Часть 1
8 июня 2015 г. в 17:30
Лето — это такое время, когда мозг решает работать по-другому. То, что круглый год казалось немыслимым и абсурдным, летом приобретает совершенно иные краски. Загорелый, высокий и неприлично красивый блондин по малолюдной улице брел к дому своего друга. Он улыбался всем прохожим, которые с непониманием осматривали парня. Он как будто затеял соревнование с солнцем. Мол, кто ярче, кто горячее. И у особо впечатлительных особ складывалось ощущение, что небесное светило проигрывает. Жар лета плавил мозги и оголял тела, подставляя их никого не щадящим объятиям вышеупомянутого солнца. Парень по имени Наруто Узумаки был облачен в свободную оранжевую майку, с каким-то изображением, которая открывала вид на сильные рельефные руки, покрытые равномерным загаром. Он не стесняясь, демонстрировал свои коленки миру, щеголяя в светло-бежевых шортах. Да, похоже, солнце само осознало и признало свое поражение. Потому что в отличие от остальных Наруто наслаждался жаркими лучами, которые любя окутывали его своими объятиями.
Как уже говорилось ранее: Узумаки идет к своему другу. Его друг живет в частном доме с бассейном на заднем дворе. Именно из-за наличия бассейна этот дом и стал негласным местом их встреч. Этого друга, кстати, зовут Саске Учиха, и по мнению всех представительниц слабого пола и некоторых представителей сильного, он являлся красивейшим существом во всей вселенной. Но Наруто этого не замечал. Или не хотел замечать.
Дойдя до дома, в котором Саске жил со своим старшим братом, Наруто сразу же последовал на задний двор. Там его уже ждал бледный, как вампир, брюнет на шезлонге под зонтом. Под зонтом, который стоял под раскидистым деревом. Несмотря на палящее летнее солнце, Учиха был очень бледный, но это только придавало шарма. Он всем заявлял, что кожа у него чувствительная и загар ему противопоказан. Но себе он давно признался, что считает свою аристократическую бледность чертовски сексуальной. Саске лежал в одних плавках темно-синего цвета, а с мокрых волос стекали прозрачные капли, видимо уже окунулся.
Без приветствий, объятий и рукопожатий Наруто подошел к Саске и опустился на соседний шезлонг, заботливо подготовленный хозяином дома. Между их шезлонгами стоял столик с освежающими напитками. Стакан Наруто был пока еще пуст, а вот в стакане Саске красовался его излюбленный томатный сок.
— Хей, вампир, не устал только кровью питаться? — голос звучал с оттенком заботливой издевки.
— Будешь издеваться, я на тебя его вылью, добе, — прошипел Саске, потянувшись к стакану. Обхватил его обеими руками, как будто защищая свой любимый нектар от колких слов друга.
— Есть еще что-нибудь кроме крови мертвых помидорок?
— Ага, — Саске вытащил из переносного холодильника бутылочку апельсинового сока. Увидев свой любимый напиток, который даже в зимнюю стужу вместе со вкусом лета также приносил и тепло, Наруто расплылся в улыбке.
— О, вот это вот вкусно.
— Ты на что это намекаешь?
— Я не намекаю, теме, я говорю, что такую гадость пьют только беззубые старики за пятьдесят или диабетики.
— Ох, нарываешься, я же не шутил.
И в подтверждение своих слов обиженный брюнет опрокинул содержимое своего стакана на друга.
— Саске! Теме! Блин! — блондин вскочил с насиженного места, гневно топая и размахивая руками.
Вид злого Узумаки порадовал парня, что отразилось на лице в виде коварной улыбки, которой обычно улыбаются дети, которым удалось украсть печеньку до ужина. Но улыбка быстро смешалась с заинтересованным удивлением, когда блондин снял испорченную майку. По шее, по лицу медленно скатывались вязкие капли обожаемого Учихой напитка. В волосах виднелись алые пятна, переходя на плечи. Саске громко втянул воздух, завороженный этим зрелищем. Никогда еще томатный сок не казался ему таким желанным. Медленно стекающий, обволакивающий мягкую кожу. В этот момент в расплавленном мозгу что-то щелкнуло.
— Я в душ, придурок. Приду, отомщу, — и облитый соком парень побежал в дом. Наруто никогда не нравился этот вид сока. А уж на своем теле и в волосах подавно.
Пока Узумаки усердно смывал с себя плоды больного юмора своего друга, в голове Саске зарождалась и развивалась какая-то интересная идея. Обмозговывая ее, он успел восхититься своей оригинальности, удивиться своей испорченности и испугаться своих желаний. Учиха спохватился, пока наваждение не ушло. Почему-то именно в этот жаркий июльский день захотелось поддаться мимолетному порыву. Он вновь наполнил свой стакан соком и выпил половину этого вязкого сладко-соленого напитка. С остатком сока, который он не спешил допивать, Саске побежал к себе в комнату.
В комнате он уселся на большую мягкую кровать, покорно ожидая конца водных процедур Наруто. Мозг отказывался думать о последствиях, поэтому все о чем думал Учиха, это почему в его комнате светлые обои. Он же мрачный принц. Тут все должно быть в черно-серых тонах с яркими деталями помидорного цвета. За весьма интересными рассуждениями об интерьере прошли неестественно долгие четыре минуты. Как вдруг на свет комнаты выходит Наруто. И вопреки ожиданиям он не был зол или рассержен. Он был задумчив. За этот короткий срок его блондинистую голову так и не посетил план мести. Парень даже не заметил, как к нему подлетел Саске. Только когда тот встал прямо напротив, заглядывая в глаза, Наруто удосужился заметить его, а потом и стакан в его руке. Хотел он уже бросить в фаната помидоров что-то колкое, но не успел. Его плеч и груди коснулась холодная влага, медленно растекаясь по чистой коже. Красные капли направлялись вниз, подчиняясь вселенским законам, оставляя после себя соблазнительные дорожки. Некоторые капли достигли полотенца, обернутого вокруг бедер, пачкая его алыми пятнами. Саске провожал хищным взглядом каждую капельку. И его немного напрягало, что его друг молча принимает происходящее. А что собственно произошло? Саске опрокинул на полуголого друга второй стакан сока и теперь, молча пялился на него.
— Почему ты молчишь? — подал голос Саске.
— А что надо говорить в конец больному человеку?
— Я сейчас уберу, — Саске произнес это с хищным огоньком в глазах. Узумаки это заметил, но бежать ему не хотелось и останавливать бледного, красивого, завораживающего взглядом психа тоже.
Саске подошел вплотную, на секунду заглянув в голубые, кристально чистые глаза, склонился над его испачканным плечом и слизал немного сока. От неожиданных действий брюнета у Наруто пробежались мурашки по телу, скапливаясь внизу живота. А Саске продолжил слизывать вязкий сок с мышц Узумаки. Делал это он так усердно, так самозабвенно, что ему могла позавидовать любая верная собака. У Наруто с губ слетел блаженный выдох, когда ловкий язычок коснулся шеи.
— Ты почему не сопротивляешься? — удивился Саске, немного пугаясь своей затеи.
— Заткнись, придурок… и продолжай.
На это Учиха только хмыкнул, переходя очищать испачканную грудь и облизывая затвердевший сосок, чем вырвал довольный стон. Этот стон только разогрел Саске, у которого в плавках стало как-то болезненно тесно. Он уже хотел, каждой клеточкой своего тела хотел решительных действий. Но нельзя. Томатный сок еще остался на втором соске. Ну как остался. Его там никогда и не было, но Учихи должны доводить дела до конца. Потому он принялся терзать второй сосок с таким рвением, что Наруто, не сдержав громкого гортанного стона, с силой оторвал Саске от себя, который наградил друга вопрошающим взглядом. Опережая все вопросы, Узумаки впился в губы Саске страстным собственническим поцелуем, на который сразу получил ответ. Никто не хотел проигрывать эту схватку, поэтому их языки сцепились в дикой борьбе, в танце любви. Поцелуй был мокрый, без правил. Они кусали друг другу губы, время от времени посасывая их. От одного только поцелуя им сорвало крышу. И теперь летний зной показался вполне сносным на фоне жара разгоряченных тел. Наруто начал медленно направлять Саске к кровати, не смея разрывать этот поцелуй. Дойдя до кровати, они рухнули на нее, невольно останавливая страстный танец языков. Узумаки, оказываясь сверху, не стал терять время и сорвал с себя полотенце, а с Саске плавки. Учиха из-под полуприкрытых век наблюдал, как его друг покрывает его рельефный живот поцелуями, временами впуская в ход язык. Во всех этих действиях присутствовала только тень нежности, а в основном это была смесь неожиданного желания и такого же удовольствия. Когда Наруто начал поглаживать бедра, поднимаясь к ягодицам, брюнет очнулся, резко вскочил, подминая блондина под себя.
— Э, нет. Я сверху, — прошептал он прямо в ухо. А чтоб тот не успел возразить, тут же втянул его в еще один космический поцелуй, который получился еще откровенней. Когда Саске наконец-то прекратил сминать мягкие губы друга в жарком поцелуе, а его губы перешли изучать шею, Наруто хриплым от возбуждения голосом сказал:
— Ну на ЭТОТ раз ладно, мы не гордые.
Саске нагло улыбнулся на сие высказывание и, смочив пальцы в слюне, направил их к входу Наруто. Тот напрягся, чувствуя, как собственные мышцы сопротивляются вторжению одного пальца. Но колоссальным усилием воли заставил себя расслабиться, позволяя трахать свой зад пальцем. Он расслабился достаточно, чтобы Саске добавил второй. Теперь его растягивали два, трясущихся от возбуждения, пальца. Наруто не сопротивлялся, даже подмахивал бедрами навстречу размеренным движениям Саске, поглаживая его спину. А когда пальцы Саске наткнулись на комочек нервов, Наруто вскрикнул от невиданного ранее удовольствия. Решив, что он уже готов, Учиха приставил свой каменный, изнывающий от недостатка ласки, член к разработанной девственной дырочке Наруто. Но тот опять против воли сжался.
— Расслабься, — прошептал брюнет свой дельный совет, заглядывая прямо в бескрайние небеса глаз, возможно, ища в них разрешение.
— Знаю я. Ты чего остановился? Или чтоб ты продолжил, мне надо на себя еще этого мерзопакостного сока вылить? — голос Наруто дрожал от невыносимого желания.
Он был готов врезать другу за излишнюю медлительность, но тут же пожалел. Потому что Саске резко вошел в него одним рывком и сразу начал размеренные движения. Первоначальная боль сменилась непривычным удовольствием, а потом и вовсе наивысшим наслаждением. Наруто кричал, пытаясь выкрикивать имя того, кто дарит ему сейчас незабываемые ощущения, но каждый новый толчок задевал простату, выбивая воздух из легких. Саске тоже получал абсолютно новые, но безусловно приятные ощущения. Но когда с губ блондина под ним донеслось такое похотливое: «Ещё, Саске, прошу тебя… ахн… быстрее… сильнее», ему окончательно спустило тормоза. Он вышел из желанного тела. На разочарованный протест он ответил действием, переворачивая того на живот, заставляя встать на колени. Когда Наруто сообразил, что от него требуется, он еще и выпятил свою филейную часть, открывая вид на покрасневшее и растянутое колечко мышц, которое судорожно сжималось, требуя, чтоб его наполнили чем-то походящим на твердый, большой и готовый к боевым действиям член Саске. Долго любоваться видом брюнет был не в силах, и он резко, без предупреждения наполнил собой друга, получая в благодарность довольный стон. Учиха вцепился своими аристократичными руками в мягкую кожу бедер, оставляя следы, которые в будущем обещают стать синяками, и начал самые дикие, неконтролируемые толчки. Ритм и сила, с которой Саске вбивался в Наруто казались неестественными. От этого грубого, концентрированного секса у Наруто под зажмуренными веками плясали разноцветные геометрические фигуры. Он больше не стеснялся ни кричать, ни стонать, срывая голос, ни просить еще. Спустя минуты их тела взмокли, дыхания сбились, создавая ощущение, будто парни пробежали марафон. Саске рычал, как дикий зверь, чувствуя скорую разрядку. Он хотел довести Наруто до пика раньше. Поэтому схватив член блондина, он начал медленно ласкать его рукой, оттягивая нежную кожу, временами сжимая чуть сильнее. Эти нежные, медленные движения как-то странно контрастировали с бешеным ритмом. Но именно это сочетание заставило Узумаки кончить, сжимая орган Саске в себе, затрудняя толчки. Они, кстати, были не нужны. Потому что Саске готов поклясться, что кончил от звука, слетевшего с уст Наруто мгновение назад.
Измученные, обессиленные тела рухнули на кровать. Саске всё так же был сверху, утыкаясь в златовласый затылок и вдыхая запах Узумаки. Именно этот запах, запах летнего пшеничного поля и диких цветов, казался сейчас самым лучшим на свете. А Наруто отходил от яркого оргазма, чувствуя тяжесть крепкого и сильного тела, чувствуя горячее дыхание на своей шее и думая, что с таким человеком и одеяло зимой не нужно будет.
Спустя несколько минут в голову Саске закрались сомнения. Он не знал, что только что произошло, но повторить ему хотелось. Но захочет ли Наруто? Что это для него значило? Он думал с такой силой, что Узумаки своей многострадальной пятой точкой почувствовал его душевные терзания и скинул с себя тушку друга.
— И что теперь? — поинтересовался Саске, боясь быть отвергнутым.
— Хмм… — заулыбался Наруто, зная, что его улыбки не видят, и продолжил спокойным голосом, — Иди…
Саске вдруг сделалось обидно, он начал копошиться, чтоб и в правду уйти, напрочь забыв, что это его дом. Но от мрачных мыслей его отвлек смешливый голос друга.
— …за мороженым, теме.
— Почему за мороженым?
— Потому что теперь моя очередь быть сверху, — улыбался во все 32 Наруто. Поняв ход его мыслей, Учиха поперхнулся воздухом.
— Не буду я мазаться мороженым! — изображая капризного ребенка возразил брюнет.
— Ну, тогда выбирай: рамен или мороженое? Ты же сам знаешь, я получу твою попку, а условия выбирай сам, — Узумаки наградил мешкающего парня самой невинной лучезарной улыбкой.
Голос был убедителен. У Саске даже не появилось сомнения в его словах. Он понимал, что так или иначе попробует сегодня все роли. И он не был против, увидев, как под ним извивается Наруто, явно получая удовольствие. Но вот кое-чего он все-таки был против. Ему совсем не хотелось пачкаться в рамене. Поэтому он слетел с кровати, направляясь на кухню, и у самой двери, не оборачиваясь, поинтересовался:
— Тебе сливочное или шоколадное?
— Сливочное, — Наруто искрился от счастья и немножко от похоти, потому что Саске пошел в чем был, то есть ни в чем. Жаль Саске не видел этой улыбки и этого взгляда, но еще обязательно увидит.
Оставляем отзывы, народ.