По замкнутому кругу

Сумерки на улице почти сгустились до иссиня-черной тьмы, погружающей город в неспокойный сон. Юкине стоял на небольшой деревянной веранде, рассматривая первые появившиеся на небосводе звезды. Ночь уже давно перестала пугать его, а потому он спокойно смотрел на окончательно угасавшие лучи солнца. Стремительно таявшие за городом, видневшемся на горизонте, они создавали причудливые всполохи на темном небе. Мальчик точно не знал, отчего так часто стал провожать солнце за горизонт – в этом ведь не было ничего особенного. Просто огромный горящий кусок материи скрывается за другим куском материи, но попрохладнее. Глупость да и только. Фыркнув самому себе под нос что-то неразборчивое, Юкине устало опустился на деревянный пол веранды. На дворе была осень, но окружающий холод не смущал мальчишку – одет он был тепло, новенькая домашняя юката неплохо согревала, благо, теперь в теплых вещах не было недостатка. «Столько лет прошло… столько изменилось, - очерчивая ткань юкаты пальцами, чуть сонно размышлял он. Спустя мгновение взгляд янтарных глаз упал на собственную ладонь. – Кроме меня. Хотя я давно вырос, - не прерывая размышлений, Юкине вытянул руку перед собой, - но понимает ли это он?..» - юноша расстроено выдохнул и прислонился плечом к деревянной балке, поддерживающей навес веранды. За прошедшие годы Ято все же удалось исполнить свою мечту. И даже больше: теперь в его распоряжении был не один храм, а целых шесть. Однако Юки предпочитал жить в их первом храме – самом маленьком и скромном, но первом, заработанном только ими двумя. - Познакомься, Юкине, это Миюне! – бог, едва ли не физически излучая гордость, указал рукой на миловидную барышню, чьи женские достоинства наверняка бы могли спасти кого-нибудь от гибели в автомобильной аварии. Шинки растерянно кивнул и едва выдавил приветствие. В ту минуту он еще не до конца осознавал, что все это значит. Но когда осознал, для него начался настоящий ад. Миюне, потом Сацуне, потом Кеине… и еще много кого. Ято упорно шел к своей вымышленной идиллии - не без помощи Юкине, конечно, но все же. Разумеется, он все еще был первым для Ято. И таким остается. Он, Секки, – его священное орудие. Он самый сильный, самый способный, самый ловкий. Он лучший. Для работы. А для внерабочего времени Ято последние лет пять предпочитает своих пышногрудых святых дев. «Стервозные приживалки… - непроизвольно сжав ткань юкаты, фыркнул мальчик. – С Хиери такого не было…» Юкине с неподдельной теплотой и ностальгией вспоминал об их подруге. Время летело быстро: девочка росла, и ей все тяжелее становилось делить свою жизнь надвое. Нет, связь с ними она, конечно, не разорвала, хотя такая возможность и была, но так вышло, что на церемонии открытия второго храма она сказала им: «Я так за вас счастлива, я знала, что вы лучшие… н-но здесь наши пути расходятся». «Она ведь и правда сделала для нас все, что могла. Наверное, это мудрое решение… уйти, если понимаешь, что значишь для людей меньше, чем они для тебя. В конце концов, она смертная и потратить всю жизнь на нас было бы и правда неправильно. Зато она нашла счастье, которое искала, - неожиданно Юкине смущенно усмехнулся. – Хотя называть своих сыновей в нашу честь – это немного странно, хах…» Втянув в себя освежающий ночной воздух, юноша тоскливо взглянул на веранду. Да, у него теперь полно вещей: он может позволить себе вкусно есть и спать на мягком футоне - Ято сдержал свое обещание, но… отчего-то на душе было совсем не радостно. «Мне не хватает этой болтовни и самоуверенной голодной ухмылки… - на мгновение мальчик запнулся в своих мыслях, но отрицать очевидный вывод было бесполезно, - …мне не хватает его». Наконец, устав от созерцания звездного неба, шинки поднялся на ноги, собираясь войти в храм, однако неожиданно за спиной послышался шорох, и на пороге появился его бог. - Ято? Тот лишь молча кивнул и сделал шаг на встречу своему подопечному. Однако, не дождавшись ответного шага, он улыбнулся: - Что, уже не боишься темноты, да? Вот он, его бог. Его хозяин. Стоит перед ним, такой родной и в тоже время такой непохожий на себя в этой помпезной одежде. - Уже давно, - едва слышно согласился шинки. «С тех пор, как ты начал устраивать ночные посиделки в своей грудастой компании». Повисла короткая, но от этого не менее неловкая пауза. - Разве? – брюнет облокотился на ту самую балку, на которую несколько минут назад опирался мальчик. - Знаешь ли, пришлось. И вновь пауза. Они словно вели немой диалог, в котором Ято делал вид, что не понимает, отчего Юкине так холоден с ним, а тот делал вид, что его нисколько не гложет, что их связь истончается все сильней. Однако было кое-что, что вводило шинки в замешательство. На самом деле, при всей любви к своим святым девам, Ято приходил к нему. И всегда по ночам. Иногда он приходил раз в неделю, иногда несколько дней подряд. Обычно они просто сидели вместе, в тишине. Бывало, ужинали и нейтрально переговаривались о мелких делах или новостях. Но Юкине не понимал, зачем это богу. Какой смысл ему приходить, если у него где-то там уже есть куда более приятная компания и храмы, которые, как ни крути, удобнее и богаче. Где тут логика? А тем временем Ято, проигнорировав последний ответ своего орудия, зашел в храм и приземлился на футон. Юкине последовал за ним, но садиться не спешил. «Я больше не могу молчать… я последние пять лет молчал, и больше так не могу, черт возьми!» - Ято, - позвав хозяина по имени, мальчик понуро опустил голову и нервно сжал пальцами пояс своей юкаты. - Да, Юкине? – почувствовав некий гнетущий настрой, бог сосредоточился и немного напрягся. - Скажи мне… почему? Брюнет недоуменно окинул его взглядом на такой вопрос: - О чем ты? - Почему ты здесь? - Ну… не спать же мне на улице, - Ято слишком неприкрыто попытался разрядить обстановку и сменить тему, но тщетно. - Почему ты приходишь сюда, ко мне? – паренек вымученно проговаривал засевшие в его голове вопросы. - Ты ведь добился того, чего хотел: ты обеспечен, нужен людям, тебя окружают толпы восхитительных девушек… ты можешь справиться и без меня. «Теперь я отлично понимаю Хиери… я ведь чувствовал, что она не хотела уходить, но понимала, что не сможет быть с нами по-настоящему счастлива. Черт, я хотел бы остаться с тобой, Ято, но только с тобой, а не с твоим гаремом. Ты… делал меня счастливым, несмотря на то, что ты был нищим раздражающим болваном, и мне так тебя не хватает. Настолько, что мне лучше не видеть тебя совсем». На какое-то мгновение бог опешил и смотрел на своего шинки с немым вопросом в широко распахнутых глазах. Чуть погодя он поднялся с футона и подошел к Юкине: - Почему ты так решил? Тебе чего-то не хватает? Вещей? Денег? «…тебя». - Дело не в этом… - тихо проговорил мальчик, отводя взгляд куда-то в сторону. - Тогда в чем? Я надоел тебе? Поэтому ты хочешь уйти? Нервы блондина были на пределе – он запутался в себе и не мог сказать своему богу правду, но и солгать не мог. К глазам подступили предательские слезы. Плакать? В его-то возрасте? Может, он и выглядит, как подросток, но на самом деле он уже давно вырос. По крайней мере, он себя в этом убеждал. Порывисто проведя запястьем по глазам, стирая навернувшиеся капли, шинки выдохнул: - Просто скажи, зачем я тебе? Особенно теперь, когда мне есть столько замен? Можешь считать меня эгоистом, но я могу быть более ценным кому-то еще, раз уж ты и без меня мог бы обойтись. Неожиданно брюнет схватил его за руки и опустился на колени, чтобы заглянуть своему оружию в глаза. - Ты прав. Мог бы. Но не хочу, - наконец, они столкнулись взглядами. – Я ведь старался для тебя, Юкине. Я не мог удержать этим Хиери, но я думал, что хотя бы ты будешь счастлив. - Я должен быть счастлив тому, что ты просиживаешь дни напролет со своими девицами? – от волнения не хватало воздуха, поэтому с губ мальчика срывался почти что шепот. – Тебе есть, с кем провести день и с кем провести… ночь. Так почему ты приходишь?.. Ответь мне, ска… Неожиданно бог рывком потянул блондина на себя и, запустив пальцы в волосы на его затылке, поцеловал, так и не дав закончить фразу. Опешив, шинки не сразу осознал, что собственно, происходит. Впрочем, как и сам Ято. Он это начал, но судя по его растерянному взгляду, бог сам не ожидал такого от себя. Его язык мягко обводил чужие губы, а пальцы ерошили светлые пряди. Он не был уверен, что момент выдался подходящим, однако медлить было нельзя – паренек ведь норовил засыпать его этими… странными вопросами, на которые Ято не мог дать конкретного ответа. Словами. Однако Юкине первым пришел в себя и, судорожно вцепившись в чужие плечи, настойчиво, но не агрессивно отстранил от себя брюнета. В голове метались обрывки мыслей, а сердце лихорадочно колотилось: шинки чувствовал себя странно, ведь на душе у него на мгновение стало так радостно, но в то же время также тяжело. - И зачем ты сделал это, идиот? – тихо выпалил он, не убирая ладоней с чужих плеч, сжимая их до белизны в подушечках пальцев. - Я сделал это по той же причине, по которой прихожу к тебе, - мягко ответил бог и, понимая, что назад пути нет, осторожно прижал паренька к себе. Чуть погодя, он уткнулся лбом в чужое плечо и тихо выдохнул, – мне… мне кажется, я люблю тебя. В эту секунду Юкине, казалось, забыл, как дышать. Однако на деле вышло, что он забыл, что надо думать прежде, чем говорить, а потому начал выдавать своему богу все, что приходило в голову: - Любишь? Любишь?! Да если ты так «любишь», то я – бравый солдат французской армии! - юноша не был зол, он просто не понимал, почему Ято сказал это. Ведь в начале их знакомства ему явно нравилась Хиери, а потом он и вовсе обзавелся целым переносным «бабьим базаром». А теперь говорит, что любит! – Ты не можешь любить меня! Если бы любил, не завел бы весь этот зоопарк! Однако, несмотря на абсурд, вся эта ситуация словно пробудила Юкине от многолетнего сна. Впервые за очень долгое время он чувствовал себя по-настоящему живым. Но в то же время, Ято в своих ответах стал неожиданно серьезен: - Я искал тебе замену. - Ч-чего? – от подобных слов шинки вздрогнул всем телом. – В смысле? - …я не мог позволить себе признаться. Ты ведь мое священное орудие, мой ангел-хранитель. Я не знаю, в какой момент я понял, что мне хотелось бы чего-то большего, но когда понял, моя жизнь превратилась в ад. Неожиданно Ято повалил юного шинки на футон, нависая над ним так, что кончики его иссиня-черных волос касались чужих щек. Юкине боялся даже пикнуть, потому что СОВЕРШЕННО перестал понимать, что происходит. Он просто смотрел своему богу в лицо и ждал… чего-то. - Я не мог быть рядом с тобой так, как хотел, - понизив голос до шепота, продолжил брюнет. – Это невыносимо: говорить и не иметь возможности сказать правду о том, что чувствую, прикасаться и не иметь возможности дотронуться так, как на самом деле желаю… я боялся сорваться. Навредить тебе, - чуть помедлив, бог облизнул пересохшие губы. Его глаза в полумраке отливали мягким свечением и, казалось, даже не моргали. - Поэтому я и завел этих женщин. Ты ведь знаешь, что мужчины обычно делают с женщинами, не так ли? – мальчик под ним смущенно отвел взгляд в сторону. Конечно, он знал. И где-то внутри его вновь неприятно обожгла волна неясной ревности. Но тут Ято наклонился еще ближе, так, что их носы практически соприкасались, - и все это только ради того, чтобы ты был в безопасности. Шинки с трудом переваривал подобную информацию. Это просто не укладывалось у него в голове. - Т-то есть, т-ты хочешь сказать, что… - …что я стонал твое имя сквозь зубы каждый раз, когда сжимал кого-то в своих руках. В воздухе повисла пауза, горячая, медленная и неловкая: бог практически лежал на бедрах своего орудия, прижимая его к простыням весом своего тела, в то время как сам паренек пытался выровнять дыхание, ведь его сердце заходилось от смущения. «Значит ли это, что мы все время просто бегали друг от друга по замкнутому кругу? Но что нам теперь с этим делать?» В итоге, через несколько мгновений мальчик все же нарушил эту вязкую тишину: - Ято… - ответом ему было лишь тяжелое дыхание. – Прости меня, Ято… - такой реакции на свои слова бог явно не ожидал, а потому вскинул голову, внимательно всматриваясь в лицо блондина. – Я понял тебя, что ты чувствуешь, и… и я не боюсь. Тебе больше не нужно заменять меня кем-то, потому что мне тоже очень не хватало… т-тебя. Я только твой, Ято. Но бог еще не успел окончательно растерять остатки холодного рассудка, а потому с трудом, но все же смог не впиться в эти соблазнительно подрагивающие губы. - Ты хоть понимаешь, о чем говоришь, Юки? Понимаешь, что после такого я уже не смогу тебя оставить? Я ведь в каком-то смысле опасен… даже для тебя. Неожиданно парень под ним заерзал, обхватил лицо бога ладонями и улыбнулся: - Я ел с тобой еду из одного мусорного бака и спал с тобой в парке на одной скамейке. Вряд ли жизнь после такого станет еще опасней. После секундной заминки, Юкине осторожно прижался к уголку губ по-прежнему нависающего над ним бога. И на этом хваленая выдержка Ято полетела ко всем чертям. В ту же секунду он облегченно выдохнул и перенял инициативу, распаляя практически невинное касание губ во что-то более серьезное. Многолетнее ожидание у обоих брало свое: бог целовал шинки со всей страстью, на которую был способен, словно тот вот-вот растворится в его руках, в то время как мальчик изо всех сил старался не уступать – неумело, но с завидным упорством. Однако легкие напомнили обоим, что их обладатели хоть и бессмертны, но все же дышат кислородом, а потому через мгновение в полутемном храме послышались два рваных вдоха. - Черт… у меня из-за тебя все лицо в слюнях теперь, - несмотря на обстановку и алые щеки, проворчал Юкине, пытаясь отдышаться. - Твоих слюнях, между прочим, - со смешком парировал Ято, зарываясь ладонями в светлые волосы юного партнера. - Ну, у меня не было возможности тренироваться, знаешь ли, - шикнул мальчик и утерся рукавом, понимая, что от стыда краснеет еще сильнее. Это ведь был его первый серьезный поцелуй, а человек, с которым он произошел, теперь находит это невероятно забавным. – И вообще, слезь с меня. «Нашел, над чем смеяться, идиот, - про себя возмущался шинки, со смущением осознавая, что на самом деле чуть ли не стонал от удовольствия, но что теперь создало ему… некоторые неудобства пониже живота. – Ох, черт-черт-черт, надо побыстрее отодвинуться от него, пока он не заметил…» Парень смутно понимал, что не слишком-то готов настолько сблизиться со своим господином. Однако тот не спешил исполнять услышанное требование, а наоборот, прижался к подростку еще плотнее и прошептал, касаясь губами чувствительной кожи за ухом: - А как же твои слова о том, что ты «только мой», м-м, Юкине? - Я это случайно, оно само вырва… ах! – неожиданно брюнет чуть надавил бедрами на чужой пах, чем заставил шинки захлебнуться несказанной фразой. – Ято! П-прекрати! Неожиданно бог чуть отстранился, чтобы мальчик мог видеть его лицо: - Юкине, посмотри на меня, - его голос растерял все смешливые нотки, а это значило, что говорит он действительно серьезно. – Ты, наверное, не понимаешь, что теперь не сможешь взять те слова назад? Я хочу быть рядом с тобой, я хочу видеть твои глаза, твою радость и твое горе, и сейчас я хочу… тебя, - шинки чувствовал, как его собственное сердце бешено колотится о грудную клетку. Сердце, жизнь которому подарил человек, смотрящий на него сейчас. Человек, который одним взглядом способен сделать его счастливым или несчастным. – Так скажи, ты чувствуешь ко мне то же самое? «Да что же это…» …что это, если не любовь? «Ох, черт, да пошло оно все…» - Да. После этого короткого согласия Юкине уже сам сжал своего бога в объятьях, сминая пальцами ткань на его спине и попутно подмечая, что тот пахнет чем-то до боли родным, как и когда-то давно, когда они впервые засыпали вплотную друг к другу на холодных ступенях. Спустя мгновение, когда Ято осознал, что произошло, на душе у него наконец-то стало спокойно. Ведь этот мальчик уже давно стал его семьей, а теперь и вовсе отдал ему свое сердце. Брюнет обнял его в ответ и прильнул губами к бледной коже на шее, заставляя шинки тихо выдохнуть от неожиданности. - Ято, погоди, - настороженно прошептал тот. - Т-ты уверен, что это все надо… сейчас? Я ведь… м, не очень опытен, может, мне лучше сперва что-нибудь почит… Однако Ято рывком посадил парня себе на колени и, сжав руками его бедра, прижал к себе теснее, чтобы он почувствовал внушительный выступ под тканью брюк. - Ты замечательный, Юкине… и это – из-за тебя, - от осознания, что его хотят в таком смысле, паренек невольно сглотнул, так как в горле мгновенно пересохло. - Все будет хорошо, я обещаю. Мальчику оставалось лишь слабо кивнуть и обнять партнера за плечи: - Л-ладно. - К тому же, теперь я должен научить тебя целоваться, чтобы не утонуть, - вернувшись к своей более непринужденной интонации, улыбнулся бог. Парню такие тонкие шутки В ДАННЫЙ МОМЕНТ были не по душе, а потому он раздраженно шикнул и нахмурился, вновь обхватывая ладонями лицо брюнета, чтобы тот немного запрокинул голову: - Черт возьми, просто заткнись и делай уже что-нибудь, юморист, - строгое выражение лица вкупе с раскрасневшимися щеками делали шинки невероятно соблазнительным. Ято еще не видел его таким, но не мог не отметить, что теперь хочет видеть его в подобном положении как можно чаще. - Как будет угодно, - бог призывно погладил парня по бедрам, скрытым тканью юкаты. - Черт, и зачем ты вообще нацепил столько одежды? - Чтобы не околеть, гений, на улице ноябрь. - Да? То-то я подумал, что прохладно. - Удивительно, да? Ты бы еще чаще ходил по улице в одной рубашке, - сухо усмехался парнишка. – Поразительно, как я вообще умудрился влюбиться в такого болван-н-м-м! Окончание фразы в который раз утонуло в поцелуе, потому что Ято подумал, что перепалки можно оставить, например, на утро. А сейчас он хочет переключиться на что-то более приятное и занять этот дерзкий рот чем-нибудь более полезным, чем разговоры. В конце концов, только настоящий болван бы не понял, что мальчик огрызается с ним, чтобы не так сильно смущаться. Как мальчишки дергают красивых девочек за косички, чтобы убедить себя, что не такие уж они и красивые и вообще им ни разу не нравятся – вот тут то же самое. Разве что у Ято косичек нет. И только в самом поцелуе шинки мог выразить, что на самом деле чувствует, покладисто проводя языком по чужим губам, уделяя особенное внимание коротким прикосновениям к уголкам рта. Он словно забывал, что секунду назад сыпал колкостями в адрес обладателя этих самых губ. Не прерывая поцелуя, Ято одним жестом стянул с себя галстук, а после принялся развязывать пояс чужой юкаты, чтобы, наконец, прикоснуться к разгоряченной коже. Юкине лишь дал молчаливое согласие, сперва помогая оголить свои плечи, а затем принялся за пуговицы на чужой рубашке – не одному же ему раздеваться! - Н-н… - почувствовав прохладные пальцы на пояснице, шинки невольно выгнулся в спине, подставляя под поцелуй открывшуюся взору брюнета ключицу с до боли знакомой меткой. Тут же припав к ней губами, он обводил каждую черточку горячим языком, что заставляло все внутри Юкине трепетать. За все эти годы мальчик бессчетное количество раз обводил заученные черты пальцами, размышляя над тем, как так легли звезды, что Ято тогда подобрал его на улице – не какой-то другой бог, и даже не аякаши – а именно этот странный божок. Который сейчас, к слову, остался без рубашки и на чьих коленях шинки теперь восседал практически в одном лишь нижнем белье. Юкине изо всех сил старался не уступать ему в ловкости рук и языка, но отсутствие опыта сильно мешало, особенно когда подросток не слишком понимал, куда деть собственные руки, ведь вести себя слишком уж развязно он еще не решался, и это периодически вызывало у Ято легкую улыбку. Все же Юкине так и остается мальчишкой, как бы ни пытался доказывать обратное. Однако вскоре мальчик пристроил ладони на его спине и, забывшись, призывно прижался бедрами к паху своего господина. Осознание того, что он хотел бы почувствовать это сильнее, жестче, опьяняло юный ум и мешало отдавать блондину отчет в том, что он делает. И бог не мог оставить этот факт без внимания, потому что настолько распалить мальчишку оказалось нелегко, и надо было этим пользоваться, пока тот не начал снова осыпать его всякими красочными эпитетами. Так что, пользуясь моментом, Ято опустился от ключицы к груди блондина и обвел языком один и без того затвердевших сосков, после чего принялся осыпать всю грудь легкими поцелуями, отчего тот уже начал захлебываться собственными вздохами, стараясь не издавать громких звуков. Это было для брюнета не слишком привычно, особенно после целой череды развратно-стонущих женщин, которые так и норовили оглушить не только его, но и своих конкуренток за стенами храма, чтобы завидовали. Но все те страстные стоны ничего не стоили в сравнении с этими тихими вздохами у его уха. От одного лишь этого хотелось подмять мальчишку под себя и покрывать ласками все его тело, пока тот до хрипоты не закричит его имя. Юкине же одной ладонью массировал затылок бога, осторожно сжимая темные волосы в пальцах, а второй водил по его спине, оглаживая напряженные мышцы и чуть выпирающие лопатки, впервые изучая чужое тело так близко. Было тепло, приятно и чертовски возбуждающе. Парень поймал себя на мысли, что хочет изучить каждую частицу этой кожи и впитать ее тепло кончиками пальцев. Хотя чуть больше часа назад и подумать о таком не мог. Да не то что о таком, он вообще подумывал уйти. А тут он, в прямом смысле в одночасье, понял, что все время любил этого странного бога – что бедным, что богатым. Однако вскоре Ято решил продвинуться дальше и, осторожно скользнув ладонью по животу своего орудия, пробежался пальцами по резинке нижнего белья, слегка оттягивая, так, чтобы прикоснуться пальцами к возбужденной плоти. Ответная реакция не заставила себя ждать – блондин в его руках сдавленно охнул и мелко задрожал, царапнув его по плечу. Бог чуть увеличил давление и осторожно прошелся пальцами по всей длине несколько раз, прежде чем наклониться вперед и положить мальчика обратно на футон, снова оказываясь сверху. Через несколько мгновений до того дошло, что именно собирается сделать брюнет, и неожиданно подал голос: - П-погоди, Ято. - М? – неохотно остановившись, его собеседник поднял глаза. Паренек был готов сгореть от стыда из-за того, что собирается сказать, но он действительно хотел сделать Ято приятно. - Я… я хочу... сделать это для тебя… п-первым… Можно? – горящее лицо шинки было видно даже в полумраке храма, как и то, что ему дорогого стоило заставить себя сказать что-то такое вслух. Поэтому Ято, недолго думая, отстранился и сел перед ним. - Послушай, я не виню тебя в неопытности, Юки. И ты не должен заставлять себя, если не готов. Но Юкине не знал, как еще ответить на такую любовь к себе, а потому был готов. К тому же, он не хотел уступать в глазах Ято какой-нибудь из его «приживалок». Поэтому без лишних слов он приподнялся и шустро чмокнул Ято в скулу, а затем начал опускаться все ниже и ниже, осторожно вычерчивая языком дорожку к пуговице на брюках брюнета. «Это все он виноват, - попутно разделываясь с преградой, думал Юкине. – Ну почему он такой… он! Я никогда бы не согласился, будь это кто-то другой, но не-е-ет, это же Ято, пришел такой весь из себя со своим томным голосом и – опа – у меня уже стоит и я бы умер еще раз, лишь бы он взял меня. Как это работает вооб… ще… - мысли парня застопорились, как только он приспустил нижнее белье партнера, нервно сглотнув. – Черт… немаленькая игрушка» На секунду шинки поднял глаза на Ято и они столкнулись взглядами в немом диалоге. Ято как бы спросил: «Ну что, как там твой энтузиазм поживает?» А Юкине ответил: «Отлично, просто замечательно, особенно теперь, когда твоя «двадцатка» практически тычет мне щеку». После этого, фыркнув, шинки решительно сжал в пальцах возбужденный орган, ощущая, как сильно тот напряжен, и следом услышал рваный выдох над головой. «Ну, может, все пройдет не так уж плохо…» - поколебавшись пару секунд, Юкине, наконец, осторожно прошелся юрким язычком по крайней плоти, коротко лизнув щель на головке, отчего с нее скатилась капля прозрачной смазки. И только ощутив чуть терпкий привкус во рту, Юкине до конца осознал ЧТО он делает, и из-за этого все внутри словно скрутилось в тугой узел. Тем временем Ято зарылся ладонью в его волосы, мягко призывая продолжить начатое. И шинки, облизнув пересохшие губы, прошелся ими по всей длине, от основания к головке, где задержался, ненадолго взяв ее в рот. Из груди Ято вырвался первый несдержанный стон, от которого в животе Юкине все свело приятной судорогой. Это было непривычно, но удивительно - чувствовать, что его действия доставляют удовольствие дорогому человеку. Однако его собственный организм тоже отчаянно требовал разрядки, из-за чего мальчик принялся рвано постанывать, приняв в рот уже почти половину всей длины. Он никогда этого не делал, но интуитивно старался подавить рвотный рефлекс и расслабить горло, что было встречено одобрительным стоном: - …м-мх… еще… немного… Юки зажмурился от напряжения, стремясь погрузить плоть до самого основания, но двигаться из-за довольно крупного размера было трудно. Поняв это, брюнет решил помочь партнеру: он принялся надавливать на затылок мальчика, задавая нужный темп. С каждым движением собственное возбуждение накатывало на подростка все сильнее, заставляя плотнее сжимать губы и гортанно стонать. Рука Ято уверенно направляла его голову, однако с приближением разрядки сохранять размеренность богу становилось все сложнее, потому что рот его орудия был таким восхитительно мягким и горячим, что удержаться было просто невозможно. Последние толчки были резкими и даже грубыми, а сам паренек зажмурился и особо громко стонал из-за того, что пальцы Ято слишком сильно сжали его волосы. Эти стоны стали последней каплей – бог запрокинул голову и шумно выдохнул сквозь зубы, изливаясь в рот своему партнеру. Юкине был вынужден проглотить все, прежде чем смог отстраниться и, закашлявшись, вдохнуть. Он не ожидал, что все произойдет настолько резко и ему придется так, в прямом смысле, несладко, а потому метнул суровый взгляд на причину своего негодования, который сейчас, блаженно прикрыв глаза, отходил от оргазма. - Ты мог бы предупредить меня, прежде чем я… прежде чем… - его язык все еще не поворачивался говорить о таких развратных вещах, даже несмотря на то, что он только что ими, собственно, и занимался. – Агрх, в общем, ты понял! - Прости, - невинно хлопнув ресницами ответил Ято. – Просто у тебя такой восхитительный ротик и ты так старался, что я не успел. Щеки Юкине от таких заявлений заалели с новой силой: - П-прекрати говорить такие смущающие вещи! В ответ на это, брюнет прижал его к себе и томно зашептал, касаясь губами края уха: - Но ты ведь не против, чтобы я их делал, не так ли?~ Но Юкине изо всех сил старался сопротивляться этой провокации и, угрожающе понизив голос, прошипел: - Не против, но только если ты заткнешься. - Не уверен, что потяну такое… - нахально усмехнулся бог, поглаживая парня пониже спины. – Может, поможешь мне? Прищурившись, юноша не нашел иного варианта, как поцеловать своего болтливого любовника, нагло ворвавшись языком в его рот. Однако первенство все равно вскоре перешло обратно к более опытной стороне. - Для первого раза ты довольно быстро схватываешь, - оторвавшись от припухших губ, подметил Ято. - Я вообще очень способный, - самодовольно согласился паренек. - Но целуешься все равно не очень. Нам придется много работать над этим~ - Все что угодно, лишь бы ты молчал, - шикнул блондин и вернулся обратно к чужим губам. Однако кое-что пониже живота все еще требовало к себе срочного внимания, потому что заканчивающееся терпение Юкине подводило его к мысли бросить все, запереться в ванной и передернуть, пока он окончательно не пал в собственных глазах, самостоятельно оседлав брюнета, неторопливо поглаживающего его зад. Но, словно почувствовав настрой своего шинки, бог самостоятельно решил двинуться дальше и поднес руку к его припухшим от поцелуев губам. Смутно догадываясь, зачем это нужно, мальчик открыл рот и, мягко обводя языком, смочил слюной подставленные пальцы, которые через мгновение скользнули по ложбинке пониже спины, мягко касаясь сжатых мышц. Шинки вздрогнул, и Ято прижал его к себе свободной рукой: - Сначала может быть немного неприятно… - его голос неожиданно растерял все ехидные нотки, напоминая юному орудию о том, что каким бы раздражающим временами ни был его хозяин – он по-прежнему остается серьезным и сильным божеством, - …поэтому постарайся расслабиться немного, хорошо? В ответ блондин осторожно кивнул и вновь обвил руки вокруг чужой шеи, позволяя богу прижаться плотнее, что тот и сделал, а после скользнул в мальчика сразу двумя пальцами. Тот дернулся в его объятьях, пытаясь отстраниться, однако спустя пару мгновений взял себя в руки и теперь лишь коротко постанывал Ято в плечо. Было действительно не слишком приятно, но с каждым новым движением становилось вполне терпимо. Особенно, когда Ято осторожно прижимался подушечками пальцев к чувствительной точке внутри него. Через пару минут такой подготовки Юкине уже сам подавался назад и мелко подрагивал каждый раз, когда брюнет входил пальцами на всю длину. Богу нравилась эта безропотная покладистость, ведь бывало такое нечасто: обычно паренек всячески пререкался и спорил с ним, пусть беззлобно, но все же иногда Ято хотелось, чтобы тот проявлял к нему если не нежность, то хотя бы уважение. И вот сейчас он полностью в его руках, абсолютно открытый, беспомощный и просящий ласки. Как такое может не понравиться? - Н-н… Ято… - Юкине в очередной раз вздрогнул и чуть отстранился, тяжело дыша. – Хах… я… больше не могу… Сделай это… Более ясной просьбы и представить было нельзя. Оставалось лишь надеяться, что брюнет уже достаточно подготовил партнера, чтобы не причинить сильной боли. Секундой позже он уже уложил шинки спиной на футон и закинул его ноги к себе на плечи, прижавшись членом к разгоряченному входу. Юкине рвано ловил ртом воздух, стремясь хоть немного унять бешеное сердцебиение. Ему казалось, что от волнения он вот-вот отключится, а это было бы неловко, как ни крути. Заметив это, Ято наклонился ближе к лицу мальчика и успокаивающе погладил его по щеке - тот понял все без слов и, выдохнув, прикрыл глаза. Брюнет нежно провел ладонями вниз по груди и торсу шинки, задержав их на бедрах, после чего осторожно проник в него. - А-а!… Н-н… - блондин сперва сдавленно застонал и болезненно сжал пальцами простыни, однако вскоре отпустил их, чтобы зажать себе рот ладонью. – Ах… хах… Ято, увидев такую реакцию, с трудом удержался, чтобы не потребовать у него убрать руки, но вовремя рассудил, что не стоит усугублять смущение парня, в конце концов, тот и так это сделает, но чуть позже. Сам Юкине скользил затуманенным взглядом по обнаженному торсу бога, отмечая, как напряжено все его тело. Хотя, откровенно говоря, мальчик был готов смотреть куда угодно, лишь бы не смотреть Ято прямо в лицо. Ведь он итак позволил случиться… ну, всему этому, так что сомневался, что в зеркало-то теперь сможет спокойно смотреть. А бог тем временем мягко поглаживал его бедра, чего, к счастью, оказалось достаточно, чтобы парень немного расслабился и позволил брюнету проникнуть глубже. Не выдерживая собственного напряжения, он стиснул зубы и, глухо простонав, сделал первый толчок. Юкине захлебнулся собственным криком, чувствуя, как усилилось давление на него, однако изо всех сил старался не сжиматься слишком сильно, чтобы не причинить им обоим еще большую боль. Через пару минут он уже ловил себя на том, что все это стало вполне терпимо, особенно когда он слышал, как его бог несдержанно стонет сквозь зубы. Ведь как бы шинки ни ворчал на него, на самом деле ему нравилось в своем хозяине абсолютно все - даже его глуповатые выходки - но особенно ему нравился голос. Ведь именно этот голос был первым, что Юкине услышал в своей «новой» жизни. Блондин даже счел бы такую привязанность романтичной, если бы ему нравилась романтика, конечно. Но даже так, парень не сдержался и, мягко застонав, вытянул руки, приглашая бога в объятья. Тот не заставил себя ждать: толкнувшись до самого основания, он наклонился и прильнул губами к губам партнера, который выгнулся в спине от особо тянущего ощущения внутри себя. - Юки… - разорвав контакт губ, зашептал брюнет. – Я уже… почти… аргх, черт, слишком горячо… Мальчик лишь зажмурился и рвано всхлипнул от напряжения - он тоже был на пределе, - удивительно, как он вообще продержался столько времени. Чувствуя скорую разрядку, он особо сильно сжал ногами талию брюнета, который уже не сдерживаясь вколачивал паренька в подушки и царапал короткими ногтями его бедра. - Н-н-м… Ято!.. – лишь на последних секундах мальчик позволил себе позвать бога по имени. – Ято! Брюнет столько лет хотел услышать именно этот голос, с криками наслаждения зовущий его по имени, что этого хватило, чтобы бог судорожно вздрогнул и излился внутрь юного тела, на что то незамедлительно откликнулось, особо сильно сжав плоть разгоряченными стенками. Ято первым немного пришел в себя, почувствовав теплое семя между их с шинки телами. Тот тяжело дышал, закрыв глаза, и все еще мелко подрагивал. Богу не оставалось ничего, кроме как осторожно выйти из него и, прикрыв обнаженное тело простынями, пристроиться рядом, дабы самому перевести дух. Как после случившегося поведет себя Юкине он не знал, а потому просто пользовался моментом, запустив пальцы во взмокшие светлые волосы. «Наверное, я даже слишком хорошо скрывался от него… хотя учитывая, как все сложилось, мне ли жаловаться?» - с улыбкой размышлял Ято. Через несколько минут он понял, что паренек уже провалился в сон от изнеможения и тихо посапывал, прижимаясь к его боку. Самого Ято это ни капли не удивило – устать-то было от чего, он и сам с трудом соображал. Поэтому через секунду бог обнял Юкине за плечи и задремал действительно спокойным, за многие месяцы, сном.

***

- Черт, и что мне теперь прикажешь делать с моими святыми девами? – озадаченно бормотал Ято, наутро осматривая комнату в поисках своей рубашки. Надо было возвращаться к работе, на которой его теперь могли неправильно понять. - Да что хочешь, - потирая ноющую поясницу, ответил шинки. - С одной стороны, это толпа бесплатных уборщиц для моих храмов, а с другой, мы ведь… ну, ты понимаешь. Может, мне стоит просто честно все рассказать? - И ты думаешь, что они так запросто поймут и простят твое величество после того, что ты с ними делал? - О, да, называй меня великим почаще, - томно улыбнулся брюнет. – Хотя «хозяин» и «господин» тоже ничего. - Не уходи от темы, дурья башка, ведь помимо того, что они решат прибить тебя, есть вариант, что они решат избавиться от меня. А мне не слишком-то нравится перспектива быть придушенным ревнующим гаремом. Особенно ревнующим к тебе. И что они в тебе нашли вообще? Бог не мог пропустить такое высказывание и оскалился, хитро прищурившись: - О, ну раз так, то сейчас мы останемся здесь, и я еще раз покажу тебе, что они во мне нашли. - Даже не думай, у меня и так все из-за тебя теперь ноет, - сердито буркнул мальчик, натягивая кофту. – Вот пройдет, тогда и… ой. Судя по розовеющим щекам, шинки не сразу понял, что ляпнул, чем его хозяин не повременил воспользоваться: - Ловлю на слове, Юкине~ - Умолкни, - блондин едва не добавил «пожалуйста», но счел, что это выглядело бы слишком жалко, а потому на последней секунде прикусил язык. – В общем, не уходи от темы. Что ты будешь делать? Бог лениво потянулся и плюхнулся обратно на футон: - Словно бы ты позволил мне их оставить. Неожиданно Юкине изменился в лице, равнодушно окинув Ято янтарным взглядом: - Причем тут я? Решай сам, если они все еще нужны тебе, после того, что вчера было, то пожалуйста. Сперва застопорившись на пару секунд, брюнет усмехнулся и подошел к своему шинки, потрепав того по голове. - Довольно взрослые слова для тебя, - и только увидев вблизи, насколько его подопечный на самом деле волнуется, он улыбнулся. – Разумеется, не нужны. Однако приготовься, что теперь тебе снова придется охранять меня и заниматься домом, ха-хах. В ответ мальчик лишь фыркнул и подставил щеку под очередное ласковое прикосновение.