Грааль

- Эпилог -

Их нашли через два дня. Чанёль мгновенно учуял угрозу, как тогда, на крыше. Бывший Сосуд Чонина потерял Дар, но у них ещё оставалась кровь Чонина. Очевидно, остатки этой крови и вывели охотников на след. Чанёль теперь хорошо понимал, как это работало. Он сам чувствовал Чонина точно так же. Его как будто постоянно тянуло в нужном направлении. Он мог не знать, что Чонин торчал на балконе и наблюдал за людьми внизу, но ноги сами приводили его к Чонину. И это — не считая запаха. Теперь Чанёль ощущал запах Чонина так же хорошо, словно позаимствовал нюх у собаки. Если до Уз это можно было назвать лёгким необъяснимым флёром, то теперь — чётким запахом. Чанёль мог даже без ошибки определить, какие из вещей в шкафу Чонин носил когда-нибудь, а какие ни разу не надевал. Чонин застал его за обнюхиванием одежды, выразительно вскинул брови, но, к счастью, промолчал. Ещё Чанёль нашёл те самые фигурки, за которыми они ездили в порт. Чонин умудрился как-то достать их из покорёженного такси. На стеклянном столике стояли все фигурки, кроме одной. Той самой, что Чанёль таскал с собой. Сначала Чанёль хотел поставить чёрную пантеру на столик — к другим, но передумал. Это Чонин тоже видел. И снова промолчал, когда Чанёль сунул фигурку пантеры в карман. — Пусть побудет у меня, — тихо попросил Чанёль, обняв Чонина за пояс и вдохнув запах, исходивший от каштановых волос. Чонин провёл пальцем по его подбородку, смерил задумчивым взглядом и ограничился ответом из одного поцелуя. А после Чанёль почуял угрозу и крепче обхватил Чонина руками. — Можешь уйти на крышу? — Сейчас? Чанёль резко кивнул. И в следующий миг одежду на них рвал сильный ветер. Прикрыв глаза, Чанёль ждал и продолжал крепко обнимать льнущее к нему гибкое тело. Они пришли с северной стороны. Пятеро. Двое из них держали пистолеты. И китаец — тоже. И когда они ударили все вместе, Чанёль просто выставил перед собой стену пламени. Огонь мог без конца пожирать всё, что в него швыряли: и лёд, и невидимые руки, и металлические коробки, и проворные плети лозы, и даже пули. Огонь поглощал всё до тех пор, пока силы нападающих не иссякли. А потом пламя охватило всю крышу, больно кусая каждого, кто мешкал и не убирался с его пути, преследовало по пятам незадачливых охотников, бегущих вниз по лестницам. Чанёль с трудом удерживался от желания сжечь каждого, превратить в горстку пепла. Единственное, что отделяло его от жажды убийства, — горячая ладонь Чонина, прижатая к его груди. Как раз напротив сердца. И пристальный взгляд тёмных глаз с искорками грусти в глубине. — Почему? — прошептал он потрескавшимися от жара губами. — Потому что завтра их жизнь закончится, а твоя — нет. Это всё равно как отобрать последнее. Люди живут очень мало, Ёлли. Несправедливо сокращать этот срок. Особенно когда ты сам проживёшь намного больше. — Они хотели причинить тебе боль, — уткнувшись носом в плечо Чонина, выдохнул Чанёль и погасил остатки пламени на крыше лёгким усилием воли. — Быть может. Но ты им здорово помешал. Этого достаточно. Можно мне... — Тебе можно всё. Чанёль прижимал Чонина к себе и чуть морщился от боли, когда острые зубы впивались в кожу на шее. И улыбался, когда слушал низкое рычание и упивался прикосновениями губ и языка. — Твой запах сведёт меня с ума, — пробормотал он, сильнее притянув Чонина к себе. — Что? — Новое рычание, быстрое касание языка и долгий поцелуй. — Твой запах. Он теперь гораздо сильнее, чем раньше. Из-за Уз, наверное. Чонин провёл языком по ранкам на шее, чуть отстранился и нахмурился. — Что ты сказал? Чанёль растерянно повторил и озадаченно уставился на отшатнувшегося от него Чонина. Тот побродил по краю крыши, опустился на корточки и закрыл лицо ладонями. — Что случилось? — уже откровенно перепугался Чанёль. — За что мне это? — Обхватив колени руками, Чонин прижался лбом к запястьям и неожиданно рассмеялся. — Идиотизм же... — Чонин? Он выпрямился, ещё пометался у края крыши, а потом направился к двери, ведущей к лестнице. Чанёль кинулся следом и тут же нарвался на повелительное рычание: — Не подходи ко мне, скотина! — Мой Господин... — Видеть тебя не могу! И ты говоришь мне об этом только сейчас?! — Прости, но... — Всё время чуял и сподобился признаться наконец, не прошло и года! — загремел Чонин на всю крышу. — Да в чём дело-то? — А уже ни в чём! Уйди! Чтоб я тебя больше не видел! А я ещё ломал себе голову, чего это меня на смертных внезапно так потянуло... А он!.. — Э? — Чанёль стоял на безопасном расстоянии и медленно моргал в попытках сообразить, что вообще происходит. — И как я не додумался? — Чонин остановился у стены и даже побился об неё головой. — Ну точно же! Ты же не мог меня найти... Мимо он проезжал, случайно увидел... Как же! — Чонин... — Стой там и не двигайся! — тут же обрычал его Чонин. Маленький плюсик — он хотя бы уже не требовал, чтобы Чанёль свалил куда подальше с глаз долой. — Мерзавец ушастый, чтоб тебя... Воспользовался моей наивной доверчивостью, а сам... Хоть бы раз подумал об этом отчётливо, чтобы я заметил! — Чонин... — Молчать! — Да молчу я, молчу, я только спросить... Один крошечный вопросик, буквально микроскопический. Можно? — Что?! — Чанёля чуть не пригнуло мощью этого рыка. — Чонин, я ничего не понимаю. Вообще. Что такого в том, что я чуял твой запах? — Наверное, ничего. Если подумать о том, что у меня нет запаха. Вообще. — Всё равно не понимаю. — Ну нет у меня запаха! — Чонин подскочил к нему и сгрёб за воротник, встряхнул как следует. — Совсем нет. — Но я же чуял. С того самого мига, как ты влез ко мне в такси. — Вот именно! Чуял и молчал! И даже громко не думал! — Чонин снова потряс Чанёля, хотя стал выглядеть не таким взбудораженным, как пару минут назад. — И что в этом такого? У тебя нет запаха, я чуял запах... И сейчас чую, между прочим. Ничего не понимаю. Хотя я всегда слабо соображаю, когда чую этот запах. — Приобретённое слабоумие? — ядовито уточнил Чонин. — Всё равно. Так в чём дело-то? Почему ты так разозлился? — Потому что потерял уйму времени. Из-за тебя. Если б ты сказал, что чуешь запах, я бы сразу связал тебя Узами, даже спрашивать не стал бы. — Ого, почему? — Потому что ты в самом деле... — Чонин умолк и отпустил несчастный воротник Чанёля. — Потому что я... Что? — Мой Грааль, — вскинув голову, твёрдо ответил Чонин. — Лишь мне предназначенный, раз уж для тебя я обладаю запахом, которого у меня нет. — Угу, а ты ещё упирался всеми лапами и не хотел связывать меня Узами, — довольно кивнул Чанёль, которого всё устраивало при нынешнем раскладе. — Сдохнуть хочешь? — опасно прищурился Чонин. — Я теперь бессмертный, меня так легко не напугаешь. Сексуального маньяка-террориста я тоже вполне переживу — проверили уже на практике. И кровь ты пьёшь, как комарик... Э, молчу-молчу, не смотри так. — Чанёль порывисто обнял Чонина и шепнул ему на ухо: — Хочу тебя. Злого и взъерошенного. — Перестань паясничать. — Не перестану. Чонин. — Что?! — Тебе можно всё. Чонин перевёл взгляд на его шею, потом вновь мрачно посмотрел в лицо. — Прости. — Чанёль обнял его крепче и погладил по голове. — Но тебе в самом деле всё можно. Всё тебе прощу и любые грехи смою. Нарычался вдоволь, мой Господин? — Да, — глухо буркнул ему в шею Чонин за миг до укуса. Оголодал за год, бедняга, и едва не... — Искуситель и покусатель, — выдохнул Чанёль, заполучивший себе личного вампирского принца на срок длиной в вечность. — Загрызу, — тихо предупредил Чонин и с низким рычанием вновь приник к шее Чанёля, чтобы сделать новый глоток сладкой для него крови, необходимого прощения и желанного очищения от неведомых грехов. Какие вообще могли быть грехи у рычащего смуглого кусочка чистоты и добра? Чанёль не представлял, но был рад и тому, что дать Чонину всё самое важное и необходимое мог лишь он один. Никто больше. И Чанёля ничуть не беспокоило то обстоятельство, что отныне его жизнь никогда не будет прежней.

- Конец -