Джаспер терпеть не может приторно-хороших девушек вместе с их изысканными манерами и под копирку взятыми индивидуальностями от Шанель — сколько бы украшений от Swarovski у них не было, они остаются для него такими же стекляшками, которых полным полно в дешевых магазинах. Офелия теперь, когда они познакомились, не кажется ему уж такой простушкой, но и до очаровательной с ее неподдельно-сексуальным британским акцентом Элеонор явно не дотягивает; пока в детстве Прайс играла в кукол и идеальную семью, Хенстридж переставляла бутылки — исключительно красного — в винном подвале.
И в любом случае, она — не Элеонор, но это лучше, чем засыпать в пустой постели ежедневно.
Офелия терпеть не может напущенных индюков, чересчур гордых придурков и просто самодовольных мерзавцев — их до безумия дорогие часы, фирмы Ролекс, не говорят ей практически ничего, она слишком далека от такого мира. Джаспер теперь, когда они узнали друг друга лучше, не кажется ей таким отвратным и гадким, но не идет не в какое адекватное сравнение с добрым и покладистым Лиамом; пока Фрост зачитывался интересной книжкой Марка Твена «Том Сойер», Хенстридж готовился — пусть и в далеком будущем — стать наследником трона.
И в любом случае, он — не Лиам, но это лучше, чем от бессилья обнимать подушку.
Когда Джаспер называет Офелию по имени, она отзывается не сразу, с интересом вслушиваясь, как звучит ее имя без наигранного Фростом британского акцента; когда Прайс называет Фроста по фамилии, он пропускает это мимо ушей, замечая, как на звездном небе зажигается новая звезда. Под покровом теплой ночи, не далеко от красочного Нью-Йорка, они узнают о том, что война за корону окончена успешно, почти так же, как и не продолжительные «чисто американские» отношения.
(В следующий раз) Джаспер обнимает уже саркастичную Элеонор, которая отчаянно делает вид как-будто не скучала. Хенстридж уже почти королева, и для Фроста теперь существует лишь одна принцесса в этом покрытым ложью дворце.
Американская принцесса.
(В следующий раз) Прайс уверенно зароется в волосы Лиама и соприкоснется с его припухшими, словно от поцелуев, губами. Теперь Офелия точно знает, что если эти двое когда-нибудь еще раз посмеют оступиться, она уедет в закат со своей главной мечтой.
Американской мечтой.
