Я ненавижу тебя, ублюдок!

—Я ненавижу тебя, ублюдок! Выкрикнув эти слова, она как всегда побежала в женский туалет, где закрылась в свободной кабинке и заплакала с надеждой, что эта облившаяся на неё грязь уйдёт со слезами. Протечет из глаз огромными каплями боли, скатываясь по впалым щекам и упадут на джинсы, которые уже были мокрыми из-за пролившегося на неё коктейля. Она ненавидела плакать, но делала это слишком часто. Люди смеялись, осуждали и называли её шлюхой. Этот выродок пускал про неё слухи, которые быстро расходились по школе, городу. «—Я шлюха? - думала она, — Меня называют тварью продажной и проституткой, когда я ни разу не целовалась. Это общество убьет меня.» Она часто приходила в сюда чтобы плакать, чтобы подумать. С каждым чёртовым днем ей было тяжелее выносить окружающих, она ненавидела их. Она хотела закрыться, исчезнуть навсегда. Были, конечно, мысли и о суидице.... Хотелось написать в прощальной записке о том, как одноклассники могут убивать словом. Они ведь убийцы, правда? С каждым презрительным замечанием в её адрес частичка души медленно улетает, словно одуванчик, на которого сильно дули. Боль годами капала в сосуд, который она отчаянно пыталась не разбить. А все из-за чёртового выскочки, который раньше именовался её лучшим другом. Он оттолкнул ее и нашёл себе новую компанию, что нельзя было сказать о ней... Просидев в кабинке всю перемену, она решительно вышла, умылась и отправилась домой. Хватит! Очевидно, сосуд переполнился и боль начала переливаться. Она ведь не могла его опрокинуть, она так отчаянно его берегла все это время... «Значит, шлюха? Проститутка? Отлично! Если уж говорят, то пусть говорят за дело. » Вечером, проведя пол дня перед зеркалом, она решительно направилась в клуб, где вся "Элита" школы так часто тусовалась. Ей не хотелось этого делать, внутри все сжималось, прося её повернуть назад. Нутро кричало, вопило, молило бросить эту бредовую идею, уйти домой и укутаться в одеяло, чтобы снова думать, прокручивать больные моменты в голове снова и снова, страдать в углу, но никак не идти на поводу у общества. «Прости»—это все, что она могла сказать себе, прежде чем войти в душное, тёмное помещение, где всюду пахло алкоголем, сексом и потом танцующих. Судорожно вздохнув и вцепившись в свой клатч, словно он мог защитить её, она направилась к стойке, за которой, пританцовывая, стоял бармен. Он взглянул на неё, ухмыльнулся и налил ей вискарь. Каждый шаг, жест, слово - все выдавало её волнение и страх. Она сидела, разговаривала с барменом о жизни, о проблемах, а он то и дело подливал различные напитки, мешал их, удивляя её необычным сочетанием вкусов. Спустя полчаса или около того, к ней подошёл молодой мужчина и галантно попросил один танец. Один? Что ж, ничего страшно не случится, милая. Тем более, ты за этим сюда и пришла. Толпа окружила, толкала её в разные стороны и лишь чужие руки на её талии не давали упасть хрупкой школьнице. Алкоголь давно долбанул ей в голову, все кружилось вокруг, она не могла толком сосредоточиться на одной мысли, отдаваясь всецело алкоголю и мужчине, который лавировал с ней вдоль толпы, пробиваясь к выходу. Наивная дурочка ничего не поняла. Она доверчивая, маленькая девушка с убитой самооценкой. Прохладный воздух и дождь привели её в чувство. Мужчина, схватив малышку за руку, вел её к автостоянке..? Или нет, она в другой стороне, наверное... Она попыталась остановиться, не хотела идти. Но кто её спросит?! Мужчина был намного сильнее, резче и проворнее школьницы. Прижал хрупкое тело к стене, задрав подол платья и прошелся своей грубой, шершавой рукой по бедру. Алкоголь туманил рассудок, но девушка поняла, что происходит. «Нет, нет, прошу, не надо» Вот снова капли боли, унижения и обиды скатывались по её впалым щекам, пока она судорожно поправляла своё платье, убирала чужие руки с бедер и пыталась оттолкнуть незнакомца, прося остановиться. Это слишком грязно, слишком противно и тошнотворно. Дождь застилал всё, заглушал её крики, капли скатывались с её точеного лица, пытаясь смыть с неё эту грязь, но безрезультатно. Когда грубые руки полезли к лифу, прошлись по низу живота, обняли за талию и поползли выше, к груди, девушка дико завопила. Малышка нашла в себе силы сопротивляться, этой силы хватило лишь на дикий крик и на то, чтобы оттолкнуть незнакомца, ринувшись прочь. Но ноги заплетались, алкоголь лёгким туманом осел в её голове, заставляя тело пошатываться. Боль. Резкая боль в районе головы и вот, она лежит на мокром, грязном асфальте, пытаясь скинуть с себя яростного мужчину, который зажал ей рот и прижимал к земле, заставляя жмуриться от боли. В её и без того заплаканных глазах начали мелькать пятна, но она заставляла себя держаться, заставляла сопротивляться, когда грубая рука залезла ей под юбку. И тут она ощутила лёгкость. Тяжёлый вес с её тела исчез, отпустив рот. Она глубоко вздохнула, скорчившись, отрешенно смотря в сторону. Не было сил снова закричать, но и зачем, если мужик исчез? Она просто лежала, пытаясь сделать вдох, который отзывался невыносимой ноющей болью. Кто мог знать, что каждый вдох будет даваться ей с такой силой? Это тот момент, когда человек отдал бы все, лишь бы вдохнуть и не останавливаться. Лишь бы жить, несмотря на все личностные проблемы. И единственное, что она могла делать в этот момент, это плакать. Слёзы сливались с дождём, который обволакивал её, словно одеяло, смывая всю грязь. —Прости меня. Она услышала хриплый, усталый голос, обладатель которого обнял её, подняв на руки. Она испугалась, попыталась сопротивляться и кричать, но мускулистые руки держали её, крепко прижав к телу. Запах... Запах цитруса и сигарет. Его запах. И в этот момент, почувствовав сердцебиение рядом с её телом, она зарыдала. Дала волю крику, слезам и проклятиям. Она ненавидела его, он испортил лучшие её годы, но в то же время не могла без этого ублюдка. Пусть он её и унижал, зато не игнорировал. Не проходил мимо с холодным стальным взглядом, будто её не существовало. Он всегда её замечал. Всегда. —Я больше тебя не оставлю, малая. "Малая"... Как в детстве. —Я ненавижу тебя, ублюдок.