Творческий беспорядок

— Так-так… — задумчиво протянул Хенри, открывая бутылку пива. — Значит, опять поиски… Ладно. Ну, у кого-нибудь есть идеи, где нам раздобыть нового вокалиста? Стояла середина февраля, и Finntroll предавались заслуженному отдыху. Во-первых, они не так давно вернулись из Северной Америки, где успешно откатали небольшой тур, а во-вторых, уладили все разногласия с предыдущим вокалистом: он, наконец, уволился. Сколько на это было потрачено нервов, времени и алкоголя, вспоминать не хотел никто. Сейчас они вшестером собрались в репетиционной, чтобы обсудить дальнейшую судьбу группы. — Надеюсь, нам повезёт, — вздохнул Микаэль. — Потому что голос голосом, но ещё одного такого козла мы не выдержим. Все молча согласились. — Но он хотя бы отработал все запланированные концерты и оставил нам время подготовиться к фестивалям, — заметил Самули и выпустил в воздух колечко дыма, вертя сигарету в пальцах. — Очень благородно с его стороны, — буркнул Алекси, подумал и тоже потянулся за пивом. — Мы не заслужили такой чести. Проблему с новым вокалистом следовало решать как можно скорее: три месяца пролетят очень быстро, и за это время нужно отрепетировать весь старый материал, а самое главное — сработаться с новым человеком. — Я так понимаю, никого на примете у нас нет? — спросил Хенри. Музыканты переглянулись и помотали головами. — Значит, надо звонить Катле, — решил он. Катла, в миру Ян Ямсен, был первым вокалистом Finntroll. Он потерял возможность петь из-за опухоли на голосовых связках, но по-прежнему писал лирику и работал идейным вдохновителем группы. Хенри достал телефон и набрал номер Яна, затем включив громкую связь. Группа замерла в ожидании. Спустя минуту Ян наконец снял трубку. На вопрос, знает ли он кого-нибудь подходящего на вакантное место вокалиста, после короткой паузы последовало твёрдое «да». — Кто? — группа жаждала подробностей. — Мы учились в одной школе, — начал рассказывать Ян. — Помню, что столкнулся с ним на какой-то репетиции очередного праздника. Мы обсудили, какое дерьмо придётся петь и слушать, потом выяснили, что любим одну и ту же музыку, и вроде как сдружились. Ну, на концерты иногда вместе ходили и всё такое… И, если я не ошибаюсь, он уже тогда где-то пел, причём весьма неплохо. — Отлично, — Хенри довольно потёр руки. — Сделаю пару звонков в Якобстад, наведу справки и перезвоню, — с этими словами Ян отключился. В комнате тут же поднялся шум: — Хоть бы нашёлся парень. — Да уж, интересно будет его послушать. Если он уже тогда хорошо пел, нам может реально повезти… — Но нельзя же только на нём зацикливаться, будто кроме него вокалистов нет! — А я доверяю Катле. Раз он сказал, что парень хорошо поёт, значит, он реально хорошо поёт! И так далее, и так далее. Через пятнадцать минут телефон ожил. Музыканты сгорали от нетерпения: — Ну что, нашёлся? — Записывайте: Матиас Лилльмонс, группа Twilight Moon, — диктовал Ян. Хенри лихорадочно строчил на мятом чеке из супермаркета. — Будут выступать в Якобстаде в эту субботу. Восемь вечера, клуб Jeppis. — Ну, есть желающие съездить в Пиетарсаари* за нашим, скорее всего, новым вокалистом? Повисло молчание: все посмотрели на Самули. — Ладно, ладно, — наконец согласился он. — Я уже сто раз слышал, что замечательно разбираюсь в людях и умею налаживать контакт, так что… Но половину бензина оплачиваете вы, я не хочу трястись в автобусе десять часов! *** После некоторых колебаний Самули запихнул в багажник упаковку пива. А вдруг пригодится, подумал он: налаживать контакты можно по-разному. В качестве представления группы потенциальному вокалисту он захватил первый альбом Троллей — «Midnattens Widunder». Стоило, конечно, взять и другие два, но диски в домашнем творческом беспорядке куда-то подевались, так что Самули решил не тратить время зря: его ждали без малого пятьсот километров дороги. Машина плавно вписывалась в повороты. Замёрзшие озёра постепенно исчезали позади: он приближался к региону Остроботния, который выходил к берегу Финского залива, и откуда рукой, точнее, паромом было подать до Швеции. Интересно, каким окажется этот человек, их возможный новый вокалист? Самули попытался представить его, но быстро бросил это занятие. Ни к чему, всё равно он увидит его уже совсем скоро. Пиетарсаари был очень небольшим городком, не лишённым, однако, изящества и очарования. Но первым делом в глаза Самули бросились указатели и вывески: на них определённо преобладал шведский язык. На улице тоже чаще звучал шведский. В кафе, где он решил взять какой-нибудь еды, девушка за стойкой поняла его финский, хотя и не без труда. Самули купил кофе и сэндвич и вышел на набережную. Летом здесь точно намного красивее, думал он, прогуливаясь мимо пришвартованных кораблей и наблюдая, как в тёмной воде, кое-где свободной ото льдин, играют отражения жёлтых и оранжевых огней. Уже стемнело и сильно похолодало, когда он, наконец, вернулся обратно к машине и поехал в клуб. «Jeppis» оказался довольно приятным местом. Устроившись у бара и взяв пива, предусмотрительно безалкогольного, Самули позволил себе расслабиться. Фанатов перед сценой толпилось немного, но пришли явно самые преданные: некоторые даже были одеты в самодельные футболки с замысловатым логотипом Twilight Moon, напоминавшим какую-то крылатую тварь. Такой же логотип был и на заднике. Наконец свет в зале погас, и под аплодисменты группа вышла на сцену. Увидев, кто из музыкантов подошёл к микрофонной стойке, Самули чуть не поперхнулся. Вокалист был невысоким и худым настолько, что выглядел не старше восемнадцати. Самули, в общем, тоже не мог похвастать наличием мышц, но эти тонкие руки и узкие плечи привели его в замешательство. Время от времени вокалист отбрасывал с лица длинные, чуть ли не до талии, волосы, и тогда становилось видно его лицо, тоже словно принадлежавшее подростку. При всей своей субтильности рычал он, однако, весьма впечатляюще: слов было не разобрать, и в данном случае это означало, что он справлялся со своими обязанностями хорошо. Самули внимательно слушал, но музыка его, по правде говоря, не впечатлила: Twilight Moon играли довольно заурядный блэк. Не плохой, вовсе нет, но не особенно оригинальный. Но вот вокал… Ян был прав, говоря, что у парня есть способности. Кажется, FInntroll крупно повезло. При условии, конечно, что он согласится. Выступление Twilight Moon продлилось чуть меньше часа. Поблагодарив фанатов и попрощавшись, музыканты исчезли за кулисами. Самули терпеливо ждал, наблюдая за привычной вознёй техников на сцене. Минут через двадцать в толпе мелькнуло знакомое лицо, и вокалист облокотился на стойку рядом с Самули, заказав тёмное пиво. В косухе он выглядел посолиднее, но Самули на месте бармена всё равно попросил бы его показать паспорт. Впрочем, они с барменом оказались знакомы: тот без лишних вопросов налил ему пива и поздравил с хорошо отыгранным концертом. — Матиас Лилльмонс, верно? — обратился к вокалисту Самули. — Да, — ответил тот, отпив из стакана. — А в чём дело? — Меня зовут Самули Понсимаа, я из группы Finntroll, и мы сейчас ищем нового вокалиста. Ты не хотел бы петь с нами? — спросил он по-фински. Заметив, что Матиас нахмурился, явно не полностью уловив суть фразы, Самули мысленно чертыхнулся и повторил то же самое на английском — О, спасибо, так гораздо проще, — Матиас смущённо улыбнулся. — А что вы играете? — Эм-м-м, а ты нас не знаешь? — поразился глубине финско-шведской глубинки Самули. Нет, ну они, конечно, не Nightwish, чтобы собирать стадионы, но всё-таки… Обидно, чёрт побери! Матиас по-прежнему ждал ответа. — Фолк-блэк, наверное. Ненавижу эти ярлыки, — он вздохнул. Но в голубых глазах Матиаса загорелся интерес: — У тебя нет с собой диска или кассеты? Хочу послушать. — В машине остался, — Самули мотнул головой в сторону выхода. — В машине? Тогда предлагаю поехать ко мне, тут недалеко. Хотя тут вообще всё недалеко… — Матиас снова улыбнулся. — Послушаю, а ты расскажешь о группе поподробнее. — Идёт. Допивай. Самули подумал, что ему определённо нравится такое отношение к делу, и упаковка пива наверняка сегодня послужит налаживанию контактов. *** Они поднялись по узкой лестнице на второй этаж. Матиас приложил палец к губам, указывая на одну из соседних квартир, и прошептал: — Эта старая дама очень не любит шум… Он принялся шарить по карманам. Самули услышал шуршание и позвякивание мелочи. Матиас вполголоса ругнулся, и, наконец, в темноте блеснула цепочка с ключами. — Заходи, — Матиас отпер дверь, пропуская Самули с заветной упаковкой пива вперёд. Щёлкнул выключатель, и Самули увидел, что они стояли в тесном коридорчике, который вёл в единственную крохотную комнату. Сбоку было ещё две двери: вероятно, кухня и ванная. Они разулись и кинули куртки на одинокую табуретку. Матиас, сжимая диск в руке, исчез в комнате. До Самули донеслось лихорадочное щёлканье кнопками, а потом зазвучало знакомое вступление. Взяв пиво, он прошёл в комнату следом за её хозяином. — Спасибо, — Матиас принял банку из его рук и уселся поудобнее на маленьком диване с порядком ободранной обшивкой. — Располагайся. Самули сел рядом и огляделся. Собственно, оглядываться было некуда: почти всё пространство комнаты занимали диван, шкаф и столик в углу, на котором высились проигрыватель и стопка дисков. Судя по тем, которые Самули узнал, у Матиаса был неплохой вкус в блэке. Возле окна стояли усилитель и бас-гитара, прислонённая к стене. Пока они слушали альбом, Самули искоса наблюдал за Матиасом. Сначала тот сидел спокойно, потом принялся барабанить пальцами по подлокотнику и покачивать головой в такт, сосредоточенно прикусив губу и нахмурив брови. Про пиво в руке он, кажется, благополучно забыл и на проигрыше в «Vatteanda» не выдержал: — Блин, это потрясающе! Они дослушали диск до конца. Матиас с горящими глазами сказал: — Я понимаю, что вы, возможно, найдёте вокалиста лучше меня, но если что, я согласен петь у вас! Самули незаметно усмехнулся: Матиас уже практически получил место в группе, но пока не следовало ему об этом говорить. — Да, конечно, мы учтём это, — ответил он, стараясь спрятать ухмылку. Матиас тем временем принялся листать буклет и читать тексты. — Король троллей, значит... Необычно. А вы сами придумали его историю, или это просто малоизвестная легенда? — спросил он с искренним интересом, допив, наконец, своё пиво. Самули взял новую банку и принялся рассказывать, как в результате попойки в лесном домике у основателей группы родилась идея о Ривфадере. Вопрос следовал за вопросом, потом они постепенно перешли на какие-то отвлеченные темы, потом Матиас предложил заказать пиццу, а потом Самули заметил, что пива у них почти не осталось. — Подожди-подожди, ты сказал, что приехал из Хельсинки? — невнятно спросил Матиас с набитым ртом. Самули молча кивнул. — Но зачем было тащиться в такую даль? — Личный… — он икнул, — контакт. После того, как выяснилось, что наш вокалист как человек полное дерьмо… Не-е-ет, уж лучше проверить. Составить, так сказать, впечатление. Да, кстати, тут где-нибудь рядом есть отель? Матиас фыркнул, чуть не облившись пивом: — Отель? Оставайся у меня, утром поедешь обратно. Я могу лечь на пол на матрасе, а тебе уступлю диван. Как гостю. Самули посмотрел на диван, потом на себя, потом снова на диван, что-то прикинул и сказал: — Знаешь, давай лучше я на полу. Но за предложение спасибо, честно. Матиас недоуменно уставился на него, а потом сообразил: после ночи на диване Самули, чей рост приближался к двум метрам, проснулся бы в форме буквы «z». Они посмотрели друг на друга и расхохотались. *** Утро оказалось почти добрым, а умывание холодной водой и огромная чашка кофе окончательно вернули Самули в состояние бодрости. Матиас вышел проводить его к машине. — Я позвоню, — сказал Самули, когда они пожали друг другу руки. — В любом случае. — Удачи с поисками, — серьёзно сказал Матиас. И вдруг спохватился: — Чёрт, ты забыл диск! — Забирай, — Самули махнул рукой. — О, спасибо! Ну… — Матиас опустил глаза, — возможно, ещё увидимся? — Возможно. Удачи, — Самули сел за руль и через десять минут был уже на шоссе. Прошло меньше получаса с того момента, как он выехал из Пиетарсаари, когда ему позвонил Микаэль. Судя по звукам, с ним была вся группа. — Ну как он, скажи? — выпалил он вместо приветствия. — Я за рулём! — Ну хоть два сло… — Я за рулём, — повторил Самули и положил трубку, посмеиваясь. Ничего, не умрут от любопытства! Он включил радио и начал подпевать. Настроение у него было замечательное, а пятьсот километров обратной дороги казались приятным путешествием. *** Пять человек с нетерпением ждали, пока Самули разденется и пройдёт внутрь, чтобы тут же накинуться на него с одним-единственным вопросом: — Ну?! Выдержав театральную паузу, Самули молча поднял большой палец вверх. В комнате мгновенно поднялся радостный гомон: — Ура! — Я знал! Я знал это! — Катла был прав, ха-ха! Со всех сторон на него посыпались одобрительные похлопывания по спине и плечам, и Микаэль его порывисто обнял, попутно прихватив ещё пару человек в свои медвежьи объятия. Самули поморщился: финские тролли иногда бывали чересчур шумными. — Ну, хватит, хватит уже, — вздохнул он, освобождаясь из кучи-малы. — Как будто это я ваш новый вокалист…. Когда будем ему звонить, кстати? Важный вопрос вернул всем серьёзный настрой. — Дня через два, думаю, — протянул Хенри задумчиво. — Мы же якобы других вокалистов пробуем, так что лучше не торопиться. Самули кивнул. — Ладно. А теперь поеду-ка я спать, пожалуй… *** Через два дня они собрались снова. — Звони, — сказал Микаэль. Самули достал телефон, нашёл нужную строчку в списке контактов и нажал на кнопку. Группа замерла, слушая гудки. — Да? — ответил знакомый голос. — Это Самули из Finntroll. — А, привет! — Не отвлекаю? — Нет, всё в порядке, говори. — Когда ты сможешь приехать? На том конце повисло молчание. — Постой, то есть ты хочешь сказать, что… — медленно проговорил Матиас. Самули тут же представилось его удивлённое лицо. — Ну да, ты принят, — сказал он. — В группе поверили моим словам, когда я рассказал про тебя, так что на фоне остальных… В общем, ждём тебя в Хельсинки! — Чёрт. Чёрт! Я очень хочу приехать поскорее, но… — Матиас внезапно замялся. — В общем, у меня сейчас почти нет денег. И, кажется, едва ли предвидится в ближайшее время… — Мы оплатим тебе билет. Пусть это будет подарком в честь вступления в группу, — сказал Самули, не раздумывая. — Серьёзно? — Да. Если я правильно помню, ближайший поезд до Хельсинки отправляется сегодня в шесть вечера, и таким образом, ты будешь у нас в районе одиннадцати… Успеешь собраться? — Да, конечно,— взволнованно ответил Матиас. — Вот и замечательно. Они договорились о месте встречи на вокзале, потом Матиас продиктовал ему номер своей карты, чтобы получить деньги на билет, и попрощался. — Меньше чем через двенадцать часов он будет у нас, — сказал Самули. — Я его встречу. — Ага, значит, у нас есть чуть меньше двенадцати часов, чтобы закупиться всем необходимым… — радостно потёр руки Сами. — Звони Катле, он же ещё не знает! — Микаэль толкнул Хенри в бок. Тот просиял и бросился за своим телефоном. — Я в магазин, кто со мной? — спросил Сами уже из коридора, одеваясь. — Я, — сказал Самули. Он собирался лично проследить, чтобы в сегодняшнем алкогольном меню было побольше тёмного пива. *** Слегка сутулую худую фигуру в чёрной куртке и с большим рюкзаком за плечами Самули увидел сразу. Матиас казался уставшим, но стоило ему очутиться в машине, как вся сонливость мигом с него слетела. Он активно размахивал руками и вообще едва мог усидеть на месте. Самули успел выслушать, как он уволился с работы практически сразу же после того, как положил трубку: — Давно хотел это сделать, а тут такой повод подвернулся, — его лицо озарила счастливая улыбка ребёнка, нашедшего под ёлкой желанный подарок. До репетиционной по пустым улицам они добрались быстро. — Заходи, — Самули распахнул дверь. Группа высыпала в коридор. Матиас засмущался под любопытными взглядами, но руки всем пожал твёрдо и уверенно. Яна он сначала не узнал, но когда узнал и понял, благодаря кому оказался здесь, то крепко обнял. — Да-а-а, давненько мы не виделись, — улыбнулся Ян. Познакомившись, они переместились в комнату, где уже стояла наготове целая батарея бутылок. Каждый выбрал себе напиток по вкусу, и все расселись на диванах и креслах. — За нового вокалиста! — И за то, что мы нашли его так быстро! Они громко чокнулись бутылками и стаканами. Самули предупредил заранее, чтобы разговоры сегодня шли исключительно на английском: пусть Матиас не думает, что они говорят о нём за его спиной. Микаэль покровительственно хлопнул Матиаса по плечу: — Не волнуйся, поживёшь с нами недельку и сразу заговоришь на финском! Исключительно в литературном варианте, разумеется, — он расхохотался. Празднование постепенно набирало обороты. Как Самули и думал, Матиас отдавал предпочтение тёмному пиву. — Я, кстати, выучил тексты с «Midnattens Widunder», — сказал он. — Молодец, завтра выдадим тебе остальные, — одобрил Хенри. — Остальные? — Матиас широко открыл глаза. — Ну да. Хенри осторожно поинтересовался: — Ты ведь в курсе, что у нас есть и другие альбомы? — М-м-м… — потупился Матиас. Хенри посмотрел на Самули: — Подожди, ты что, дал ему только «Midnattens…» послушать и не сказал, что у нас есть ещё два альбома? — Я диски не нашёл, а потом, не знаю, как-то забыл о них, — Самули развёл руками. — Вот же… тролль безмозглый, — посмеиваясь, Хенри встал с дивана, направился к стоявшему в углу проигрывателю и включил «Nattfödd». При виде Матиаса, на лице которого снова отразилось бесконечное удивление, вся группа в буквальном смысле сползла на пол. В комнате грянул оглушительный хохот. — Мы тебя удивили, я гляжу, — выдохнув, Алекси вытер слёзы. — Просто это… очень отличается от первого альбома… — сглотнул Матиас. — Я ожидал, что блэка будет больше. Но мне нравится, очень даже! — Отлично, продолжаем вечеринку! — радостно объявил Сами. — Кто хочет водки? *** Самули потом ещё долго вспоминал этот вечер. Атмосфера царила самая что ни на есть доброжелательная, все были милы и вежливы — настолько, насколько могли быть милы и вежливы выпившие тролли. Матиас, как Самули и думал, поначалу нервничал, но потом расслабился и понял: ему здесь по-настоящему рады. Его попросили немного рассказать о себе, что он с удовольствием сделал, и все сильно удивились, узнав, что ему двадцать три: всех обманула его худоба. Решили, что Матиас пока что будет жить у Самули. Самули нисколько не возражал, а Матиас так вообще был счастлив: одному не так сложно осваивать новое место и практически новый язык. Микаэль сказал, что у него тоже есть свободное место, но потом покачал головой («Импринтинг, чего уж там!») и сдался. На репетициях, начиная с самой первой, всё шло довольно гладко. Матиас быстро выучил тексты, и им оставалось только окончательно сыграться и спеться, что они легко успели за три месяца. Самули, однако, за три месяца успел больше, чем остальные. Во-первых, он много помогал Матиасу с финским. Конфузы, конечно, всё равно возникали — в основном, из-за произношения, — но уровень «заказать еду в Макдональдсе» был успешно пройден. Во-вторых, он добросовестно показал ему Хельсинки, так что теперь можно было не опасаться, что Матиас где-нибудь заблудится. А в-третьих, он благополучно влюбился в него. Самули даже не заметил этого: всё случилось как-то само собой. Сначала это было вполне естественное желание как-то помочь и поддержать, потом появилась привязанность, и вот теперь его наполняла странная нежность. Самули было смешно и даже неловко, но дело обстояло именно так: он влюбился в Матиаса и не видел смысла этого отрицать. У Самули имелся опыт подобных отношений, но ничего серьёзного у него так и не вышло. С одним он попросту не сошёлся характерами, второй бесился, что его часто не бывает дома… На какое-то время Самули вообще решил избегать любых связей, рискующих продлиться дольше одной ночи. И вот сейчас в его жизни появился Матиас, и Самули чувствовал: это что-то совершенно другое. Тем временем приближался горячий сезон летних фестивалей, и первое выступление должно было состояться уже послезавтра. Пока что это была родная Финляндия, но на очереди стояли и Италия, и Испания, и Германия с её поистине легендарным «Вакеном». Они находились в репетиционной, проверяя инструменты и оборудование перед тем, как всё упаковать. Хенри сидел за компьютером: нужно было вывесить расписание грядущих концертов и объявление о новом члене группы. Внезапно он громко выругался и повернулся к Матиасу: — Мы забыли придумать тебе прозвище! — О господи, — выдохнул Матиас. — Прозвище? Не знаю даже, у меня никогда не было прозвищ. Хенри на миг задумался, а потом его осенило: — Звони Катле. Оказалось, что Ян сам ехал сюда: хотел проводить группу. Вооружившись почти полной бутылкой водки и шведско-английским словарём, они с Матиасом засели на кухне, предупредив, чтобы никто их не беспокоил. — Шаманить будет… — вздохнул Сами. Через час Матиас вернулся в комнату с исчерканным листком бумаги. Он положил его на стол перед Хенри и ткнул пальцем в последнее слово, обведённое кружком. Хенри прочитал, удовлетворённо кивнул и вбил в строку новое имя: Mathias «Vreth» Lillmåns. *** В гримёрке царила суматоха, что было совсем не удивительно: шесть музыкантов готовились к выступлению в маленькой комнатке с единственным зеркалом. Микаэль вполголоса ругал организаторов, и все были с ним полностью согласны, но деваться было некуда. Матиас уже успел надеть поверх тёмных джинсов свой новый килт и затянуть шнурки на кожаных наручах. Теперь он нервно крутил в руках баночку с чёрной краской, явно не зная, что делать. — Помочь? — повернулся к нему Самули, уже закончив со своим гримом: чёрной ветвящейся полоской, которая через всё лицо спускалась на шею и грудь. — Да, пожалуйста, — Матиас с облегчением отдал ему краску. Вытерев руки влажной салфеткой, Самули вытащил из сумки кисть. Свой грим ему больше нравилось наносить пальцами, но если кто-то из коллег просил его «нарисовать тролля», в ход обычно шли кисти или губки. — Закрой глаза. Самули легко коснулся подбородка Матиаса и слегка повернул его голову вбок, прикидывая, что лучше нарисовать, и втайне любуясь тонкими чертами. Потом он обмакнул кисть в краску и принялся аккуратно выводить такую же ветвистую полоску, как у себя, только не с правой стороны, а с левой. Через лоб, пересекая глаз, по щеке и шее… Орудуя кистью, Самули заметил, что по телу Матиаса поползли мурашки: он совершенно точно получал удовольствие, расслабившись от прикосновений мягкого ворса. На его лице застыло блаженство. Полоска достигла ворота чёрной майки. — Готово. Матиас открыл глаза, посмотрел в зеркало и довольно улыбнулся: — Спасибо! — Не за что, — Самули закрыл краску и взял стаканчик с водой, чтобы сполоснуть кисть. Через десять минут они стояли за кулисами. Ободряющие похлопывания по спине, объятия — каждый по-своему пожелал Матиасу удачи. Самули кивнул ему и улыбнулся, прежде чем выйти на сцену вслед за остальными. *** Всё прошло великолепно. Толпа словно обезумела, слэм то и дело переходил в хороводы и пляски. Матиас справлялся с ролью фронтмена отлично: в нужное время заводил и остужал народ, организовывал сёркл-пит и регулярно прикладывался к бутылке пива на радость фанатам. Его приняли очень тепло, и встретив, и проводив громкими аплодисментами. — Поздравляю! — Молодец! — Так держать, тролль! — Хо-хо, это надо отметить! Глаза Матиаса горели: видно, он и сам не ожидал, что его первое выступление пройдёт настолько хорошо. — Мне почему-то было совсем не страшно, — сказал он. — Я вроде как чувствовал, что вы со мной, и эта поддержка… Спасибо, ребят! Естественно, тем вечером они знатно напились, и казалось удивительным, что их автобус не перевернулся по дороге. В голове Самули всё плыло, перед закрытыми глазами мелькали неясные картинки сегодняшнего дня. Он снова увидел лицо Матиаса и вспомнил, как по его телу прокатилась волна дрожи. Самули захотелось убедиться в том, что эта реакция ему не померещилась. Такая возможность представилась через день на следующем фестивале. Самули даже не успел предложить свою помощь: — Пожалуйста, ты не мог бы снова накрасить меня? — попросил Матиас. — У тебя точно получится быстрее и аккуратнее… С готовностью закрыв глаза, он подставил лицо. Самули опять увидел и даже почти почувствовал, как Матиас дрожит от удовольствия, чуть прикусив губу. Ему страшно захотелось поцеловать его. Кисть неторопливо проделала путь ото лба до низа тонкой шеи, оставив чёрную полоску. — Всё. Матиас открыл глаза, в которых мелькнуло выражение разочарования, что-то вроде «как, уже всё?» Самули боялся думать, что ему не померещилось. *** Следующий фестиваль, следующий процесс «рисования тролля»... — Что, Матти, нашёл себе гримёра? — засмеялся Микаэль. — Вроде того, — улыбнулся Матиас. — Никогда не умел рисовать, тем более — на себе. Самули видел, как чуть трепещут его ноздри и подрагивают ресницы, и понимал: ему не мерещилось. Такое померещиться не могло. Вот только непонятно было, на что именно так реагировал Матиас: на движения кисти или на его присутствие? *** Они давали очередное интервью перед очередным фестивалем, и, по договоренности, после него симпатичная девушка, задававшая вопросы, должна была попробовать нанести им грим сама. И, естественно, Матиас был главным объектом её вежливого, но явно повышенного интереса. — Ну, в кого превратится тролль сегодня? — она засмеялась и взяла кисть. — О, я люблю блэк, так что пусть Врет немного побудет Аббатом, — с готовностью ответил Матиас и закрыл глаза. Девушка начала осторожно наносить на его лицо сначала чёрную, а потом белую краску, и скоро Матиас красовался в классическом гриме бессменного лидера Immortal. — Круто! — выдохнул он, глядя на себя в зеркало. Самули, наблюдавший за процессом, заметил, что Матиас никак не отреагировал на прикосновения кисти, хотя девушка красила его намного дольше, чем он. — А кем сегодня будет Скример? — она повернулась к нему. Самули сделал вид, что задумался: — Кингом Даймондом. Люблю перевёрнутые кресты… В его груди затеплилась надежда. *** — О боже, ну и жара… Фестиваль в Италии обещал быть не просто жарким, а очень жарким. Хвала всем богам, что они выступали ближе к вечеру! Самули привычно взял кисть, обмакнул её в краску и снова принялся гримировать Матиаса. Все признаки удовольствия появились на его лице, как всегда. И вот тут вдруг оказалось, что не только на лице: ниже пояса под тонкой джинсовой тканью выделялась отчётливая выпуклость. Самули прикусил губу. Допроверялся, мать твою, подумал он и чуть было не размазал краску. Когда Матиас открыл глаза, Самули увидел смущение в его взгляде и притворился, что ничего не заметил. Поблагодарив, Матиас быстро направился в сторону туалета. Всё выступление Самули ни о чём не мог думать. После двух ошибок подряд к нему подбежал Сами и крикнул: — Что с тобой? Соберись! Самули огромным усилием воли заставил себя сконцентрироваться на игре. Улизнув со всеобщей попойки, которой окончился фестиваль, он в одиночестве оправился побродить по территории фестиваля. Самули размышлял, стоит ли ему предпринимать какие-то действия. Насколько он мог судить, препятствий возникнуть вроде бы не должно. Реакции тела — особенно последняя — ясно говорили о том, что Матиас неравнодушен к нему, а интервью с гримом только подкрепило его уверенность. Надо было что-то делать. Срочно. *** — Мы можем поговорить? — спросил Самули, улучив момент, когда в автобусе никого не было, кроме них с Матиасом. — Да, конечно, — Матиас подошёл к нему. — Я больше не буду тебя красить. Он мгновенно напрягся: — Почему? — Потому что… — Самули понял, что отговорка «ты уже большой мальчик и вполне можешь делать это сам» звучит невероятно глупо, и замолчал, глядя в пол. — Так почему? — переспросил Матиас. — Потому что. И он его поцеловал. Ему было плевать, что это выглядело как в дешёвой комедии, но он действительно не знал, что ещё сказать и нужно ли что-то говорить вообще. Оказалось, что режиссёры дешёвых комедий всё-таки не дураки. Матиас ответил на поцелуй, хоть и не сразу: он явно не ожидал такого от Самули. — Хм-м-м… — пробормотал Матиас, когда они оторвались друг от друга. Самули украдкой потёр шею, которая немного затекла: кажется, они слегка увлеклись. — Признаю, это довольно веская причина. Что мы с ней будем делать? — Не знаю, — выдохнул Самули: мыслями он всё ещё был в десятке секунд назад, вспоминая мягкость его губ. — Но мы обязательно разберёмся, правда? *** — Проходи, — Самули махнул рукой. Ян вошёл к нему, оглядываясь: — Сколько я не был у тебя в гостях, не напомнишь? — Давно. Но я рад, что пещерный тролль всё-таки решил выбраться в мир… — В другую пещеру, ты хотел сказать, — Ян усмехнулся. — Ну… В общем, да, — признал Самули. — О, привет, Матти, — поздоровался Ян, когда к ним вышел Матиас. — Что, всё ещё живёшь с Самули? — Ага, — ответил Матиас. — Но думаю, что в ближайшее время съеду. «Не мусори, не шуми, и никаких девочек!» — якобы передразнил он. — Жуть, — согласился Ян. — Заплесневеешь тут с ним, он уже слишком стар для этого. Самули ткнул его кулаком. Притащив с кухни еду и выпивку, они устроились на диване в гостиной и принялись обсуждать новый альбом. — Блин, на чём я сижу? — Ян внезапно запустил руку куда-то под себя и вытащил кисть. — Они у тебя что, по всему дому рассыпаны? И в коридоре, и на кухне, и в ванной… Оберег против нечистой силы? К его удивлению, Самули переглянулся с Матиасом, и они оба покраснели. — Творческий беспорядок, — сказал Самули. — Так о чём там у тебя тексты, говоришь?