Горькое лекарство

       Самые долгие минуты во Вселенной. Стук колес. Тормозной путь. Выглядываю до боли знакомую фигуру в каждом миллиметре.        Что будет, когда я увижу тебя? Что мне нужно делать? Плавно наполняюсь ядом и едва могу дышать. Вспоминаю каждое слово, каждую мольбу быть рядом, каждый день, когда ты погибала, воспламенялась изнутри, а меня не было с тобой. Ты ждала, наверное, слишком долго. Что если ожидание убило тебя? Я должна была не дать тебе сгореть, я обещала, помнишь? Я – твое горькое лекарство, моя задача излечить тебя. Но вдруг я опоздала?        Такой долгий тормозной путь.        Достаю таблетки. Две. Три. Нужно унять дрожь в руках, иначе сойду с ума. Я ждала тебя не меньше. В огромном океане из отчаянья ждала этого луча надежды, вот он, нужно лишь ухватиться…нужно только не струсить.        Конечно, ты придешь раньше. Разве ты не клянешь себя за эту заносчивую чрезмерную пунктуальность? Я – да. Но это тот момент, когда она жизненно необходима, нужна до боли в сердце, потому что попасть в пустоту, не найти тебя было бы смертельно, лишая рассудка.        Но ты здесь, я вижу, и, кажется, теперь совершенно перестаю дышать. Сколько раз я представляла это, сколько раз убивала себя этой безвыходностью, но только увидела выход – забыла все на свете. Не помню свое имя, не помню, что нужно делать дальше, не помню… ничего? Нет, помню тебя. Что ты любишь брусничный чай с мятой, маленькие комнаты, китов и ненавидишь зеркала. Я забыла себя, но помню каждую мелочь.        Ты меня не заметила, хорошо.        У меня еще есть время. Тормозной путь кончается, и вот теперь я не считаю его долгим, нужно больше, нужно вернуться, но уже поздно.        Стоп.        Кто-то помогает снять сумку, кажется, я забываю поблагодарить. Не могу думать, н е п о л у ч а е т с я. Несколько шагов, боюсь идти дальше. Ставлю сумку и жду, такая ноющая боль, словно от меня не осталось ничего, кроме страха. Мне так страшно. Ладони стали еще более горячими, твои всегда холодные, верно? Хочу согреть их, прямо сейчас, хочу обхватить своими руками и целовать тонкую бледную кожу, слегка поглаживая подушечками пальцев. Хочу к тебе, но м е н я нет, только страх и дрожь по всему телу.        Увидела.        Стараешься идти спокойным шагом, так очаровательно, что у тебя это не выходит. Местами срываешься на бег, а я с трудом заставляю себя дышать. Последние шаги проходишь до боли медленно, ты тоже боишься. Пытаешься понять меня, но если бы я понимала сама. Вижу твои трясущиеся руки, тебе, возможно, даже страшнее, чем мне. Останавливаешься в шаге от меня и ждешь. Это не похоже на встречу старых друзей, не похоже на то, как влюбленные ждут друг друга после долгой разлуки. Это похоже на мучительную пытку, потому что нет никаких установленных правил, нет ничего, мы пытаемся найти хотя бы частичку понимания в этих невозможных секундах молчания.        Ты такая, какой я тебя представляла. Невероятная. Помнишь, как ты боялась, что разочаруешь меня? Что окажешься не той, которую я хотела бы видеть? Это именно ты. Ненавижу смотреть людям в глаза. Ты – исключение, я не в силах оторваться, я бы ни за что не стала. Ты идеальна. Каждая частичка тебя идеальна. Темно-карие глаза. В этом свете почти черные, будто снова сижу на крыше в прохладную летнюю ночь и смотрю на небо. И твои глаза – это небо. Темное, безграничное и чистое небо. Они не светятся, совсем. Тебе пришлось вытерпеть столько боли, что в небе нет ни одной звезды. Я обещаю зажечь их, слышишь? Теперь я рядом. Только несколько шагов – и я рядом. Я смотрю в них, кажется, целую вечность, и понимаю, что хотела бы видеть их, видеть каждый день, зажигать по одной звезде, пока все небо не будет усеяно огоньками. Я х о ч у быть с тобой. Все еще страшно, но сейчас мне плевать на страх. Вспоминаю, как мы познакомились, как с первых минут поняла, что ты изменишь всю мою жизнь, что ты м о й человек. Забываю о страхе, он исчезает, растворяется. Возможно, я пожалею об этом. Возможно, пожалеешь ты, но я не могу думать, ты – все мои мысли, и я делаю шаг. Еще раз смотрю в глаза.        Я все делаю правильно.        Поднимаю руку и аккуратно дотрагиваюсь подушечкой большого пальца до уголков твоих губ. Ты боишься. Едва приближаюсь и невесомо, крайне осторожно, чтобы не напугать сильнее, мягко подаюсь вперед и целую тебя. Перестаю дышать, чувствую твои сухие губы, ты снова обкусываешь. Я должна отстраниться, что если ты не хотела, это твой первый поцелуй. Что если я все испортила. С о б и р а ю с ь отстраниться, но ты не позволяешь. Отвечаешь на поцелуй так нежно и робко, тянешь каждую секунду - даже в твоем поцелуе невыносимо много боли. Ты пытаешься отдать ее, показать, насколько ты н у ж д а е ш ь с я, и я впервые перестаю бояться. Ты поглощаешь меня, ты – все, что важно. Нет страха, есть только твое дыхание и легкий запах шоколада. Буквально лишаешь меня рассудка. Плевать на все. Мне так на все плевать. Только сейчас понимаю насколько все правильно. Насколько ты идеальна и как это было необходимо. Утыкаешься носом в шею, а я обнимаю тебя так сильно, как только хватает сил.        «Обними меня. Крепче».        Ты нужна мне и теперь я рядом. Момент растянулся навечно, я ни за что не хочу отпускать тебя. Ты отстраняешься первой и смотришь прямо в глаза, и, знаешь, кажется, я только что зажгла одну звезду. Через месяц мы будем любоваться созвездиями, мы ведь всегда хотели. Еще немного времени, и в твоих глазах будет вся Вселенная. Я вылечу тебя. Собираюсь с мыслями, чтобы прервать молчание. - Я… - пытаюсь сказать что-угодно, но не выходит, я забываю все слова, они напрочь вылетают из головы. Ты, кажется, замечаешь это и подхватываешь: - Ты – мое горькое лекарство.