Зверь во мне

*** - Это странно, - резко произносит Август, хмуря брови. Ажиотаж после появления первого в истории ведьмака, чье имя красной нитью вплетено в историю государства, если не всего мира, несколько поутих. Примостившись к окну, Август садится на край подоконника, немигающим взглядом следя за происходящим в коридоре. Сам Дэльф уже успел покинуть основное место действия, оставив сына и остальных студентов Академии обсуждать новость о появлении столь яркой личности в стенах учебного заведения. Не один Август теряется в догадках, что же послужило настоящей причиной приезда отца в город. - Что именно? – отзывается Найл, нервно жуя нижнюю губу. - В принципе, все странно, Найл, - отзывается ведьмак, даже не переводя взор на друга. Юноша подтягивает одну ногу к себе и по-детски обнимает ее обеими руками, уткнув острый подбородок в колено. Этот жест выглядит столь инородно для Августа, обычно сдержанного в своих проявлениях такого характера, что Найл на мгновение теряет суть речи ведьмака. Лишь после секундного замешательства парень осознает, что пока никакой сути в разговоре с другом не улавливает вовсе. - Август… - протягивает Найл, хмурясь не хуже ведьмака. - Странно, что папа приехал, - отмечает Август, наконец соблаговолив посмотреть на эмпата. – Но еще более странно то, что я чувствую… - И что ты чувствуешь? – пытается нащупать дно этого колодца брюнет, сложив руки на груди. - Ты никогда не задумывался, насколько неординарная личность – этот ваш глава Академии? – переводит тему разговора Август. – Ты видел его ворона? - Конечно, - кивает Найл, пока не особо понимая, к чему именно ведет ведьмак. - Интересная пташка, не правда ли? – задумчиво усмехается Август. – Это ведь фамильяр… С пару минут маг переваривает полученную информацию, и по тому, как меняются эмоции на его лице, можно с легкостью догадаться, что подобная истина о вороне поражает не хуже появления самого Дэльфа в Академии. И если то, что отец приехал в «школу» своего сына, не выглядит столь фантастично, то «фамильяр» у мага… Мозг Найла приказывает долго жить. - Подожди, - поднимает ладони перед собой парень, будто бы Август куда-то торопится и пытается уйти от дальнейших расспросов. – Ты хочешь сказать?.. Но как? И зачем? И… Как такое сделать?! Последний вопрос звучит излишне претенциозно, отчего Август сразу же отвечает: - Это лишь мои размышления, но множество факторов указывает на то, что моя догадка верна. Любой человек, вроде меня, ощущает фамильяра иначе, чем любое другое живое существо. Я очень скупо представляю себе, как это маг смог привязать к себе фамильяра и остаться при этом живым… Этот простой факт реальности не дает мне нормально осознать то, что Вензес Грос – маг с помощником. Ведьмак настолько погрузился в собственные размышления, что не сразу заметил маниакальный блеск в глазах друга, после чего добавил: - Лучше даже не пытайся, Найл. Это опасно даже для меня, что уж говорить о магах, - юноша делает паузу, опуская левую ногу на пол и откидываясь немного назад. – Будь способ соития двух душ – фамильяра и ведьмы – легким, маги давно бы оккупировали данную возможность. На самом деле, боюсь, что для мага… - Ммм? – перебивает молчание Августа эмпат. Ведьмак пронзительным взглядом окутывает мысли друга, заставляя того прочувствовать важность его слов: - Для мага подобное пренебрежение к дару Божественного проведения не пройдет бесследно. Думаю, тут велик шанс смерти. Найл почему-то сглатывает, отворачиваясь от друга и прислоняясь к стене спиной. Кто-то еще в коридоре суетливо бегает по своим делам, а в мыслях брюнета крутится последняя фраза Августа, не давая покоя. Надолго эмпату не дают побыть внутри себя, потому что к друзьям присоединяется появившийся из-за угла оборотень. Он сразу примечает парочку твикс, направляясь сразу к ним. Ведьмак и Найл встречают полукровку неясным молчанием. - Знаешь, что еще меня беспокоит? – рассуждает вслух Август, вовлекая в разговор еще и Ламби, который пока не особо понимает, о чем ведется речь, но решает не перебивать друга. - Ммм? – не особо слушая ведьмака, вопрошает Найл. - Мой отец всегда высказывался довольно ясно насчет Вензеса… Сколько себя помню, он получал множество писем от главы Академии, но даже не вскрывал их – сжигал. Мне даже как-то раз удалось выхватить одно такое письмо – было очень интересно, что же там такого – вот только папа поймал меня за тем, как я вскрывал его. Тогда он впервые на меня накричал, долго ругался, и у меня попросту не вяжется, чтобы он оказался в одном с Гросом городе, что уж говорить о здании… Август нервно потирает лоб ладонью, словно бы пытаясь вжать что-то себе в голову. В конце концов, Ламби не выдерживает, убирая руку друга от лица: - Ты чего? Тебя настолько впечатлило появление отца? – видимо, новость о первом ведьмаке уже успела обойти все здание, и сделала круг, на всякий случай, за какие-то жалкие полчаса. - Да нет… - неоднозначно отзывается юноша, тяжело вздыхая. – Или, скорее, все же да. Просто, понимаешь, Ламби, я бы с удовольствием узнал, о чем сейчас будет разговаривать с Вензесом Гросом мой папа. Но… Я так и не смог слиться ментально со своим фамильяром, а такое задание под силу лишь моему волку. - А магически?.. – предполагает Ламби, наклонив голову набок. - Нет. Определенно, от магического воздействия там будет стоять защита, - с болезненной ухмылкой на лице хмыкает Август. Он настолько погружен в собственные раздумья, что далеко не сразу примечает – разговор он давно ведет не с Найлом. Отчего не удивительно, что юноша никоим образом не реагирует на появление в коридоре замечательной двойки из некроманта и демона. Ксафан о чем-то оживленно рассказывает идущему рядом парню, пока последний усиленно изображает, что вовсе не знаком с демоном и не в курсе, как тот оказался в поле его видимости. Самого же Лу, видимо, это игнорирование мало волнует, потому что он не останавливается и на минуту, продолжая, на всем пути до места дислокации Августа, вбивать какую-то истину в голову Иллорана. Но стоит демону лишь взглянуть на ведьмака, как весь интерес в некроманте теряется, и он выпускает бледного брюнета из виду. Заметив расслабленность позы юноши, демон расплывается в улыбке, вальяжно подходя ко всей дружной троице. Естественно, Ламби сразу ощетинивается, еле слышно шипя, но более никак свое раздражение насчет персоны демона не высказывает, ожидая выпада Ксафана. Лу не заставляет оборотня ждать: - Значит, котенок решил позвать папочку к себе на выручку? Очень вовремя. «Что-то непонятное творится в Академии… Если не во всем городе», - напряженно думал Август, прежде чем уловить появление демона в поле зрения. Напряжение от событий последних дней, включая неприрученного фамильяра, начало давать о себе знать, и Август скрипнул зубами. Колкость слов демона выражается скорее в издевательском тоне, потому что к фамильярности по отношению к себе Август привык, а вот к искоркам пренебрежения - не особо. Поэтому ведьмак не дает и фразу вставить Ламби, прерывая готовую тираду друга на корню (оборотень успевает разве что рот открыть): - Значит так, демон, - не хуже змеи шипит юноша, поднявшись с подоконника, за секунды сократив до минимума расстояние между собой и Ксафаном, - меня твои шуточки уже изрядно достали. Я не могу понять, в чем сложность, а? Твоя гордость не дает тебе в полной мере осознать то, что я не собираюсь делиться силой просто так или становиться игрушкой, и поэтому ты всячески пытаешься выбить меня из колеи? Прекрати этот детский сад! С десятого раза уже совсем не смешно. Ты лишь выставляешь себя дураком. Не то чтобы Лу не ожидал подобной реакции. Скорее наоборот. Но вот то, с каким жаром и яростью озвучивает свои мысли Август, даже Найла приводит в легкое оцепенение. Наверное, только поэтому юношу никто не перебивает, дав полное право высказаться насчет поведения демона, чем Август и пользуется, не останавливаясь в этом и на мгновение: - Твои подколки попросту злят, демон. Ты и так натворил все, что мог, сорвав мою помолвку с Кирэлл. Так что просто… Прекрати! Ведьмак не повышает голос, но то, что он говорит последнее слово с восклицательным знаком, чувствуется из-за повисшего в воздухе давления. Щеки юноши пылают алым, а грудная клетка вздымается неровно. Август, немного запыхавшись, делает паузу, явно собираясь продолжить поучительную беседу через секунду, как возле него резко концентрируется серо-черный дым. Юноша делает шаг назад, готовый принять бой с невидимым врагом, как вдруг этот дым сгущается, материализуясь в серого волка. Хищник скалит зубы, жарко выдыхая, и немигающим взором предостерегает демона в том, что собирается драться за своего хозяина. В полном непонимании Август смотрит на лоснящуюся шерсть волка. Удар. Еще удар. Сердце перестает биться. И Август чувствует, как серо-черный дым проникает в каждую его клетку тела, сливаясь с ним воедино… Это новое ощущение разнится с тем, что охватило юношу в лесу, когда он встретился с Найлом, и именно сейчас Август понимает, что то было обманкой, а сейчас единение настоящее, правдивое. Счастье от осознания этого заставляет сердце ведьмака забиться сильнее. Туман проникает внутрь. От удивления парни вокруг Августа молчат, ожидая, что же произойдет дальше. Август же, как только волк будто втягивается в его нутро, радостно улыбается. Он поднимает взгляд на демона, полный неподдельного счастья, и, сделав последний шаг между ними, произносит: - Знаешь, что ты сделал? Ксафан… Ты помог мне! – сказав это, Август приподнимается, притягивая демона за ворот одежды, и целует парня в щеку. После содеянного чуда, что заставляет замолчать Ксафана Лу, ведьмак кидается прочь. Шок. Только им можно объяснить то, что демон даже не двинулся вслед за юношей. Перед тем, как Август выходит из зоны видимости друзей, ведьмак осознает, что он сделал. «Все же эта атмосфера и внимание магов явно влияют на меня… Черт», - проносится в голове юноши.