«Гром гремит, земля трясется – мать с собрания несется!» - знакома эта гениальная шутка? Если нет, то вы счастливчики, мать вашу! Потому что после невероятнейшей маминой речи мой мозг, и так не особенно освещенный блеском знаний, расплылся насовсем. Интересно, если погрузить в эту массу палец, он завязнет?..
— Артемий! Что ж ты, матрасик пупырчатый, мать родную не слушаешь? – что-то не по себе мне – тихо как-то стало…
Время ретироваться! Медленно и, по возможности, незаметно я лихо сполз с дивана и с все той же молодецкой удалью по-пластунски пополз в направлении шкафа возле двери, хотя в идеале, конечно, хотелось бы успеть просочиться и за дверь. А там уже по стеночке вдоль, вдоль…
— Тема, мать твою за ногу! – обвивается вокруг моей лодыжки щупальце вражеского боевого спрута… Стоп. Какого такого спрута? Мама…
— Мать… За ногу… Символично, не находишь? – методично пытаюсь выдернуть ногу из цепкой хватки. Был бы тут еще кто, подумал бы, что у меня внезапно начался приступ эпилепсии, а пока…
— Сынок, а жить тебе не надоело? – в этот момент все во мне замерло. Даже желудок напрочь отказался в дальнейшем переваривать предусмотрительно захапанный пирожок. – Ты же не думал, что так легко отделаешься?
— Что ты, уже на стадии рождения я знал, что подписался на пожизненное рабство.
— Вот и славненько! – мама шустро дернула меня наверх ровно на то мгновение, за какое она успела потрепать мне щеку. Далее, не терзаясь муками совести, эта чудовищная женщина отпустила меня ровно на том расстоянии от пола, на котором моя голова набирала бы при падении наибольшую скорость, а следовательно и наибольшую силу удара. Силу удара.
— Ай! – задорно встретилась моя голова с паркетом.
— Я же тебе уже говорила, что уезжаю на пару недель? – встретившись с моими глазами побитой лани, когда я собрал себя в кучку и поднялся на локтях, она продолжила. – Нет? Зато теперь ты знаешь! Чемодан, Пожар и Караул остаются на тебя! – проследив за моей, в бешеном ритме мотающейся из стороны в сторону, головой, мама добила. – И расходы все тоже на тебе! Или мне снова вспомнить о том, что было на собрании? – голова замоталась с усиленной скоростью. – Вот и умница! Я уехала, ты остался с ребятами. А в настоящий момент времени ты подорвался и умчался в магазин за кормом и хлебушком.
Еще разок умильно улыбнувшись, видно для закрепления ужасающего эффекта, мама вышла из комнаты. А я кряхтя и постанывая принялся соскребать себя с пола. И вот тут-то, казалось бы, должно было быть лирическое отступление о моей нелегкой жизни в стане террориста в юбке, но не прошло и минуты как мама молча вернулась, также молча всучила мне пакет с мусором и, пинком придав невиданное доселе ускорение в направлении магазина, захлопнула за мной входную дверь.
И, кстати говоря, моя мама не такой уж и жестокосердный монстр. Моя учительница по английскому – вот что можно назвать злом! Я почти уверен, что это из-за этой гарпии я плетусь по июньской жаре с деньгами в одной руке, с мусором наперевес в другой, в домашних тапочках с зайцами, старой растянутой футболке сестры и в ее же старых шортах!
Насчет Аленкиных (сестры) вещей все объясняется просто. Каждый мучительный раз в магазинах с одеждой бюджет, выделенный на меня любимого, тратится на более нужные вещи вроде новых кедов (старые к тому времени уже приличный промежуток времени уныло просят каши), или рубашек (они сейчас жутко дорогие!), или даже тех же футболок (они у меня тоже надолго не задерживаются, поэтому носить их еще и дома, где порой с подачи Алены затевается битва едой, самое настоящее богохульство!). На Алену в ее лучшие годы была выделена сумма поприличней. К тому же она уже два года как не живет с нами и работает в какой-то фирме по производству офисной мебели. А к нам приходит только с идеями вроде битвы едой. Старые вещи были оставлены мне по принципу «Ну не выкидывать же!», поэтому, за неимением выбора, я гордо шествую по улице в ярко-розовой футболке с компрометирующей надписью «Если хочешь меня – улыбнись!»
Прохожих, однако, эта надпись не слишком вдохновляет – поголовно все перестают улыбаться по мере моего гордого продвижения в гастроном с идеально подходящим для ситуации названием – «Желание». И даже как-то обидно – обычно мне все говорят, что я очень даже симпатичный: пышные русые волосы, которые с короткой стрижкой выглядят комично и даже нелепо, нашли компромисс в средней длине – до подбородка, бледный как немочь (лично я это достоинством не считал, но Аленка, с пеной у рта доказывающая, что это – аристократическая бледность, быстро убедила меня в обратном), широкие брови (еще не так давно мама нежно величала меня Брежневым), тонкие ноги с торчащими коленками (надоело, если честно, доказывать общественности, что я не подражаю сногсшибательным дамочкам из реклам бритв для ног – волосы просто не растут. Но для масс наличие растительности – признак обращения в настоящего мужика. О да. Очередной повод для маминых насмешек.), а также моим глазам не быть воспетыми в сопливых дамских романах. Они не кристально-голубые, не ядрено зеленые и даже не цвета неба перед грозой/цвета ртути (нужное подчеркнуть). У меня самые обыкновенные карие глаза, которые я время от времени подслеповато прищуриваю – годы у монитора компьютера даром не прошли. Так-то.
И вот я, весь такой желанный: в розовой футболке и коротких зеленых шортах, впархиваю в интригующий гастроном «Желание» и, захватив хлебушка и собачьего корма… застопориваюсь в огромнейшей очереди. Видно владельцы магазина гордо строили его под несгибаемым девизом «Мы построим сотни касс… но работать будут только две!». Но я, окрыленный удачей (мама же сказала, что не вспомнит про собрание), принял героическое решение очередь отстоять.
Знаете, какой мой любимый момент в очередях? Тот, когда ты еще не совсем дошел до кассы и стоишь рядом с полками, на которых лежит тьма-тьмущая по сути ненужных, но милых сердцу вещей вроде жвачки или киндер сюрприза! А также куча непонятных баночек, флакончиков, коробочек и мешочков. Я очень люблю читать этикетки. Вот, прямо ритуально принес бы ради этого в жертву даже киндер!
Поэтому, дождавшись момента счастья и триумфа, я, прищуриваясь как крот (выгнали меня из дома за всем добром естественно без очков), жадно вчитался (попытался вчитаться) в этикетку (микроскопический шрифт!) неопознанной бутылочки.
— Полезная вещь, - из-за спины мужской голос, - и это прихвати.
Из-за спины волосатая рука втискивает в другую руку упаковку в шуршащей обертке. А вот на ней-то как раз я четко различаю название фирмы-производителя средств контрацепции, в народе – презервативов, резинок и дальнейших определений этих чудесных радостей жизни. Пока я, отвлекшись на размышления о волшебной судьбе презервативов, стоял открыв рот, волосатая рука из-за спины протягивает визитку.
— Держи, – я пялюсь на кусок переработанной древесины, как баран на новые ворота, и никак не могу закрыть рот.
Сзади доносится тяжелый вздох, и визитка закладывается мне в рот. После мне давят на подбородок, заставляя закрыть рот. Так я и подошел к кассе. Все такой же желанный, только теперь с презервативами и смазкой наперевес. В зубах, на манер горячего испанца, вместо алой розы торчит белая визитка.
При виде женщины необъятнейших размеров, размалеванной для похода на стан противоборствующего племени индейцев, руки сами собой разжимаются и предметы для интимной связи оказываются на ленте.
- Пакет нужен? – я мотаю просто головой, не желая уподобляться вороне из известной басни. К слову, почему?
Расплатившись оборачиваюсь и вижу парня, судя по всему вернувшего-таки свой 2007. Выкрашенные в черный волосы с розовой прядью, одежда черных и розовых тонов… я все же изображаю замечательный косплей вороны, и визитка тихо падает на пол. Вот не ждал я такого поворота событий. Когда у тебя перед носом снует брутальная рука, обернувшись ожидаешь увидеть как минимум спортсмена (на космонавтов пока губу не раскатываю), а тут…
К слову придется, если я в этот самый момент признаюсь в своей ориентации пятого цвета радуги. Самого голубого неба, ага. Еще один мамин повод поиздеваться. Очередной. После моего признания я ожидал жесточайшего каминг-аута с драматичным заламыванием рук и загробными завываниями вроде: «Я тебя, юродивого, кормила все эти годы, поила! А ты, неблагодарный!..» или «За что послал ты мне это наказание, Бог?..». был даже продуман план отступления… но я удостоился лишь полугодового напевания у меня под дверью в четыре часа утра шедевра под названием «Мальчик-гей» группы Тату. Что было, впрочем, весьма и весьма неожиданно, но оно и хорошо, что так закончилось.
И все мои небесные мечты были разбиты этим индивидом? Или… в ход пошло наглое рассматривание. «А может не так уж и все?» - задумался я, отмечая про себя мускулистые руки. «А может не так уж и разбиты…» - пронеслись не в ту степь шальные мысли при взгляде на длинные ноги. Он улыбнулся, обнажая ряд зубов с длинноватыми клыками, неужто ко мне пришел мой Эдвард?.. «Если хочешь меня – улыбнись!», ага.
В это время парень уже пробился на кассе и подошел ко мне.
— Пошли, что ли... зайчик. - Он покосился на мои тапки.
— Ну пошли, зебра. – Раз уж зашла такая животная тема… а этот экземпляр стремился к максимальному сходству между ним и копытным. Хотя до моего подражания вороне ему далеко!
***
У выхода из гастронома меня уже встречала делегация в виде мамы с ошметками трех поводков.
— Тем, тут такая ситуация, - дырки в телесных колготках так и вопили о неведомых неустойках, - Чемодан опять поводки перегрыз и…
— Мам…
— Ну, с кем не бывает! Вот вы сейчас с твоим… – сделала она паузу вперившись в меня взглядом.
— Костей, - спас положение Зебра. Все, Костя – герой дня! Зебру в президенты!
— Вот! С Костенькой и поищете малышей! Ты с ними как-то лучше ладишь… а мне уже пора, – тоже мне, вышла из ситуации, – у меня самолет скоро…
— И след простыл, – констатировал я факт.
***
— Караул!
— Пожар!
— Чемодан!
— Пожар!
— Чемодан!
— Караул!
— Где горит? Позвоните пожарным в конце концов!
К нам с Костей подошел уже, наверное, сотый прохожий с креативным и необходимым советом, поэтому мы только устало отмахнулись. После пробежки почти по всему городу эти наставления были не совсем тем, что хотелось бы услышать. Наша колоритная компания, чувствую, скоро станет притчей во языцех. Еще бы: Эмо и парень в женских шмотках, орущие на каждом углу о своей панике вследствие неясного воспламенения… представляют собой довольно занимательное зрелище.
***
Никогда, слышите? Никогда не покупайте животных на блошином рынке! «С ладошку астанитса, мамай клинус!» заверял тогда нас с Аленкой битый час коренной житель России. Тогда, поддавшись искушению, мы купили милейших созданий. Кто же знал, во что вырастут эти наглые комки шерсти? Кто же знал, как скоро мы будем грустить об их преждевременной кончине...
В итоге после огромного количества времени, проведенного по принуждению на свежем воздухе, было решено пойти ко мне скорбеть о потере трех пятидесятикилограммовых мешков чистого счастья. И какого же было наше удивление, когда на лестничной клетке моего этажа обнаружились эти малыши!
***
— Ну что, чаю? – спросил я, запустив всю живность, включая парня, в квартиру.
— Правда чаю? – покосился Костя на карман, откуда все еще торчала бутылочка со смазкой. – Или? – облизал губы и улыбнулся.
— Знаешь, а пожалуй или! – «Если хочешь меня – улыбнись!», ага.
