Pack up and leave everything, Don't you see what I can bring Can't keep this beating heart at bay Set my midnight sorrow free, I will give you all of me Just leave your lover, leave him for me - Sam Smith
__________________________________________
Гарри открывает дверь улыбающемуся Луи, который держит в руках пакет с китайской едой на вынос, как предлог войти в квартиру. Его щеки покрыты румянцем, после подъема на этаж, но в глазах виден блеск и на лице теплая улыбка. - Хей, заходи, - говорит Гарри, кивая головой в сторону гостиной. – Я принесу тарелки и кружки. Чего хочешь выпить? - Воды было бы неплохо, - отвечает Луи, плетясь за Гарри в комнату. Когда Гарри берет всю нужную посуду и поворачивает за угол, он видит, что Луи уже разложил всю еду и стоит над ней, возможно даже немного пуская слюну. - Ты ничего не ел сегодня? – шутит Гарри, расставляя тарелки и напитки на кофейный столик напротив дивана. Луи качает головой и садится, потирая ладони друг о друга, пялясь на lo mein*. – Нет, мне пришлось пропустить ланч, потому что нужно было сходить на встречу по поводу свадебного торта. Убедиться, в том, что они сделали все так, как мы хотели, - говорит Луи, пожимая плечами и накладывая еду на тарелку. Гарри кивает и откусывает немного от своего яичного ролла. – Все хорошо с тортом? – спрашивает Стайлс, потому что, он черт возьми, как бы то ни было, организатор свадьбы, хоть и немного ужасный человек. - Ммммм, - издает Луи, жуя лапшу. Его глаза сужаются, и он гудит что-то в одобрении, беря еще. – Это восхитительно! Хорошо, что я решил зайти в этот новый китайский ресторан на углу твоего дома. Гарри смеется, с вилкой риса, во рту, немного улыбаясь Луи и толкая его в плечо. - Спасибо, что принес ужин, - говорит он, после того, как проглатывает. Это все немного вошло в рутину, если честно. Луи приходит к нему, когда Эйден работает допоздна, или если Лиаму и Зейну нужно время побыть вдвоем, или даже если у Луи просто был тяжелый день на работе. Они просто разваливаются перед телевизором, набирая вес вот такой едой. Это прекрасно. Луи бывает у него дома по крайней мере три раза в неделю. Они не проводили много времени в квартире Луи, и Гарри пытается не думать о том, каким взглядом смотрит на него Лиам. Дружелюбным и в то же время немного осуждающим, и еще наверно, он думает о том, что Гарри в самом деле ни к чему сейчас в их жизни. Зейн гостеприимен и всегда крепко обнимает его, когда он уходит, будто боясь, что тот уйдет и больше никогда не вернется. А в их квартире всегда есть запасной джойстик, на случай, если они решат сыграть в Фифа, когда он и Найл приходят к ним. Найл, заходя в их квартиру, всегда подмигивает Гарри, если видит Луи, свернувшегося на диване. Хоран не спрашивал, что именно происходит между ними, и Гарри благодарен ему за это, потому что он и сам не знает. Решил, что просто позволит всему идти своим путем. - Я так наелся, Хазз, мне кажется, я взорвусь, - жалуется Луи, маневрируя, в попытке растянуться на диване. Гарри закатывает на него глаза и доедает, прежде чем отложить вилку. - Так тебе и надо! Ты съел все позволенные калории за один присест, Лу, - наставляет он, собирая мусор. - Не все из нас могут есть бананы, всякий раз, когда захотят, - возражает Луи, прежде чем снова издать стон. Гарри громко смеется, неся пустые коробки на кухню. Он слышит, как Луи стонет, с кухни, и качает головой. Королева драмы. Когда он возвращается назад в комнату, то видит, что Луи растянулся на полу, с бумагами перед ним. Это похоже на список имен. Гарри садится рядом. - Что это? – спрашивает он, кивая в сторону бумаг. - Я должен решить на счет рассадки гостей для свадьбы, - говорит Луи, вздыхая. – Я знаю, что это должно быть только время Луи и Гарри сегодня, но мне правда уже нужно закончить все и у меня нет достаточно свободного времени. Он смотрит на Гарри извиняющимся взглядом, а у того уходят все силы на то, чтобы просто пожать плечами на это. Он не хочет видеть жалость в глазах Луи, потому что они говорят о долбаной свадьбе. Иногда он думает, что Луи беспокоится о том, что он уйдет, что на самом деле, глупо. Не он тот, кто постоянно убегает в этих отношениях. - Я помогу, - Он тянется, чтобы взять у Луи лист, наклоняясь к нему, но парень не позволяет ему этого сделать. - Нет, Хаз, все нормально. Я могу сделать это, пока ты смотришь игру или что там. Ты не должен, - говорит Луи, глаза сфокусированы на лице Гарри, и беспокойство заметно по складке между бровей. Гарри вздыхает и закатывает свои глаза. – Я организатор твоей свадьбы и я собираюсь помочь тебе. – Луи качает головой и пытается оттолкнуть его свободной рукой, но Гарри просто перехватывает ее и целует костяшки пальцев. Луи ворчит и выхватывает руку. - Вот почему ты не можешь помочь мне с этим, Гарри. Луи смотрит вниз на листы, но Гарри не думает, что он видит что-либо. - Луууииииии! – скулит Гарри, тянясь к листку. - Гааааррииии! – отвечает Луи в обратную, пытаясь уклониться от него. Гарри выхватывает лист и выпрямляется, пока Луи падает на спину. Он остается в таком положении длительное время и Гарри слышит, как он глубоко вздыхает. В одно мгновение его посещает мысль о том, что неплохо было бы залезть на него сверху, прижать к полу, прежде чем медленно проникнуть в его рот и целовать так долго, пока у обоих не закончится воздух, но он засовывает эту мысль настолько далеко в его разум, насколько это возможно. - Посмотрим, - говорит Гарри сам себе, смотря на план рассадки гостей перед ним, - как на счет того, чтобы посадить Джей и Дена рядом с главным столом. - Гарри берет карандаш, который Луи оставил рядом с бумагами и отмечает. – А родители Эйдена могут сесть за их столиком? Так у них будет время, чтобы пообщаться. Луи фыркает и качает головой. - Родители Эйдена развелись, когда он был маленьким, так что они должны сидеть в разных местах. А моя мама не очень любит маму Эйдена. Говорит, она слишком высокомерна, так что они тоже не должны сидеть вместе, - говорит Луи, берет карандаш и пишет имя мамы Эйдена на столике, противоположном от стола Джей. А имя отца Эйдена подальше от стола мамы Эйдена. Это все достаточно нелепо, но Гарри видел и похуже. - Постой, Джей не нравится мама Эйдена? Джей не нравится кто-то? Серьезно? Она же ангел! – говорит Гарри в неверии, пытаясь уложить в голове мысль о том, что милой и доброй Джей кто-то может не нравиться. - Ну, не все могут быть лучшими друзьями с моей мамой, Гарольд. Я знаю, что у вас с ней были особенные отношения, но не все настолько очаровательны, как ты. – говорит он, закатывая глаза. – Плюс, отношения Энн и мамы были как… одни из миллиона или что-то вроде этого. Не все родители могут быть настолько близки, как были они. Еще одно последствие побега Луи: их мамы в скором времени перестали разговаривать друг с другом. Они были лучшими друзьями, всегда созванивались обсуждая, как мило ведут себя их сыновья, ласково называя их ‘мужьями’ и проводили почти каждые выходные вместе. Не то, чтобы они ненавидят друг друга сейчас, просто, когда Луи ушел, все перевернулось с ног на голову и изменилось. Гарри хочет, чтобы они могли перемотать время назад, когда все шло гладко и они все вместе проводили время, купаясь в любви и наслаждаясь компанией, в которую их две семьи были объединены. Гарри вздыхает и начинает читать вслух имена на листе, пока Луи, закусив щеку, решает кого куда рассадить. Это длинный список, даже несмотря на слова Луи о том, что он хочет маленькую свадьбу. Гарри хочет что-то сказать об этом, но в итоге решает, что не стоит. Это может подождать. - Как на счет того, чтобы посадить Стена с тем парнем Грегом, - предлагает Гарри, - выглядит так, что они могут поладить, раз уж у обоих имена состоят из четырех букв. - Тише, Гарольд, я пытаюсь работать, - дразнит Луи, но все равно пишет имя Стена рядом с Грегом. Гарри растягивается на полу и глубоко вдыхает. Луи протягивает руку и проводит пальцами по спутанным кудряшкам, а тот одобрительно мурлычет. Нежные движения Луи расслабляют, и он закрывает глаза на какое-то время, слушая скрежет стержня карандаша на бумаге и как Томлинсон тихо напевает, записывая что-то. В итоге, он переворачивается на спину и наблюдает за тем, как ресницы Луи касаются его острых скул, когда он моргает, смотрит на его красиво спутанную челку. Ему не хватает воздуха. Гарри видит, как Луи морщит нос и кусает кончик карандаша, пытаясь сосредоточиться. Он думает над планом рассадки гостей уже час и становится еще более расстроенным с каждой минутой. Луи вздыхает и оглядывается на Гарри, тепло ему улыбаясь, прежде чем снова вернуться к работе. Это было не сложно, в те минуты, представлять, что они думают о том, как рассадить гостей на их свадьбе, споря о том, кого с кем из членов семьи лучше посадить. Он позволяет себе пофантазировать о том самом белом заборе, что ограждает дом, и собаке, которая у них могла бы появиться в течение следующего года. Он позволяет себе поверить в то, что Луи будет улыбаться ему, нежно целовать и бормотать ‘время идти спать, love’, но они не будут спать на самом деле. Вместо этого, Луи будет растягивать его и целовать каждый миллиметр его тела, прежде чем совсем разрушит Гарри своим властным голосом, приказывая ему опуститься на руки и колени. Он позволяет себе подумать о том, как потеряется в нежных фразах Луи, и в волшебных руках, в мягких поцелуях и грубых толчках, в тяжелых вздохах и резких царапинах. Это как холодная пощечина, когда Гарри смотрит на заголовок листа и видит: ‘Эйден и Луи Гримшоу’. И ему приходится мысленно напомнить себе в сотый раз, что Луи больше не его. Никогда и не был, на самом деле. Он всего лишь организатор свадьбы, что влюблен в Луи с шестнадцати лет. Это не совсем правда. Он больше, чем просто организатор свадьбы. Он больше, чем что-либо, что Луи может адекватно описать. Он знает, что у него есть хватка, которой он держит Луи, может быть даже, достаточно сильно, для того, чтобы заставить его еще раз пересмотреть каждое его решение, что он сделал за последние пару месяцев, но Гарри не пользуется этим. Он здесь, чтобы выполнить свою работу и снова стать для Луи другом. Если произойдет так, что он собьет Луи с пути и заставит его уйти от своего жениха, в процессе всего этого, то, что ж, Гарри ужасный человек, но по крайней мере он вернет своего мальчика. - Эй, Лу, я хочу отвезти тебя кое-куда, - внезапно говорит Гарри. Эти бумаги сейчас – слишком утомляют его, и он видит, что Луи едва ли доделал все, в любом случае. - И куда? – спрашивает Луи, кусая губу, чтобы сдержать улыбку. Он всегда готов к приключениям, а Гарри знает, как устроить это ему. - Это сюрприз! – радостно щебечет Гарри, поднимаясь и потягивая спину. Твердые полы - не друзья привередливым позвоночникам. Луи качает головой, но его губы изгибаются в улыбке, и он тоже поднимается. Гарри заходит на кухню и начинает копаться в ящиках в поисках ключей, что ему нужны. Он наконец находит их среди стикеров. - Все, идем, - говорит Гарри, ведя Луи за дверь. Теплый вечер, солнце, будто тает, скрываясь за зданиями, разрисовывая небо в оттенки золотого и розового. Они проходят мимо машины Гарри, и он видит на лице Луи недоумение, когда они останавливаются перед мотоциклом, припаркованным в конце дороги. - Нет, Гарри, ты же не серьезно! – громко говорит Томлинсон, чьи глаза блестят от увиденного, а руки сами тянутся к байку. Гарри просто ухмыляется и берет шлем с сидения и дает его Луи. - Мой друг Джефф, который живет в квартире выше моей, разрешает мне погонять свою малышку иногда, - говорит он, пожимая плечами, будто это не такое уж и великое дело, даже несмотря на то, что так оно и есть, потому что Гарри определенно один из самых некоординированных людей и возможно может погибнуть на этом самом мотоцикле когда-нибудь. - Ты уверен, что знаешь, как управлять этой штукой? – спрашивает Луи, в первый раз, после того, как увидел мотоцикл, выглядя неуверенно. - Конечно, - говорит Гарри, перекидывая ногу через сидение. Он подает шлем Луи, потому что лучше пусть его мозг будет поврежден, чем Луи, в случае, если они разобьются. Проходит несколько секунд, прежде чем Луи, наконец, берет предложенный шлем. – Устраивайся сзади меня. Луи фыркает и бубнит что-то, что определенно имеет отношение к позе в сексе, а Гарри заводит двигатель, ничего не отвечая на его слова, потому что можно слышать только рев байка. Луи оборачивает руки вокруг Гарри, и сцепляет пальцы вместе. Гарри проводит своими пальцами по костяшкам Луи и не в первый раз удивляется разницей в размере их рук. - Прекрати это, - Гарри кажется, что он может даже слышать по голосу Луи, что он надул губы, несмотря на то, что он не может видеть его. - Крошечный Лу, - говорит Гарри, воркующим голосом, через рев двигателя, и Луи тыкает его в живот. Гарри просто смеется и выглядывает назад, чтобы они могли нормально выехать. Когда они вне парковки, Гарри быстро и ловко маневрирует между зданиями, выезжая на дорогу, которую он хорошо знает, и они просто едут по практически пустым улицам. Когда он прибавляет скорость и позволяет байку понестись вперед, Луи громко смеется в его ухо. Он кричит и Гарри может чувствовать, как он запрокинул свою голову назад, наслаждаясь заходящим солнцем и несущемся ветром. Это так бодрит, и Гарри любит ощущение того, как шины мчатся по асфальту, а его сознание становится пустым. И единственное, что он может слышать – ветер, дующий за его ушами, и мелодичный смех Луи. Они замедляются через несколько миль и Гарри поворачивает на неасфальтированную дорогу. Она немного неровная, и Луи крепче сжимает руки вокруг Гарри. Он резко выдыхает прямо ему в шею, пальцы сжимают его пресс. - Куда ты привез нас, Гарольд? Ты похищаешь меня и собираешься держать в заложниках? – шутит Луи, неловко слезая с байка. Гарри поддерживает его, прежде, чем он успевает упасть. - Просто одно место, которое я нашел, когда мне было скучно. Там чуть дальше есть ручей, около которого я люблю посидеть иногда. Гарри ведет их дальше по тропе, пока они не слышат, как журчит вода. Они чувствуют аромат цветов, что дают жизнь бегущей прозрачной воде. Они садятся, и Луи снимает обувь, чтобы опустить ноги в воду. Гарри чувствует, как он трясется и принимает это, как повод обернуть руку вокруг него. Они сидят в тишине какое-то время, просто наслаждаясь нежным прикосновением тел друг друга и дыханием природы вокруг них. Белка выбежала из-под куста и резво поскакала к упавшему желудю, чтобы подобрать его, и снова скрылась в кустах. Где-то сзади них порхает бабочка, лениво размахивая своими тонкими крыльями. Они слышат, как шелестят листья на деревьях, что стоят вокруг их и всплеск воды, из-за плавающей в ней рыбы. Это все хорошо расслабляет. - Спасибо, что привез меня сюда. – тихо говорит Луи. Солнце наконец начинает исчезать, и прохлада раннего вечера укрывает их. Начинают чирикать сверчки, а сзади них прыгает лягушка. - Ты был в стрессе, а я знаю, что ты не хорошо с ним справляешься, - говорит Гарри, пожимая плечами. – Хоть это я могу сделать для тебя. Луи гудит что-то под нос и ложится на спину, всматриваясь в небо. Деревья закрывают вид, но время от времени, листья будут раскачиваться, а темнеющее небо становиться видимым. Оно цвета океана, с темными пятнами, будто чернила. Луи говорит, что оно красиво. Гарри думает, что Луи красивый. - Так что, твоя свадьба через пару недель, - тихо говорит Гарри, боясь разрушить это настроение, но и ничего так и не сказать тоже. Его голова полна сверлящих эмоций и полусоставленных предложений, что ему кажется, если он ничего не скажет, то просто взорвется. - Мммм. - Ты готов? – спрашивает Гарри, смотря на деревья. Он не может обрести мужество, чтобы посмотреть на Луи прямо сейчас. - Наверное, - отвечает Луи, наиграно легким голосом. – Я имею ввиду, это большая перемена, я думаю. Весь этот переезд в Сиэтл и вообще. Гарри застывает и чувствует, как Луи напрягается. Он дергается от него, будто слова, только что сказанные, физически причинили ему боль. Или может так и есть, потому что Гарри действительно чувствует, будто получил пощечину. - Подожди, что? – тяжело дышит Гарри, смотря на Луи, с широко раскрытыми глазами. А Луи в данный момент выглядит так, будто хочет, чтобы земля поглотила его всего. - Ничего, - тихо произносит он, смотря вниз на землю. - Ты переезжаешь в Сиэтл? – спрашивает Гарри, и он знает, что Луи может слышать боль в его голосе, потому что видит, как тот вздрагивает на словах. - Переезжаю, - в итоге отвечает он. Гарри, блять, не может дышать. - Когда? - Через несколько недель после свадьбы. Короче, чуть меньше, чем через два месяца. Брови Луи сведены, а его голос такой тихий, и Гарри приходится вслушиваться, чтобы понять, что он говорит. - Как долго ты знал об этом? – выдавливает Гарри, стараясь произнести слова, несмотря на то, что его язык будто воспалился и в груди чувствуется боль. - Не очень долго. С тех пор… с тех пор, как у Лиама и Зейна была годовщина и… - Это было три недели назад, Луи! – он практически орет на него. Томлинсон отодвигается еще дальше. Луи выглядит таким крошечным сейчас, думает Гарри. Колени прижаты к груди, а лицо спрятано в них и только глаза видны над джинсами. Его пальцы царапают землю, и он сгорбился так, что Гарри кажется, он мог бы с легкостью поднять его, прижать к своей груди и укачать. - Так ты собираешься переехать в Сиэтл и даже не думал о том, чтобы сказать мне? – выплевывает он, гнев поселяется в нем, и ужасные воспоминания проносятся в голове. Так будет лучше. Я ухожу. Хватит, Гарри. И Луи будто читает его мысли, говоря: - Все не так, как в последний раз. Я хочу остаться, Гарри. Я хочу. Ты снова появился в моей жизни, и я не хочу уходить. Но я должен. - Ты не должен ничего, Луи! – резко говорит Гарри. Он встает и начинает быстро ходить, держа свои глаза подальше от Луи, и продолжая говорить. - Ты не должен уходить, ты не должен жениться на нем, и ты не должен оставлять меня, прежде всего! Луи встает, а в его глазах шторм, Гарри может видеть это. - Да как ты смеешь, блять, Гарри! Это в прошлом. Я научился на своих ошибках, и я не хочу оставлять тебя! И никогда не хотел оставлять тебя! Тогда я просто испугался и убежал и прости меня за все это! – Луи выпускает ужасный, полный боли всхлип и пытается набрать воздух в легкие. Гарри пытается утихомирить свой гнев, но он как будто натянутая веревка, чуть в сторону, и сорвется снова. - Послушай, я знаю, что ты чувствуешь себя плохо из-за этого, и прости, за то, что я говорю снова о том, что было. Но в этом весь ты, Луи. Ты бежишь от хороших вещей, потому что думаешь, что не заслуживаешь их, - Гарри пытается успокоиться, проглатывая горькие слова и комок в горле. - Хватит говорить так, как будто ты знаешь меня, Гарри. Ты не знаешь меня. Это было шесть лет назад, - Луи прикусывает язык, но все так очевидно для них обоих, и он просто цепляется за соломинку. - И чья вина это была? – отрезает Гарри в ответ. Луи, ради приличия, должен выслушать все это. – Ты не можешь просто взять и оставить своих друзей и семью, ради какого-то полного долбаеба. Он не заслуживает тебя и не любит так, как тебя должны любить, а ты просто собираешься переехать на другой конец света, блять, с тем, кто не ценит тебя должным образом! Луи делает глубокий вдох, и когда он говорит снова, его голос более мягкий. - Он будет моим мужем, Гарри. Мы не можем быть женаты, но жить он – в штатах, а я – здесь. Так не может быть, и ты знаешь это. Гарри пытается набрать больше воздуха в легкие, но возможно, ему мешает полупереваренная китайская курица и рис, потому что, ему хочется стошнить. Луи снова уходит. Он снова оставляет его. - Но ты сказал… мы снова вернемся к тому, что сможем быть рядом друг с другом, - говорит Гарри, пытаясь убедить Луи остаться, просто смотря ему в глаза, и прерывисто дыша. - Я знаю, и это пиздец, как ужасно. Я хочу остаться, но не могу. - Ты уже сказал Лиаму и Зейну? – спрашивает Гарри, хотя уже знает ответ. - Нет. - Твою ж мать, Луи! – кричит Гарри, вскидывая руки. – Как ты мог им не сказать? Это же Зейн! Он бы пошел за тобой на край земли, и ты даже не мог ради приличия сказать ему! - Это не твое дело, Гарри! Я скажу ему, когда захочу и где захочу. Ты не имеешь права и слова говорить об этом! – кричит Луи, руки сжаты в кулаки, а лицо красное. Его глаза сверкают отражающимся лунным в них светом, проникающим через деревья. Гарри и сейчас думает о том, что он красивый. - Ты должен сказать ему, - низко говорит Гарри. Раздражение заметно в каждом движении его подбородка. А в глазах блеск, таких же слез из-за злости, что он пытается скрыть, а в голосе слышна тень отчаяния. Если кто-нибудь может заставить Луи остаться, так это – Зейн. – Он заслуживает знать, что ты снова сбежишь. - Я не сбегаю. – с негодованием отвечает Луи. Он перекрещивает руки на груди. – Я не сбегаю. Гарри закатывает глаза и начинает путь по тропе. - Продолжай себе говорить это. Они идут в тишине, и Гарри чувствует тяжесть у себя в груди. Чувствуется, будто в его сердце чего-то не достает, и это беспокоит все сильнее и сильнее, ожидая, пока его сердце разорвется. Луи уходит. Снова. Во второй раз это ничуть не лучше. - Мне отвезти тебя в твою квартиру или к Эйдену? – спрашивает Гарри, садясь на мотоцикл. Луи следует за ним и неуверенно обхватывает его руками сзади, будто боясь, что он оттолкнет его. - Гарри, - тихо говорит Луи, пустым голосом. - Луи, - отвечает он, звуча жестко и непростительно. - Пожалуйста, - шепчет Луи ему в затылок. Гарри чувствует, как он дрожит, не важно из-за эмоций или из-за ночного холода. Гарри вздыхает и заводит байк. В этот раз не слышно смеха, только ветер, не доставляющий утешения, из-за его неровно бьющегося сердца и слов, которые он проглатывает, прежде чем они слетят с его губ. Не слышно и смеха, пока они едут в темноту, освещенные только светом фонарей. Они останавливаются около дома Гарри и чувство, будто все изменилось за какие-то часы, что их тут не было. Машина Найла не на его месте, так что Гарри предполагает, что он остался с Барбарой. Луи следует за ним наверх, и в квартиру. Стайлс кидает свою куртку и ключи на пол, не заботясь об этом. Гарри пинает листы с планом рассадки гостей с такой злостью, чувствуя, как Луи смотрит на него. Он снимает штаны и забирается под простыни, внезапно чувствуя такую усталость, чтобы заботиться о том, что происходит в мире. Слишком много всего происходит и слишком быстро, и голова Гарри идет в перезагрузку. Кровать прогибается, и Гарри не поворачивается, чтобы посмотреть на Луи. Просто смотрит в стену и пытается игнорировать жгучее тепло, которое чувствует на коже спины. Они вошли в эту привычку, как только Луи начал проводить ночи здесь. Никогда не было секса или еще чего-то, но всегда были объятия, и они засыпали под дыхание и устойчивое сердцебиение друг друга. Может быть, конечно, поцелуи в щеку и лоб, но ничего более. Никогда. Это как бы не считается, когда розовые губы касаются груди, плечей и век. Не считается, пока губы не касаются других губ. - Хазза, - шепчет Луи в темноту. Гарри может чувствовать насколько он напряжен рядом с ним, и боль в его голосе заставляет вздрогнуть. - Не надо, Лу, - говорит он. Он не уверен, что именно не надо, но думает, что фраза действительно подходит в данный момент. Луи неровно выдыхает, и Гарри чувствует, как он повернулся на его сторону. Гарри в итоге поворачивается, лицом к его лицу, и видит, что Луи пытается скрыть боль на лице, но ему не спрятаться от Гарри. Он вздыхает и притягивает Луи своими руками, целуя в волосы. - Не надо. Это последняя фраза между ними этой ночью, но никто из них так и не мог заснуть несколько часов. Просто крепкие объятия и поцелуи в шею, в плечи, объединенные вместе, прикосновения, к мягким волосам, аромат шампуня с прошлого дня и пота. Гарри не уверен, что может пройти через все это прощание с Луи Томлинсоном, но он должен попытаться.__________________________________
Сегодня – это вечер, когда все изменится. Гарри может чувствовать это в своих костях, чувствует в ночном воздухе, под своей футболкой, в том, как он проникает под его кожу, чувствует это в том, как Луи смотрит на него уголком глаза. После признания Луи, Гарри плакал Найлу несколько часов и Найл сказал ему, что уже пора бы действовать по плану ‘Вернуть Луи назад’. Так что, сейчас на нем черная рубашка и джинсы, туго облегающие ноги, что иногда приходит ощущение, что это все не надето на нем, а нарисовано. Это скорее всего называется джеггинсами, но Гарри не помнит, что именно было написано на ярлыке. Его волосы спадают длинными волнами, закручиваясь в кудряшки, свободны для того, чтобы пройтись по ним руками. Сегодня мальчишник, ночь перед свадьбой, а кожа Гарри зудит, потому что ему нужно сделать хоть что-то. Он не уверен, что именно ему нужно делать, но он точно уверен, что это что-то может оказаться пагубным для всех. Они сидят в квартире Луи, музыка звучит через колонки, и они собираются пригубить чего-нибудь, прежде чем отправиться. Легкая атмосфера, все парни смеются, треплются друг с другом, все, кроме Гарри, чья кожа не может перестать покалывать, и он уже нуждается в том, чтобы выпалить все, что у него накопилось на счет того, кто скоро собирается жениться. Луи дарит Найлу смешную гримасу, а тот взрывается смехом, его пальцы крепко обхватывают бутылку пива, а щеки раскраснелись. Зейн и Лиам обнимаются на диване, тихо посмеиваясь над выходками Луи, и Гарри уже больше не может. Все такие спокойные, а он понимает, что Зейн и Лиам не знают ни о чем. Они слишком спокойные, для людей, которые знают о том, что их друг снова сбежит. - Луи, - говорит Гарри внезапно, и все смотрят на него. Он был тихим сегодня, и все кидали взгляды на него. Взгляд Луи был скорее предупреждающим, чем озабоченным, и Гарри хочет ударить его и поцеловать, и не отпускать никогда. – ты уже закончил собираться в Сиэтл? Ты переезжаешь через несколько недель вроде, да? Как парни отреагировали, когда ты сказал им о том, что сваливаешь на другой конец света? Мне бы хотелось знать. Смех утихает и все застывает. Он видит, как подбородок Зейна падает, он даже слышит хруст костей, прежде чем Зейн поворачивается к Луи, с широко раскрытыми глазами, наполненными болью, просящие, чтобы это не было правдой. Лиам выглядит, как щенок, в замешательстве, но за всем этим определенно видна боль. Найл, который уже знает обо всем, просто смотрит на Гарри, как на идиота, который решил сделать все таким путем. А Луи облажался. В его голубых глазах предательство, а руки крепко сжаты в кулаки. Он смотрит на Гарри, холодным взглядом, челюсти его сжаты. Но что странно – в нем видна и толика облегчения, будто огромный вес свалился с его плеч, потому что они слегка опускаются. Даже несмотря на то, что он выглядит, мягко говоря, недовольным, он в тоже время выглядит благодарным, и Гарри не знает, что делать с этим. Зейн двигается первым. Он встает и берет сигареты со стола, прежде чем выйти на террасу. Он шагает целенаправленно, а каждый миллиметр его татуированной кожи кричит в гневе. Его плечи напряженно-выпрямлены, и его мышцы выпирают, руки ровно держатся по обеим сторонам, будто пытаясь не сорваться. Зейн никогда не выходит из себя, но он уже заебался со всем, так что он просто разберется в этом, как и обычно. Он курит и бродит, обдумывая слова, решая какое из них решит все и сразу. Лиам смотрит, как он уходит, прежде чем повернуться к Луи. - Томмо? – говорит он, слабым голосом, как у напуганного ребенка. Луи просто опускает в ладони лицо и сидит так какое-то время, прежде чем встать и последовать за Зейном. Практически сразу послышался приглушенный крик, и все трое из них смотрят, как руки Луи и Зейна жестикулируют в воздухе, прежде чем Луи делает шаг назад, выпрямляя плечи в негодовании, и Зейн выпаливает поток слов, который заставляет Луи опустить взгляд, несмотря на то, что он пытался держаться перед ним ровно. Грудь Гарри напрягается, и он делает осознанную попытку пойти туда, встать перед Луи и защитить от того, как Зейн загоняет его, в буквальном смысле, в угол. Гарри отчетливо помнит тот день, когда Зейна временно отстранили от школы. Несколько детей издевались над ним за то, что он мусульманин, а он сидел, опустив голову, смотря на стол перед ним, водил пальцами по поверхности. Он выглядел так, будто пытался сконцентрироваться на движениях рук, а не на том, что те парни говорили ему, что подстрекало их сильнее. Когда Луи зашел в кабинет, и Гарри поднял взгляд и улыбнулся ему, это привлекло внимание хулиганов, и они начали кидать оскорбления в их адрес. Он сорвался не из-за того, что кто-то оскорблял его за его религию, а из-за того, что оскорбляли тех, кого он любит. Зейн спокойно встал со своего места, сжал кулак и ударил одного из парней в челюсть. Он выпускал гнев на одном парне, который пытался защититься от его ударов, со страхом в глазах, а Зейн выпустил низкий рык и ударил его в нос. Он был отстранен на три недели и его отец был в бешенстве. Луи и Гарри больше никто и слова не говорил. Гарри точно знает, что Зейн никогда не ударит Луи. Но смотря на то, как он испуганно дергается от него, слыша его гневные фразы, заставляет каждую фибру в теле Гарри кричать, чтобы он встал и защитил самое дорогое, что у него есть. Только слова Лиама держат его на месте. - Им просто нужно выпустить пар, все будет нормально, - тихо говорит Лиам, смотря на Гарри. – Мы пройдем через это. Гарри не уверен в этом, потому что Луи сваливает на другой конец света, но все равно улыбается Лиаму. Лиам смотрит за движениями Зейна, отслеживая то, как его руки поднимаются в воздухе, а его тело напрягается, когда он кричит, но он не выглядит обеспокоенным. Гарри возвращается назад на диван, и Найл дает ему пива. - Отличный способ уже покончить с этим. Замечательное выбрал время, - многозначительно говорит Найл, прежде чем сделать глоток пива. Гарри бормочет что-то и отпивает от своего напитка. - Я рад, что ты сказал это, - говорит Лиам, смотря вниз, на свою бутылку, сдирая этикетку. Его широкие брови сведены вместе, и он облизывает губы, прежде чем заговорить снова. – Луи не сказал бы ничего, пока не осталась бы неделя до переезда. Он не любит говорить нам важные вещи вроде этого. Будто он боится создать конфликт, потому что боится, что мы оставим его или еще что-то. Гарри кивает, потому что знает это лучше, чем кто-либо другой. - Это не просто для него - доверять людям, - продолжает Лиам. Он поднимает взгляд и встречает глаза Гарри, с самообладанием, и Гарри рад, что в жизни Луи был кто-то с такой устойчивостью, пока его самого не было рядом. – И я думаю, что он женится на Эйдене по всем неправильным причинам. Вот такое заявление наконец сказано. - Ты не думаешь, что он должен жениться на Эйдене? – спрашивает Гарри, голос дрожит, а глаза бегают по лицу Лиама. Лиам вздыхает, долго и тяжело, проводит руками по лицу, будто не спал несколько лет. Найл толкает Гарри в коленку, будто поддерживая, а Гарри уже и забыл, что он тут, сидит рядом, теплота исходит от него и чувствуется аромат его одеколона, смешанный с пивом. - Не думаю, - начинает Лиам. Это занимает секунду, пока он собирает все мысли вместе и Гарри терпеливо его ждет. – Я думаю, что он просто остепеняется. Я имею ввиду, с тех пор, как я его знаю, он так долго встречался только с Эйденом. До этого было бесконечное число безымянных парней, с которыми он встречался, может, не более двух недель, будто пытаясь заполнить пустоту. Зейн как-то упоминал мне о тебе, чтобы объяснить, почему Луи такой, какой он есть, так что, когда он так серьезно начал встречаться с Эйденом, я подумал, что он может, сможет исправить что-то. И я был убежден, что так и было долгое время. До тех пор… как… до тех пор, как показался ты. И лицо Луи просто засветилось так, как я не видел никогда до этого. Он выглядит таким целым и собранным, когда ты рядом. Лиам глубоко вдыхает, постукивая пальцами по ногам. Гарри знает, что это еще не все и поэтому просто остается тихим, пытаясь успокоить свое колотящиеся сердце. - Сейчас, я понимаю, что Эйден был просто еще одним парнем, заполняющим эту пустоту, кусочек паззла, который не подходит к Луи, на самом деле, но он так старается сделать так, чтобы было наоборот, но мы все знаем, что ничего из этого не выйдет. Я думаю, ты пугаешь его, Гарри. Потому что ты – то, чего он хочет, и тот, кто ему нужен, но он напуган тобой, находящимся снова рядом. И я думаю, что он нужен тебе так же, как ты ему. Но я не знаю, как заставить его признать это самому себе. Это его выбор в конце концов. Прежде чем Гарри успевает ответить что-либо, стеклянная дверь открывается и Зейн и Луи заходят в комнату. Зейн садится рядом с Лиамом, и кидает Гарри взгляд, который тот не может расшифровать. Луи прочищает горло и встает перед ними. - Простите, что я не сказал вам о том, что я уезжаю, парни. Только Гарри знал об этом, потому что это случайно вырвалось у меня пару недель назад, и он продолжал говорить мне, что я должен рассказать вам сам. – он смотрит вниз, на свои ногти, и неловко переминается с ноги на ногу, прежде чем поднять взгляд на Лиама. - Думаю, я просто боялся вашей реакции, я не хотел расстраивать вас. - Лу, тебе пора перестать держать все в себе. Ты должен доверять нам, - настойчиво говорит Лиам. – Ты не можешь просто так уехать, ничего не сказав! - Я знаю, - бормочет Луи. – Я просто хотел, чтобы сегодня было весело, и простите, что не рассказал вам. Я не хотел, чтобы эту ночь затмил тот факт, что я переезжаю в Америку, через пару недель. Но думаю, что теперь все обо всем знают, спасибо, Гарольд! - Гарри не сделал ничего плохого, - говорит Зейн, прежде чем глубоко вдохнуть. От него исходит стойкий запах дыма, Гарри наслаждается этим и родным голосом Зейна. Когда Луи уедет, он не уверен, захочет ли Зейн общаться с ним. – Ты должен был сказать нам, и я все еще охуеваю с того, что ты не собирался этого делать. Не говори, что это не так. – многозначительно говорит Зейн. – Но что есть, то есть, и ты все равно уедешь от нас в любом случае, так что, как на счет того, что мы оставим все позади и повеселимся этой ночью. Луи выдыхает и качает головой в согласии. Он кидает взгляд на Гарри, не выглядя больше обозленным. Но что-то еще за этим есть, но Гарри так устал, что у него нет сил на то, чтобы думать об этом. - Вперед, разнесем ‘The Craic’, как мы планировали, - говорит Найл, и это первая вещь, что он произнес, с тех, пор, как началось все это. – Это все еще мальчишник, в конце концов! – он смотрит на парней осторожным взглядом, но на его лице яркая улыбка, а его улыбка – заразительна. - Погнали в ‘The Craic’! – восторженно выкрикивает Гарри, поднимая кулаки в воздух. Остальные парни кивают и соглашаются, а напряжение постепенно рассеивается. Лиам встает первым, крепко обхватывая руками Луи, и сжимает, пока Луи не говорит ему, что он его душит. Зейн обнимает его в итоге и шепчет что-то в ухо, прежде чем пойти и взять куртку из шкафа. Луи следует за ним в коридор, а Лиам подходит к Гарри, когда они выходят. - Я хочу, чтобы ты боролся за него, - низко шепчет Лиам, так, чтобы никто не услышал. Хорошо, у него есть шестнадцать часов и бешено колотящееся сердце. Гарри просто надеется, что сможет сделать это.__________________________________
The Craic – маленький клуб, в нескольких кварталах от квартиры. Ничего необычного, просто относительно дешевое пиво, а музыка в основном, играет по кругу, что-то вроде грязного грайнда и весело-звучащих нынешних хитов. Бармен узнает их, когда они заходят, и подает им всем напитки. Это возможно плохой знак, то, что он знает о том, что они любят заказывать, но Гарри не зацикливается на этом. Проходит несколько часов и все конкретно так, пьяны. Гарри качает головой в ритм какой-то новой попсовой песни, а Найл заказывает еще всем по рюмке. Луи и Зейн разговаривают и смеются друг с другом, а Лиам одурманено улыбается на танцполе и полностью отстранен от мира. - Еще один заход для парня, который в скором времени станет женатым! – выкрикивает Найл, сквозь шум. Когда они только пришли, бармен налил им два захода бесплатно в честь события. Сейчас, время платить. И судя по всему, на этот раз, Найл собирается раскошелиться. Водка обжигает горло, заставляя глаза Гарри прослезиться. Луи морщит лицо, а Лиам и Зейн немного кашляют. Найл без проблем выливает в себя жидкость и его лицо остается идеально расслабленным. - Тряпки, все вы, - шутливо ворчит Найл, ставя пустую рюмку на стол. ‘Drunk in Love’ начинает звучать через колонки, громко разносясь по помещению, сопровождаемая потоком восторженных фраз людей на танцполе. Луи счастливо простонал. Это безумие, то, что Гарри смог услышать это даже не смотря на шум. Но так и есть. Он чувствует, что его член тоже среагировал на это, но Гарри говорит себе, что ему блять, стоит успокоиться. Он пьян и Луи выглядит, как греческий бог, с этой его пушистой челкой и ледяными голубыми глазами, так что его член его не слушает. - Ты хочешь танцевать, Лу? – спрашивает Гарри, голос оказывается более хриплым, чем ожидалось. Луи резко вскидывает взгляд на лицо Гарри, и легкий румянец покрывает его острые скулы. Гарри ухмыляется его реакции. Луи колеблется только несколько секунд, прежде, чем кивнуть. Гарри видит, что Зейн подмигивает ему, прежде, чем они покидают бар, а Найл ударяет его по заднице. Они ужасны. Каждый из них. Кроме Лиама. Окей, может и Лиам тоже, потому что он дарит Гарри приободряющий взгляд и нахальную улыбку, и да, он тоже ужасен. Луи обхватывает холодными пальцами запястье Гарри и тянет его сквозь толпу людей, расталкивая их, пока они не оказываются в центре. Очень жарко, и Гарри чувствует, как начинает потеть его шея. Луи поворачивается и прижимается задницей к переду Гарри, начиная покачиваться. Это довольно-таки по-дружески, надо сказать. Гарри устраивает руки на верхней части бедер Луи, несильно надавливая на них. И есть эта грань, которую не стоит переходить, но Гарри не хочет отстранятся. Чем дальше играет песня, тем откровеннее его движения. Луи прижимается еще сильнее, находит тот ритм, что заставляет его двигаться и тереться о Гарри самым прекрасным способом. Гарри инстинктивно сжимает руку на запястье Луи еще сильнее, и опускает руки еще ниже. Он слышит неровный вдох Луи и ухмыляется, наклоняясь и оставляя поцелуй на потной шее Луи. Луи запрокидывает голову назад, а Гарри делает движение бедрами, переключаясь на другой темп, так, что они теперь двигаются медленнее. Движения их красивы, они чувствуют теплые касания друг друга. Шея Луи все еще открыта, сверкающая кожа так и просит поцелуев, и Гарри наклоняется, проводя по ней губами. Луи удовлетворенно стонет, и прижимается к Гарри ближе. Давление на его члене делает дыхание Гарри тяжелым и заставляет его вцепиться зубами в плечо Луи. Он быстро останавливается, боясь оставить след, в случае, если все обернется не так, как он планирует, и начинает целовать шею Луи снова, медленно и нежно. Диджея, должно быть, тащит от Бейонсе, потому что следующая песня – ‘Partition’. Луи кружится вокруг рук Гарри, улыбаясь ему, тело свободное и теплое, благодаря танцу, прежде чем двинуть бедро между ног Гарри, ухмыльнувшись. Гарри не уверен, что именно происходит, но его член определенно готов ко всему. Это чрезвычайно грязно. Луи целует его в шею, а Гарри сжимает рукой его задницу, прижимаясь своей промежностью к Луи, начиная медленно двигаться, чтобы получить то самое трение, которое им обоим так нужно. Когда он находит правильное движение, Луи выпускает тихий вздох в ключицу Гарри, а его пальцы впиваются ему в спину. Гарри наклоняется, чтобы прижаться лбом к плечу Луи и толкает его бедрами, от чего тот резко дергается. Они буквально трутся друг о друга по среди танцпола, но никто из них не выглядит способными на то, чтобы остановиться. Гарри немного отстраняется и смотрит на губы Луи, тонкие и потрескавшиеся, но все еще мягкие. Он так сильно хочет поцеловать его, но между ними было несказанное правило, с того момента, как они поцеловались в квартире Эйдена, что они не будут больше целовать друг друга в губы. Глаза Луи падают на губы Гарри, и Гарри облизывает их, и видит, как Луи наблюдает за этим, после чего повторяя движение. Они все еще раскачиваются, трутся друг о друга так, что это заставляет глаза Гарри закрыться, а ноги слабеть. Он поднимает взгляд на Луи, надеясь, что его глаза и так передают все, что он хочет сказать. Он хочет сказать ему, чтобы он ушел от Эйдена, чтобы он был с ним, вместо него. Может, в последний раз. Луи тот, кто инициирует поцелуй на этот раз. Он резко приближается к нему, прижимаясь ближе и приподнимается на носочки, Гарри усиливает хватку, чтобы Луи не упал. Он отдает в поцелуе всего себя. Как будто тем, как двигаются его губы, как язык пробирается в его рот, он пытается сказать все, что не может озвучить. Умоляет, но и колеблется одновременно. А Гарри дает ему то, что нужно, он всегда делает это. И вот, они действительно целуются на танцполе, улыбаясь и дотрагиваясь везде, где только можно. Они делают это со всей злостью и без извинений, плача о потерянных воспоминаниях, о чувстве обиды, но окрыленные в этом моменте. У Гарри кружится голова, и он так запутался, он хочет знать, что это все значит, но так боится спросить. Этот поцелуй, они окружены потными безликими незнакомцами, и это не самое лучшее, что у них когда-либо было, но значимо и важно. Луи отстраняется первым, и легко встает в нормальную позу. Он тяжело дышит, а в его глазах испуг. Гарри чувствует, что мышцы Луи напряглись под его руками. Он протягивает их и обхватывает его лицо, легко соединяя их губы просто на несколько секунд, прежде чем снова отстраниться. - Не выходи за него замуж, - шепчет Гарри ему в губы, так мягко и чувственно, что все его тело дрожит. - Хазза, - шепчет Луи, перебирая пальцами на затылке Стайлса. - Пожалуйста, Лу. Пожалуйста, не оставляй меня снова. – его голос ломается на последнем слове, потому что это тяжело – произнести даже. - Хазза, - снова шепчет Луи, его пальцы все еще прочесывают волосы на затылке Гарри. - Я люблю тебя, - решительно говорит Гарри, глаза в глаза. Пальцы сжаты на спине Луи, держат его на месте. Луи издает пораженный вздох, и тянется вперед, возобновляя поцелуй. В этот раз он не такой грубый, а медленный и сладкий, нежное скольжение губ и слегка покусывающие зубы. И тогда, Луи отстраняется назад и отворачивается от него, Гарри протягивает руку, чтобы схватить его прежде, чем он успеет исчезнуть в толпе. Луи поворачивается к нему и качает головой, после чего хватает руку Гарри и ведет его через толпу. Пальцы его теплые, он нежно проводит ими по запястью, там, где бьется пульс, пока они проходят между людьми. Они направляются к выходу. Он оборачивается, чтобы поймать взгляды друзей, давая им знать, что они уходят и находит Зейна, уже смотрящего на него. На его лице эта дерьмовая ухмылка, а большой палец поднят вверх. Он поворачивается к Найлу и говорит ему что-то. Найл смеется и имитирует сон, указывая на Зейна и Лиама. Гарри кивает и позволяет Луи потянуть его на улицу. Они едут в тишине в квартиру Гарри, но Луи держит его за руку всю дорогу. Он проводит пальцами по венам на ней и подносит ее к своим губам, чтобы поцеловать в месте, где находится пульс. Гарри думает, почувствовал ли он, как его сердце дернулось на это ласковое прикосновение. Когда они заваливаются в квартиру, стягивая друг с друга одежду, скользя губами по каждому сантиметру кожи, который они могут достать, Гарри немедленно прижимает Луи к двери. Когда они впервые встретились, они были одинакового роста, но сейчас Гарри на целую голову выше, чем Луи, так что ему это удалось легко. - Скажи это снова, - задыхаясь, произносит Луи, куда-то в ключицу Гарри, прежде чем оставить там засос. Гарри не уверен, о какой фразе он говорит. Они ничего не говорили друг другу с того момента, когда были в клубе. - Не женись на нем, - выбирает Гарри, но должно быть, это не то, что имел ввиду Луи, потому что он отталкивает его, а Гарри легко отстраняется. - Нет, - жестко говорит Луи, сильный контраст с его телом, которое податливо прижато к двери и его неровным дыханием. Гарри вздыхает, потому что он не хочет ругаться, но ему все еще нужно немного прояснить свою голову. Они в самом деле не должны просто прыгнуть в кровать вместе, так и оставив все. - Не оставляй меня снова, пожалуйста! – тихо просит Гарри, глаза широко раскрыты, а губы слегка надуты. - Нет, - говорит Луи снова, так же жестко. - Я люблю тебя. Пожалуйста, не уходи. Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, - напевает Гарри, сокращая расстояние между ними снова. Должно быть, это именно то, чего нужно было Луи, потому что на полпути он целует Гарри, и крепко обхватывает руками его шею. - Еще раз, - умоляет он, запуская пальцы в кудрявые волосы Гарри на затылке, осыпая поцелуями его щеку. – Еще раз. - Я люблю тебя, Лу. Я люблю тебя так сильно, что это больно. Пожалуйста, не уходи. Я люблю тебя. Я влюблен в тебя. Луи издает какой-то тихий звук в ответ на слова Гарри, и это не ‘я тоже люблю тебя’, но Гарри думает, что это лучшее, на что он способен в данный момент. Луи запускает руки под футболку Гарри, и медленно стягивает ее с него. Гарри борется с пуговицами на рубашке Луи, прежде чем сдаться и просто разорвать ее, пуговицы падают и стучат о пол. Луи смеется и качает головой, прежде чем прыгнуть на него и позволить Гарри прижать его к двери. Их поцелуи такие отчаянные сейчас, что совершенно понятно, к чему все идет. Непрекращающийся голос в сознании Гарри говорит ему, что это плохая идея, но то, как Луи тянет его волосы, и царапает спину, заставляет этот голос заткнуться почти сразу же. Гарри, как всегда, неуклюже, справляется с тем, что прокладывает путь в спальню, с извивающимся Луи в его руках, даже не упав. Он опускает Луи на кровать, и замедляет поцелуй, пока он не становится просто нежным и чувственным, просто легкие касания губ. Он делает это дразняще, медленно, и то, как их тела двигаются в одном ритме, когда они вместе оказываются на кровати, заставляет кожу Гарри гудеть. Его пальцы зудят от желания царапать и пробраться под кожу Луи. Он чувствует необходимость проникнуть глубоко в его кости и остаться там, чтобы создать что-то вроде дома внутри них, место, в котором он может быть всегда. Когда они отстраняются, чтобы отдышаться, Гарри замечает блеск в глазах Луи. Он отстраняется еще сильнее, но Луи не дает ему сделать этого, снова целуя. Гарри останавливает его, ласково кладя руку ему на грудь, большой палец нежно поглаживает сосок, что заставляет тело под ним дрожать. - Лу, что не так? – тихо спрашивает Гарри, голос хриплый и глубокий, как обычно бывает, когда он возбужден. Луи просто качает головой и пытается прильнуть к нему снова, но Гарри держит руку на его груди, поэтому он не может двинуться. - Я… я не хочу снова делать тебе больно, - в итоге признается Луи, голос хриплый и надломленный, просто из-за поцелуев или, может быть, из-за слез. – Мне так страшно. - Я знаю, малыш, - говорит Гарри, даже еще сильнее отстраняясь. Он делает движение, чтобы слезть с Луи, нужно дать ему немного пространства, чтобы он мог успокоиться, но Луи приближается и хватает его за бедра, так, что он не может теперь двигаться. - Не останавливайся. Я не хочу, чтобы ты останавливался. Пожалуйста, Гарри, - ласково мурлычет Луи. Его голос звучит сильнее и менее эмоционально сейчас, что Стайлс принимает, как хороший знак. – Я просто немного потрясен. Все хорошо сейчас. Правда. Пожалуйста, не останавливайся. - Лу… - Хазза, детка, пожалуйста. Я хочу этого, пожалуйста. Я не боюсь этого. Я просто… в замешательстве из-за всего. Но я знаю, что хочу этого, Гарри, пожалуйста. – говорит Луи, практически умоляя, и приближается, чтобы поцеловать Гарри опять. На этот раз, Гарри позволяет ему. Гарри снова начинает медленно, но Луи уже надоело это. Он приближается и хватает один из сосков Гарри, сильно сжимая, достаточно для того, чтобы он стал красным, прежде чем отпустить и тоже самое сделать со вторым. Гарри стонет и скрипит зубами, смотря вниз, на Луи, который выпускает вздох с губ. Его глаза закрыты, и Гарри хочет вылизать каждый сантиметр его. Так что, он это и делает. Он начинает с шеи, проводя дорожку языком, доходит до ямочки между ключицами. Всасывает оба соска, пока Луи не начинает извиваться, а соски становиться набухшими и красными. После чего, начинает путь вниз, по его груди. Он останавливается на ребрах и кусает там кожу, не сильно, не оставляя синяков, но достаточно для того, чтобы Луи несильно проскулил. Он забыл, каким чувствительным Луи был к таким маленьким ласкам, как он изгибается дугой, так, что Гарри не приходится сгибаться слишком сильно, как его глаза темнеют, и только слегка виден голубой цвет вокруг его расширенных зрачков, как его руки впиваются в одеяло. Гарри наклоняется вниз и расстегивает джинсы Луи, снимая их, быстрым движением, прежде чем стянуть с себя свои джинсы и боксеры. Он прижимается губами к выпуклости на ткани боксеров Луи, прямо там, где выделяется смазка, и позволяет Луи толкнуться бедрами, так, что его член проходится по его лицу. Потом он отстраняется и снимает боксеры Луи, и теперь они оба голые, смотрят друг на друга. Луи сильно изменился за шесть лет. У него больше нет пухлого животика. Теперь там четкие линии, довольно крепкая грудь, а его руки определенно более накаченные. На его руке растянулись татуировки, Гарри уже давно заметил их, но никогда особо не обращал внимания на то, что именно там изображено. У него так много друзей с большим количеством тату, что он уже привык видеть это и особо не задумываться. Но одно конкретное изображение ловит его взгляд. Он приближает руку, чтобы провести по рисунку и улыбается. Это компас. - Ты набил компас, - говорит Гарри, одурманено улыбаясь на задыхающегося Луи. - Ээм, да, - произносит Луи, после глубокого вдоха. – Мне… ээм, правда понравился компас, который ты подарил мне на день рождения. – Он замечает, что там есть слово ‘home’, написанное там, где должно быть ‘North’** и проводит ногтем по надписи. – И э-эм, дом – это важно, ну понимаешь. Не часто я возвращаюсь туда… - говорит Луи и смотрит Гарри в глаза. – Но мое сердце всегда дома. Дыхание Гарри прерывается, и он отдергивает руку от изображения, будто это обожгло его. Луи игнорирует его резкое движение, касаясь его птиц на ключицах. Они голые друг перед другом, да. Как когда они были на пляже. Но это другое. Сейчас у них есть время, чтобы действительно смотреть друг на друга. Без преград. Луи проводит пальцам по каждой из птиц, и его взгляд такой глубокий, что Гарри не может смотреть на него прямо. - Хазз, я не хочу сваливать это как снег на голову, но одна из твоих птиц меньше другой. И у птиц не бывает бровей, - в итоге говорит Луи, палец пробегается по крыльям маленькой птицы. - Я знаю, - тихо говорит Гарри, так любяще и застенчиво. – Там и должна быть разница в размере, крошечный Лу. Это занимает приблизительно две секунды, прежде чем Луи залезает на него сверху и рычит ‘Мудак’, прежде чем наклониться к татуировке и начать оставлять засосы на маленькой птице. Гарри беспомощно ложится на спину. Внутри будто возрастает новая сила, как огонь, начинающий разгораться, когда Луи кусает его кожу, вылизывая брюшные мышцы. Потом, он чуть ласкает языком член Гарри в расщелине, из-за чего он издает громкий рык, и подается бедрами вперед. Луи цыкает и толкает его назад, а Гарри смотрит на Луи, который пялится на него. На его лице появляется дьявольская ухмылка, прежде чем он скользит вниз, обхватывает языком головку, начиная двигать языком, так жестко, что Гарри почти уверен, что его мозг сейчас высосут через его член. Это не является неприятной вещью, если честно. Гарри не может ничего сделать с тем, что его бедра пытаются протолкнуться в теплое горло Луи, но он не собирается делать этого сегодня. Он толкает его бедра назад, и это заставляет Гарри застонать в разочаровании и закрыть глаза. - Хазз, - резко говорит Луи. – Очевидно, ты не был обременен определенными правилам в последнее время, но я прощу тебя. Не делай этого снова. Гарри громко выдыхает и сжимает глаза. Луи использует голос, и Гарри никому не позволял использовать это на нем все шесть лет. Луи – единственный, кто имеет такую привилегию. - Будь хорошим мальчиком, - шепчет Луи, целуя член Гарри по всей его длине, прежде чем вернуться в прежнее положение. Гарри продолжает держаться, пытаясь напомнить своему телу, что оно не может двигаться без разрешения, и наслаждается теплым гудением, которое берет на себя все его существование. Он хочет быть послушным. Руки Луи тянутся к груди Гарри, начиная царапать над тем местом, где вытатуированны ласточки. Это немного больно, и Гарри наслаждается этим. Он проталкивается в горло Луи, а тот, заглатывает, и Гарри ничего не может поделать. Он немного двигается, совсем несильно, но все равно немного толкается, а Луи незамедлительно отталкивает его, с разочарованным выражением лица. - Прости, - скулит Гарри, чувствуя себя потерянным, и немного начинает кружится голова из-за того, как Луи смотрит на него, непоколебимо и доминантно. - Руки и колени, Хазз, - указывает Луи строго, прежде чем подняться и порыться на тумбочке. Гарри подчиняется и чувствует, что его руки уже дрожат. Луи кладет почти полную бутылочку смазки на кровать и презерватив рядом, и отходит от кровати. Гарри скулит, потому что больше не может видеть его, и начинает задыхаться, когда Луи ударяет его по заднице. - Не двигайся. Я собираюсь взять стакан сока и пачку крекеров. Я скоро вернусь, хорошо, детка? – спрашивает Луи. Это не риторический вопрос, потому что он делает паузу, чтобы понять, не против ли Гарри, после чего он покидает комнату, и Гарри начинает трястись. Столько всего происходит сегодня. Сначала была ссора, и Гарри думал, что его сердце разорвется, а сейчас, его сердце действительно разорвется по одной весьма значимой причине. Задница Гарри горит, там, где Луи ударил его, и он пытается сфокусироваться на красной горящей отметине, которая, он знает, скоро появится, пока он ждет Луи. Его голова уже немного кружится, и кажется, что это все длится вечно, пока Луи не возвращается. Скорее, это длилось не более минуты. Он видит, как Луи ставит полный стакан яблочного сока, упаковку крекеров и кладет банан на тумбочку рядом с кроватью. Гарри краснеет, потому что знает, что Луи все еще помнит, как позаботиться о нем. - Все хорошо, Гарри? – неожиданно спрашивает Луи, голос нежный и теплый, но слышны оттенки беспокойства. Гарри не понимал, что он трясется так сильно, пока Луи не положил теплую руку на его спину, начиная успокаивающе вырисовывать на ней круги. Гарри кивает, но не может перестать трястись, и Луи легко пробегает пальцами по его спине. - Давай, ложись на спину. Мы будем аккуратными, да? Гарри не чувствует в этом необходимости, но знает, что что-то получит. Он ложится на спину и лениво поднимает глаза на Луи, когда его тело начинает расслабляться. Он такой твердый, что ему кажется, он сейчас умрет, и он просто хочет, чтобы Луи дотронулся до него и никогда не уходил. - Не уходи, - выдавливает Гарри. - Я просто ходил на кухню, малыш, - воркует Луи, забираясь назад, на кровать. Он аккуратно кладет свои руки на грудь Гарри и начинает выводить круги на его коже. Исчезла эта сексуальная дымка, которая так и ждет, чтобы ее разбудили. - Не уходи, - повторяет Гарри, качая головой. Он чувствует, как ускользает, чувствует, как все размывается перед ним. Он хочет, чтобы он не был таким слабым, не поддавался так легко, как сейчас, но Луи знает, на какие кнопки нажать, чтобы не прилагать никаких усилий. Он знает, что Луи никогда не оставил бы его в таком положении, но в его голову все еще проникают плохие мысли. - Гарри, - говорит Луи, приподнимая его за подбородок, чтобы установить зрительный контакт. – Я здесь. Я рядом. – ногти Луи немного впиваются в кожу Гарри, и это помогает ему оставаться в себе. – Сверху или снизу, малыш? Гарри молчит какое-то время. Он не был снизу очень долгое время, не доверял никому. Он даже не думал об этом с Луи, это просто случилось. Он знает, что если он скажет это, то Луи нежно поцелует его и поиграет с его волосами, пока все не станет нормально. Но он не думает, что хочет этого. Он хочет продолжить. Он хочет секса. Он хочет действительно хорошего секса с Луи. Тело Гарри просит этого, и он просто хочет Луи, всего его. - Снизу, - решает Гарри. – Только не уходи. - Я здесь, - говорит Луи, прежде чем выражение его лица меняется, и он снова в игре. – Раздвинь ноги, детка. Луи берет бутылочку, а дыхание Гарри учащается, когда он слышит, как он открывает ее. После чего он чувствует холодное прикосновение пальцев около отверстия, и Гарри выдыхает, когда Луи проталкивает один внутрь. Когда Луи добавляет второй палец, он начинает раздвигать их внутри, медленно проталкивая глубже и назад. Это занимает несколько секунд, прежде чем он находит простату, и все вокруг Гарри белеет на мгновение. Его спина ноет, и он выпускает долгий, низкий стон, от чего Луи ухмыляется ему в бедра, где он оставляет еще один засос. Луи работает пальцами и жестко надавливает на простату. Гарри сейчас – мяукающий беспорядок, податливый, с затуманенной головой, скулящий ЛуиЛуиЛуи и ещеещееще, что он думает, должно быть, уже повторяет, как песню. Когда Луи убирает пальцы, Гарри всхлипывает, и Луи тихо посмеивается, прежде чем поцеловать конец члена Гарри, блестящий и красный из-за долгого возбуждения. Луи тянется за презервативом, и внезапно, плохие мысли снова возвращаются. Они подкрадываются медленно, как вампиры ночью, и оставляют Гарри задыхающимся. Они использовали презервативы в первый месяц, когда встречались, но потом подумали, что ничего не случится, если они не будут этого делать. То, что Гарри слышит, как рвется фольга, только усиливает то осознание, что они не были друг с другом шесть долбаных лет. Гарри вслепую пытается забрать у Луи презерватив. Луи вздыхает и хватает запястье Гарри ловкими, тонкими пальцами. Они липкие из-за смазки и Гарри приходится сдержать стон. Есть более важные вещи. - Лу, - тихо шепчет Гарри, ерзая под ним и качая головой. - Гарри, - строго говорит Луи. Гарри замолкает, и опускает руку на кровать. – Так надо, детка. Прости. – Гарри расстроенно выдыхает, и плохие мысли все еще с ним. Луи должно быть, видит что-то в его лице, потому что он наклоняется и целует его в нос, а потом его щеки, осыпая маленькими поцелуями, которые заставляют Гарри улыбаться и почувствовать тепло внутри. – Я не хочу использовать его. Но мы должны. Я просто хочу быть осторожным. Гарри удовлетворенно стонет, когда Луи нежно целует его в губы, после чего отстраняется и надевает презерватив. Плохие мысли улетучиваются, и на их место приходят счастье и тепло. Луи оказывается ближе и медленно начинает входить, убеждаясь, что Гарри чувствует каждый сантиметр. Гарри медленно выдыхает и пытается расслабиться. Его голова затуманивается и кружится, а его тело будто наэлектризовано. Если бы не руки Луи, держащие его бедра, ногти, впивающиеся в его кожу, помогающие держаться, то он бы точно уплыл в небытие. У него так долго этого не было, что сейчас он воспринимает все слишком чувствительно. Он и не против. Луи начинает с несильных толчков, которые растягивают и дразнят его простату, прежде чем прибавить темп и войти глубже. Он поднимает ноги Гарри, закидывая себе на плечи, и наклоняется ближе. Гарри это нравится. Только глубокие толчки, гладкая кожа, скользящая о другую, и небрежные мокрые поцелуи. Гарри опускает руку, чтобы дотронуться до себя, но Луи не позволяет ему, кусая шею в предупреждении. - Будь послушным, - говорит он строго, но нежно, и это все, что нужно Гарри. Гарри пылко кивает и толкается вверх, чтобы встретиться с Луи взглядом. Это заставляет их обоих прокричать, и тогда Луи ускоряет темп, и Гарри старается не отставать. - Так хорошо, Гарри. Мне так хорошо. Гарри что-то мямлит и стонет, когда Луи находит простату снова и задевает ее еще и еще раз. Его кожа буквально горит, и он знает, что издает звуки, из-за которых ему будет стыдно днем, но прямо сейчас, он определенно не знает ни одной причины, по которой это должно его волновать. Пот течет по его ключицам, а волосы путаются на затылке. Луи сейчас преуспевает не лучше. Его челка запутана из-за того, что Гарри тянул за нее. Его глаза блестят, губы опухшие, а на верхней губе капелька пота. Гарри приближается, чтобы слизать ее. Его губы на вкус соленые, как Луи. Гарри так влюблен. Луи тянется вниз и оборачивает руку вокруг члена Гарри, скользкого из-за смазки и болезненно твердого, и начинает поглаживать его в ритм с толчками. Голова Гарри опрокидывается назад, на подушки, а сам он практически кричит от того, как ему хорошо. Годы стерли воспоминания о том, как это прекрасно на самом деле, но сейчас, когда он вернул все, Гарри точно уверен, что никогда больше не позволит этому покинуть его. - Я держу тебя, детка. Давай, кончи для меня, Гарри, - говорит Луи ему в ухо. Голос напряженный и грубый и, ох, такой восхитительный. Гарри находит силы открыть глаза и замечает, как лицо Луи расплывается в удовольствии. Вот к чему это и приводит, на самом деле. То, как Луи смотрит, когда он на грани, все мускулы напрягаются, а челюсть ослабляется. Гарри видит звезды, его тело трясется, и он никогда не хочет приходить в себя от этого чувства. Он поднимает глаза снова вверх, видя, как Луи полностью падает сверху на него. Он громко стонет и зажмуривает глаза, дрожа от оргазма. Это самое красивое, что Гарри когда-либо видел. - Я люблю тебя, - бездыханно говорит Гарри, язык отяжелевший и медленный, будто он под чем-то. А ведь всегда наступает побочный эффект. Луи наклоняется и целует его, чувственно, прежде чем выйти из него и стянуть презерватив. Он помогает Гарри сесть и поправляет подушки, так, что он может в итоге прижаться рядом, к нему. Гарри держит стакан сока, и крекер в руке. - Я возьму полотенце. Сейчас, схожу в ванную, - ласково говорит Луи, указывая на ванную, и убеждается в том, что Гарри может видеть, как он идет туда. Луи так заботится о нем. Луи возвращается с теплым полотенцем и вытирает живот и бедра Гарри от смазки и спермы. После чего, делает тоже самое с собой и кидает полотенце на пол. Гарри разберется с мокрым местом на полу завтра утром. Он так устал, чтобы думать об этом прямо сейчас. Он съедает еще пару крекеров и допивает стакан сока и это единственная физическая активность, с которой он может сейчас справиться. - Все нормально? – проверяет Луи, прижимаясь к нему, оборачивая их одеялами. - Golden, - шепчет Гарри. Его голос все еще звучит разбито, но он медленно приходит в себя, и его сознание не такое затуманенное. Луи играет с его волосами некоторое время, и они просто сидят в тишине, потерянные, каждый в своем собственном мире. Гарри думает, что сейчас происходит в голове Луи. Он смотрит на его лицо, и он не выглядит снова испуганным, хотя может быть и наоборот, потому что Гарри еще не до конца в себе, но он надеется, что Луи не собирается снова сбежать. - Не делал этого вечность, - говорит Луи сквозь зевок. Гарри ухмыляется и качает головой. - Я тоже. Луи нежно ему улыбается пухлыми губам, смотря любящим взглядом. Гарри улыбается в ответ, прижимаясь к нему снова. Он не беспокоится о том, чтобы попросить Луи не оставлять его. Он не глупый. Еще так во многом предстоит разобраться, и, технически, у Луи завтра свадьба. Он просто надеется, что когда проснется утром, Луи все еще будет здесь, выберет его. А с остальным они разберутся. - Люблю тебя, Лу, - бормочет Гарри, закрывая глаза. Он засыпает прежде, чем может услышать ответ, падая в сон без сновидений, под саундтрек дыхания Луи и его устойчивого сердцебиения. *lo mein - китайская лапша **home с анг. дом, а North - север Надеюсь, про Бейонсе вы не забыли, ребята. ;)