Чужая, нелюбимая.

      Пока наши герои отчаянно пытались решить свои личные проблемы, во Франции, тем временем, начала разгораться настоящая война. Вопрос веры — сам по себе вопрос очень щекотливый. Прежде чем принимать по нему какое-либо решение, стоит тысячу раз подумать и еще тысячу раз все взвесить. Недаром существует такая поговорка: «Семь раз раз померь, один раз отрежь». Когда политические проблемы переплетаются с личными это плохо. Очень плохо. А если в дело пустить еще и шантаж… Ой, какая взрывоопасная смесь получится…       Стефан Нарцисс прекрасно знал, на что шел. Для большинства людей он рьяный католик, интриган, да и просто очень хитрый и опасный человек. И только совсем немногие догадывались о том, что в первую очередь граф мстил королевской чете. А точнее, королеве Шотландии и Франции, Марии Стюарт. Если бы она не приказала бросить Эдуарда в темницу к больным чумой, ничего этого бы не было! Как там говорила Екатерина Медичи? «Всякая королева получает свою власть благодаря положению или браку. Источник вашей, Мария, власти — знать». Вообще, Нарцисс очень неоднозначно относился к королевской семье. Франциска он считал достаточно слабым правителем, идеалистом. Мария… он ненавидел ее. По-черному. А вот по поводу Екатерины Медичи и Софии Стюарт он пока не знал, что думать. До графа дошли слухи относительно положения в семье последней. И мужчине было искренне интересно, какой станет эта рыжеволосая принцесса София. «Дай Бог, чтобы Медичи смогла научить ее чему-то дельному! — Невольно пронеслось в голове. — Она умная и способная девушка. Только вот запалу больно много. Особенно в плане протестантов». Последняя мысль заставила мужчину серьезно задуматься. Во дворце уже поползли слухи относительно шотландской принцессы и принца крови, оказавшегося протестантом. И напряжение между было настолько сильным, что католичка и протестант едва могли выносить присутствие друг друга.       Католики протестанты сошлись в гражданской войне. Люди убивали друг друга на улицах. Одного косого взгляда или нечаянно брошенного слова было достаточно для внезапной стычки. Родители боялись выпускать своих детей на улицу. Реки крови прольются, если конфликт не купировать. Ситуацию осложняло появление в Париже кардинала Басарини. Он и его люди устраивали поистине ужасающие казни прямо на улицах. Доходило даже д того, что родителей убивали на глазах у детей и наоборот. Поджоги, убийства, пытки, насилие… Боже, конца края этому не было! — Люди напуганы, — мрачно констатировал Баш, вернувшись с очередного задания, — Они не то, что не хотят разговаривать, они боятся даже носу из дому высунуть! А если поблизости кардинал или его приспешники… — Но ведь ты посланник короля! — Хором воскликнули сестры Стюарт. — Люди не должны тебя бояться! — Они-то может и не боятся, — мрачно хмыкнул бастард, — а вот кардиналу и его людям на это глубоко наплевать! — С этими словами мужчина неприятно поморщился. Так уж вышло, что ему довелось иметь дело с кардиналом и его людьми. Крайне неприятно. Даже королевское слово для них — пустой звук! — Нужно прекращать это дело! — Взвилась рыжеволосая. — Нам уже хватило одного такого протестанта. А кое-ко даже поспособствовал тому, что какой-то наглец посмел нанести нам удар! — С этими словами девушка гневно взглянула на Конде. Луи чуть не задохнулся от возмущения. — Вы себя слышите, принцесса?! — Гневно воскликнул он. — Теперь пожар взаимной ненависти очень сложно остановить! На наши действия противник дает сдачи с лихвой! Ему плевать на реки крови, несчастных сирот и море трупов! Этот эдикт разрушил весь тот хрупкий мир, который так долго создавался! — Эта фраза была адресована уже королю. — Прекратите… — попыталась, было, вмешаться Мария. Но было уже поздно. Софии хотелось унизить, задеть принца-протестанта за живое. Благо, были повод и причина… — Ваши речи очень трогательны, милорд! Я прям расплачусь, — девушка театрально закатила глаза, — идеальный шанс подобраться к трону! — Да что вы себе… — взвился, было, принц Конде. Но был остановлен вдовствующей королевой. — Прекратите оба! Ведете себя хуже, чем собаки цепные! — Холодно, но в то же время спокойно отчеканила Екатерина, глядя на молодых людей. А потом вперила свой взгляд в принца Конде. Ни для кого не было секретом, что женщина недолюбливала династию Бурбонов. Ведь они вполне могут стать угрозой для короля. А отсутствие детей у Марии и Франциска делало положение супругов очень шатким. Как со стороны Франции, так и со стороны Шотландии. Ах да, еще и со стороны Англии, прошу прощения! Хотя, если честно… этот вопрос следует считать спорным. В прямом и в переносном смысле слова.       Однако… то, что услышали члены королевской семьи в следующий миг, ошарашило не меньше. С прискорбным сожалением Екатерина Медичи сообщила Конде, что во время погрома в одном из мест тайных сборищ протестантов погиб юноша. Мальчишка лет пятнадцати. И некоторые оставшиеся в живых опознали его, как… племянника Луи Конде! Взгляд мужчины был подобен взору раненого зверя. Он ведь обещал младшей сестре, что защитит ее сына! Что с Эмилем ничего плохого не случится! — Сестра отправила его сюда учиться, — с болью в голосе произнес принц, — ведь в вопросах веры здесь относятся терпимее. Точнее, относились. — С этими словами мужчина поднял свои потемневшие от боли и ярости глаза на короля Франциска. Тот невольно поежился. «Надо сообщить родителям погибшего — подумал он, — как-то поддержать, успокоить… Черт, да какое тут успокоение!» Проблемы сыпались на короля, словно из рога изобилия. Шантаж, подписание эдикта, бесчинства кардинала и его людей, разлад в отношениях с Марией, потеря ребенка… Прибавьте ко всему этому приезд принцессы Клод и взаимную вражду между Конде и Софией! Кстати сказать, короля очень удивила реакция рыжеволосой. Девушка была ошарашена, изумлена. Она как будто бы… жалела принца Конде! На мгновение взгляд девушки проникся болью и сочувствием. Но лишь на мгновение. Вскоре во взгляде красавицы вновь появились недоверие и презрение.       Во Франции горят костры инквизиции и текут реки крови. Люди убивают друг друга на улицах. В Шотландии разгорается борьба между сторонниками и противниками Марии де Гиз. Что будет дальше, друзья мои?