко вздохнув, Макс почувствовал, как его губы растягиваются в улыбке. Вся команда скоро будет в сборе, и даже времени немного осталось. Он, мурлыкая мелодию Нины Ротта из "Крестного отца", пошел неспешным шагом к Степану, который уже поймал такси.       Прибыв в квартиру-студию, они обнаружили три пары ботинок, разбросанных по всей прихожей; сильный запах травки вперемешку с обычным дымом резко бил в нос. Гул голосов и смех доносились из оборудованной спальни. Кот, уже привыкший к частым скоплениям громких компаний, чинно прогуливался, держа курс на кухню.       Не давая времени на раздумья и разговоры, Апельсинка повел своего гостя прямо в спальню. Там уже укурившийся оператор, сидя в кресле, монотонно поглаживал камеру. Хан стоял у окна, весело общаясь с третьим членом команды, выполняющим функцию охранника, которого все называли просто Боря.       Заметив Максима, Хан подошел к ним с кислой улыбкой.       - Привет, - начал он, - может, начнем сразу в темпе? У меня вылет всего через пару часов.       - Да, да, да. Степка, знакомься, это Хан, тоже актер, - сказал Макс.       - Привет, - немного ошарашенно ответил Степан.       Хан растянул губы в улыбке и пожал гостю руку. Выглядел Хан весьма пугающее: здоровенный, около 2 метров ростом, накаченный так, что футболка на нем чуть ли не лопалась, с черной жесткой щетиной. Если бы на нем была маленькая облегающая шапочка, то можно было бы подумать, что он обычный нелегал со стройки. Когда-то Хан и в самом деле работал на стройке, но нелегалом никогда не был.       - Давайте начинать, - объявил Максим, - Боря, на кухню; камера, готовсь, вы двое, к кровати.       - Какой еще кровати? - запротестовал Степка.       - Ну чё ты как маленький, - томно сказал ему Хан, - не бойся, все пройдет быстро и даже приятно, у меня большой опыт, и не только опыт.       - Эй… - протестующе обратился к Максиму Степан.       - Хватит болты болтать, время деньги! - ответил Апельсинка.       Степан, не найдя поддержки со стороны Максима, посмотрел на Хана. Тот с ухмылкой подошел к упирающемуся гостю и влепил жаркий сочный поцелуй. Степка сначала вздрогнул всем телом, но потом включился в процесс. Хан начал ласкать руками своего партнера, умело расстегивая одежду, ни на секунду не прерывая поцелуй.       Оператор подал сигнал Максу выйти из кадра. Отойдя к двери и наблюдая за процессом, Апельсинка с усмешкой произнес: "Мотор!".       Два переплетенных в страстных объятиях тела медленно, но верно приближались к кровати, увлекая за собой пристальный взгляд объектива. Степан дрожал всем телом и неуверенными робкими движениями хватался за массивные плечи Хана. Его партнер же ласково и нежно прижимал его к себе. Апельсинка безэмоционально наблюдал, как на свет показался здоровенный эрегированный член Хана. Он подал сигнал оператору взять крупный план. Степка рухнул на кровать. Хан с веселой улыбочкой приблизил член к лицу возбужденного, часто дышащего, раскрасневшегося любовника, и начал медленно водить головкой по его губам.       "Хороший кадр", - ухмыльнулся Максим. Жестами он показал Хану, чтобы тот полностью положил свое орудие на лицо Степе и медленно поводил еще яйцами по лицу. Актер еле заметно кивнув, с увлечением и старанием принялся исполнять желанный приказ.       Степан сладостно сладострастно стонал от возбуждения, старательно целуя и облизывая большие бритые яйца Хана. Его руки никак не могли найти себе место: то гладили массивные ноги партнера, то хватались за накаченный зад. Хан, улыбаясь, периодически убирал из кадра руки Степы и клал их себе на ягодицы. Оператор немного переместился, меняя ракурс и начиная снимать чуть снизу и сбоку.       "Отлично!" - одобрительно покачал головой Макс. Подняв правую руку, он жестом показал актерам, что пора переходить к глубокому минету. Хан мягко положил руку на голову Степе, не мешая камере получать полный обзор; он медленно, придерживая возбужденного партнера, начал погружать член ему в рот. Максим быстро подал знак оператору, чтобы тот опять взял крупный план того, как каждый миллиметр головки медленно погружается внутрь. Степа со сладострастным стоном, обнимая губами головку, все больше насаживался ртом на член Хана.       В кармане Макса легонько завибрировал телефон. Он дал команду продолжать и вышел в кухню. На кухне рядом с открытым окном стоял и курил Боря. Апельсинка уверенно подошел и вытащил сигарету у него изо рта. На дисплее телефона отобразился неизвестный номер. Поднеся сигарету к губам и как следует затянувшись, он решил ответить на звонок. Полностью игнорируя возмущенный взгляд Бори, Макс приблизился к подоконнику. Усевшись на него, чувствуя, как волосы на затылке колышет прохладный воздух, а легкие наполняет никотиновый дурман, он поднес телефон к уху.       - Да.       - Эм...       - Ну, говори, не стесняйся, - с усмешкой ответил Максим.       - Мы сегодня в кафе встречались. Это Кирилл, я хотел...       - А-а-а, о-о-очень хорошо, что ты позвонил, - перебил его Апельсинка, - ты, наверное, хотел узнать поподробнее, не так ли? Это очень хорошо, понимаешь, такой шанс не каждый день выпадает.       - Да, я понимаю...       - Ну конечно понимаешь, ты же умничка, не как твоя тупая подруга-мокрощелка или тот быдлан, что не дал нам поговорить.       - Ну, не надо так... - смущенно ответил Кирилл.       - Слушай, давай я тебе расскажу, а ты просто послушаешь и сам все решишь, - снова прервал его Макс. Он начал рассказывать уже заготовленную речь для неуверенных няш, не давая тому ни времени на осмысление, ни возможности что-то спросить. Максимально ярко и возбужденно он рассказывал о преимуществах работы на него, о больших гонорарах, новых впечатлениях и незабываемых путешествиях, и все это за несложный и приятный труд. - Вот что, я не требую от тебя ответа сейчас, подумай, помозгуй и приходи завтра ко мне, пообщаемся уже напрямую, я скину тебе адрес SMS-кой, - закончил Максим свою речь и, не дав тому ответить или даже попрощаться, повесил трубку. К концу разговора он как раз докурил сигарету. Кряхтя, развернулся и выкинул бычок.       - Вообще-то, сигарета моя была, - обиженно сказал Боря.       - Здесь все мое: и сигареты, и пепел, и даже ветер, который сюда дует, - ледяным голосом ответил Макс.       - Что, новый дурачок? - решил сменить тему Боря.       - Где твои парни? Я их не вижу, а если опять братья явятся?..       - А чо им являться? Ты же долг выплатил. Ну а так все схвачено: трое в машине, еще трое вон там, на крыльце дальнего подъезда курят. Двое у нас на этаже, и даже один на крыше, - ухмыляясь, ответил Боря.       - Пистолеты есть?       - Какие еще пистолеты, с ума сошел? - удивился Боря, - биты, кастеты...       - Я тебе за что плачу? За биты?       - Поверь, волыны не понадобятся. Не паникуй, комерс, я в девяностые с кастетом любые проблемы решал.       - Вот поэтому ты до сих пор всего лишь гопник. Ты не умеешь расти.       - Не понял?! Ты чего, комерс, перепутал чего из-за своих фильмов?       - Слушай сюда, ублюдок. Я дал тебе работу, я плачу тебе деньги, и твоим бездельникам тоже я плачу, без меня вы бы все спились, сторчались, и потолок у вас всех был бы ‒ охранник в ссаном супермаркете. А ты еще позволяешь себе называть меня комерсом? Я организовал дело, я тащу всю эту машину. Ты же просто разменная шкура, я пальцами щелкну ‒ и вся твоя малина кончится, будешь, как год назад, гонять пивчанского и щелкать семки за гаражами.       Боря стоял красный, со сжатыми кулаками, с ненавистью глядя на Макса. Тот же, улыбаясь и посмеиваясь, продолжал:       - Не смей, гнида, срать в руку, бабки несущую, и знай, что все, что у тебя есть: квартиры, одежда, мотоцикл, машина и даже поганые сигареты - это все мое. Это все я тебе дал. А ты даже не имеешь уважения общаться подобающе своему положению. Ты - тупой зверь, который не понимает, как устроен этот мир и как в нем нужно жить. Таких, как ты, жалко. Ты не делаешь выводов, и я тебя накажу за это. Теперь, когда мы одни, будешь называть меня хозяином, повтори!       - Чего?! Хозяин... да я тебя...       - Молчать, пес! Подчиняйся, или вали на помойку, откуда я тебя достал. На твое место с радостью придет кто-нибудь из твоих же парней.       Боря стоял, не в силах вымолвить ни слова, в висках у него пульсировала ярость.       - Повтори, как меня надо называть! - надменно потребовал Макс.       - Да, хозяин... - с трудом пробормотал Боря.       - Громче!       - Да, хозяин! - с яростью выкрикнул разъяренный мужчина/или с яростью, или разъяренный/.       - Молодец, вот так и будешь называть, пока я не пойму, что ты выучил урок.       Максим подошел вплотную к пышущему жаром и злобой Боре и достал у него из нагрудного кармана пачку сигарет. Закурив снова, он отвернулся к окну.       - Иди в зал и остынь, - спокойно сказал Макс.       Боря развернулся на негнущихся ногах и поплелся к коридору.       - Я не понял, для кого был весь этот разговор, - холодно сказал Апельсинка.       - Да, хозяин, я буду в зале.       - Так-то лучше!       Докурив вторую сигарету, Максим снова выкинул её/бычек/окурок в окно. На душе скребли кошки, но внутренний голос уверял, что он поступил правильно.       ‒ Да, есть еще одно дело, - сказал Макс в пустоту.       Снова достав мобильник, он выбрал из телефонной книги контакт и нажал на вызов.       - Хызыр?       - А, это ты, порнушник!? Че надо?       - Нужна парочка твоих ребят. В кафе на Зеленой улице работает официант, зовут Денис, рядом со входом стоит мусорка, хочу чтобы его макнули туда головой.       - И все? - насмешливо спросил голос из телефона.       - Дальше на твое усмотрение. Можете поссать на него.       - Цены несколько поднялись.       - Я не торгуюсь. Сделай это и получишь штуку баксов.       - Хорошо, за штуку мы можем его в больничку определить.       - Не нужно, просто макните его в помойку.       - Хорошо, Апельсинка, за деньгами завтра приедут, а сегодня, будь уверен, его макнут.       - Конец связи!       Закончив разговор, Максим убрал телефон в карман. Он заулыбался, представляя Денчика в помойке. Подойдя к столу, на котором стоял старенький чайничек, он налил себе немного воды в кружку. Медленно попивая воду, он пошел обратно к месту съемки. Проходя по коридору, он услышал из зала голоса двух человек. Решив посмотреть, что происходит, он свернул в зал.       Там за одним из ноутбуков сидел обдолбанный оператор и, тупо посмеиваясь, водил мышкой по столу. Боря, хмурый, как грозовая туча, стоял у окна. Торчок увлеченно рассказывал Боре какую-то историю, даже не замечая, что тот не слушает.       - Какого черта ты тут делаешь? - чувствуя, как снова поднимается злость, спросил Макс.       - Я? - одновременно спросили оба мужчины.       - Нет. То есть да, ты, торчок, почему не снимаешь?       - Дак мы же уже закончили, я сейчас нарезку делаю.       - Ну-ка, дай посмотреть.       Максим подошел к ноуту и, подвинув укуренного оператора, начал отрывками смотреть запись. Проглядев несколько отрывков, Макс запустил полуготовую нарезку.       - Вставь еще пару секунд камшота в нарезочку и добавь несколько крупных планов. Но, в целом, я доволен. В кои-то веки ты все снял как надо.       - Ну так у меня же лучший учитель, - любезно проговорил оператор, - да и травка помогает.       - Можешь курить, если тебе так лучше работается, - ответил Макс, довольно потягиваясь.       После того как нарезку сделали, Апельсинка отправил ее заказчику. Времени оставалось не так много, но надежда еще не угасла.       - Это, ну, я поехал в аэропорт, - сказал Хан, входя в комнату и вытирая полотенцем влажные после душа волосы.       - А где этот, святоша? - спросил Апельсинка, отрываясь от ноута.       - Кто? - в один голос спросили Хан с оператором.       - Ну, Степан, – пояснил Апельсинка.       - А, он спит, утомился совсем с непривычки, – ответил оператор.       - Ладно, хрен с ним, пусть спит, завтра выгоню. Все! Всем спасибо, все свободны!       Первым из квартиры вылетел Хан, убедившись, что его счет вырос на пару тысяч. Затем, немного задержавшись, чтобы собрать аппаратуру, ушел оператор. Боря покинул жилище последним, все еще угрюмо пряча глаза от Максима.       Взяв упирающегося кота на руки, Максим сел за ноут и начал ждать ответа от заказчика, впрочем, ожидание оказалось не долгим.       - В общем неплохо, гораздо лучше прошлого, дрочерам понравится, - гласило сообщение.       Ухмыльнувшись, Макс стал писать ответ:       - Все как обычно. Заплатишь так же, плюс я хочу по два процента с двух твоих сайтов.       - Борзеешь.       - Или так, или я отправлю запись французу. Мне нужно расти.       - Шантаж тебе не поможет. Я заплачу за запись и дам полтора процента, хочешь больше - открывай свой портал, но учти, в таком случае я с тобой буду по-другому общаться.       Максим улыбнулся экрану ноута.       - Мы не будем мешать друг другу, я скоро уезжаю и открою портал за границей.       - Тогда тебе придется теснить чеха и еще кучу парней.       - Потесню. Не первый год я за свой хлеб дерусь.       - Что ж, удачи. Жалко немного, страна теряет самые сильные и живучие кадры.       - Эта страна уже потеряла всех, кто мог бы ей помочь. А быдло этого никогда не осознает, впрочем, мне плевать, я только за себя дерусь. Я хочу жить.       - Живи, друг мой, я рад, что еще есть такие, как ты: чистые, сильные и живые.       - Завтра пришлю новую видяшку с блондичиком, зовут Кирилл.       - Присылай.