Music University

POV Лорел Открыв бутылку слабоалкогольного напитка при помощи старого доброго колечка на большом пальце, я отошла от балкона и села за столик к ребятам. — Я сломал тебя как цирковой аттракцион, я вижу это в твоих глазах, — поёт в микрофон Эштон, а мы с интересом поглядываем на сцену и вокруг. Не каждый день наш лучший друг даёт свой первый сольник. Что-то странное я увидела в глазах всех 5сос сразу же, как мы вошли в зал, полный людей, и это понятно — всё происходящее немного тревожно для группы. — Что я пропустила? — Люк написал в Твиттер шесть постов с эмоджи, — с широкой улыбкой робота сказала Амелия. — Это не просто эмоджи, — блондин в своём действительно потрясающем пиджаке Givenchy разблокировал телефон. — Каждый твит является тайным посланием людям. Вот это — анонс новой песни, а это, например — намёк на мой наряд для следующей красной дорожки. — Червовый король и пончики, Люк? — заглянув в экран, спросил Майкл. — Я даже боюсь представить этот костюмчик Королевы Червей… — Грандиозно, — с непробиваемой уверенность пообещал Хэммингс, и мы все в предвкушении нового иконичного образа заулыбались. — Но мне было бы намного легче если бы вы перестали пялиться. — Ладно! — сказали мы в голос, но отвести взгляд не смогли. За столиком снова разлился смех, а, когда мы услышали голос Эша, который объявлял другую песню, все привстали к балкону. Я со стеклянной бутылкой облокотилась о широкую ограду и смотрела на барабанщика, подпевая его «Perfect Lie». Непривычно смотреть на Ирвина у стойки микрофона, да еще на него одного на сцене, но я знала, как он волнуется, и кроме непривычности еще чувствовала гордость. Увидев в конце балкона целующуюся пару, я вздохнула и поняла, как давно меня не обнимал кто-то помимо Элли. Естественно, объятия и компания малышки всегда заменяли всё остальное, но даже её разговоры сейчас только и были, что о Доминике. А, судя по его последним историям, он с Колсоном и его травой отлично проводит время в Калифорнии перед приездом обратно, который произойдет через несколько дней. — Лорел? Отлично выглядишь, — слышу за своей спиной знакомый голос и делаю глоток напитка, прежде чем развернуться на каблуках. — Привет, — передо мной стоит блондинистая девушка с привычным для нее декольте и полуулыбкой. — Пришла послушать инди-рок? Сидни подошла поближе и, поставив локоть на мраморное ограждение, оглядела меня с ног до головы. Казалось, что с момента разрыва наших тайных отношений прошла тысяча лет, а не год. За это время девушка успела сняться в подростковой драме «Эйфория», а я могла похвастаться чуть большими успехами. — Что с тобой произошло? — разглядывая мою одежду, спросила блондинка. — Живу лучшей жизнью, а ты? — сказала я и снова отвернулась к сцене с мыслями о темноволосом панке. — У меня сейчас сплошные съемки, — говорит Суини с взволнованной улыбкой, — сотрудничество с Netflix оправдало все мои ожидания, даже больше. — Я рада, — посмотрев в лицо актрисы, произнесла я, — представляю, как тебе сложно успевать, учитывая все… обстоятельства. — Какие ещё обстоятельства, Лорел? Я полностью повернулась к Сидни, с усталостью закатив глаза и вспомнив всё, что мы с ней прошли за несколько месяцев бредовых отношений. У девушки были подозрительные наклонности и масса фетишей, которым бы даже Люк не дал профессионального объяснения. Вот мне и оставалось лишь бежать, не оглядываясь, подальше от её красных комнат и зашкаливающего либидо. — Ты знаешь, о чём речь, — я подхожу ближе, чтобы отлично сыграть свою роль и шепнуть ей на ухо: — Лорел пришлось пропить курс снотворного после твоих запросов, бедняжка просто не могла уснуть! Сидни улыбается и опускает глаза, помешивая свой коктейль голубой трубочкой, задумавшись. — Ты, кажется, сейчас вместе с тем рокером, YUNGBLUD`ом? — я киваю, уже догадываясь, к чему бывшая ведёт. — Странно, что ты ещё не сбежала и от него тоже, он совсем не похож на скромника. — Я люблю его, Сидни, вот в чём разница, — говорю я и обхожу девушку. — И, если бы он попросил вдвое больше, чем хотела ты, я бы не сбежала. Вручив в аккуратные ручки Суини пустую бутылку я, попрощавшись, вернулась к друзьям. Они хором напевали Skinny Skinny, дружно обнимаясь, так что с радостью взяли меня в свою компанию хиппи. Находясь среди семьи и их любви мне было даже стыдно за свою тоску по другому человеку, пока мы тут весело отдыхаем. Почти единственное, что подбадривало меня сейчас — это предвкушение скорого возвращения Дома. — Ты мне все ноги отдавил, — пищит Кэл в охапке Хэммингса, — очень по рокерски носить ботинки на каблучках! — Это и есть рок-н-ролл, глупый, — Амелия выбирается из объятий и вместе с Кристалл громко хлопает Эштону. — Кстати, о рок-н-ролле, — произносит Калум, найдя меня глазами, — ты видела, что у Дома тур продлевается? Шум зала плохо справлялся со своей работой — он уже не мог заглушить удручающие мысли в голове. — Нет, не видела, — сев на угловой диван, сказала я. — У него ещё шесть шоу по штатам и Garage Live в Канзасе, — басист протянул мне телефон с обновлением тура, который я нехотя взяла. — Похоже, мы еще не скоро его увидим. Ничего не ответив Кэлу, я отдала телефон и задумчиво закусила губу. Усталость от ожидания и злость вперемешку будто взяли меня за горло. На глаза снова попадается Сидни, танцующая под заключительную песню концерта. Она видит мой разбитый взгляд и подзывает к себе. Мне становится не по себе сидеть на месте, и смотреть на неё тоже не хотелось, поэтому я встала и ушла с балкона на уличную парковку. Там я и почувствовала ужасную головную боль, поэтому обессиленно уселась в машину, достав телефон из кармана. Сообщение, которое я отправила Дому утром, так и оставалось непрочитанным, поэтому и сейчас писать не стала. А на страничке Колсона увидела, что парень сейчас в аэропорту и отправляется куда-то на съемки, но пока держит место в тайне. Может, Доминик с ним? — Прекрати, — говорю сама себе, пытаясь перестать придумывать оправдания всему на свете. Конечности бил озноб, значивший лишь начало ни к чему ненужной простуды. Заведя машину, я поехала домой, где меня ждала аптечка и пустая квартира. POV Амелия Как только Эштон завершил свое выступление на словах: «Я люблю вас, друзья», — мы с Люком рванули к нему в гримерку. На пути пришлось отбиваться от толп поклонников, потому как сегодня никто не хотел перетягивать одеяло на себя, этот день только Эштона. Бойд сумел растолкать надоедливых папарацци, после чего мы пробрались в небольшую комнатку, где сидел Ирвин. Увиденное нас поразило. В его руке, напряженной и потной от большого шоу, красовалась булочка из «La pâtisserie». — Я знал, что ты не сможешь удержаться! Надеюсь, тебе больше нравится взрыв Хэммо! — Люк запрыгал на месте, отчего зеркала в комнате задрожали. Я успела испугаться, останавливая тот самый «взрыв», подходя с объятьями к Эшу. — Великолепное шоу! Мы давно так не отрывались, клянусь тебе, — говорю я, приобнимая парня за плечи. — Я очень счастлив, спасибо, — говорит он, надкусывая кренделек. — Будь ты гитаристом, мы бы все давно умерли, и именно поэтому мы прячем тебя за барабанами, — сказал Люк, похлопывая парня по спине. — Ты мне льстишь, принц Чарминг, — говорит Эш, улыбаясь во все тридцать два. В комнату вбегает Чарли, которая все это время была за кулисами шоу. — Я принесла лимонад, — говорит девушка, взмахивая волосами, которые недавно остригла под каре. — Как вам, ребята? — Он был просто звездой рок-н-ролла, — говорю я, немного загрустив из-за отсутствия Доминика сегодня. — Ты заслуживаешь весь мир и больше, — говорит девушка своему возлюбленному, падая к нему на коленки. — Что же, ребята, мы пойдем, вам нужно отдыхать, — говорю я, замечая, что мы становимся третьими лишними. — Пойдем, Лукас. На наших часах уже была полночь, поэтому мы со спокойной душой отпустили Бойда домой, а сами решили проехаться на Кадиллаке Люка в Гайд-парк. Погода была просто чудесной, и мне, в свободной белой рубашке Хэммо, было тепло и уютно. Пока мы прошлись вдоль озера Серпентайн, звезды, как по велению кого-то сверху, стали намного ярче и ближе к нам. — Я бы хотел как-нибудь прогуляться с Элли, думаешь, Лорел мне разрешит? — внезапно спрашивает Люк после длинных разговоров ни о чем. — Думаю, что если она разрешает Элли гулять с Калумом, то тебе и подавно можно, — отвечаю я, задумываясь о провокационной теме для нас двоих. — Кстати, мне поступило предложение, — говорит он громко, оглядываясь по сторонам. — Модельер Филипп Плейн выпускает коллекцию осень-зима, и меня позвали быть одним из тех, кто представит его одежду. — В смысле моделью? — удивленно спрашиваю, останавливаясь на пути. Парень с улыбкой кивает, отчего я запрыгиваю на него, смеясь. — Поздравляю, все-таки, Schwarzkopf еще пожалеют, что не взяли тебя лицом своей продукции! — кричу я, без остановки целуя его. — Знаешь, я боялся пробовать новые вещи или надевать что-то глупое, но сейчас я чувствую себя достаточно уверенным, чтобы наносить блёстки, лак для ногтей или макияж, — говорит парень, улыбаясь. — Я уже посмотрел коллекцию, это настоящий глэм-рок. — Кстати, ты слышал, что придумал недавно Калум? Про свой светский Буддизм? — внезапно вспоминаю я, спрыгивая с крепких рук мужа. Находя глазами лавочку, присаживаюсь, продолжая разговор. — Он убеждает, что это не религиозно, просто обучаясь ценностям Будды, он перезаточает себя, что бы это не значило… — Думаешь, он начал этим увлекаться, потому что Майли не отвечает ему? — говорит Люк, присаживаясь рядом. — Даже если и так, вряд ли ему поможет медитация, но вы все сказали мне не лезть в это, и я держусь подальше, — отбросив все мысли о страданиях Калума, замечаю, что возле машины Люка трутся несколько подростков. — Нужно купить еще Vocalzone, кажется, у меня они закончились, — шепчет Люк о своих таблетках для певцов, после чего замечает, куда я направила взгляд. — Подожди меня здесь, — говорит он, и я замечаю, как лицо Хэммингса принимает грозный вид. Блондин быстро подходит к парням, но мне не удается услышать их разговор, однако, я смогла заметить, как парни принимают билеты из рук Люка, который нашел их в машине. Попрощавшись с ребятами он подходит ко мне, а я спокойно выдыхаю: — Я успела поволноваться за тебя, шкафоподообная принцесса. — Они проследили за нами с концерта, сумасшествие, не правда? — он устало садиться на край лавочки, опираясь локтями на колени. Я облокачиваюсь на его плечо, вдыхая запах клубники со сливками. Не открывая глаз, чувствую, как его нос и губы скользят по моей щеке, дыхание слегка щекочет кожу, и я невольно улыбаюсь. Его нос аккуратно трется о кончик моего, а губы застывают в нескольких миллиметрах от моих. — Я буду любить тебя вечно, Люк. — Я буду любить тебя дольше. POV Калум Домой я вернулся в полном одиночестве, не обращая внимание на то, что меня никто даже не позвал погулять. Мне было совсем все равно. Совсем. К черту, мне не было все равно. Я был подавлен и огорчен. Простояв перед открытым холодильником пять минут, мое подсознание поняло, что душа требует чего-то крепче индийского карри. Перешерстив свой бар, я понял, что там нет ничего хорошего, потому даже не постеснялся заглянуть в бар Майкла. Тут было с чем разгуляться. Осушив немного из первой попавшейся бутылки, под руку попался телефон, где я уже не мог сдерживать себя и свои желания. Твиттер жаждал моего возвращения, и это было бы преступлением против людей — не написать пару прекрасных постов. «Эштон! Мой лучший друг! Лучший парень! Люблю тебя, брат. Не могу поверить в это. Ты звезда!», — пишу я, прикрепляя свежее фото с концерта. Мои пальцы не могут сдерживаться, потому пишут так же и о других моих братьях: «Хюк Леммингс. Люблю тебя и люблю смотреть на то, как ты командуешь толпой в кожаных штанах. Вот фотография той ночи, когда мы чуть не подрались в Дублине в баре, лол», — набираю смело, прикрепляя фото, где мы вчетвером держим стаканы с пивом, а я грозно смотрю на макушку еще коротких волос Хэммо. Забыть о Майкле было бы ужасным проколом, потому третий пост был о нем: «Клиффорд Клиффингтон. Люблю тебя и вот фото за кулисами где-то, где я восхищаюсь твоими волосами. Я такой типо: «вау, такие красные, вау», — здесь же было фото Майкла с огненно-красными волосами в тот период, когда их отношения с Лорел были в самом разгаре. Громко выдохнув и отбросив мобильник, я стянул с себя белую рубашку в черный горох, оставшись в белой майке, которую так любил мой соулмейт Хэммо. Мои ладони очутились в копне волос на голове, старательно прочесывая поверхность. Прокрутив голову вокруг своей оси, я остановился посреди гостиной, опустив руки на бедра. — Чем я должен себя развлекать? — говорю сам себе, вспоминая о медитации. С такой дурной головой сегодня явно не до Будды. Я делаю новый глоток горячащей жидкости, проходя в комнату вместе с бутылкой. На полке замечаю свой блокнот, где обычно записываю важные мысли и возможные мелодии, достав его, открываю последнюю страничку, где небрежной рукой написаны строки: «Буду ли я снова чувствовать себя так, как я ощущал себя рядом с тобой? Потому что в одну минуту я теряю себя, а на другой день думаю, что нахожу. Но каждый раз отдаляясь от тебя, я снова оказываюсь у твоих ног, и тогда я дома. Но теперь, когда ты ушла, где быть мне?». Я отбрасываю блокнот на стол, потирая виски. От того, чтобы не упасть в кровать, меня отвлекает напористый звонок в дверь, после чего я открываю. — Привет, малыш, — говорит Майли, стоящая у самой двери в одном лишь коротком красном платье, которое облегало ее тело, несмотря на то, что под ним ничего не было. Я это точно знал. На утро от нее остался аромат ванили и строчка в моем блокноте: «И нет твоей вины, что я не могу стать всем, что тебе нужно. Малыш, ангелы вроде тебя не летают в аду рядом со мной».