Зверь во мне

На утро Августу кажется, что вчерашний и этот день разделяет бездна в вечность. За какие-то сутки его спокойная (теперь он точно уверен, что она таковой была) жизнь перевернулась с ног на голову. Он успел впервые вкусить что такое головная боль после алкоголя, сходил ночью на пляж в нелепой попытке научить при лунном сиянии некроманта плавать, ну и, наконец, участвовал в воскрешении вампира — мало походит на события всего одного дня. Наверное именно поэтому юный и неискушённый на подобные события мозг искренне пытается выкинуть из головы последние события прошедшей ночи. Это Августу даже удается, и к полудню на его лице светится вполне естественная улыбка, так что в обеденном зале он умудряется взять себе побольше вкусной еды и не искать взглядом "ходячий труп" Армана. К тому же, на удивление, вампир выглядит не в сравнении лучше, чем его вчерашний нечаянный донор... Август невольно замирает с вилкой у тарелки с салатом и сердце юноши пропускает удар, невольно вспоминая слова мистера Гросу, которые он произнес, когда они рассказали мужчине все о случившемся в лесу... Ведьмак закрывает глаза, восстанавливая в памяти до мелочей разговор с мужчиной: — Возмутительно! — Вензес позволяет резким выпадом оценить случившееся по шкале безумия в наивысшей его точке, с шумом выдыхая и запуская ладонь в длинные рыжие волосы. — Ироллан, тебе точно придется расписать мне свой акт воскрешенья в самых подробных красках: как дышал, сколько раз делал паузы, как дернулась каждая мышца на лице, пока читал свое самодельное заклятие... — Вы не будете писать мне выговор и исключать из Академии? — осторожно интересуется некромант, приглядываясь к реакции мужчины. Но в ответ тот разве что смеется, хотя слова его оказываются довольно резкими: — По правилам, стоило бы. Но трупа нет, — короткий кивок в сторону вампира, что полулежит полусидит в мягком кресле с видом полной отчужденности, — а значит, и прецедента. К тому же попросту опасно такого специалиста, как ты, Ироллан, выпускать из стен Академии без должных знаний. Мастерство у тебя есть, а вот мозгов пока мало. К тому же, я уже раз тебя лишал посоха, но это ни к чему толком не привело... Никто не решается даже поспорить с этим утверждением директора. После того, как парни вытащили все карты на стол и просветили в этом деле мистера Гроса, как то само собой ведьмак вздыхает свободно, толком не вступая в разговор, а лишь почесывая морду своего волкуши. Но в этот момент Август решает кое-что уточнить: — А именно из-за посоха у Ироллана хватило сил на воскрешение? — Скорее всего. Вот только после случившегося он истощен, если ты не заметил. Эти слова словно бы обдают ведьмака холодной водой с головы до ног. Опять он не смог оценить ситуацию, а ведь это его непосредственная работа, а в будущем и призвание — помогать магически насыщаться напарнику, к которому его поставят в пару. — Ох, я могу сейчас... — Нет, не можешь, — перебивает Августа рыжий маг, прежде чем тот успевает подностью озвучить свое предложение. — Каким-то немыслимым образом вампир не просто выпил твою кровь, но и высосал из тебя всю магию, и я ощущаю тебя пустым... Видимо, так он восстанавливал себя после смерти. К тому же, — уже более резко и даже грубо произносит Вензес, устремляя взор на юношу, — ведьминскую кровь вампирам нельзя пить, если ты не знал. Возникает безумное привыкание. И нам остается лишь надеяться теперь, что одного раза для зависимости такого рода окажется мало. Что-то в голосе директора подсказывает, что он сам мало верит в такой исход, словно бы у него есть опыт в этой области... Ошарашенный новостью, что одна другой "краше", Август прикусывает губу, а Арман приподнимается из своего кресла, видимо тоже пытаясь понять насколько он сильно повлиял на магический фон ведьмака. Все еще красные глаза вампира, устремленные на него, напрягают Августа еще сильнее. Настолько, что ведьмак не замечает точно такого же от Данага. — Нус, а теперь обговорим, что и как будем делать, — хлопает по своему колену директор, явно подготовив какой-то существенный план... — О чем задумался, друг? — Найл выводит из транса собственных мыслей Августа, и тот поднимает на эмпата свой пока ещё пустой взгляд. Темноволосый маг внимательно оглядывает ведьмака, сидящего напротив, и без задних мыслей накрывает его ладонь своей, касаясь открытых пальцев. Наверняка, он просто хочет приободрить этим жестом своего друга, вот только белокурый юноша оказывается полностью открыт для считки мыслей перед эмпатом. В любой другой ситуации, Август бы вовремя отдернул кисть, но тут у него срабатывает некий ступор, от которого он попросту позволяет считать все свои размышления и переживания за сущее мгновение. Юноша не успевает ничего даже сказать, как Найл первым выпускает руку друга из плена своей магии, ошарашенно откидываясь на спинку стула. И по отсутствующему взору парня, Август понимает, что пока тот обдумывает увиденное и услышанное, но потом обязательно придется посвятить Найла в детали всего дела. "Ещё бы Ламби все рассказать", — проносится в голове белокурого юноши. В это мгновение он четко осознает, насколько ему стали близки и важны друзья из Академии магов, а ведь он бы не поверил, скажи ему кто полгода назад, что он сможет так прикипеть к зазнайкам с магическими способностями. Ведь каждый из них — этих выскочек судьбы — индивидуален, необычен, интересен, и по-своему прекрасен. Август понимает, что именно друзья поистине скрасили ему здешний учебный год. Что именно эти связи, которыми он так нещадно обзавелся в стенах учебного заведения, будут с ним на протяжении всей жизни. Пока Август размышляет о бытие, к ним за стол подсаживается Ламби, параллельно зажевывая лист салата за щекой. Полукровка кидает слегка неудоменный взор на потерявшего связь с реальностью Найла, с набитым ртом интересуясь: — Что с ним? — Прямое свидетельство того, что чем меньше знаешь, тем спокойнее спишь, — замечает с усмешкой на устах Август, почему-то ни чуть не переживая, что оказался так открыт перед другом и придется его вовлечь в ближайшие события этой недели. — Резонно, — кивает оборотень, нанизывая на вилку отломанные кусочек от стейка с кровью. Август на мгновение даже жалеет, что себе тоже не взял этой вкусности, с таким смаком Ламби поглощает кусочек за куском, то и дело закрывая глаза от наслаждения. Юный ведьмак позволяет себе расслабиться и, пока ест, обратить внимание на окружающих. Многие опускают взгляд, стоит ему на них посмотреть, так как "смена имиджа", как это назвала Кирэлл, произвела некий фурор в среде магов, и сейчас большинство студентов Академии решили в полной мере изучить новый облик Августа. Просто сам юноша с утра был настолько поглощен событиями, что случилось с ним до этого утра и тщетным попыткам забыть о них, что все шушуканье за спиной и косые взгляды пролетали мимо. Сам же Август придерживается единого мнения, что внешность его не притерпела существенного изменения, ведь от красоты обертки суть и вкус конфеты не отличается. Одежда ведьмака теперь менее строгая: прямой крой брюк из джинсовой ткани, выгодно подчеркивает стройность фигуры, а футболки с короткими рукавами заменили собой привычные Августу рубашки. Сейчас на юноше одна из выбранных Кирэлл черных футболок, что на размер больше положенного, и оттого лёгкий материал ложится интересными складками на теле и при этом очерчивает видимые рельефы торса. Конечно, из-за того, что руки до кисти открыты, Август ощущает себя так, словно бы он голый перед окружающими, и только из-за навалившихся событий за последние дни, его разум не был зациклен на этом с самого утра. На руках же ведьмака теперь красуются не обычные перчатки, а с открытыми двумя пальцами, которые обычно носят спортсмены, чтобы не натирать сами ладони, но при этом оставляя защищенным большой, указательный и средний пальцы (как раз те, которыми люди касаются чего-то нового, возможно опасного). Их Август выбил с боем, объяснив Кирэлл все тем, что если бы не остаточный рубец на руке после ночных манипуляций с кровью, он бы не надел перчатки, вот только он слезно врал. А так он, выходит, что ему нужно быть благодарным Арману, ведь из-за смерти вампира и его последующего кормления у ведьмака осталась причина, чтобы оставить этот предмет одежды. Но без перчаток Август в любом случае не сможет уже, так как это ещё и защита, благо с наговором на новую одежду ведьмаку полностью помог Ламби ещё рано утром... С удивлением, Август понимает, пока смотрит вот так на окружающих, медленно переводя взор с одного на другого, что он никогда прежде с таким интересом не искал в магах человечность. А сейчас видит ее так явно и остро, что невольно сердце сжимается. Прежде он считал, что маги — баловни судьбы, которым повезло уродиться на свет с даром, и что все даётся им легко, без сучка и задоринки. Но знакомство с друзьями, в частности с Найлом, открыло Августу довольно жестокую правду, что даже здесь, будучи умником и мастером, нужно много и плодотворно работать, чтобы выбиться а люди и ухватиться за нижний пьедестал сильных мира сего. Оказывается, что и среди магов есть те, кто работает и старается, и добивается своего места под солнцем, а иные и вовсе трудятся в поте лица и не имеют ничего. Сейчас ведьмак осознает это, замечая, как многие в обеденном зале сидят, склонившись над своими тетрадями, и изучают лекционные материалы. Многие, если не все, погружены в учебу, пускай это не последний курс (Август и по себе помнит, что в завершающий год мало кто работает во всю свою мощь, большинство попросту уже думает о том, куда пойдет далее), но среди студентов Академии нет совсем уж беспомощных магов. Кирэлл занимает место прямо напротив Ламби, на секунду отодвигая стул, и кладет на стол свой поднос с явствами. Девушка сразу замечает на себе задумчивый взор серых глаз бывшего жениха и подмигивает Августу, прежде чем отправляет в рот вилку с кубиком морковки. Улыбка колдуньи выводит юношу из некого транса и он возвращается к приему пищи, ненадолго отвлекаясь от созерцания обедающих магов. Шиканье рыжей бестии, что сидит подле Найда, возвращает Августа к брошенному занятию. Сначала ведьмак не понимает с чего девушка шипит на свой поднос, но потом он примечает белый клочок бумаги, на котором выводятся буквы. Со своего места Август не может со всей точностью прочитать написанное, но он различает слово "встреча", после чего рыжая хватает бумажку и незамедлительно комкает... "Где-то я это видел", — улыбка невольно появляется на лице Августа, когда он вспоминает, кто разбрасывается столь ценной бумагой, не думая, что тот, кому он отправляет записку, может послать к черту. Ведьмаку даже не приходится искать взглядом демона, потому что тот сам подходит к их столу, как только колдунья умелым движением отправляет бумагу в полет, прямиком в урну. Демон чуть ли не материализуется за спиной у Кирэлл. Ксафан Лу наклоняется к девушке, одну руку уложив на стол, как бы отрезая возможный путь к отступлению. Губы парня слегка касаются щеки колдуньи, когда он начинает говорить: — Ну и зачем ты это сделала? — Я тебе ответила этим, — фырчит рыжая, слегка отодвигаясь вбок от парня, но побег не удается и парень укладывает и вторую руку на стол с другой стороны от плеча девушки. Полностью лишая ее возможности иметь личное пространство. — Чем? — непонимающе моргает брюнет, и Август примечает, что он всячески пытается касаться сидящий девушки. Демон получает от этого удовольствие и разве что не урчит от близости к Кирэлл. — Тем что выкинула записку, — рыжая разворачивает торс слегка назад, чтобы посмотреть в глаза собеседнику. По тону ее голоса, ведьмак догадывается что ей осточертело внимание одного демона, и разжевывать ему свое "нет" девушке так же надоело. А сам Август впервые осознает, почему именно Ксафан выпал из его жизни — демона заинтересовала одна вполне определенная колдунья. И факт того, что Август не замечал его интереса в сторону Кирэлл, говорит юноше насколько он был рассеян в последнее время из-за своих чувств к Данагу. Мысль о вампире болью полоснула по сердцу. — Кирэ, прекращай уже ломаться, — Лу несколько несдержанно отзывается на слова девушки. — Я предлагаю лишь неплохо провести время. Ничего сверхъестественного... — Ты не понимаешь? — устало спрашивает колдунья, по сути не ожидая ответа от парня, но тот решает откликнуться: — Нет. Я отличная партия: умен, красив. Мой род древен и я достаточно богат. — Ты — отвратительная партия. Эти резкие слова произносит не Кирэлл. Темноволосая подруга девушки умащивается возле девушки, окидывая демона таким взором, что ему впору вжаться и скукожится. Но Ксафан отвечает довольно дерзко: — Что за глупости! — Для порядочной девушки ты — безумно неподходящая партия, —спокойно "разжевывает" ему Тэй свои мысли, и сейчас привычная холодность и даже отстраненность брюнетки играет на руку ее словам, что так легко срываются с губ: — Самовлюбленный, переоценивающий сам себя, да еще и с целым списком бывших... Тебе не стоит надеяться, что приличная магисса когда-нибудь обратить на тебя свое внимание, Ксафан Лу. По тому как демон срывается с места и выходит из зала, Август понимает, что Тэй задела парня за живое. На секунду ведьмаку даже хочется сорваться с места и последовать за Ксафаном (настолько тот выглядит разбитым), но он вовремя себя одергивает — это не его дело. — Успокоится, — фыркает Ламби, провожая широкую спину демона задумчивым взором. Август коротко кивает, примечая, что Найл сидит напротив, сложив руки на груди и ожидая объяснений. Но юноша не замечает того, что два вампира одновременно прожигают его своим вниманием, ни на секунду не отводя глаз.