Волхв

Рядом с Светозаром плюхнулся один из самых последних нераспределенных (теперь уже один из сокурсников), Рональд Уизли. Мальчик же рассматривал стол преподавателей, иногда тихо спрашивая про них у старосты, который сидел напротив него. Тарелки еще были пустыми. Тут встал директор школы. Распределение кончилось, и профессор МакГонагалл унесла табуретку с шляпой. — Итак, добро пожаловать в Хогвартс, новичкам и переступившим следующую ступеньку на пути к концу обучения. Время для речей еще придет, а сейчас — ешьте в свое удовольствие! Перед изумленным взором ребенка на тарелках само собой возникла самая разнообразная еда. А так как он был голоден, то он положил всего понемногу. В зале раздавался теперь шум многочисленных ложек, вилок, ножей; разговоры и шепотки наполнили все столы. Пир потек подобной бурной и веселой речке. Разумеется, все перезнакомились и заговорили о семьях. Многие, как понял Светозар, о магии узнали только из писем, другие — воспитывались в семьях магов и для них волшебный мир не казался… таким уж волшебным. Невилл, тот самый рассеянный мальчик, поделился с ними своими страхами, что у него ничего в магии не получится — маг он слабый, воспитывается бабушкой с многочисленными родственниками. Перси его коротко, но весьма сухо, утешил. Гермиона засыпала старосту вопросами об учебе настолько что надоела ему. Староста устало отвечал, что завтра она увидит все сама. Когда все насытились и пустые тарелки засияли, на столе вновь сменилась еда на многочисленные торты, пирожные, шоколадки, мороженное разных сортов и расцветок, печенье и леденцы, мармелад и зефир. В итоге, все наелись до отвала, и мальчик чувствовал в теле сладкую истому — хотелось подремать и отдохнуть от столь обильного ужина. Директор вновь поднялся на ноги. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще пару слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом… Он открыто взглянул в строну их стола. Близнецы Уизли смело и дерзко, почти вызывающе поглядели ему в глаза. — По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить заклятия на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они все начнутся через неделю. Кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью. «Ого, » — мелькнуло в голове у Светозара, — «и что же там находится такое?» -… теперь мы споем гимн, — проговорил Дамблдор, чем вызвал у учителей усталые, почти обреченные улыбки. Многие присутствующие школьники засмеялись, правда негромко. Директор Хогвартса потряс волшебной палочкой, словно на ней сидела муха, и вверх, под самый потолок, полетели слова и строки, которые из нее как бы вытекали. Светозар рот не разевал: с голосом у него было неважно, словно медведь на ухо наступил и, если честно, да еще, вдобавок, на нем сплясал от души. Поэтому обреченно слушал братьев Рона, которые затянули гимн школы словно это было похоронное песнопение, медленно и торжественно. Перси весьма гневно посматривал на них, тоже предпочитая помалкивать. В итоге они были последними кто закончил петь его. Дамблдор им захлопал, да и кажется прослезился от умиления — он жестом словно смахнул невидимую слезу: — О, музыка! Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш! Первокурсники, возглавляемые важным от порученного ему задания Перси, прошли мимо еще болтающих за своими столами старшекурсников, и вышли из Большого зала, поднялись вверх по мраморной лестнице. Светозар старался запомнить путь от зала и до гостиной, куда вели их. Наутро он планировал выйти на улицу, позаниматься. Его удивило: портреты на стенах были живыми. Они болтали между собой, явно могли ходить к друг другу в гости… И посматривали на первокурсников. Мальчик смекнул почти сразу — они могут доносить и учителям на них, ведь они связаны этим местом, с этой школой. Надо быть тут осторожнее… Еще обратил внимание и на потайные ходы, движущиеся лестницы. Удобно, когда хочешь от кого-либо спрятаться или сократить путь. Староста неожиданно остановился. И было от чего. Перед ними в воздухе плавали костыли. Как только Перси сделал шаг вперед, костыли угрожающе развернулись в его сторону и начали атаковать. Но они не ударяли, а останавливались в нескольких сантиметрах, как бы говоря, что он должен уйти. Призрак, понял Свет. Перси подтвердил его слова: — Это Пивз, наш полтергейст. Покажись! Послышался хлопок, и в воздухе появился маленький человечек с неприятными черными глазками и большим ртом. Он висел, скрестив ноги, между полом и потолком, и делал вид, что опирается на костыли, которые ему явно не были нужны. Мальчик поморщился: эти призраки считались у него на родине настоящим бедствием, их надо всегда было задобрить чем-нибудь. Настоящие сгустки зла и хаоса. Впрочем, Морена, Чернобог и другие боги подземных миров присматривали за ними, чтобы те не выходили за рамки дозволенного. Призрак спикировал — все, кроме парня, пригнулись. Тот пальцами успел-таки поставить руну Нужда*, прочертить ее в воздухе кончиками пальцев. Призрака с силой отшвырнуло в воздухе. Он с непониманием уставился в сторону — что же его отогнало? Но Перси уже произносил: — Убирайся, а то я позову Кровавого Барона! Я не шучу! Пивз умчался, при этом уронив костыли на голову Невилла. Они все двинулись дальше. И пришли к портрету толстой дамы в розовом платье бальзаковского возраста. Та пыталась петь, несмотря на предостерегающие жесты и негодующие выкрики с других портретов. Голоса у нее не было. Через минуту она замолчала уставившись на Перси, и произнесла лишь одно слово: — Пароль? — Капут драконис, — ответил Перси, и портрет кивнул; отъехал в строну, открывая проход — арку в стене. Они оказались в своей гостиной, что станет им домом на семь долгих лет. Светозар сразу же обратил внимание на угловой стол, что был ему удобен — не стоит привлекать внимание, да и вполне хорошо там будет делать уроки. Перси показал девочкам их спальную комнату, и мальчик расстался с Гермионой пожелав ей спокойной ночи, а мальчики поднялись в свою.Чемоданы уже ожидали своих владельцев, и через несколько минут все уже ложились в пижамах, в выбранные ими кровати. Свет взял себе постель у самой двери; кровати были с темно-бордовыми пологами, мягкими подушками и перинами. Все только и успели натянуть на себя одеяла — как сон сковал их. *** Глаза Светозара как по команде открылись ровно в пять утра. Он беззвучно, чтобы не разбудить соседей, натянул на себя спортивный костюм и надел на ноги кроссовки; тихонько выскользнул из спальни, захватив волшебную палочку и книгу, решив почитать ее до первых уроков. Спускаясь вниз по пустым в этот час галереям, он смотрел на храпящих на все лады людей, нарисованных на картинах. Те мирно спали в своих рамах, и никто, кажется, не наблюдал за ним. Мальчик, почти не производя шума, спустился вниз. Холл был пустынным, но дверь, ведущая к выходу, была не заперта. Большой зал был пуст, только стояли пустые тарелки, наверняка в ожидании первых студентов. Он тихо скользнул в щель меж дверей и вышел во двор. Площадку для квиддича он приметил еще вчера. Она как раз подойдет для тренировок. Еще не рассвело, поэтому ее окружал полумрак и темнота. Факелы на стенах школы горели, заливая дрожащим светом небольшие участки травы. Положив вещи на трибуну, на видное место, он начал наворачивать круг за кругом по стадиону. Причем сняв кроссовки. Босиком. Упрочивая свою связь с немного иной Сырой Землей**. Но Мать уже затихала — ведь осень распростерла над ней свои крылья… Сварог вступит в свои права уже скоро…*** Длинные волосы были убраны под обруч, который имел затейливую резьбу — подарок отца на день рождения, но он выполнял к тому же еще одну немаловажную функцию: защищал владельца от недобрых взглядов. Светлело очень медленно. Мальчик продолжал заниматься — он скинул ветровку и остался в штанах и футболке. Он замахивался на воздух, изгибался в различных позах, проверяя все мышцы и качал пресс. Тело должно быть сильным, чтобы выдерживать всякого рода перегрузки. Часы на руке показывали уже семь. Он прекратил заниматься физкультурой и зарядкой, уселся на трибуну, вновь надев на ноги кроссовки, зажег заклятием Люмос волшебную палочку (еще было довольно темно) и нашел страницу, которую не дочитал еще в поезде. В семь тридцать он закрыл книгу и пошел в Большой зал, позавтракать. Из него уже плыли вкусные запахи. И, как он понял, это было почти целиком время учителей. Потому что только они все, в полном составе, сидели за своим длинным столом, а школьники на остальных четырех отсутствовали. Глаза многих поднялись на него. Мальчик едва удержался от того чтобы не фыркнуть: правила школы он прочитал, и не нарушил в первый день пока ни строчки. Впрочем, к нему могла подойти его декан. Мальчик выбрал место за длинным столом, положил на второе сумку — застолбил его Гермионе, и принялся за овсянку. Голос профессора МакГонагалл застиг его на пятой ложке: — Мистер Иванов! — Да, профессор? — мальчик опустил ложку и обернулся к идущей к нему преподавательнице. — Что это у вас за вид? — Я по утрам бегаю, профессор. Занимаюсь физкультурой. — Мальчик решил не говорить ей, что бегает-то он босиком. — Я обычно рано встаю… — Вот как, — профессор окинула его с ног до головы. Мальчик рискнул ей слабо улыбнуться. — Тогда… Вы изучили правила школы? — Давно. Еще до приезда сюда. — Держите расписание, коли вы такая ранняя пташка у нас. Приятного аппетита, Иванов. — И вам того же, профессор. Профессор ушла к своему столу. Мальчик продолжил мирно поглощать завтрак. Ученики только-только начали появляться в Большом зале. Все сонные, как мухи, протирали глаза и зевали во весь рот. И занимали места за столами. Гермиона была среди них. И немного удивилась махающему Светозару. — О, ты уже встал? — удивилась она. И сонно зевнула, прикрыв рот. — Даже поел, — мальчик выглядел бодрым и совсем не сонным. — Я побегу переодеваться, ладно? Ты меня подождешь? — Ага. Свет быстро-быстро рванул вверх по лестнице. Соседи по спальне только-только начали просыпаться… *** Они с Гермионой принялись искать нужный им кабинет. Первой шла трансфигурация, и они, в конце-концов, смогли отыскать нужную им дверь. Мальчик удобно устроился на подоконнике и снова раскрыл свою книгу. Гермиона осматривала галерею, в которой они оказались. Профессор МакГонагалл вскоре пригласила их в класс. Кабинет оказался большим; парты стояли рядами, с одной стороны стена была вся в шкафах с книгами и прочими атрибутами — стопками пергаментов, чернильницами с перьями и другими приспособлениями, чье применение оставалось для Светозара загадкой. До звонка класс почти заполнился. Они с Гермионой сели на вторую парту среднего ряда, но пара человек все еще отсутствовала. Не хватало Рона и, кажется, Симуса. Они ввалились в класс только спустя несколько минут после звонка, запыхавшись и тяжело переводя дух. Профессор, ожидавшая их, недовольно нахмурились, но повела рукой — мол садитесь побыстрее. — Итак, все наконец в сборе, начинаем. Трансфигурация это один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе. Прошу на моем уроке не отвлекаться. В качестве примера она превратила свой стол в свинью и обратно. Все были в восторге от магии, даже Свет, хоть и понимал, что это колдовство развеется весьма скоро. Мертвое живое держит плохо, а вот живое — мертвое… Она написала на доске пару запутанных фраз, совершенно неясных почти всему классу, а Светзар почти мгновенно понял, что это тренировка для памяти, ведь заклятия-то надобно учить и заучивать назубок. Затем она дала каждому по спичке и сказала, что они должны превратить эти спички в иголки. Показала заклинание. То есть, как понял прекрасно из демонстрации Свет — перекинуть в мертвое — мертвое, заставить изменить форму. Они попрактиковались сначала без палочек, а потом профессор начала ходить по рядам — проверять, как справляются ученики с заданием. Мальчик извлек свою палочку и бережно взял ее левой рукой — Гермиона была увлечена превращением своей спички, и ничего, никого вокруг почти не замечала, то и дело толкая правую руку Светозара. Но он решил не мешать ей. Плохо отвлекать колдующего, и занятого делом мага, это он усвоил еще с отцом. Палочка отозвалась слабым теплом, словно внимательно слушала его, давала знак. Губы сами собой прошептали заклятие, а рука сделала нужный жест. Почему-то он знал, что у него получится. Мягкое, голубое свечение, почти искра, вырвалась из палочки и ударила в спичку, что лежала на столе. Спичка дернулась, вытянулась в размерах, стала будто бы посеребренной, заострилась с одного конца и у тупого, другого конца ее, засияло отверстие. Она дернулась на месте еще раз и замерла. Превращение завершилось. Мысленно поблагодарив парочку славянских богов и своего покровителя, он аккуратно взял острую иголку в руку. Полезная эта магия, раз можно из сломанной спички сделать нужную вещь на короткое время… — Иванов? — вопросительная интонация профессор МакГонагалл вернула его в реальный мир, — вы осуществили превращение? — Да, профессор. Вроде бы… Профессор взяла иголку и придирчиво ее осмотрела. — Десять баллов Гриффиндору. Вы справились с заданием. Класс, внимание, Иванову удалось! — она продемонстрировала затихшему в миг классу бывшую спичку которая стала полноценной иголкой. — Работаем дальше! Она показала ему обратное превращение, и мальчик до конца урока пытался превратить ее обратно, но в этом не слишком преуспел — лишь частично снял с превращенной иголки чары — ушко, к сожалению, никак не хотело убираться. Гермиона сама тоже весьма удачно смогла частично превратить свою спичку, и тоже заработала десятиочковую премию от профессора. *** Мальчик постепенно вживался в коллектив, хотя кое-кто и слегка портил ему жизнь. Малфой, мальчик с которым он познакомился у мадам Малкин, теперь оказавшийся на факультете Слизерин, высмеивал его… необычность. Особенно смеялся он над обручем, что помогал Светозару держать довольно длинные, по меркам школы, волосы в порядке. — Зачем тебе девичье украшение, Иванов? Ты женского пола? — от слов Малфоя его друзья, два мощных парня-верзил, тупых на лицо, заржали, поддерживая лидера. — Малфой, — вежливо улыбнулся ему Свет, давая отпор, — мои привычки тебя не очень касаются. Тем более, я спешу. Пока. Мальчик действительно спешил. В библиотеку, которая казалась ему сейчас даром Рода****. *** Он в первый же день после уроков вместе с Гермионой пошел туда. И обнаружил просто кладезь книг по славянам, магии, рунам, зельям и наговорам. Девочка и сама обрадовалась — она очень любила читать, как Светозар. Они оба читали там книги до почти самого ее закрытия. Теперь почти каждый день он задерживался там и к нему присоединялась Гермиона, тоже ставшая одним из постоянных читателей книг. Только книги они читали немного разные. *** Утром в пятницу мальчик как всегда начал разминаться, бегая кругами по стадиону. И увидел как черная, высокая тень в мантии выскользнула из леса. Он не стал снижать ход и, остановившись, принялся отжиматься. Фигура подошла к самому краю трибун и скинула капюшон. Это оказался преподаватель по зельям, Северус Снейп, у которого сегодня с утра у них был самый первый урок в этом году. На этой неделе зелий еще не было. Он поставил корзинку, наполненную травами и кореньями. Верно собирал. Мальчик знал: по славянскому поверью собирать лечебные травы, черпать целебную воду и произносить заклятия против чар и болезней лучше всего на восходе ясного солнца, на ранней утренней заре, ибо с первыми солнечными лучами уничтожается влияние злых духов и рушится всякое колдовство. Он и сам любил ранним утром с отцом бродить по лесу… — Здравствуйте, сэр, доброго утра, — мягко произнес Светозар, на минуту отвлекаясь и садясь прямо на траву перед ним, и начиная качать пресс. — Занимаетесь, мистер Иванов? — его странные глаза, похожие на черные туннели без конца и начала, осмотрели студента-первокурсника. Самому Свету стало немного не по себе, и амулет на груди, Звезда Руси, неожиданно начал стремительно холодать, стал просто обжигающе холодным. Предупреждал? Говорил? О чем же? — Да, сэр. Каждое утро. — Для квиддича? И босиком? — О, нет, профессор. В него я не играю. В моей стране даже метлу-то по другому назначению используют. Я просто держу свое тело в порядке, вот и все. Я же все-таки славянин по духу… Хоть и родился не в России. А босиком… я просто привык заниматься со своим отцом. Мы верим в Славянских Богов, поэтому хождение босиком — это что-то сродне создания определенной связи с землей, с местом… Вопросов мальчик не задавал. Что-то внутри говорило ему, что он наткнется на глухую стену, состоящую далеко не из откровенности… — Что же, — учитель взял корзинку. Его глаза сузились. — Приятного вам утра, и не опаздывать на мое занятие! — Спасибо, сэр! *** Встреча с «Хогвартским кошмаром» оставила у Светозара осадок. Сколько сплетен и россказней о нем гуляло по школе! Мужчина-преподаватель Северус Снейп был странным. И другого, более подходящего слова, подобрать он не мог. И амулет… Почему он вдруг охладел, а не нагрелся? Сейчас-то он теплый… Все еще думающий о преподавателе, он шел с Гермионой на зелья. Та рассказывала ему о книге, которую недавно взяла почитать. — …прости, Герм, я немного пропустил начало, — Светозар отбросил наконец странное наваждение, что было на нем со странной их встречи. — Ты о чем говорила? — Я говорила о преподавателе, на чей урок мы сейчас идем. — Девочка немного обиженно смотрела на него. — Он будет придираться к нам по любому поводу, так как мы не с его факультета. Наш факультет он не переносит. А учитывая, что у нас совместный урок со слизеринцами… — Вот как. Ладно. Кабинет Снейпа находился в одном из глубоких подземелий. Тут было очень холодно — куда холоднее, чем в самом замке — и довольно страшно. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные. Мальчик, привыкший к разделу на части иногда еще живых животных для мазей, зелий и целебных напитков, не стал к ним присматриваться. Многие из учеников, в основном девочки, дрожа, глядели на плавающих в спирту рептилий и неведомых тварей. Как только профессор вошел в кабинет, восстановилось мертвая тишина. — Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал говорить Снейп после переклички. Он говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. — Глупое махание волшебной палочкой-деревяшкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил профессор. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки… Светозар сжал губы. Он слишком хорошо знал, о чем говорит Снейп. На его глазах умирали и рождались, исцелялись и заболевали, так как он сопровождал своего отца. — Иванов! — неожиданно произнес Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? Рука Гермионы взметнулась вверх. Но мальчик и сам знал ответ. — «Живая смерть», мощнейший на этой земле усыпляющий напиток или настой, сэр. Одной каплей… — отозвался почти сразу же Светозар. Он ожидал от него любого вопроса. Но Снейп взмахом руки оборвал его фразу. Девочка опустила руку. — Хорошо. Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать? — Взять козу, убить животное и залезть в желудок. Именно там безоар и находится, профессор. Камень является противоядием от большинства известных ядов. — Мальчик в упор уставился на преподавателя, не очень понимая, чем вызван допрос. — Так… Иванов, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха? — Абсолютно никакой, профессор. Одно и тоже растение — разные названия, и их объединяет одной свойство: это аконит. Его применение… — начал было говорить Светозар. Но Снейп его перебил: — Вы в курсе предмета, мистер Иванов. Три балла факультету Гриффиндор. — Снейп произнес это так, словно у него заболели все зубы разом. — Продолжим. Снейп разбил учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Мальчик остался в паре с Гермионой. Он засучил рукава и начал нарезать ингредиенты. Снейп то и дело цеплялся к гриффиндорцами, и поэтому баллы, заработанные Светозаром быстро исчезли. Во время варки еще произошло и происшествие… Едва они с Гермионой добавили последний ингредиент, как все заволокло едким дымом, и откуда-то послышалось шипение. Гермиона закашлялась, а мальчик, схватив перо, начертил на клочке пергамента руну Ветер и прошептал просьбу Стрибогу*****, чтобы разогнал этот смог. Снейп тоже попытался разогнать этот невесть откуда появившийся густой дым. Заозирался в поисках злополучного источника. Легкий ветер, невесть откуда возникший в подземелье, разогнал дым. Светозар прошептал свое благодарение богу-ветру, и сделал зарубку в памяти о том, что надо принести ему жертву. Невилл, оказывается, каким-то образом умудрился растопить котел Симуса, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол… Самого его окатило его «работой». Снейп одним мановением руки убрал последствия неправильной варки зелья, и был очень разозлен: — Идиот! Вы вообще читать умеете?! Прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза, я правильно вас пониманию?! Невилл задрожал и заплакал: возникающие тут и там волдыри, да и большой ожог, причиняли ему боль. — Отведите его, Фининган, в Больничное крыло. Чья из вас работа — заклятие ветра? — он внимательно оглядел аудиторию. — Я не знаю таких первокурсников, способных на такое сложное заклятие. Но я его не применял точно, а значит это был кто-то из вас. Его черные глаза остановились на лице Светозара. — Это было не совсем заклятие, сэр, — мальчик положил нож на доску, снял котел с огня и смело сделал шаг по направлению к учителю. — Я попросил бога Стрибога разогнать дым, так он был ядовит и представлял угрозу для нас всех. Он услышал меня. Раздались хихиканья. Некоторые не поверили сказанному ни на йоту, да и не знали, что это означает. Гермиона смотрела на него с непониманием во взоре. Снейп обвел аудиторию одним коротким взглядом и все замолчали. И в упор уставился на мальчика: — Значит, вы волхв? — Пока ученик. — Честно ответил Светозар. Прозвенел звонок. И Снейп задал большое домашнее задание на дом, и отпустил класс прочь. А сам уселся за стол, обдумывая услышанное и увиденное. *** — Волхв? — спросила Гермиона, —, но я думала, что их не существует. Тем более книги говорят… — Их много, Гермиона. Просто они не пускают в свой мир кого ни попадя. — Мальчик спокойно сел на подоконник. — Меня тоже выбирали из определенного круга претендентов. Хоть отец меня и учил, но шансы мои ступить к волхвам были невелики. Я, по их меркам, слаб, мал, не воин и даже не русский, не рожденный на их земле. Но за меня заступились Боги. Сейчас я всеми силами пытаюсь оправдать их волю. Но им, несомненно, виднее… Видимо, из меня что-либо получится. Мальчик говорил правду. Старший волхв был против — чтобы чужеземец, иных кровей, был… стал волхвом. Боги, явившиеся на призыв Светозара, старшего волхва и отца, заставили его принять и заступились за ребенка. Заступились за него четыре бога-стихии, его бог-покровитель, а еще и сама Морена, чего никак и никто не ожидал и не мог предположить. Никто вообще не мог сказать, почему явились они все. Обычно в своем облике они на землю не часто-то и являлись, по другому выражая свою волю… За его тело и душу поспорили два бога — Даждьбог и Морена. Но решение так никто вслух Светозару и Александру не сказал. А старший волхв вообще обо всем помалкивал, ссылаясь на то, что могут его боги уничтожить, коли он скажет все. — И ты стал волхвом? Веришь в Богов? — Волхвом я еще не стал, мне нужно пройти ученичество и испытание. — Возразил мальчик. — А в Богов я… да, верю. Я кое-кого видел, знаю, что они существуют. Больше девочка ничего тактично не спрашивала. Но решила для себя — с этим человеком она обязательно будет дружить…