- И тебе привет.. деревенщина

С открытым ртом я залезаю в в какую-то белую машину. А хотя, нет, меня туда впихивает этот идиот с бейсболкой. — Эй! — крикнула я ему и стукнула кулаком по стеклу, — Что ты творишь?! Хоть я и сомневалась, что он меня слышит, но по крайней мере, орать я могу. Это так, на всякий пожарный. Подумаешь, тебя тут могут прикончить, а ты не сможешь привлечь к себе внимание, чтобы кто-нибудь прибил этого психа? — Да не ори ты, как резаная! — он уселся за руль, даже не взглянув в мою сторону, — Окна здесь тонированные, так что никто тебя не увидит, а в дороге твой крик будут заглушать работающие моторы машин, — Я сидела чуть ли не с открытым ртом. Какое право он имеет вообще увозить меня куда-то? — Да я в суд на тебя подам! — прошептала я, забыв о идее крика. Он снял бейсболку и прошёлся руками по своим запутанным волосам, всё ещё не сводя глаз с дороги. — Да пожалуйста! Иди, куда тебе захочется. Его самоуверенность и дерзость просто поразили меня. Он что, вообще не боится тюрьмы? Или там, суда? Первое, я думаю он психопат, который убежал из психушки и сейчас занимается каннибализмом. От одной только мысли о том, что он вообще ко мне притронется, мне становится ужасно плохо. — Во всяком случае, — он посмотрел в зеркало, прямо на меня, — Убивать тебя или делать что-то похожее я не намерен. — Уж точно не такой подарок я хотела, — прошептала я, и откинулась на сиденье. Но на всякий случай, все мои мышцы были напряжены: вдруг он начнёт меня лапать? Я не поверила его словам. Мы ехали куда-то, а я каждую минуту пробовала открыть дверь. Ну, а если бы она была открыта, а я бы выпрыгнула из неё, то я точно расшиблась в лепёшку за три секунды. Но это было даже лучше, чем быть изнасилованной и выброшенной на дороге. Тишину никто не нарушал, меня это не волновало, но... — Ты псих? — вырвалось у меня, и я сразу же закрыла свой рот. Знаете, не очень-то и хочется услышать правду. Он сжал губы в тонкую линию, и я клянусь, я видела, как он сжал руль! Наверное, он услышал это впервые в жизни. — Действительно? — я подняла глаза, и мы стретились взглядом в зеркале. Глаза были голубыми, удивительные чёрные ресницы, эти брови... Они быль нахмурены, но глаза выдавали его сарказм, и я невольно вздохнула. Ну, вот что сегодня за день такой? — Да, — я удивилась твёрдости в моём голосе. Он ухмыльнулся и вывел машину на какую-то дорогу, — Так да или нет? — А почему ты думаешь, если я пытаюсь быть вежливым, это означает что я конченый ненормальный? — по ходу, он не понимает комичность этой ситуации. — Да ты, наверное, шутишь. Ты бы видел свою вежливость! — его брови поползли к верху, и он бросил какой-то странный взгляд в мою сторону. Ну, уж нет, я выскажусь! — Ты просто так толкаешь случайного прохожего, потом не отдаёшь бумаги — причём уже негодные — обратно, их обладателю, потом говоришь, что он деревенщина. Потом просто вталкиваешь его в свою машину и куда-то увозишь. Ты это называет вежливостью? Уж больно похоже на грубость, мистер чокнутый! — жар припал к моим щекам и ушам, когда я всё это выговаривала. С каждым словом мой голос становился резче. Похоже, капельки начали вытекать из переполненного стакана. Он сидел, молча постукивая большими пальцами по рулю. Мне не нравится это. Мне не нравится. Когда его голос оборвал меня от новой мысли о выговоре, по телу пробежались мурашки от ноток стали в нём. — Просто ты показалась мне знакомой. Стоп, я точно этого не ожидала. Что угодно, но не этого. — Прости, что? Я явно была потрясена этой фразой. Я никогда не видела этого мужчину, да и видеть бы никогда не захотела, если бы не этот тупой случай с столкновением. — Забудь, — отмахнулся он, — Извини, если напугал. Я просто терплю неудачу в вежливости. Я просто хотел восстановить твои бумаги, — я широко раскрыла глаза, а глаза у меня точно заблестели. — Правда? — он кивнул, и рассерженно кинул телефон. — Да, просто не хочется иметь проблемы с прессой, точно не сейчас. Это, конечно, затронуло меня, я-то думала, что он почувствовал вину за свой язык, да и за действия. Ну и пусть, зато мне не придётся сильно напрягаться в этом деле. — Как тебя зовут? — спросила я. Он уставился на меня самой удивлённой гримасой в мире. Да что с ним такое?! Потом он расхохотался, но я не нашла ничего смешного в этом. — Ты что, не знаешь, кто я такой? — удивлённо произнёс он. — Нет... — я пыталась подбирать осторожные слова. — Серьёзно? — он свернул на очередную улицу, я уже потеряла счёт. Я не хотела отвечать. Ну, не знает человек! Чего ты ещё хочешь? — А ты что, бог? — я с ухмылкой отвернулась к окну. Его смех прекратился, и я была ужасно рада, что он, наконец, заткнулся. — Не совсем, — он остановился около красивой кафешки, или как там его... О, ресторана! — Я лучше. — Звать-то тебя как? — со скучающим тоном произнесла я. Мне было немного странно и непривычно оставаться с ним в одной машине, поэтому я дёрнула за ручку, в надежде что она откроется. И она открылась. — Фэшиар Драгоций. Эгэ, стоп, стоп, стоп. Тот самый? — Это ты?! — вот теперь я понимала, к чему он клонит! — Да это твой отец решил купить у нас конюшню, да? — он с непониманием уставился на меня, когда закрывал машину. — Что? — Отдай мне папку, — грубо сказала я, — Глухой или что? Папку отдал, живо! — Эй, Василиса, попридержи свой язык за зубами, иначе я за себя не ручаюсь! — он схватил меня за руку, когда подошёл ближе. — Откуда... — Оттуда. В паспорте посмотрел, — он нерешительно отпустил меня, и я почувствовала, что могу сделать вздох. Я вспомнила, как отец волновался, когда пришёл его отец. Потом они скрылись из виду, а я осталась сидеть одна и ждать, когда отец всё мне расскажет. После, он сказал, что Диамант — или, как там его — решил купить конюшню, но он отказался. Это было такое облегчение, но я навсегда возненавидела ту семью. Ещё тот парень, который всё время хмурился, когда меня видел. Похоже, это был тот самый Фэш. — Так это ты, — выдохнул тот и отступил на шаг, — Ты та самая девчушка? У меня просто не было слов. Похоже, он богат, даже очень. Ну, конечно, если его отец мог позволить купить себе конюшню. Ну, вот почему Маар уехал, почему?