*** 10 лет назад.
Комната в синих тонах, повсюду разбросаны игрушки и слышен звонкий детский смех. Мы играли весь день. Сначала превратили мою комнату в целый город. Конечно же, Леви был мэром этого города, а я его правой рукой, но мне всё равно, я всегда уступал ему. Он старше, да и кроме того… Случайно мы коснулись руками и жутко покраснели, отвернувшись, но затем засмеялись и обнялись. Я обмяк в его руках и слегка потёрся кончиком носа о его грудь, крепко прижимаясь к нему. Я не хочу его отпускать никуда, и он тоже меня. Он также прижимает меня к себе очень крепко и нежно целует в лобик. Так мило и сладко. У меня самое лучшее детство с Леви. - Я люблю тебя… - тихо прошептал я, смущаясь и пряча лицо от него, не то опять будет дразнить. Он ещё тот задира… Но я люблю его таким, какой он есть. - Ты снова покраснел, дурачок, - усмехнулся Аккерман. После мы вновь продолжили игру. Так было всегда… Он никогда не говорил о своих чувствах. Но мне плевать, пока я могу обнимать его и слышать его сердцебиение в такт с моим – оно говорит многое, я точно знаю. Тогда у него не было этого бритого затылка, наоборот, у него были слегка длинноватые волосы, просто потому что так хотелось его маме – Кушель. Наши мамы дружили ещё до нашего рождения и так получилось, что эта дружба перекочевала из поколение в поколение, но…я испытываю к своему другу детства совсем иные чувства. Затем мы начали рисовать. Конечно, я как всегда нарисовал нашу свадьбу и в этот раз заставил смущаться Леви. Как он мило смущается. Его бледные щёчки слегка розовеют, серые глазёнки бегают из стороны в сторону, а чёрная головка слегка опускается вниз, лишь бы не встретиться со мной взглядом. Эх, Аккерман! Я ведь итак вижу, что с тобой происходит. Но это было тогда… Не сомневаюсь, что в жестоком настоящем, а не ламповом прошлом, именно он бы меня смутил, да так, что у меня не только бы щёчки так мило порозовели. - А ты что нарисовал? – спросил я, тряхнув слегка головой. Брюнет показал красивый морской пейзаж. Если я рисовал карандашами, то Леви больше любил краски. – Очень красиво, ты как всегда здорово подбираешь цвета, - я тяжко вздохнул слегка завидуя. Но друг покачал головой и взял мой рисунок, пририсовав пару сердечек красной краской, а так же написал «Dear future husband». И что он этим имел в виду? Я слегка засмеялся, а после накинулся на друга, и мы начали бороться. В обед мама принесла нам прохладный какао и целую тарелку ароматного печенья с шоколадом. Всё-таки мама у меня была молодец – всегда очень вкусно готовила и меня научила. Только вот… Сколько я на Валентинов день не делал шоколада для Леви – всегда боялся отдать ему лично, поэтому приходилось тайно класть в его ящик, да и не всегда выходило класть, ведь вокруг были люди, а я не хотел быть замеченным. - Леви, сегодня вечером придёт Кушель, поэтому собирай вещи, - сказала женщина. - Ну, ма-а-ам… - я сразу заныл, ведь не хотел расставаться с брюнетом. - Эрен, я, конечно, не против, но он итак у нас гостит уже два дня, его мама будет ругаться, - покачала головой мама, строго сдвинув брови. - Не будет, - возразил робко Леви. – Мама и папа много работают, у них часто нет на меня времени, - вздохнул мальчик. – А тут мне хотя бы весело с Эреном, - слегка улыбнулся он, посмотрев на меня. Я тоже широко улыбнулся и посмотрел на маму, потянув её за фартук. - Ну, мам, можно ещё пару дней? - Ладно, но только если Кушель разрешит, - кивнула она, погладив меня по волосам. - Разрешит, думаю, - кивнул Леви. - УРА! – воскликнул я, радуясь своей победе. Затем мама оставила нас. Пообедав, мы начали делать бумажные самолётики и запускать их по комнате. После поиграли в войнушку солдатиками и соорудили шатёр из одеяла и стульев. За окном начался ливень и гром. Мне стало страшно. Я вообще терпеть не могу громких звуков. Мы сидели в шатре, обнявшись и читая книжки. Читал я немного плохо, зато Леви был более обученным в этом плане, но также по слогам. Я обожал слушать его голос. Такой мелодичный, тихий, спокойный. Мальчик читал с интонацией, успокаивая меня и иногда перекрикивая гром, отчего я начинал смеяться. - Ты такой глупый! – усмехнулся я. - Эй! – обиженно надул губки Аккерман, слегка стукнув меня по голове. – Я хотя бы грома не боюсь… - Зато пауков боишься, - покачал головой я, улыбаясь. Леви слегка вздрогнул, только я произнёс это слово – «паук». - Да, боюсь, и поэтому люблю, чтоб всегда было чисто, - фыркнул мальчик, сложив руки в замок и слегка прищурившись. – А вот ты боишься глупого грома. - Звучит как вызов, - ухмыльнулся я и попытался напасть, но брюнет вновь завалил меня и оказался сверху. Он был так близко… Я чувствовал его тяжёлое дыхание на своей шее и ощутил что-то очень странное. Хотелось его…поцеловать? Ну, не-е-ет! Это, конечно, заманчиво, но немного противно. Наверное, на тот момент я был ещё слишком мал, чтоб понять всю прелесть. Хотя… Мне и сейчас пятнадцать лет, а я до сих пор ни с кем не целовался. Просто наивно верю, что всё-таки мой первый поцелуй будет именно с ним. Паренёк отпрянул, когда восстановил дыхание, а я весь покраснел, слегка прикрыв глаза, и дотронулся до своих губ. Нет, всё равно не могу! Да и Леви точно не согласиться тоже. Гроза прошла, и за окном шёл жуткий ливень. Мы устали за весь день и улеглись на моей кровати. Брюнет обнял меня со спины и слегка сопел в мой затылок. Я чувствовал его тёплое дыхание и взял его за руки, прижав их к груди и улыбнувшись. - Спи, давай, - хихикнул Аккерман и коснулся губами моей шеи. По телу прошли миллионы мурашек, и я вздрогнул, сильнее сжав его руки. - Ты что делаешь? – шёпотом спросил я, насупившись и сдвинув бровки. Но мальчик не ответил, он уже спал. – Вот дурак… - вздохнул я, улыбнувшись и прикрыв глаза. Вскоре, мы оба уже оказались в царстве Морфея, так и обнимаясь всю ночь. По подоконнику барабанили капли дождя, огни ночного города исчезали и растворялись во мраке.***
Утро. Дождь, сырость, слякоть. В детстве я наоборот обожал такую погоду. Наверное, потому что мы бесились с Леви в новых дождевиках и сапожках, прыгая по лужам. Потом приходили грязные, и мама очень ругалась, а затем отмывала нас. Приходилось обоим лезть в ванную. Там мы тоже играли с корабликами и я мог увидеть друга голеньким. Почему-то мне очень нравилась его бледная кожа и розовенькие коленочки. Теперь ничего этого нет. В школу я иду один и со школы возвращаюсь тоже один. В наушниках тоскливо завывал солист группы Alcest.¹ Люблю их за спокойную музыку, красивый французский язык… Я вспоминаю, когда Леви читал стихи на французском. И опять я не могу перестать о нём думать, все мои мысли только о нём. В школе было пусто. Я сегодня дежурю и пришёл пораньше. Сложив зонт и переодев сменку, я обнаружил в шкафчике письмо… Любовное письмо. Мои глаза округлились. Никто никогда не обращал на меня внимания. Я простой очкарик и дрищ, к тому же некоторые прознали, что и гей. Я слышал, что в классе уже ходят некоторые слушки про мою ориентацию. «Жду тебя в музыкальном классе через пару минут» - вот всё, о чём гласила бумажка в аккуратном конверте. Парфюм знакомый… Сладковато-терпкий. Моё сердце забилось быстрее. Я уже догадался, кто это может быть, но всё не верил. Но больше всего поражает сама фраза… Откуда он знал, что я приду так рано? Ведь только вчера староста позвонила и попросила подменить предыдущего дежурного, который заболел. Не мешкая, я сорвался с места и побежал к месту встречи, крепко сжимая в руке листок и не специально сминая его. Дыхание сбилось, в горле стал ком. Я надеялся, что мои подозрения меня не обманут. Пожалуйста! Я ворвался в музыкальный класс, широко распахнув дверь, даже чуть не выломав её. Я был прав… У раскрытого окна стоял Леви и наслаждался прохладой. Белые занавески слегка развивались на лёгком ветру, как и развивались его чёрные прядки волос. От этого зрелища у меня захватило дух, я забыл, как дышать и не мог вымолвить ни слова. Парень повернулся ко мне и взглянул на меня своими серыми пронзительными глазами. - Эрен… - тихо произнёс он, его голос вывел меня из транса и я тяжко вздохнул, опершись о косяк двери. - Ты меня напугал…чёрт… - еле произнёс я, пытаясь восстановить дыхание и сердцебиение. – Тебя…подери… Он усмехнулся, прислонив поясницу к окну и смотря на меня, как бы приказывая подойти. Немного успокоившись, я всё же подошёл к нему, смущённо смотря в сторону. Теперь я выше него и смущение от него не скрыть. А Леви всё ухмыляется, вот гад! Дальше он сделал то, чего я никак не ожидал… Потянул на себя и прижал мою голову к своей груди. Я смутился ещё больше. - Л-Леви… - тихо протянул я и от шока хотел вырваться, сбежать, провалиться сквозь землю. Чёрт… Какой я идиот. - Я знаю, что ты хотел это сделать, - ответил парень и погладил меня по волосам. Мысли мои, что ли читает?! Но он был прав… Я обмяк в его объятиях, как и в детстве. Кажется, на глаза навернулись слёзы, а руки судорожно и робко пытались обхватить его тонкую талию, но я всё боялся, что сделаю это, и Аккерман посмеётся надо мной. Хотя, что я несу? Это же Леви… Он никогда не смеялся надо мной, когда мы вот так обнимались. Я слышал стук его сердца в такт с моим. Снова…всё как раньше. Я не смог сдержать слёз и капли сами по себе потекли по щекам. Боже, какая я тряпка! Но я не могу взять себя в руки. Я был рад, безумно. И хоть, наверное, этого больше не будет, сейчас я счастлив и готов страдать ещё десять лет в одиночестве, только бы мы дольше так постояли. - Не плачь, - тихо сказал брюнет, погладив меня по волосам. - Заткнись, - прохрипел я, кусая от досады губы. – Я не плачу… - Да, я знаю, - усмехнулся, видимо сказав это с сарказмом. - Ты дурак, - я всё же обнял его и сжал ткань пиджака на его спине, пытаясь не реветь. - Ты не лучше, - цыкнул он. - Ну… И по какому поводу ты меня позвал? Посме…. – всё же последнюю фразу я не договорил. Иногда я бываю слишком вспыльчив, но сейчас я не хочу портить эту идиллию. Затем Леви чуть отпрянул и достал из кармана листик в клеточку… С моим рисунком, только вот раскрашенным. Я попытался забрать, но брюнет ухмыльнулся и не дал мне этого сделать. Как я и думал! Он решил посмеяться. - Отдай, - я нахмурился, пытаясь тщетно забрать свой рисунок. - Ладно, - вздохнул он и отдал рисунок. Я снова закусил нижнюю губу, чтоб не зареветь. Было досадно, что он всё-таки решил посмеяться. - Ты раскрасил? – спросил я, пересиливая себя, в горле стал ком. Брюнет кивнул. – Зачем? - Я думал тебе понравится, - пожал плечами. - Ну…ну..ну, вот, теперь издеваться будешь! – я всё таки не сдержался и накрыл лицо руками. - Какая же ты плакса, - вздохнул парень. - Заткнись, не собираюсь это выслушивать от тебя. И вообще, я был не прав и зря в тебя влю… - конечно же, Аккерман не дал мне договорить и за галстук потянул меня к себе, поцеловав в губы. Злость и досада ещё ужасно кипели во мне, но я просто впал в ступор. Спустя пару минут осознал, что мы делаем, и сделал попытку вырваться, но Леви схватил меня за запястья и завёл мои руки за свою шею, дабы я обнял его. Правильно сделал… Я сразу же успокоился. Какого чёрта я творю?! Я так давно мечтал об этом именно с ним, а теперь пытаюсь вырваться. Зачем? - Почему? – спросил я уже тихим и спокойным голосом, тяжко вздыхая, когда мы отпрянули друг от друга. Мне всё же не хватило воздуха. - А разве не понятно? – спросил парень и накрыл мою голову белой полупрозрачной занавеской, слегка улыбнувшись. – Потому что ты моя невеста. - Д-дурак, - смутился я и про себя был счастлив. Затем мы снова поцеловались, но перед этим Леви объяснил мне, что нужно дышать через нос, когда целуешься. Теперь наш поцелуй ещё долго не разрывался. А дождь прекратился, и из-за туч вышло солнце, освещая мокрые улицы и радугу, которая появилась на небосводе.