Держись

Мне было шестнадцать, когда не стало моего отца. Он погиб. В жуткой авиакатастрофе, в которой удалось, по чистой случайности, выжить только одному человеку. Стюардессе. Она опоздала на рейс. С того момента моя жизнь пошла под откос. Я замкнулась в себе. Перестала заниматься музыкой. Целыми днями валялась в кровати, пропуская мимо ушей истерические упрашивания матери вернуться к нормальной жизни, возобновить общение с друзьями, не ставить крест на своей будущей карьере отказами идти в школу. Все было без толку. Я отключилась от внешнего мира. Ушла в себя, создав иллюзию благополучия вокруг. Так продолжалось, по словам матери, два месяца. Пока однажды я все же не решилась выйти в свет. Проснувшись рано утром от орущего на всю комнату будильника, который, по всей видимости, поставила мама (больше было некому), я умылась, почистила зубы и сменила свою пижаму на вполне приличное платье синего цвета в белый горошек. Привела в порядок волосы, уложив их в небрежную косу и, не удосужившись даже замазать синие круги под глазами, спустилась вниз. Там меня ждала мать. Она сидела за обеденным столом с пакетом для ланча в руках и улыбалась во все тридцать два, заметив мое приближение. - Доброе утро, солнышко! Я... я тут приготовила тебе сэндвичей с собой и термос с кофе, как ты любишь, - в этот момент она как раз доливала последние капли кофе, напоминающие по цвету латте. Мое любимое. - Спасибо. Мам... я люблю тебя, - я обняла её за талию и поцеловала в щеку. - Мне пора, наверное, я уже опаздываю. - Да милая, конечно. Извини... но я не смогу тебя сегодня отвезти. - Ничего. Я вполне самостоятельно смогу добраться на школьном автобусе. Он ведь ещё ходит, да? - Она протянула мне пакет с едой и термос. Я закинула рюкзак на плечо и поплелась к автобусной остановке, в надежде, что он ещё не приезжал. У выхода я обернулась на маму. Она плакала. Надеюсь, от счастья. Дождавшись школьный автобус, я протиснулась к заднему сиденью. Достала плеер и врубила на всю свою любимую Birdy – Skinny Love . Я смотрела в окно на проезжающие мимо попутки, когда почувствовала на себе пристальный взгляд. Я повернула голову. На меня смотрел парень. Он сидел у противоположного окна заднего сиденья. Должна признать, он был симпатичным. Блондин. С безумно красивыми глазами цвета горького шоколада. Я слегка покраснела и отвернулась. Прежде у меня никогда не было парней, и я не знала, как реагировать в таких случаях. Я снова обернулась, он все ещё смотрел на меня. Я улыбнулась. Он что-то сказал. Я не расслышала, поэтому вырубила плеер и переспросила: - Извини! Что? Что ты сказал? - Брайс. Меня зовут Томас Брайс. Можно просто Том, - он передвинулся ближе. Обычно задние места всегда пустуют (старшекурсники разъезжают на крутых тачках). - Ванесса О'Брайт, но все зовут Ви. - Я засунула плеер куда подальше в сумку и заправила выбившуюся прядь волос за ухо. - Рад знакомству, Ви. - Он протянул руку, я свою, и он аккуратно пожал её. Все последующее свободное время от уроков мы проводили в компании друг друга. Я узнала, что он родом из Аризоны. На год старше меня и играет на гитаре в школьной рок-группе с дурацким названием «Голубой Слон». Друзей у него было мало, один лучший друг Брэндон, который проходил трехмесячную практику в западной части Вирджинии, и старший брат Эрик, колесивший с гастролями по всем штатам в группе с не менее дурацким названием «Алкогольный шторм». Про родителей он сказал лишь, что у его отца какой-то бизнес, из-за чего они вынуждены часто переезжать, а мать сидит дома с младшей сестрой Викторией. Ей три. Я же ограничилась лишь тем, что поведала ему о том, что всю свою жизнь я прожила в одном доме, в штате Флорида. С детства занималась пением и игрой на гитаре. Про родителей я рассказала так же кратко: мать - адвокат в престижной рекламной компании, а отец... Отец — пилот. Погиб два месяца назад. Он не стал расспрашивать меня о нем: как он погиб, из-за чего и прочее, что обычно задают в таких случаях. Он промолчал, деликатно переведя тему разговора. Домой я вернулась пешком в сопровождении Тома, опоздав при этом на два часа к ужину. Мама уже караулила у дверей. Заметив нас, она подбежала и изо всех сил сжала меня в своих объятиях: - Я уже думала, что что-то случилось. У тебя же есть телефон! Ты могла позвонить?!.. Не пугай меня так больше... Ой. Извините! - Она отпрянула от меня, обратив внимание на моего спутника. - Ты не представишь нас, милая? - Да, конечно. Это Томас Брайс. Он из моей школы. - Я повернулась к Томасу. - А это... Это моя мама. - Очень приятно, мисс О'Брайт. Я заметила как мама встрепенулась при слове «мисс». Папа умер, теперь она формально считалась «миссис». Томас тоже почувствовал неловкость... Мама быстро взяла себя в руки: - Зови меня Элисон. Я же не настолько стара, - мы все улыбнулись, и она пригласила нас зайти поужинать. Надо признать, лазанья удалась на славу. Мы с Томасом валялись на диване, как два колобка. Животы были набиты едой. И даже, несмотря на пресс Томаса, его живот заметно округлился. Мы досмотрели серию «Доктора Хауса» (О слава, Боже! У нас совпадали вкусы. Иначе мне бы пришлось тухнуть, пересматривая в пятый раз, как не парадоксально это звучит, пятую часть «Звездных Войн»), и я проводила его к двери. Мы попрощались. И он пожал мне руку. - До завтра, Ви! Рад был знакомству. Передай своей маме, что она отпадно готовит. - Он кокетливо улыбнулся и исчез за поворотом. В эту ночь я уснула быстро. И впервые за все время, я не вскочила среди ночи из-за жутких кошмаров, снящихся мне с той самой поры после катастрофы.