Tick

      Тик, тик, тик, тик.       Повторяющиеся.       Неизменные.       Надежные.       Ты любишь часы. Ты не знаешь почему, просто любишь. И так было всегда, с самого момента твоего создания.       Возможно, по их подобию устроено твое сердце - внутренние часы в буквальном смысле, что-то, что не ускоряет и не замедляет свой ход, как сердце обычного человека. Именно это и делало тебя и тебе подобных такими привлекательными. Никаких лишних эмоций, лишних мыслей, лишних забот, если только вы не созданы такими изначально.       Ты полагаешь, что в таком случае просто сломан: если твой вид не предназначен для чувств, то почему ты чувствуешь? Тебя никогда не оснащали чипом чувствительности. Вероятно, на фабрике, где ты был рожден ("сделан", - поспешно исправляешь ты себя), что-то пошло не так, и слот, в который должны были поместить этот чип, был поврежден. Так что тебя понизили в качестве, снизили в цене и сделали практически доступным для покупки ребенку на день рождения или на Рождество. Ты считаешь, что это должно было оскорбить тебя. Но, когда тебя привезли домой к твоему новому владельцу, ты решил, что ничуть не возражаешь.       Тебе нравится Джон. Безумно нравится. Когда он обнаружил, что ты являешься самостоятельной личностью, он был в восторге, и его прекрасное лицо чудесным образом преобразилось от замечательной улыбки. Он просил тебя просто сказать, что у тебя есть чип, потому что это было бы лучшим объяснением для того, о чем вы оба не имели ни малейшего понятия.       Ему нравится твоя личность. Да и вообще то, что ты демонстрируешь ее. Он говорит, что ему нравится твой пыл, и твое чувство юмора, и твое явное увлечение всем, что ты делаешь, даже твой "глупый, идиотский образ крутого парня" (его слова, не твои). На это ты всегда отвечаешь простым "мне нравишься ты", и Джон всегда смеется. Ты никогда не понимал, что в этом забавного, но тебе очень нравится его смех. Он словно музыка для твоих ушей.       Иногда он огорчает тебя. Просто потому, что он человек, а ты нет. Иногда тебя злит то, что ты не можешь чувствовать эмоции, вкус и прикосновения так же, как может он. Ты хотел бы испытать дуновение ветра на своем лице или капли дождя, барабанящие по твоим волосам. Конечно, чувствительные датчики в твоей коже позволяют тебе что-то ощущать, но этого всегда недостаточно. Джон уверяет тебя, что все нормально, что ты все равно как человек. Но этого недостаточно. Ты не хочешь быть как человек, ты хочешь быть человеком.       Еще одна вещь, которая раздражает тебя в Джоне, это то, что он не знает, как сильно ты его любишь. Он считает, что это абсолютно ироничные (это еще кое-что, что ты подцепил), дружеские шутки, которые ты используешь, чтобы дразнить его. И это расстраивает тебя. В смысле, действительно расстраивает. Ты никогда никого не любил так сильно, как любишь его, - ты вообще никогда никого не любил. Ближайшим человеком, которого ты еще мог бы полюбить, был твой личный создатель, с которым вы все еще часто виделись, и который знал о твоем затруднительном положении и нес полную ответственность за создание тебя таким ущербным. И даже так, ты всегда будешь думать о нем только как о брате. Такая любовь сильно отличается. Тебе хочется защищать Джона, находиться рядом с ним, может быть даже целовать его, как это делают актеры в фильмах (даже в том ужасном фильме с потным чуваком, на просмотре которого вечно настаивает Джон).       Единственная проблема в том, как сказать ему это, чтобы он не истолковал твои слова как шутку.       Может быть, ты скажешь ему однажды.       Не сейчас.       Но в конце концов скажешь.       Внутри тебя, если ты сосредоточишься в тишине, ты можешь чувствовать, как ритмично бьется твое сердце. И это успокаивает тебя.       Ты хочешь, чтобы все это, как и твое сердце, сработало как часы. Однажды ты скажешь ему, и однажды он будет твоим.       Тик, тик, тик, тик.