Рождество своими руками.

Лейтенант Блэйн обошел всех дозорных на вверенном ему участке, успев при этом продрогнуть так, что зуб на зуб не попадал. Оставалось только пожалеть тех, кто стоял, дыша паром и вглядываясь в звездную темноту, и мечтал о том моменте, когда их товарищи придут дежурить им на смену. Внезапных нападений, пожалуй, можно было не опасаться — канун Рождества все-таки, да и вражеские отряды были слишком далеко — близлежащая деревушка находилась полностью под контролем Британской армии, но часовых, конечно, расставили по обычной схеме. Закончив обход, Кристофер Блэйн спустился в главный штаб, доложил майору Эштону о текущем положении, и на этом его сегодняшнее дежурство было окончено. Можно было отправляться спать. Но, постояв у входа свое отделение, Крис вернулся к майору и обратился к нему с несколько щекотливой просьбой, на которую, впрочем, было дано добро, а затем вышел из-под навеса и направился к казарме, расположенной в искусственном углублении небольшого пригорка. Сегодняшний день был одним из тех, когда тяжелая, непоправимая тоска словно придавливала Криса сверху, и он даже дышать нормально не мог из за нее — приходилось ходить со стиснутыми зубами, чтобы хоть как-то снести эту тяжесть. Подобное случалось редко, не таким человеком был лейтенант Блэйн, чтобы позволять себе раскисать, но сегодня день был особый — наступал любимый с детства праздник и воспоминания о доме, о прошлой жизни нахлынули с такой силой, что спрятаться от них в делах или еще как-то забыться не представлялось возможным. В этот раз Крису казалось, что он потерял чувство реальности и его сознание раздваивается — один Блэйн, измотанный и постоянно замерзший служит сейчас в Бельгии, убивает, боится быть убитым, просыпается от ночных кошмаров, а другой — беспечный, щеголевато одетый, в свое удовольствие проводит время в Монреале, занимается необременительными делами, и ему заботы нет до метаний своего воюющего двойника. Возможно, это ощущение было вызвано порцией разбавленного виски, которое по случаю праздника уже изъяли из таинственных запасов и поделили между вояками всех рангов, и от которого Крис совершенно успел отвыкнуть. Но какой бы не была причина, легче от этого Крису не становилось.Мысль о том, что он сейчас снимет верхнюю одежду и уляжется на неудобную койку, оставшись совершенно один на один со своими мыслями, страшила Криса даже больше, чем привычные уже залпы, и он шагал к казармам, подсознательно надеясь найти там способ избавиться от необходимости немедленно лечь спать. Внутри помещение было небольшим, темным; Крис освещал себе путь тускло мерцающим фонарем. Солдаты спали близко друг от друга — кто на подобии деревянной койки, кто прямо на ветхих матрацах, разложенных на земляном полу. Крис быстро отыскал сержанта Кинкейда — тот крепко спал в углу на одеяле, укрывшись своей шинелью. Его дежурство начиналось на рассвете, по-поводу чего Джейк перед тем как уснуть возблагодарил Спасителя — он мог рассчитывать на целых семь часов сна, редкую в их ситуации роскошь. Крис знал, что единственный верный способ разбудить солдата — это встать посреди казармы и во все легкие рявкнуть «Подъем!» - это срабатывало без осечек. Но его целью было разбудить только одного Джейка, а не весь отряд, поэтому, склонившись над спящим приятелем, Крис потряс его за плечо. Джейк и не подумал проснуться. - Кинкейд? - прошептал Крис.- Кинкейд, ты спишь? Джейк! Джейк что-то бормотнул в ответ, но так и не открыл глаз. - Джейк! - сказал Крис уже громче, и ткнул молодого сержанта в плечо сильнее. - Кого тут черти несут? - недовольно проворчал Джейк, просыпаясь. - А, это ты... - удивился он, разглядев Криса. - Чего тебе? Случилось что? Крис вздохнул. - Слушай, - произнес он немного нерешительно... - а у вас дома на Рождество елку ставят? Джейк несколько секунд изумленно на него таращился. - Ты что, совсем охренел?! - наконец, спросил он. - Как разговариваешь со старшим по званию?! - возмутился Крис. - А как с тобой еще разговаривать прикажешь после такого? - сонно постанывая, Джейк уселся в своем спальном углу. - Мне на пост еще нескоро. А мне снилось... - на мгновение на его, еще почти мальчишеском лице появилось блаженное выражение, тут же сменившее глубоким разочарованием, - ...ох, ну зачем ты меня разбудил?... - Я просто подумал... - начал было Крис, которому уже и в самом деле стало неловко от того, что он нарушил сон уставшего солдата, хотя на то и была причина, но Джейк его перебил. - Ого, Блэйн начал думать! Спасайся, кто может. - Он все еще хмурился и поглядывал на Криса без тени симпатии. - Да ну тебя... - Крис с досадой махнул рукой. - Я ж по делу. Джейк жестом показал, что слушает. Дело, в общем-то, как начало казаться лейтенанту Блэйну, было пустяковое. Джейк, наверное, просто покачает головой и спросит, почему Крису опять больше всех надо. Но теперь уже отступать не годилось, особенно учитывая договоренность с майором Эштоном. А надо было Крису совсем немного — всего лишь Рождества. Возвращаясь мыслями к дому, Крис нередко вспоминал семейные праздники, а из всех праздников Рождество было самым волшебным и долгожданным. Дни Рождения, Новый Год и другие праздники проходили весело, но быстро. К Рождеству же начинали готовится за несколько недель до его наступления. С середины декабря настроение у всех было приподнятое, таинственно шуршали разнообразные свертки, с чердака понемножку спускали украшения для дома и елки. За несколько дней до праздника дом наполнялся изумительным запахом печенья с пряностями, ликера, который кухарка добавляла в выпечку, и фруктов. А затем к этим ароматом примешивалась морозная хвоя и для маленького Криса наступал момент истинного наслаждения — украшение Рождественской елки. А потом ночь бессонного ожидания, подарки, игры дома или в гостях у его маленьких приятелей — много-много удовольствий. Взрослея, Крис не переставал любить Рождество, неразрывно связанное для него с теплом, уютом и радостью. Здесь, конечно, все было иначе. Лишь первое Рождество в окопах запомнилось Крису как нечто, чего следовало ожидать с замиранием сердца. Тогда, в 1915, их войско находилось в районе Ипра, бои шли активно, но в канун Рождества по общей договоренности отряды обеих сторон сложили оружие. Вскоре выяснилось, что окопы немецких солдат кокетливо украшены еловыми ветками. «Англичане» не остались в долгу, налепив по своей линии снеговиков. А само Рождество встречали вместе на нейтральной полосе — пожимали друг другу руки, обмениваясь лакомствами из домашних посылок, табаком, напитками и сувенирами — пуговицами, шляпами, безделушками, выточенными солдатами в часы досуга. Можно было, наконец, забрать павших — залпы смолкли в этот вечер. Их «личный» парикмахер Фрэнк Фабрицци даже задаром обкорнал несколько особо заросших немцев. После такого уже не было — высшее военное руководство запретило подобное братание. Рождественские вечера следующих двух лет Крис не смог бы вспомнить, даже сильно постаравшись — они прошли довольно спокойно, но и безлико. И в этот раз ни в один из декабрьских дней Криса не посетило привычное ожидание любимого праздника, даже послания из дома — и те задерживались, потому что несколько их отрядов были отделены от общих войск для наблюдения за объектом, настроение у всех вокруг было мрачное, да оно и понятно — передышка началась совсем недавно, его соратники были измотаны, о Рождестве, видимо, никто и не думал. Вот Крису и пришло в голову отправиться в близлежащий лесок, привезти большую елку и как-нибудь ее украсить — все радость. Может, и у других настроение поднимется. Но для этого требовалась некоторая помощь, и Крису пришлось обратиться к Джейку, с которым у него с недавних пор сложились дружеские отношения. - Почему тебе всегда больше всех надо? - спросил Джейк. - Так поможешь или нет? - Приказы начальства, кажется, не обсуждаются? - Ну.. это же не приказ. - Нет? Тогда помогу. - Джейк потянулся и стал натягивать шинель. - Только чем ты ее украшать собираешься? Учти, снежинки из газет вырезать я не буду. - Да хоть чем! Гильзами можно, - пустился в объяснения повеселевший Крис. - Или, например... - Жаль, посыльные до нас не добрались пока, - со вздохом перебил Джейк. - Можно было бы печеньем украсить. Или этими зимними яблоками. Так яблок хочется, спасу нет, кажется, весь дневной паек бы отдал за одно-единственное... - Я в труде по анатомии Грэма читал, что если человеку чего-нибудь очень сильно хочется, у него в организме чего-то не хватает, - назидательно заметил Крис, ожидая, пока приятель будет полностью одет. - Я даже знаю, чего! - Правда? - удивился Крис. - Ага — яблок. Крис фыркнул. - Ну, идем, что ли? - сказал Джейк. - Идем. Кстати... я с майором Эштоном договорился - он твое дежурство перенесет, успеешь еще выспаться. - Так с этого и надо было начинать! Ну и зануда ты все-таки, Блэйн. - Шагай-шагай, это будет еще нескоро. - Когда война закончится, ты хотел сказать, - невесело усмехнулся Джейк. - Ну или еще раньше — на том свете. - Да заткнетесь вы?! - раздалось из противоположного угла. Кинкейд и Блэйн в ускоренном темпе покинули помещение. Приближалось Рождество 1918 года.