Миф о реальности

— Вы что с ума посходили? — Зусман был вне себя, когда услышал про Дубай. Благо это гневная фраза не прозвучала слишком громко, и  миссис Грина не заглянула узнать, в чём дело. Всеслава полностью разделяла негодование отца Анны. — Мы ничего не можем с этим сделать. Если мы не подчинимся — это вызовет сомнения у главы, а это приведёт к сомнениям в моей — слышишь, в моей — верности. Я согласилась вам помочь только потому, что разделяю ваши взгляды на действия Макт. Так не может продолжаться, и Марианна — ключ к решению всех наших проблем. Но ей нужно осознать то, кем она является, разложить по полочкам свои эмоции и ощущения, расслабиться, в конце концов. Нам необходимо быть осмотрительными, мы должны донести до Анны, кто она... Но пока я не вижу решения. Возможно, союз с Евой даст плоды, и она поможет, натолкнёт на мысль, как задать нужный импульс. Готовь Арнольда, составьте стратегию, я чувствую, что мысль у вас есть, но ей нужна оправа. Макт преподносят вам на блюдечке время для того, чтобы оформить эту мысль, — Всеслава умела убеждать. Зусман согласно закивал. — Не забудь донести до жены, что Анне нужно уехать, — женщина взглянула на часы. — Мне пора. И помни: у вас есть время.

***

— Ты всё взяла, ничего не забыла? — мама всегда беспокоится, даже когда повода для беспокойства нет. Её нежные, чуть морщинистые руки обнимали дочь. Матери всегда страшно отпускать ребёнка далеко от себя — вот что значит настоящая любовь. — Всё взяла, — бросив благодарный взгляд на родителей, Марианна вышла из дома, отдала чемоданы таксисту, чтобы тот положил их в багажник — машина уже стояла на подъездной дорожке. Прежде чем сесть в такси, она ещё раз помахала рукой маме с папой, которые стояли на крыльце и смотрели ей вслед. — Сломай ногу*, — смеясь, по-русски прокричала мама. Хотя до театра было от силы полчаса, если идти пешком, а на машине и того меньше — но из-за пробок ехали долго. Монотонное гудение мотора, визг покрышек, рассерженные возгласы — все эти прелести езды на машине в большом городе мешали Марианне сосредоточиться. «Хорошо, что я хожу в колледж пешком»,  — подумала девушка, прижимаясь лбом к прохладному стеклу. Осень брала своё: ночи стали заметно холоднее, но днём это не чувствовалось, хотя промозглый ветер, бывало, пробирал до костей. Прощайте, лёгкие платьица, сандалии и прочие летние атрибуты, и здравствуй, зима... Но ее чемоданы были забиты как раз теми самыми лёгкими платьями, сандалиями, модными туфлями на высоких каблуках. Ведь Дубаи — царство моря, солнца и вечного тепла. Да здравствуют пляжи, магазины и отдых! За всеми этими невероятно хорошими новостями Анна и думать забыла про Арнольда, про разницу кланов — настолько ей  было хорошо и легко на сердце. «Это не просто развлекательная поездка, я должна взять себя в руки и решить, что для меня дороже», — самовнушение немного помогало девушке не забыть о главной цели. Таксиста очень удивило, когда вместо аэропорта девушка продиктовала ему адрес какого-то театра, но лишних вопросов задавать не стал. Марианна была на месте ровно в двенадцать пятьдесят. Осталось совсем чуть-чуть... Промозглый осенний ветер залез под лёгкий пиджак. Но что толку было одеваться тепло, если не нужно даже лететь в самолёте? Клетчатой блузы с рукавами три четверти, плотно облегающих чёрных джинсов с высокой талией вполне достаточно. Только чёрные замшевые ботильоны с белыми мысками и бантиками не очень вписывались в  лётний образ. Анна вкатила свои два чемодана в холл театра, а оттуда быстро прошла в партер зала. Сестёр собралось немного, около десяти, не считая старейшин. Ничего не изменилось, всё те же обитые бархатом кресла, стены и потолки с золотой лепниной и специально отведённые места на сцене, для старейшин и Голоса. Восхождение Марианны с чемоданами наперевес на сцену было комично, словно здесь репетировали юмористический спектакль. Девушка пару раз споткнулась и чуть не упала, сестры в зале еле сдерживали хохот, да и сама Анна улыбалась своей неуклюжести, но неловкости не испытывала. Наконец, испытание было пройдено и Голос, со всеми своими вещами, предстала перед улыбающейся «комиссией» по путешествиям. После краткого экскурса по поведению в туннеле и эмоциональной связи сестры, наконец, приступили к самому интересному. — Только запомни, — прошептала Всеслава, — эмоциональная связь, как паутина, должна опутать твой разум, чтобы ты в любой момент могла почувствовать, какая обстановка здесь.  Марианна судорожно кивала и улыбалась. Сестры из зала направили свои энергии к сцене, словно широкие атласные ленты. У каждой сестры энергия была своего цвета. Ленты извивались в воздухе, словно детские воздушные змеи, раскрашивая всё вокруг невероятно радостными красками. Девушка даже не заметила, что не может различить цвета. Она видела только подрагивание воздуха, как над костром. Старейшины, словно прядильщицы судеб, совмещали ленты вместе, накладывали их друг на друга, создавая туннель — яркую трубу, как в аквапарке. Когда коридор сформировался, от его края начали отделяться тонкие нити, как паутинки или нити шелкопряда. Они облаком застилали глаза девушке, лезли в уши, в нос... Стало тяжело дышать. «Не сопротивляйся, так надо»,  — вспомнились слова старейшин. Марианна расслабилась. Неприятные ощущения ушли быстро, но осталось чувство, что кто-то поселился в твоей голове. Это было странно и непривычно. Покрепче сжав в руках ручки чемоданов, Анна смело шагнула в трубу, не представляя, что будет дальше. Девушка прошла несколько шагов, и тут её ноги оторвались от пола туннеля,  странное облако, сгустившись вокруг, удерживало её тело в воздухе, как в невесомости. Сильный порыв — и вот она мчится вперёд, радужные блики мерцают со всех сторон, а в голове только одна беспокойная мысль: «Как бы не потерять вещи...».