Кацураги Мисато.
Проснулась я сразу же как медсестра вошла в палату. Эта привычка у меня осталась еще с армии и помогала во время неожиданных проверок от начальства. Приняв наиболее удобную позу, чтобы наблюдать за вошедшей девушкой, которая дала Синдзи таблетки. Лицо моего персонального кошмара во время приема лекарств стало довольно смешным, по крайней мере, мне пришлось приложить небольшое усилие, чтобы не рассмеяться. Сделав вид, что сонно ворочаюсь, я продолжила наблюдать за парнем. Вот он начал глазами исследовать палату, и, наконец, его взгляд наткнулся на меня. Вы бы видели это безмерное удивление на лице! А как глаза-то округлились! Но парень на удивление быстро справился с осознанием ситуации. А может виной смены его выражения лица было то, что за дверью начался какой-то шум, а спустя мгновенье в палату влетел Макото, выглядевший, словно он дней пять бежал марафон по дорогам, чтобы помыться, а потом узнал, что дома нет воды. Увидев меня, лицо Макото приняло одухотворенное выражение, а взгляд наполнился безумной надеждой. А вот я в это время чуть было не застонала вслух, ибо чуяла, что меня сейчас безбожно припахают на благо NERV и человечества в целом. Вот Макото набрал воздуха, чтобы якобы разбудить меня, но я решила его немного опередить, и хотела уже было «проснуться», как в Хьюго прилетел тапок. Беленький такой, с рисунком котика. И прямо в голову не ожидавшего такой подставы парня. Макото как стоял с набранным воздухом, так и застыл, а Синдзи в это время сделал страшные глаза, показал жест «тихо» и кивнул на меня. Во мне поднялось давно забытое чувство тепла и благодарности, редко когда обо мне вот так вот бескорыстно заботились. Слишком глубоко уйдя в себя, я чуть не пропустила эпическое зрелище, как Синдзи выпинывал лейтенанта из палаты, причем всё это делалось молча. Ладно Синдзи старался не шуметь — это ещё понятно, а вот почему Макото был тих - это уже интересно. Нужно будет потом невзначай поинтересоваться. Наконец парни вышли в коридор, и мне пришлось напрячь свой слух, чтобы услышать, о чем они там говорят, ну или на крайний случай успеть выбежать и успокоить Синдзи, чтобы он ненароком не покалечил Хьюго, если они не придут к взаимопониманию. Почему я переживаю за взрослого Макото, а не за Синдзи? Всё просто! По походке парня, да и по его движениям, видно, что он прошёл специальную подготовку. Когда он сражался с ангелами это просто-таки кричало о его знаниях. Я даже в свое время пыталась разузнать насчет того, где и кто его обучал, но наткнулась на многозначительное, можно сказать, "мягкое" неодобрение «тихушников». Эти ребята в черном просто деликатно мне намекнули, что лезть в это дело не нужно и преспокойно ушли, не забыв при этом забрать все данные, что я успела накопать. Ну да ладно, это дело прошлого, а сейчас вернёмся к нашим баранам, сиречь к Икари и Хьюго. Что-то там подозрительно тихо. Меня начинают терзать смутные подозрения: не прикопал ли там наш бравый пилот бедного Макото, но страхи оказались излишни. Я услышала голос Синдзи, до жути похожий на голос командующего, когда тот сильно не в духе. — А Скажи-ка мне, Макото…Икари Синдзи.
Пока Макото сверлил меня взглядом, я раздумывал, как начать разговор. Вариант номер раз: просто наехать, а если начнет, возмущается и шуметь, то успокоить, благо ребята из охраны стоят рядом и с неподдельным интересом смотрят на Хьюго. Тем более в глазах главного из этих шкафов явно застыл вопрос: что делать с телом? М-да, плохой вариант Вариант номер два: морально задавить, не дав даже вставить слово, и доказать какое он нехорошее существо, дав понять, что его здесь не ценят. Оценка идеи: еще хуже. Вариант номер три: заставить понервничать и оправдываться, а потом в конце речи дать ему возможность ретироваться. И этот вариант мне нравится больше предыдущих, так что буду исходить из него. Ну не гений я! Ввяжемся в бой, а там посмотрим. Наше молчание немного подзатянулось, и Макото хотел было начать разговор первым, но я не дал ему эту возможностьи перехватил инициативу. — А скажи-ка мне, Макото... — Мой голос приобрёл суровые нотки. Те, благодаря которым я спокойно строил обезбашенных и диких ребят из детдома. — Ты вообще понимаешь, что хотел сделать? И не дав ему ответить, тут же продолжил: — Ты хотел разбудить своего командира, который пахал за вас сутки напролёт аки ломовая лошадь! Который не спал несколько суток, пока вы, отработав свои смены, отдыхали! А она ведь девушка, которая так же хочет отдыхать! Нежный цветок, который легко сломать! Ты согласен со мной? — Дождавшись кивка, я воодушевленно продолжаю вести политпросвещение. — А кто у нас ты? — Вопрос застал парня врасплох. Видимо, он не ожидал, что я буду его спрашивать. Не давая ему ответить, я немного меняю акценты своего монолога, который теперь хоть будет похож на блеклое подобие диалога. — Ты у нас мужик? — В ответ получаю немного неуверенный кивок. — Настоящий мужик, который не боится трудностей? — Теперь настороженный кивок. Хех, небось, чуйка взыграла? — Да и какие это трудности? Всего лишь бумажки! Ты же не дашь победить себя бумажкам? — В ответ мне довелось увидеть кислое выражение лица парня и очередной кивок. Наверное он уже прикидывает, как будет разбираться с теми кипами документов. Молодец, в правильном направлении думает. — Правильно, ведь ты у нас заместитель начальника оперативного штаба. — Насчёт заместителя не уверен, но если он не зам, то я аккуратно пробью его на эту должность, есть возможность. Да и Мисато вряд ли будет против. — На тебя возложена очень важная задача: посильная помощь Мисато, чтобы ускорить работу с бюрократией в отдельно взятом оперативном отделе! А что хотел сделать ты? Ты, лейтенант, хотел переложить с себя всю ответственность на нее! Ты, здоровый мужик, не справляешься с тем, что делает за всех вас одна хрупкая девушка?! Тут парень вскинулся, но сразу стух, ибо против фактов не попрёшь. Но здесь я дам ему возможность исправить свое положение. — Ты ведь хочешь исправить это упущение? Доказать всем что ты настоящий мужик и достоин должности зама? — В ответ получаю заинтересованный кивок приободрившегося парня. — Тогда слушай. Сейчас ты летящей походкой бежишь в кабинет капитана Кацураги, забираешь все документы, которые вы там всем коллективом натаскали и начинаешь работать. Я даже тебе позволю взять всех твоих товарищей в охапку и заставить корпеть над бумагами, а если будут артачиться, можешь на них рыкнуть начальственно-покровительно, ведь ты у нас зам, да? — В ответ заворожённый кивок, всё, парень готов! Осталось только направить его на свершение трудовых подвигов. — Ну, чего застыл? БЕГОМ МАРШ! — Крикнул я, но не громко, ибо в больнице опасно кричать. Никогда не знаешь где засели в засаде медсестры с уколами, которые сразу пропишут, стоит тебе немного выделиться. — Есть, господин главнокомандующий! — Как я и говорил, парень помчался летящей походкой, не забыв при этом отдать честь. Сзади послышались хлопки: это ребята из охраны впечатались и начали аплодировать. Когда я на них зыркнул, они стали аплодировать тише, однако полностью не прекратили. Вздохнув, возвращаюсь в палату, но стоило мне только дойти до своей кровати, как неожиданно за спиной раздаётся ехидный голос Мисато: — Ну ты зверь, запугал бедного Макото. — Разворачиваюсь и вижу, что девушка уже не спит и даже успела умыться, благо в палате было помещение для этого. Кстати, мне бы тоже стоило бы умыться. — И тебе доброго утра, красавица! Как спалось? Я направился к умывальнику, и пока девушка рассказывала про то, что спалось очень даже хорошо, начал водные процедуры. Дождавшись пока я умоюсь, девушка задала крайне неудобный вопрос: — Синдзи, скажи-ка мне. — И интонации в точь-точь как у меня, когда я песочил Макото. Ксо, неужели всё слышала? — А с каких пор Макото Хьюго мой заместитель? — Точно слышала. Блин, не было печали... Хм, и какие варианты ответов теперь? Начинать оправдываться? Не, не вариант. Это получится, что я всё делал зря и выставлю себя ребенком, который ничего не понимает в делопроизводстве и борьбе с бюрократией, а нам это не нужно. Значит вариант два: лучшая защита это нападение! — С этих самых, у тебя есть какие-нибудь возражения? – Упс, а не слишком ли я дерзко начал? Эх, если начал с этой ноты, то и вести себя придётся так же. — Я подумал, что возражений не будет, ведь теперь Твой заместитель побежал делать Твою работу, которую хотели на тебя скинуть. Ну разве я не умница? Главное теперь сделать милое лицо. Как там? "Улыбаемся и машем"? — Воу-воу, спокойнее! Я не имела в виду ничего плохого! — Яркая улыбка, которую Мисато послала мне, выветрила всё то небольшое недовольство, которое появилось после вопроса про заместителя. — Я наоборот рада, что ты так обо мне заботишься. Не обижайся, хмурое тебе лицо не идёт. — Всё так же с улыбкой говорила девушка. Я прошёл к кровати, сел на неё... и тут мне в голову взбрело провести небольшую диверсию. — Мисато, а как ты смотришь на то, чтобы устроить небольшой сабантуйчик? можно было бы пригласить и Рицко с Майей... — Нейтральным тоном я огласил только что придуманный вопрос. — Что? На какой са-бан-туй-чик? — Вот же ж... Я на русском произнес это слово. – Ну, небольшие посиделки. Перекусим, выпьем, отдохнём... — Девушка задумалась. Даже не было крика про сухой закон до 21 года. Весело. — Я то не против, но согласится ли Рицко?.. — задумчиво протянула Мисато. Посмотрев на меня, девушка выгнула бровь и с подозрением поинтересовалась: — А в чём твой интерес? — Это мой интерес. Личный. — "Улыбаемся и машем" — Нуууу… Синдзи, мне же интересно, что ты там задумал! — В голосе Мисато появились просительные нотки. — Если не скажешь, то не будет никаких посиделок. — Привела "убойный", как думала девушка, аргумент. — Рицко буду клеить. И Майю, ага. — Ответив и еле сдержав "лицо-кирпич", начинаю внимательно следить за реакцией девушки. Вот появляется недоумение на ее милом личике, вот глаза становятся широкими-широкими, а потом до неё постепенно начинает доходить. И вот на лицо, полное гнева и возмущения, наползает выражение неподдельного шока и удивления, а палату оглашает удивленный возглас: — Чтоооо?! На самом деле?! И тут я не выдерживаю и начинаю кататься по полу и не смеяться - ржать как конь. — Ах ты бака! Балбес малолетний! Засранец мелкий! Шутить надо мной вздумал?! — начала возмущаться девушка, ударив меня подушкой. Еле увернувшись, я возвращаю снаряд обратно, причем так удачно, подушка попадает прямо в лицо Мисато. От удара девушка повалилась обратно на кровать, а я начал смеяться ещё громче. - Ну, держись, покараю! — Прокричала девушка, когда встала с кровати и начала гоняться за мной с улыбкой маньяка. Загнав меня в угол, Мисато с кличем, достойным вождей краснокожих, повалила меня и начала дубасить подушкой, и каждый удар сопровождался мольбами о пощаде перемежаемыми требованиями прекратить бить своего подчинённого и смехом, который всё никак не мог меня отпустить. На решимость Мисато покарать "мелкого шутника", однако, это повлияло не сразу. Вернее сказать, спасло от верной гибели от смеха меня только произошедшее следом событие. Неожиданно в палату вошла Анастасия и очень удивилась, когда увидела, что Мисато пытается меня придушить подушкой, а я со смехом прошу пощады. — Эм, Синдзи, а что тут у вас происходит? — На чистом японском произнесла девушка. — Вас даже в моей палате слышно. Наконец, увидев девушку, да и услышав, я протянул к ней руку и голосом умирающего произнёс "Помоги!" и сделал вид, что теряю сознание. До Насти сразу же дошло, что ничего серьёзного не происходит и мы просто играем, поэтому ответила мне она только когда Мисато повернулась к ней. — Нет уж! Если виноват, то отдувайся сам. — Девушка прошла к моей кровати, развалилась там и начала комментировать действия Мисато, иногда подсказывая ей некоторые приемы. Как назло, Мисато не только прислушивалась к Анастасии, но и следовала всяческим её предложениям об умучивании меня различными методами. Спустя некоторое время, когда запыхавшаяся Мисато успокоилась и девушки, наконец, разговорились на разные темы, я наконец смог освободиться. Иногда я вставлял свои комментарии в их разговор, но когда мои комментарии снова ехидно проходились по какой-нибудь из обсуждаемых тем, происходили "залёты"- и девушки быстренько кооперировались и уже на пару пытались меня проучить. Так мы и веселились до дневного обхода, после которого Мисато сбежала в неизвестном направлении. Потом началось время для посещения: сначала пришла сестренка и поинтересовалась здоровьем, принеся фруктов и разных соков. Рей немного посидела с нами, перекинулась парой словечек с Анастасией, которая осталась со мной в палате, мотивируя это тем, что в своей скучно. После Рей пришли парни, так же с гостинцами, но надолго не задержались, и, пожелав мне удачи, быстренько ретировались от острого язычка девушки. А потом я убежал на процедуры, и сдался в лапы Акаги, где меня, однако, продержали недолго. Когда я уже собрался уходить обратно к себе в палату и поинтересовался насчет посиделок, Рицко ответила, что не против, но только после устранения всей текучки. Вернувшись в палату, где меня ждала Настя, мы начали резаться в карты. Потом сходили прогулялись по коридору и вернулись обратно, подкалывая друг друга. После пришла Рицко и сообщила, что анализы хорошие и что завтра я могу вернуться домой. Услышав тяжелый вздох Насти, состроившей печальную мордашку, я сказал, что ещё болен и не могу выписаться. Акаги улыбнулась и сказала, что задержаться в больнице я могу, но мою подругу — Кивок в сторону улыбавшейся Насти — так же скоро выпишут, и это случится не позднее, чем через пару дней. Потом был ужин, после которого Настя пожелала мне спокойной ночи и под укоряющим взглядом медсестры ушла к себе в палату, на ходу сообщив мне, что к ней завтра придут сослуживцы, и, если я хочу, то она может меня с ними познакомить. К новым знакомствам я отнёсся с воодушевлением, ибо в прошлом мире у меня было много друзей и знакомы среди служивых, поэтому, поблагодарив девушку, уходящую по коридору, я улыбнулся и лёг в постель, гадая, встречу ли я знакомых.