Выше нас только небо

На самой вершине холма весеннее солнце не жарило, а грело. Ласковые лучи бродили по плечам, щекотали носы и щеки. Драко лениво лежал в высокой траве, отогреваясь в солнечном тепле, а Гарри, обхватив руками колени, прищурившись, смотрел, как далеко внизу их друзья восстанавливают мэнор к предстоящей свадьбе. — Малфой, — не оборачиваясь, внезапно сказал он. — У тебя ведь теперь всё в порядке. Отец, мама… Я думаю, тебе стоит начать нормальную жизнь. Гарри пристально вглядывался в линию горизонта, разделяющую небо и землю, словно собирался точно так же разрезать обе их жизни, поэтому не заметил, как у Драко перехватило дыхание. Малфой рывком поднялся с травы и процедил сквозь зубы, чувствуя, как его обдает колючий холод: — Значит, решил избавиться от меня, Золотой Мальчик? Миссия героя окончена, можно искать следующую убитую горем жертву? Со мной уже наигрался? Но Гарри даже не обернулся. — Дурак ты, Драко, — в его голосе была такая тоска, что Малфой всё же сдержался и не треснул его по тупой лохматой башке, как намеревался сделать секунду назад. Но он продолжал задыхаться от злости. Ну почему этому идиоту вечно нужно все портить? Хотелось послать его далеко и надолго, выгнать к чертовой матери, проклясть его имя в веках и забить на дурацкую свадьбу. Но Драко понял, что больше не сможет. Всё. Он устал и сдался, потому что больше не умел жить без Поттера. Драко резко рванул его на себя и повалил на землю: — Нет это ты дурак, Поттер, если считаешь, что я дам тебе куда-то свалить, — прорычал он ему в лицо. — Не знаю, что ты там себе вбил в голову на этот раз, но ты никуда не уйдешь. Ты мне обещал быть со мной, и ты теперь мой, понял?! Гарри посмотрел на него с тоской и провел по его скуле тыльной стороной ладони так, что у Драко невольно сжалось сердце. — Если бы ты только знал, как я тебя люблю, — прошептал он. — Тогда что? — Драко с нарастающей паникой всматривался ему в глаза. — Ты теперь заслуживаешь нормальной семьи. Детей... А со мной… Ты должен найти себе девушку… — Кретин… — Драко облегченно выдохнул и уронил голову ему на плечо. — Какой ты кретин… Ну конечно же… гриффиндорское благородство в действии... И как я о нем мог забыть? — он по-кошачьи потерся о его щеку, поднял покрасневшее лицо и возмущенно спросил: — Ты идиот, Поттер? Скажи, ты совсем идиот? Однажды я тебя просто прибью из-за твоей неимоверной тупости! — Но я… — А теперь заткнись, закрой глаза и не зли меня больше. Ты и так уже выбрал недельную норму моего терпения! Ты остаешься здесь, со мной, в мэноре, на всю оставшуюся жизнь, и этот вопрос не обсуждается! Гарри несколько секунд пристально вглядывался ему в глаза, словно искал в них ответ, потом выдохнул “спасибо”, счастливо улыбнулся и послушно зажмурился, расслабляясь под легкими прикосновениями шелковых прядей. Драко склонился над ним и бережно провел пальцами по его лицу. Как вообще можно кого-то любить с такой силой? Он очерчивал твердые скулы, словно заново рисовал темные брови, обводил надбровные дуги и чувствовал, как его наконец-то отпускает постоянный страх потери. “Я люблю тебя, Гарри… хороший мой.. только мой… Мой мир… моя жизнь… мое сердце. Моя судьба”, — Драко тихо выдохнул и поцеловал его в краешек губ. Как всё-таки хорошо, что Поттер не умеет читать мысли. Гарри расслабленно лежал под ним, блаженно закрыв глаза, нежился в солнечных лучах и с жадностью ловил каждое его прикосновение. Драко летучими поцелуями прошелся по его щеке, прижался к губам; Гарри приоткрыл рот, впуская его в себя, касаясь языком, отдаваясь, раскрываясь и тихими стонами выпрашивая еще немного любви. Нежность… Невыносимая нежность. Ласкаясь одними языками, деля дыхание, одно на двоих, они будто, наконец, доверяли друг другу невысказанное, делились сокровенным и давали наивные детские клятвы. Длинная тень внезапно накрыла их сверху, заслоняя тепло: — Значит, пока мы там трудимся, не покладая рук, вы двое разлеглись на природе, — послышался над их головами недовольный низкий голос. — Вы когда-нибудь прекратите лизаться? — Вряд ли мы прекратим, Северус. Не в ближайшие двести лет, — Драко нехотя оторвался от Поттера, впавшего в нирвану, и расслабленно сел, обхватывая колени руками. Снейп хмуро посмотрел на блаженствующего Гарри и процедил: — Драко, мне кажется, у тебя будет самый ленивый муж на свете. Гарри, не открывая глаз, приветственно помахал профессору рукой, и Снейп возмущенно фыркнул. Драко жмурился от солнца и умиротворенно разглядывал копошащиеся вдали фигурки: Блейз что-то кричал Панси Паркинсон, на что она заливисто хохотала, Луна наколдовывала розовых единорогов вокруг Невилла, мешая тому работать, Рон стоял, подпирая стену, и что-то жарко доказывал Лаванде Браун, а Люциус уводил Нарциссу под руку в парк. И только маленькая фигурка Гермионы сосредоточенно, камень за камнем, возвращала стену на место. Окинув взглядом эту идиллию, Драко лениво усмехнулся: — Это ничего, крестный. Главное, что у тебя будет самая трудолюбивая в мире жена. Послышалось очередное гневное фырканье, и Драко, глядя, как поспешно удаляется черная спина, выражая крайнюю степень негодования, радостно ухмыльнулся, торжествуя маленькую победу. Гарри нехотя приоткрыл глаза: — Это ты сейчас о ком, Малфой? Драко оглянулся на него с веселым изумлением: — Поттер, неужели до сих пор не догадался? Все же ты иногда бываешь таким дундуком! — и наклонившись низко-низко прогудел ему в самое ухо, щекоча и согревая дыханием: — Это я о твоей любимой подруге, кретин! И, кстати, ты помнишь, что обещал Грейнджер не возражать против ее публичных поцелуев? Он заливисто расхохотался, глядя на ошеломленное лицо Гарри, до которого постепенно начал доходить весь ужас ситуации, и, резко вскочив, помчался по склону холма навстречу цветочному ветру. — Выше нас только небо, Поттер! — крикнул он. Серебряные перепончатые крылья рванули его вверх, и радостное чувство полета затопило его изнутри. Земля стремительно уменьшалась, уносилась вдаль, а белые облака приветливо манили в свои пушистые объятия. Драко посмотрел сверху на маленький, словно игрушечный мэнор, весело кувыркнулся в воздухе и взмыл еще выше. — Малфо-о-о-о-ой! Северус Снейп, услышав позади себя этот рассерженный, неверяще-восторженный вопль, остановился и, приложив козырьком руку к глазам, задрал голову вверх, чтобы полюбоваться, как в лазорево-синем небе переливается и блестит чешуей серебристый красавец-дракон. Через несколько мгновений мимо него, загораживая солнце, метнулась вверх темная громада и возмущенно закружила вокруг своего партнера, пытаясь его поймать. Серебристый извернулся, коварно поднырнул под черного снизу, тяпнул зубами мощный черный хвост и ринулся прочь в поднебесье; но тут же был позорно пойман за шею. Он негодующе затрепыхался, пытаясь вырваться из цепкой хватки, издал воинственный клич, и оба дракона весело закрутились, завертелись, путаясь в облаках, сплетаясь в совсем уж неразборчивый клубок и издавая несолидные булькающие и хрюкающие звуки. Снейп еще какое-то время понаблюдал, как мелькает в воздухе переплетение крыльев, лап и хвостов, и сердито покачал головой. — Мальчишки, что с них взять, — недовольно пробурчал он себе под нос и деловито двинулся по склону вниз восстанавливать старые стены. Потому что должен же кто-то в этой компании бездельников работать.

Конец.