Молодость в ретроперспективе

Заметка автора (урезанная): ответ на вызов на тамблере «Гермиона учит Тома, что такое презерватив». Серьезно, вам должно быть стыдно, анон. О чем вы думали? Технически, я написала не совсем то, что было в заявке– я знаю не шибко много о презервативах, так как была крайне безответственным подростком в молодости – но здесь довольно много текста посвящено презервативам, так что. Считается. Технически говоря. Как бы. Я собиралась объяснить вам, ребят, суть этого АУ… но это, наверное, не важно. Вы сами догадаетесь. НЕ ТО, ЧТОБЫ ЗДЕСЬ ЕСТЬ СЮЖЕТ ИЛИ ЧТО-ТО ЕЩЕ В ЭТОМ РОДЕ, ЧТОБЫ ОТВЛЕЧЬ ВАС. *** Когда она впервые его встречает, то покупает коробку презервативов. - Эти – гавно, если честно, - говорит он, кивая на бледную фиолетовую коробочку в ее руках. – Ни черта не чувствуешь. Она на долгое мгновение просто смотрит на него. Звонок над дверьми весело звенит, и шумная кучка мальчишек-школьников заходит в магазин. - Прошу прощения? – спрашивает девушка, краснея. Он поворачивает голову, глядя на очередь впереди, и вздыхает; женщина средних лет с довольно-таки плотоядным выражением лица препирается с кассиршей, держа в руках кредитную карточку, и, кажется, это затянется надолго. - Просто пытаюсь быть честным, - отвечает парень, пожимая плечами. Она сжимает губы. - Я не спрашивала твоего мнения, честного или нет. Он фыркает. - Ага. Ты, очевидно, и мнения своего парня не спрашивала. Она стискивает зубы. - Прекрати говорить со мной. Он закатывает глаза и продолжает ждать в очереди. Несколько минут проходят в некомфортном молчании. Она щурится в сторону кассы – среднего возраста женщина все еще пыхтит с кассиром, и квитанция в ее ручищах мотается из стороны в сторону с почти опасным энтузиазмом. - Что за нелепость, - бормочет про себя парень, нетерпеливо постукивая пальцем по экрану своего покрытого серебряной краской ай-фона. Гермиона упрямо и уверенно рассматривает выставку презервативов «Черная вишня Пина-колады со вкусом жвачки »на лотке перед своим носом. Хмуриться. Да кому бы такого захотелось? – Я, блядь, приказал Лестранджу не опаздывать – Боже, неужели этим людям нечем заняться? Она бросила мимолетный взгляд на содержание его корзинки: контейнер из шести штук клубничного грецкого йогурта, две ярко-голубые ленты для набора художника, пачка тампонов средних размеров и пакет полусладких шоколадных чипсов для выпечки. - Потому что это их вина, что в магазине недостаток персонала, - комментирует ворчливо девушка. – И для кого тампоны? Для тебя? Или твоей девушки? Он супиться. - Не смешно. Вообще. - Так и задумывалось. - Ну… хорошо. Потому что это было не смешно. - Мм, угу, ты это уже упоминал. - Думал, ты не хотела, чтобы я с тобой говорил. - И не хочу. Просто интересно, если ли у тебя девушка, чтобы я могла послать ей свои соболезнования. - Это угроза? - Ничуть. Но любая, кому пришлось бы встречаться с тобой на протяжении любого промежутка времени, заслуживает, по крайней мере, поздравительной открытки, ты так не думаешь? Презрительно усмехается, не отвечая. Грейнджер смотрит на часы; ссора у регистратуры перешла в конкурс на то, кто лучше кричит, и рука кассирши яростно дрожит над кнопкой вызова охраны. - Никакой девушки, - наконец произносит он буднично. – Тампоны мультифункциональны – они хороши, если у тебя из носа течет кровь при условии, что ничего не сломано. Она даже рот приоткрыла. - Много у тебя кровавых носов тогда, да? – выдавливает. - Нет, - отвечает, усмехаясь. – Я владею залом для бокса. Мы принимаем много, ах, состязаний. Иногда это немного… беспорядочно. Она моргает, инстинктивно сжимая свою коробочку с презервативами. Впервые замечает его внешний вид, задержавшись взглядом на непристойно обтягивающей белой футболке и длинных, слегка мешковатых черных спортивных штанах; на внутренней стороне его предплечья у него татуировка, но Гермиона не может разглядеть, что на ней изображено. У него неряшливо не побрит подбородок и идеальная кожа. Она замечает яркую вспышку пирсинга, отразившего лучик света, на его языке, когда юноша провозит им по губам, наблюдая за ней с высокомерно приподнятыми бровями. Парень высок, подтянут, грациозен – не то чтобы у него особо атлетическая внешность, но есть в нем все же что-то угрожающе. - Беспорядочно, - повторяет она слабым голосом. – Точно. Эм. Это… Ее прерывает звонкий скрежущий звук пожарной системы магазина. Кассирша размахивает маленьким перцовым баллончиком и что-то неразборчиво верещит, пока женщина средних лет скидает с прилавка несколько штук Напитка Пятичасовой Энергии в спешке покинуть помещение без повреждений. - Вот оно. Все. С меня довольно. Лестрандж сам может купить себе свой чертовый йогурт, - шипит парень, пиная ногами свою корзинку перед тем, как начать продвигаться сквозь очередь в сторону выхода. На секунду он останавливается возле Гермионы и вырывает презервативы с ее руки. – Серьезно, не покупай эти. Они как наждачная бумага. Твой парень стопроцентно их ненавидит – он просто слишком бесхребетный, дабы сказать тебе об этом. И он уходит раньше, чем она успевает проинформировать его, что у нее, вообще-то, и парня-то нет.