Долгий путь к себе

Дадли Дурсль смотрел в окошко своего нового дома и ненавидел каждый розовый куст, любовно пестуемый матерью. Все его мысли уже долгое время плавали далеко отсюда. Не было дня, чтобы он не вспоминал родное гнездо на Тисовой улице… и кузена, так бесившего его в детстве. Он считал брата уродом, но однажды урод спас ему жизнь и ничего не захотел взамен. Такое бескорыстие для Дурсля-младшего было странно и непонятно… Дадли привык, что все в его жизни определялось законом «Дашь-на-дашь», и растерялся, когда Гарри не потребовал откуп за спасенную жизнь. Три долгих года наследник Дурслей размышлял об этом и понял, что кузен становится для него навязчивой идеей. Дадли не мог ни пить, ни есть; мать и отец с ног сбились, пытаясь вернуть сыну жизнелюбие, но все было тщетно. Втихомолку они проклинали этого несносного Поттера, стараясь, чтобы их тирады не услышал сын, который мгновенно зверел, начинал орать и колотить немаленьким кулаком в стену, пробивая ее насквозь. Тема Гарри Поттера стала запретной в их доме. Из воспоминаний Дадли вывел короткий и уверенный стук в дверь. Нехотя он пошел открывать, зная, что родителей нет дома, а к нему прийти некому — приятелей здесь он так и не завел. На пороге стоял невысокий худощавый человек. Он курил, повернувшись спиной к Дадли, и не замечал, что дверь уже отперта. Зябко поежившись, парень передернул плечами, и с его головы упал капюшон, открывая взору спутанные черные волосы. Дадли замер, боясь поверить в невозможное. Эти непослушные пряди он узнал бы из тысячи. Тем временем молодой человек сделал последнюю затяжку и щелчком отправил окурок за ограду. Потом потянулся накинуть капюшон на повлажневшие от дождя волосы, одновременно поворачиваясь лицом к Дадли. И вздрогнул, увидев кузена в шаге от себя. — Привет, Дадли. Как ты? — спросил Гарри хриплым простуженным голосом. — Хорошо. А как ты? — автоматически ответил тот, все еще не веря своим глазам. — Можно войти? — Гарри прищурился, готовый к отпору, грубости и проклятиям. — Да, конечно, что это я? — Дадли посторонился, пропуская Поттера в дом. Тот вошел, сбросил капюшон и потряс головой, словно отряхивающаяся собака. Мелкие капельки разлетелись вокруг. Несколько холодными мазками легли на лицо Дадли. Он мог только прижать ладонь к губам, продолжая потрясенно глядеть на кузена. Гарри бросил у порога зеленый брезентовый рюкзак и оглянулся на брата. — А где тетя и дядя? — все тот же недоверчивый и холодный прищур зеленых глаз. — Они уехали в Италию. У них в этом году юбилей свадьбы. Я купил им путевку. — Так, значит, ты здесь один? — Дадли показалось — или он увидел облегчение во взоре Гарри? — Проходи, не стой на пороге. Хочешь чаю? — А покрепче что-нибудь есть? — Виски? — Сойдет. Дадли сделал приглашающий жест рукой и первым направился в гостиную. Он затылком чувствовал испытующий взгляд Гарри, но неожиданность встречи заглушала природную осторожность. Он усадил Поттера у камина и прошел к бару. Достал непочатую бутылку виски и два тяжелых стакана. Обернулся и увидел, что кузен продолжает пялиться на него, почти не мигая. — Что? Я что-то не то делаю? — Да нет, — наконец отвел Поттер пронзительные глаза. — Просто ты очень изменился. — Ты тоже. Держи, — Дадли протянул Гарри стаканы, а сам тем временем скрутил крышечку с бутылки. Плеснул до середины в бокалы. Закрыл бутылку и поставил ее на столик у дивана. И вдруг заметил, что руки Поттера подрагивают. — Ты замерз? — Да есть немного. Весь день на ногах, — туманно ответил Гарри. — Может, разожжем камин? — Давай, — Дадли подошел к камину и начал что-то искать на каминной полке. — У тебя спички есть? — Есть. А ты что, дрова не будешь укладывать? — спросил Гарри, поставив стакан на столик и потянувшись во внутренний карман куртки. — Это газовый камин. Дрова не нужны. — Дадли присел на корточки спиной к Поттеру. Открыл каминный экран, обернулся к Гарри в ожидании коробка спичек и едва не отшатнулся, увидев палочку, направленную, как ему показалось, прямо в лицо. — Фу-у-у! Напугал! — Пускай газ, — равнодушно сказал Гарри, не обращая внимания на испуг Дадли. И, когда кузен повернул сбоку камина неприметный рычажок, сделал взмах рукой. В камине заискрило, вспыхнуло оранжево-голубое пламя. Дадли сделал вид, что ничего необычного не случилось, отрегулировал высоту горения и закрыл экран. Глядя, как за каленым стеклом бушует яростный огонь, он вернулся к Поттеру. Сел напротив и предложил тост: — За встречу? — потянулся к Гарри. Тот, не глядя, чокнулся с ним и залпом выпил свою порцию. — За встречу, — чуть севшим от алкоголя голосом ответил он и сразу без перехода: — Можно я у тебя останусь на недельку? — Можно, — чуть помялся Дадли и в свою очередь опрокинул в себя виски. — Будешь еще? — Да. Дадли разлил по стаканам новые порции, и в комнате повисло тягостное молчание. Но, казалось, им тяготился только Дадли, и только ощущение, что Поттеру невероятно уютно сидеть в тишине, заставляло молодого человека молчать. А так хотелось расспросить Гарри обо всем. О том, как же все-таки закончилась эта безумная война, в которой он, семнадцатилетний пацан, оказался вынужден участвовать. Хотелось узнать, правда ли угроза была такой уж очевидной. И где все это время жил Поттер. И если все закончилось хорошо, то почему он сейчас не почивает на лаврах, а находится тут, около него, Дадли, с таким безразличным и уставшим видом. Но Дадли промолчал, понимая, что еще не время для подобных разговоров. Так они и провели с полчаса, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Виски осталось не больше половины бутылки. И почему-то Дадли понял, что они выпили достаточно, и было бы неплохо перекусить. — Хочешь есть? — Да, не откажусь, — безучастно ответил Поттер, пустыми глазами уставясь в камин. Дадли едва смог отвести от него взгляд — настолько нездешним казался его кузен. — Я быстро, — он вышел из гостиной, направился в кухню и заглянул в холодильник. Из всего, что могло быть быстро приготовлено, он выбрал горячие бутерброды и сыр. Быстренько запек в микроволновке сандвичи, шлепнул сыр, как и положено, одним куском на доску. Подумал и достал лимон. Грубо покромсав лимон на толстые дольки, Дадли посыпал их тертым шоколадом и, сгрузив нехитрую снедь на поднос, вернулся в гостиную. Поттер сидел, откинув голову на спинку дивана. Сначала Дадли подумал, что тот просто отдыхает, но, поставив поднос на столик, увидел: кузен заснул. Заснул, сжимая в руках опустевший стакан. Дадли аккуратно вынул его из ослабевших пальцев Поттера и задумался, как быть. Потом взял Гарри на руки и понес наверх. Тот что-то протестующее пробормотал, но сразу же отключился. Поднимаясь по лестнице с Гарри в руках, Дадли удивлялся тому, как мало весит Поттер. Чуть тяжелее девушки. Толстовка на спине у того задралась и, когда Дадли поудобнее перехватил брата, то почувствовал его горячую кожу. И едва не выронил свою ношу — так сильно ударило по нервам это ощущение. Стараясь не думать об этом, Дадли ногой открыл дверь в свою комнату и положил кузена на кровать. Стащил с него ботинки и накрыл одеялом. Подумал и снял очки. Лицо Поттера сразу стало беззащитным и каким-то детским. Вертикальная морщинка между бровей разгладилась, и Гарри блаженно вздохнул, все глубже погружаясь в сон. Дадли с минуту постоял над ним и вернулся в гостиную. Допивать виски в одиночестве и глядеть в камин. Забытая закуска, стоявшая на столе, уже чуть заветрилась, но он ничего не замечал, предаваясь размышлениям. Сумерки опустились на провинциальный городок. Постепенно в домах загорались окна. Кто-то сидел на кухне, кто-то смотрел телевизор в гостиной, некоторые уже готовились ко сну. Только в одном доме не зажигали свет. Неверные блики каминного огня вряд ли бы кто заметил с улицы, вздумай он приглядываться.