Колдографии

2001 год. Я надолго запомню тот день. Тот самый день, тот самый момент, когда наши взгляды пересеклись в очередной раз и я поняла, что я тону. Его глаза смотрели тогда не просто на меня – они смотрели дальше, глубже, словно мне в душу. В тот самый момент я, наконец, поняла, что в его взгляде больше нет презрения. Больше нет отвращения, нет насмешки, нет наглости. Было что-то иное, что именно, я так и не поняла тогда. Не нежность, не страсть, но какая-то теплота, какое-то принятие, словно он впервые увидел меня и оценивал, причем оценка оказалась положительной. Именно тогда я сама посмотрела на него по-другому, и именно тогда началась наша история. Я улыбаюсь своим воспоминаниям и вспоминаю, что сегодня ровно год с того самого дня. Теперь я улыбаюсь в предвкушении. У меня для него есть потрясающая новость, нужно придумать, как ему сказать. Пока я подбираю слова, я вывожу штрихи карандашом на бумаге, которые преобразуются в его глаза, в его загадочную улыбку. Как же давно я не рисовала? Не помню, чтобы после войны я бралась за карандаш, хотя раньше безумно любила это делать. Пропускаю мимо ушей слова докладчика и вообще забываю, что я сижу на скучнейшей конференции на международном послевоенном собрании волшебников. Признаться, когда я узнала, где расположен их офис, я обомлела – знаменитое здание, в котором кишмя кишат магглы. Ох уж эти американцы – любители риска и помпезности. Мы сидим в этом офисе с половины седьмого утра, и доклад ни разу не заинтересовал меня – сухие факты и цифры, ничего общего с реальными событиями и ужасами тех времен. Я заканчиваю портрет в рекордные сроки – полтора часа. Мне в голову приходит отличная идея, я улыбаюсь и, перевернув листок, пишу Драко послание. Это будет мой подарок, на годовщину нашего переломного момента. Бросаю взгляд на часы – без пятнадцати девять. Черт побери, за окном прекрасный сентябрьский день, а я сижу в дурацком офисе в северной башне Всемирного Торгового Центра, когда я могла бы сейчас гулять по улицам Нью-Йорка в компании сероглазого блондина, который ждет меня в отеле. Затем доклад резко прерывается, глаза присутствующих, как и мои, расширяются от удивления и не отрываясь смотрят в окно. Самолет. Летит, прямо на нас. Отель «Плаза». 8:50 Я не знаю, чем заняться от безделья. Гудит телевизор, показывая какую-то дурацкую передачу. Гермиона сидит на какой-то скучнейшей конференции. Улыбаюсь, вспоминая о ней и рука автоматически тянется к коробочке, в которой находится кольцо, которое я собираюсь ей подарить, задав самый главный вопрос. Передача резко прерывается, и диктор взволнованным голосом сообщает об экстренной новости: террористический акт, самолет врезался в северную башню ВТЦ. Роняю коробочку на пол и хватаюсь за сердце, которое, кажется, только что остановилось. ____________________________________________________________ Позже, помогая при поисках пропавших, заваленных и погибших, Драко найдет тот самый портрет, чудом уцелевший при пожаре и обрушении здания. Дрожащими руками он перевернет листок и прочтет: « Драко, любимый! Этот твой взгляд, которым ты посмотрел на меня ровно год назад, я не забуду никогда. Надеюсь, у нашего будущего ребенка будут твои глаза. Узнаем примерно через 7 месяцев!;)» И сотни людей будут наблюдать за светловолосым парнем, который кричит от отчаяния и боли и отводить глаза.