Пролог.
– Привет. – Привет. Как тебя зовут? Ее голос, интонация совсем не похожи на детские, она смотрит своими огромными серыми глазами, улыбается и протягивает руку. Первый день в «системе», а уже нахожу друзей. Приятно или нет. Я плохо соображаю. – Регина, – все-таки отвечаю. – А я Эмма, – произносит она и через секунду добавляет, – Свон. Фамилия как раз по ней, белокурой. Визг тормозов, доносящийся откуда-то справа, прерывает все размышления, и я не успеваю сообразить, когда кто-то грубо хватает меня за локти сзади, скручивая руки, пытаясь зажать рот, из которого рвется крик, и тащит куда-то в сторону дороги. В машину. Осознание приходит быстро, но ударить противника не получается, на глаза попадается блондинистая макушка и взмах кулака. Кто-то громко матерится. – Сука! – Оставь эту дрянь, – приказ с переднего сидения, краем глаза замечаю лишь ухмылку и сверкающий золотой зуб водителя. По лицу приходится тяжелый удар, когда меня пихают в фургон и громко хлопают дверью. Рычание двигателя похоже на победоносный рык льва, который ухватил свою жертву. Он едва заглушает отчаянный крик со стороны улицы, но я все-таки его слышу. – Ре-ги-на!Глава 1. Хорошее поведение.
– Ублажи его, дорогая. Три слова, которые за столько лет успела выучить наизусть, начинают раздражать время от времени. Но на лице нет ни следа злости, только вытянутая улыбка, словно струна, которую нельзя отпустить, чтобы не издать фальшивую ноту. Так и тут. Улыбайся и обслуживай любого извращенца, который заплатит за тебя огромную сумму денег. Жирный ублюдок. Уже тянет руки, шершавые и немного трясущиеся. Меня выворачивает, но улыбка не сходит с лица. Его пальцы лезут под легкий халатик, другой одежды тут нет, находят грудь и сжимают больно. С губ срывается стон, а он ухватывает момент, чтобы засунуть свой язык мне в рот, прижимает к себе и тянет скорее на кровать. Халат распахнут, ноги раздвинуты, на лице блаженная улыбка ожидания, пока этот старикашка снимает с себя трусы. Наконец, ему удается, но член не стоит, и он тут же обращается ко мне: – Поработай ротиком. Когда-нибудь я убью их всех, думаю, обхватывая дряблый член губами и посасывая. Рваное дыхание прямо где-то у меня над головой. Он поглаживает меня по голове, чуть надавливая, чтобы я брала глубже, как будто это возможно с его-то размером. Спустя несколько минут, которые кажутся мне вечностью, плоть начинает отзываться на привычные ласки, твердеет, и старик, не дожидаясь больше ничего, быстро поднимает меня с колен и толкает на кровать. Его жирное тело наваливается сверху, руки раздвигают ноги и пристраивают свое хозяйство. Прежде чем войти, он плюет себе на ладонь и пальцами потирает клитор. Остальное длится минут пять, и мне остается лишь изображать удовольствие и оргазм. Благо, имитировать я научилась давно. Когда старик уходит, то на прощание хлопает меня по заднице и довольно улыбается. Я улыбаюсь в ответ. Но когда дверь, наконец, закрывается и я остаюсь одна, то откидываюсь на подушки и натягиваю на себя покрывало. Неожиданно дверь отворяется вновь. Мне хочется крикнуть, что нужен отдых, но по тяжелой походке и стуку я сразу узнаю вошедшего и прикрываю рот. – Ты ему очень понравилась, как всегда, дорогая, – он садится на кровать, рукой тянется ко мне и гладит по щеке, убирая прядь волос в сторону. – Как обычно, Голд, – говорю я, пока его пальцы касаются шрама над губой, скользят вниз к шее и на ложбинку между грудями. Он отодвигает халат и обхватывает грудь, ненадолго, пока резким движением не опускается на низ живота. Хочется сказать, чтобы он прекратил, хотя, кого я обманываю, его мне никогда не удавалось остановить, ни десять лет назад, ни сейчас. Поэтому я лишь прогибаюсь в спине и раздвигаю ноги, когда он вводит пальцы в меня. Вторая рука оказывается у меня на шее, пока он трахает меня пальцами, сжимает горло. И в самый пик резко останавливается и ухмыляется, поймав мой злой взгляд. – Веди себя хорошо, Регина, – хрипит мне на ухо, прежде чем уйти. А я так и остаюсь лежать на кровати. Никчемная и жалкая. И черт бы побрал их всех.Глава 2. Лебедь в деле.
Для Эммы Свон не каждое утро начинается с кофе и почитывания газеты, обычно она, матерясь, буквально запрыгивает в машину и давит по педалям, лишь бы успеть на работу вовремя. Опаздывает, получает выговор, опять опаздывает. Ничему ее ошибки не учат. Но сегодняшнее утро протекало на удивление спокойно. То ли этому послужила бессонная ночь, то ли новое дело, в котором наконец-то появились хоть какие-то зацепки. Поэтому сейчас, садясь в машину, она допивала свой кофе в бумажном стаканчике и уже думала над тем, что сегодня обязательно скажет Джонсу, что в этом деле нужна именно она. Подъехав к офису, Свон быстро показала свое удостоверение и, оставив пустой стаканчик в машине, направилась в бюро. Отдел по борьбе с торговлей людьми, Пятнадцатый этаж. Код – 2905 на входе. – Ты сегодня рано, – услужливая секретарша Мери Маргарет тут же подлетела с новой порцией кофеина, который и назвать-то так было весьма сложно. Но Эмма любезно приняла напиток, тут же поставила его на столик и забыла. – Джонс уже здесь? – Да, пришел полчаса назад, в хорошем настроении, – как бы ненароком упоминает Мери, и Эмма прекрасно знает, что она имеет в виду и зачем вообще это говорит. Бюро – как улей. Все друг про друга все знают, даже если вы сами и не знаете об этом. А слушок, что боссу понравилась полгода назад прибывшая сотрудница, уже давно перерос в легенду. Правда, Эмма особо старалась этого не замечать. Ей не хотелось в случае чего, будь то приступ ревности или просто расставание, лишиться работы, к которой она стремилась всю жизнь. – У нас есть имя, – словно порыв ветра, проносится приказной тон Джонса по всему отделу. Тут же наступает тишина. – Голд. Первое имя не известно, но у нас есть его фото на корабле, на котором перевозили последнюю поставку. – Как он так подставился? – задает вопрос кто-то из агентов, и Эмма думает о том же. – Фото сделано на паршивый фотоаппарат, явно не профессионалом и тем более никем из наших, оно поступило сегодня утром с подписью «Вы знаете, что делать», так что нам лишь следует проверить этого парня и задать несколько вопросов. Завтра состоится ежегодный банкет в честь организации благотворительной акции жертвам домашнего насилия, он заявлен как гость, так что мы тоже будем там. Со мной идет Нолан и Свон. Если бы Эмма все-таки пила тот дерьмовый кофе, она определенно бы выплюнула все от шока и удивления. – Нам нужны новые, не засветившиеся нигде лица, – добавил Джонс, посмотрев на Свон. – Так что готовьте свои платья и костюмы, господа. Мы в деле.Глава 3. Банкет.
За десять лет жизни правила, которые были объяснены в самом начале, были выучены мной наизусть. Ни с кем не говори. Не глупи. Улыбайся, улыбайся и еще раз улыбайся. Выходить в свет было позволено не сразу, еще бы, ведь в начале и у меня был запал и желание бороться с этим дерьмом. Постепенно все утихло. Нельзя сказать, что я смирилась, иначе сейчас, надевая красное кружевное платье, в голове были бы совсем другие мысли. Но думала я сейчас только о маленьком шансе быть, наконец, услышанной. – Готова? – осведомляется Голд, пару раз стукнув по двери. Я тут же подкрашиваю губы алой помадой, как раз в тон моего платья, и выхожу. По его взгляду, проскользившему с ног до головы, ясно, что он доволен. Всегда доволен, ведь его верная сука идет с ним под руку и даже не думает укусить. Не сейчас, успокаиваю себя, время, может, наступит уже сегодня. У дома нас поджидает машина с еще одним верным псом, Локсли. Шофер также оценивающе осматривает меня, прежде чем открыть дверь и позволить мне сесть. И едва я опускаюсь на сидение, ненависть обхватывает с неожиданной силой. В машине я не одна. Голда, который залез следом, можно не считать, но и кроме нас здесь еще пять девушек. Совсем молодые. На их лицах застыл страх и боль, они еще совсем не научились скрывать свои истинные эмоции. – Сегодня особенный день, дорогие, – пока Голд говорит, машина трогается, – ваш первый выход в свет. Есть всего одно правило – не пробуйте натворить глупостей, – он поворачивается ко мне, как бы ища во мне какое-то подтверждение его словам, но уже в следующую секунду поворачивается, будто забыл сказать самое главное, – ах, да, и улыбайтесь! Его восклицание проносится по салону, он сжимает мое колено и целует в шею, будто хочет еще раз напомнить, кто здесь хозяин. Рукой забирается под платье и начинает поглаживать меня через трусики. А я лишь натянуто улыбаюсь, надеясь, что сегодня тот самый день. Он просто обязан быть сегодня. Спустя полчаса мы оказываемся на месте. Вывеска у входа, огромный баннер с такими же большими буквами, смешит меня. «Домашнее насилие не останется безнаказанным». Да, зато присутствующие на приеме шлюхи – дело весьма житейсткое. Благополучно пройдя охрану и, наконец, оказавшись в огромной зале, Голд забирает у подошедшего официанта два бокала шампанского и протягивает мне один. Взглянув на нескольких гостей, на месте которых я вижу лишь огромные денежные мешки с долларами, он обращается к каждой из стоящих за нами девушек. В его словах нет злости или ненависти. Мы же его «девочки», главный источник прибыли и руки, которые и залезут в те огромные мешки. Голд, скорее, настойчив и предусмотрителен. Хотя он знает, что ни одна из испуганных пташек не подведет его. Я прекрасно помнила это чувство. – Мистер Голд, рад вас видеть, – неожиданно откуда-то взявшийся брюнет в костюме протягивает Голду руку. Незнакомец, по крайней мере, я его никогда не видела. Хотя я вообще мало кого запоминала, раздвигая ноги по приказу. Так было легче. – Росс. Мы с вами как-то беседовали, давно это правда было. По выражению лица Голда я бы поспорила, знает ли он его или нет, но краем глаза замечаю, как девушки, каждая, нашли свои цели. Их взгляды устремлены на меня, будто я что-то могу сделать. Могу? Глупые птички, попавшие в клетку. Ни черта я не могу. Пальцы с силой сжимают бокал, ножка у него такая тоненькая, не сразу это замечаю, а лишь тогда, когда в моем сознании проносится какой-то треск. – Мисс… – новоиспеченный друг Голда удивленно и, кажется, обеспокоенно, смотрит на меня. – Извините, – наигранная улыбка, игривость и удивление во взгляде – все это помогает не попасться на настоящих чувствах, бурлящих где-то глубоко в груди. – Я отойду в уборную, – говорю Голду, а не продолжающему пялиться на меня незнакомцу. Знаю, как заканчиваются эти гляделки, – еще одним членом у меня между ног. Лишь увидев кивок, отворачиваюсь и ищу взглядом уборную. Вновь натыкаюсь на испуганные глаза одной девчонки, которую какой-то жирный и старый извращенец лапает, стоя у самой стены. Здесь много людей, вряд ли это хоть кто-то видит. Все внимание приковано к жертвам насилия, хотя настоящая продажа идет прямо в этот момент. Слепцы. Оказавшись в уборной, я подхожу к зеркалу, включаю холодную воду. Хочу остудиться. – Все хорошо? – женский голос доносится откуда-то сзади. Но обладательницу я вижу лишь в зеркало передо мной.Глава 4. Ее имя.
– Иди за ней, Свон. Эмма и без указок понимала, что ей делать. Она с самого начала подозревала, что так все и пойдет. План поменялся, как только группа подъехала к особняку. Уже по одному взгляду на огромное здание можно было сказать, что компания, которая там собралась, была явно им не друзьями, и предъявлять удостоверение и махать фотографиями пропавших девушек – бред собачий. Наверняка, на таких вечеринках все и происходило, подумала Эмма, когда Джонс уже объяснял новый план действий. Все просто – прикрытие, Нолан – Рик Росс, бизнесмен из Огайо, Свон – его эскорт на банкете. Как два плюс два. Им нужен был лишь портрет и внезапная встреча, чтобы окунуться в общество шика, блеска и проституток. Эмма Свон сразу распознала нескольких из них. Однако когда в зал вошел подозреваемый, окруженный красивыми девушками, вот тут уже никаких сомнений для нее не осталось. Высший сорт. Поставка началась или только ее репетиция. У Свон было на это чутье. Поэтому прозвучавший приказ сопроводить самую выделяющуюся из общества Голда женщину Эмма предугадала. Женщина же в красном платье проигнорировала ее вопрос, хоть Свон и заметила ее взгляд в отражении зеркала. – Вы не порезались? – Эмма сделала шаг к раковине, у которой стояла незнакомка, и протянула платок, припрятанный на всякий случай в маленькой сумочке. Женские сумки вмещали в себя невообразимое. – Спасибо, – та развернулась на сто восемьдесят градусов и приняла платок. На ладони был небольшой порез, который она тут же накрыла чистой тканью. – Царапина, – Эмма слышала в ее словах оправдание, поэтому на секунду отвернулась, чтобы подумать. Эту женщину Голд держал при себе. Он не отправил ее к новым мужчинам, а значит, считал ее своей. Она могла что-то знать, определенно. Хлопнула дверца одной из кабинок. Эмма развернулась, поняв, что упустила отличный момент. Идиотка. Джонс ее за этого по голове не погладит. Спустя минуту или дольше, Свон не засекала, брюнетка вышла, внимательно посмотрела на все еще стоящую у раковины незнакомку, оглянулась на кабинку и направилась к выходу. – Регина, – стук по ту сторону заставил ее замереть на секунду. Чуть приоткрыв дверь, заглянул мужчина лет тридцати пяти, заметил блондинку, но почти не обратил на нее внимания, хотя Эмма и видела, как тот прищурил глаза. В следующую секунду, он схватил уже стоящую у двери женщину и потянул на себя. – Здесь копы, – прошипел он ей в ухо, Эмма услышала только последнее слово, – надеюсь, ты ничего не натворила. – Нет, – ответ был полон холода, но чужую руку она так и не убрала, позволив вытащить себя из уборной. Свон стояла еще несколько секунд, пока до нее наконец не дошло. Имя. Она услышала ее имя. – Регина, – повторила она, в голове яркими вспышками вспыхнуло воспоминание из далекого детства. – Регина? Свон сжала руки в кулаки. Этого не могло быть. Сколько Регин могло быть в мире? Да, миллион. Вряд ли именно эта была той самой. Она отбросила эту мысль в ту же секунду. – Свон, где ты, черт подери!? Писк в ухе заставил выругаться. – Здесь я. Эта дамочка молчаливая. Мне не удалось ее расколоть. – У нас три трупа наверху. Нолан только что обнаружил. Черт… Джонс продолжал ругаться, когда Свон направилась к выходу из уборной. Она остановилась, когда открыла дверь, вспомнив, каким взглядом Регина смотрела на нее у кабинки. Хватило нескольких секунд, чтобы распахнуть дверцу, когда яркая краска бросилась в глаза. Слова уродливыми алыми буквами блестели на белоснежной плитке. «Спасите их».Глава 5. Страх.
Когда с треском захлопывается дверь автомобиля, тревога начинает возрастать с большей силой. То, что я сделала, выходило далеко за рамки тех правил, которые были установлены Голдом. Да что уж, если это был тот самый день, то можно уже начинать копать себе могилу. Внезапно рядом опускается Голд, с хрипом кидает трость на сидения перед нами и что-то зло говорит водителю. Главное для меня – сохранять спокойствие. Если не привлекать лишнего внимания то, то, что я сделала, вполне может остаться безнаказанным. Голд с кем-то говорит по телефону, злость так и сыплется вместе со словами, и не нужно быть гением, чтобы понять, что что-то пошло не так. Когда машина отъезжает от особняка, я только тогда понимаю, что число пассажиров резко уменьшилось. – Они все равно их не опознают. А если эти тупицы что-то поймут или найдут связь, я лично тебя закопаю, слышишь меня? Сделка прошла не так успешно, как он ожидал. Более того, кто-то из тех девчонок явно покинет банкет лишь в черном мешке. Меня передергивает. Но, может, то, что я сделала, тот агент, я видела ее наушник, хоть она и пыталась скрыть его своими светлыми локонами, может быть, это чем-то поможет. Или я сдохну. – Какая надпись? – шипит Голд в трубку, всеми фибрами я чувствую его пристальный взгляд на мне. – Точно? Ты можешь подтвердить это на сто процентов? Ответ явно раздражает его еще больше, но Голд лишь отключает трубку и бросает ее туда, где только что лежала трость. Его рука находит ее, с яростью сжимает, я вижу только бледнеющие костяшки пальцев. Не могу отвести взгляд, меня будто приковало. Но интуитивно внезапно хочу отодвинуться в сторону, когда чувствую, что Голд хватает меня за шею, обхватывая горло рукой, и резко прижимает к спинке сидения. – Думала, я не узнаю?! – хрипит прямо мне в губы, сильнее сжимая руку. Я молчу, с губ срывается лишь болезненный стон. – Я столько сделал для тебя… сука. Стараюсь отбиться, но руки, словно ватные, не подчиняются. Слабость накатывает по всему телу, воздуха не хватает, а в ушах звенят лишь его слова. Может, такое состояние и зовут смертью. Что ж, хотя бы напоследок я сделала что-то хорошее. Голова гудит от недостатка кислорода, в глазах начинает темнеть, когда что-то острое входит мне в шею. Боли не чувствую, не ощущаю вообще ничего, кроме крошечного страха. Боюсь, Голд придумает наказание куда страшнее самой смерти. Он это умеет, уж мне ли не знать. Проваливаясь в забытье, я слышу его смех.Глава 6. Зацепка.
– Я облажалась. Самокритика и еще раз самокритика. Эмма Свон это умела всегда. Так что фраза, с которой она зашла в офис, была как раз в ее стиле. Она окинула взглядом собравшихся людей, Джонс и Нолан о чем-то спорили, Мери Маргарет, кажется, следила за перебранкой и что-то черкала в маленьком блокноте, повсюду были разбросаны бумаги по следствию. – Ничего по двоим не нашли, – неожиданно оторвавшись от надписей и взглянув на экран монитора, громко заявила Мери. Джонс и Нолан замолчали в ту же секунду. Нолан разочарованно и зло ударил по столу, а Джонс только сейчас заметил так и оставшуюся стоять в дверях Свон. – Ждем результатов по третьей девушке, – отвернувшись от Эммы, он сказал Мери Маргарет, которая лишь кивнула и засеменила к двери, держа в руках кружку с недопитым кофе. Нервничали явно все. И облажались, вероятно, тоже. Но Свон все же решила подойти к командиру, желая объясниться. Однако едва она хотела открыть рот, как Нолан оказался в шаге от нее и Джонса и зашептал: – Клуб «Золотой дракон». Датчик показывает, что Голд только что остановился прямо у него. Решил еще поразвлечься, – сообщил он, все так же не поднимая голоса. До Эммы только сейчас дошло, что они умудрились поставить на машину Голда датчик, но она так и не поняла, почему об этом осведомлены не все. Джонс махнул рукой на свой кабинет, и спустя секунду троица уже была внутри, дверь была плотно закрыта, а жалюзи опущены. – Нельзя допустить новой утечки информации, – объяснил он, стараясь быстро ввести Свон в курс дела. Долго объяснять не пришлось. – Думаете, среди нас крот? – быстро спросила Эмма, хотя ответа на ее вопрос и не требовалось. Как Голд так быстро смог узнать, что на банкете был их отдел? Как так быстро улизнул? В отделе явно был предатель. И скорее всего он сейчас за этой дверью. – Что будем делать? – На банкете были только мы, так что пока мы можем доверять только друг другу. Неожиданный стук заставил Эмму вздрогнуть. – Сэр, – писклявый голос Мери Маргарет ни с чем нельзя было спутать, – пришел отчет по последней жертве. Распахнув дверь, Джонс забрал бумаги. Он сверлил их взглядом минуту, пока на его губах не появилась победная улыбка. – Опознали по татуировке волка на спине. Руби Лукас. Восемнадцать лет, работала в закусочной своей бабушки у двадцать пятого шоссе. Пропала три месяца назад. Бабка считала, что она сбежала со своим парнем-байкером. – Не далеко ей, видимо, удалось сбежать, – вставил Нолан, но, поймав недовольный взгляд Джонса, замолчал. Эмма рассуждала обо всем услышанном несколько минут, пока Мери Маргарет пообещала принести кофе, будто он был главным лекарством от всех мыслей, и скрылась за дверями. Новая зацепка определенно открывала им больший спектр действий, но мало было просто подойти к Голду и спросить «А не вы ли случаем похитили Руби Лукас и продали ее на банкете всего несколько часов назад. А то она вот умерла…». От глупости этой идеи даже зубы сводило. Голд был умным, и столь косвенная улика, как их совместное прибытие на банкет, не могла упечь его за решетку. Наоборот, засуетившись, он мог бы надолго убраться из страны и залечь на дно. А бизнес бы процветал. – Этого мало, – неожиданно для себя Эмма высказала главные мысли вслух, – нам нужно что-то большее, признание девушки или сам факт продажи. Нужно поехать в этот золотой клуб и найти того, кто захочет сохранить свою жизнь, а не его. Люди всегда идут на сделки с полицией. – А если там не будет такого человека? – Джонс смотрел ей прямо в глаза, он и сам понимал, что только так можно прищучить этого гада, но нельзя было идти напрямик, не обдумав все варианты. – Я знаю, кто нам нужен, – уверенно заявила Эмма и начала разъяснять, – та женщина, Регина, я видела это в ее глазах, можешь придумать свой вариант, Нолан, – рявкнула Свон, когда Дэвид, было, начал закатывать глаза. – Это она написала в кабинке туалета просьбу о помощи. Она явно знает много, нам лишь надо уговорить ее пойти на сделку. – Думаешь, Голд не убил ее за такое предательство? Вопрос Джонса застал Эмму врасплох. Конечно, она думала об этом. Но что-то в отношении этих двоих ей подсказывало, что все было не так просто. – Не знаю, – поэтому честно ответила она. – Еще одна причина поехать и устроить слежку. Нельзя его отпускать. За полгода работы мы наконец-то узнали имя и увидели лицо дьявола, – Свон пожалела о метафоре, но продолжила, – можете сомневаться в моем профессионализме, но думаю, если мы сейчас его упустим, то больше не поймаем никогда. – Единственный шанс? – сказал Нолан, но на его лице уже не было ни следа улыбки. Он прекрасно понимал, что напарница права. – И как будем действовать? Нам нужен план. Оба посмотрели на Джонса, который уже сидел за столом и что-то печатал на компьютере. Почувствовал на себе взгляды, он поднял голову и развернул монитор экрана к агентам. Нолан присвистнул, а Свон потеряла на какую-то секунду дар речи. «Золотой дракон. Завораживающий стриптиз от ночных похитительниц сердец. Только сегодня и только для вас, – гласила неоновая вывеска». – Думаю, план весьма прост. Джонс закрыл вкладку.Глава 7. Золотой дракон. Часть 1.
Первое, что я возненавидела, оказавшись в рабстве у всяких извращенцев, это их взгляды. Они пожирали со всех сторон, и нельзя было никуда деться. Пугало даже не то, как они смотрели, будто в этот момент имели меня, а то, сколько их было. Десять, двадцать, тридцать? Я путалась и не могла никогда сосчитать, но их количество меня пугало. Голд тоже помнил это. Сукин сын. А сейчас мне кажется, что на меня смотрят все. Голова раскалывается от наркотика, который мне вкололи, в ушах громко звенит, и я не понимаю от чего, то ли от музыки, которая доносится откуда-то снизу, то ли от сильнодействующего препарата. Не сразу соображаю, где нахожусь, но ловлю знакомый взгляд одной из сутенерш Голда, Лейси, и сомнений не остается. Золотой дракон. В горле ужасно першит, хочется пить, но нет сил пошевелиться. Все будто в тумане, сознание куда-то плывет, мне хочется сесть, и только тогда я чувствую какие-то толчки внутри меня, а на коже горят чьи-то руки. Едва я поднимаю взгляд, волосы падают мне на лицо, но я отчетливо вижу какого-то мужика, трахающего меня на глазах у всех. Он крепко держит меня за бедра, пока не замечает мой взгляд. В его глазах тут же появляется похоть. Он затормаживается лишь на секунду, машет кому-то и вновь продолжает свои действия. Не успеваю я сообразить, как во рту оказывается чей-то член. Дружка позвал, ублюдок. – Давай, красавица, твой босс разрешил, а нас еще много, – говорит он, хватая меня за волосы. Не могу сопротивляться. Меня тошнит. Выворачиваясь, не знаю, как мне хватает сил, но меня рвет прямо перед собой. В голове звучат только их мерзкий смех и ругань. Один из них отталкивает меня прочь, не могу понять, кто именно, но ловлю себя на мысли, как ненавижу их всех. – Приведи ее в порядок. Не хочу, чтобы она гадила в моем клубе, – неожиданно приказывает Лейси, но спотыкается на последних словах. Смотрит на Голда, но, кажется, тому и дела нет до присваивания его собственности. Его мысли заняты совсем другим, так что он лишь кивает Локсли, и тот, вечная нянька его величества, наклоняется надо мной. Я обещаю себе, что это еще не конец.Глава 8. Золотой дракон. Часть 2.
– Испытательный срок начинается сегодня. Давай без глупостей, танцуй хорошо, получай бабло и улыбайся. – А что там? – VIP-зона. Если понравишься клиенту, попадешь и туда. Довольно простые инструкции. Эмме оставалось лишь придумать, как попасть на второй этаж чертового клуба, так как она точно видела одного из прихвостней Голда, тот спускался за чем-то в бар. – Придумай, как попасть наверх. Еще одна инструкция от Нолана. Как будто они принимали ее за идиотку. Эмма пожалела, что думает об этом сейчас. Нужно было браться за дело. Она решила вспомнить старый трюк, которому научилась еще в шестнадцать лет, когда денег на жизнь не было, но кушать хотелось, а извращенцев в большом городе – довольно много. Заметив мужчину в костюме, стоимость которого превышала ее квартплату в год, Свон прошла мимо, ненароком задела и, улыбнувшись, уронила алую помаду, которую хозяйка давала всем своим новеньким. Яркие губы, глубокое декольте, короткая кожаная юбка – рецепт идеальной девочки по вызову. Не отрывая взгляда от богатого постояльца, Свон наклонилась за помадой, «случайно» провела рукой по отглаженным брюкам и выгнулась в спине, когда выпрямлялась так, будто показывала, что готова хоть прямо сейчас приступить к бурному сексу. Подействовало моментально. Эмма подумала, что также сыграло на руку ее новенькое личико в этом притоне. Мужчинам всегда хочется нового. Свежего мяса. Свон заметила взволнованный взгляд Джонса, который сидел у барной стойки, держа в руках сигарету. По одному ее слову, спецотряд ворвется в здание и повяжет всех, кто хотя бы косо посмотрел на нее. Они выбрали лишь тех, кому на сто процентов могли доверять, так что проблем не должно было возникнуть. Но время для операции еще не пришло. Улыбаясь во весь рот, Свон поднялась на второй этаж и сразу же нашла глазами Голда. Он сидел за угловым столиком, Лейси расположилась у него на коленях и потягивала какой-то коктейль в трубочку. Мужчина в дорогом костюме, он сказал Эмме называть его Грэм, оставил ее на кресле и подошел к Голду. Шавка, сразу проскользнуло в уме. Свон не спускала с них взгляда, пока на сцене не вспыхнул яркий свет, а на железном троне, который ранее стоял в тени, не появилась женщина. Регина. – Потанцуй для нас, – Грэм неожиданно оказался позади нее и подтолкнул Эмму на сцену. Пора было вызывать подкрепление, но Свон остановила себя. У них буквально не было ничего. Обычный клуб, стриптиз, пусть и с королем ада, опять эти чертовы метафоры. Им нужен был обвинитель, а она сидела прямо в центре, к ней уже подходили другие девушки, которых Свон раньше не заметила. Они крутились и вились в танце, рыжая, блондинка, шатенка. В свете это было похоже на красивое сплетение разных цветов. Эмма поняла, что ей придется влиться в эту палитру.Глава 9. Золотой дракон. Часть 3.
У нее знакомое лицо, но от наркотиков и все еще сверлящей мою голову изнутри боли я не сразу понимаю, где ее видела. Но, когда догадываюсь, она оказывается совсем рядом, наклоняется ко мне и выгибается в спине, словно дикая пантера, потягивающаяся в лучах солнца. Пряди волос падают ей на лицо, но она откидывает их и продолжает двигаться. Я на секунду отворачиваюсь и смотрю на Голда, замечая его любопытство к столь нескрываемому интересу к моей персоне. Эта идиотка одна танцует около меня. Наверное, хочет привлечь внимание. Правильный выбор. Взглянув ей в глаза, я протягиваю руку и позволяю ей потянуть меня вверх. Ноги еще немного дрожат, но я продолжаю ее плавные движения, обхватываю за талию и притягиваю ближе к себе. Ее глаза смотрят прямо в мои. Она явно в шоке. Легким движением пальцев, я отбрасываю ее непослушную прядь со щеки и наклоняюсь к губам. Нас разъединяют какие-то миллиметры. Дыхание обжигает. – Глупая мышка. Мой едва различимый шепот она точно слышит. Наклоняется к самому уху, проводит рукой вверх по спине и касается кончиками пальцев волос. Ее взгляд падает на открытую шею. Заметила мое новое ожерелье из синяков? – Тебе нужна помощь? Я так давно хочу услышать этот вопрос. Скорее всего, смертельный для меня. И мне все равно. – Да.Глава 10. Крот.
Тридцать два часа слежки, стриптиз, наконец-таки облава. Первое реальное дело Эмма Свон обещала запомнить надолго. Если оно, конечно, не провалится. Все зависело от женщины, сидящей на холодном стуле в комнате допросов. Но с тех пор, как ее сюда посадили, она не произнесла ни слова. Повязали всех, кто был в том притоне, но дело держалось только на ее одном слове. О, да, Джонс уже высказал Свон много «приятного» на тот счет, если эта девка, как он выразился, так и не раскроет свою пасть. Им придется отпустить Голда и принести свои глубочайшие извинения. Свон и сама себя была готова убить, если все прогорит. – Вы можете назвать ваше полное имя? – в очередной раз спросила Эмма, но поймала только взгляд карих глаз, полный усталости. Свон прекрасно понимала ее страх, но им нужно было взять Голда по горячим следам, ведь через семьдесят два часа за неимением реальных улик его пришлось бы отпустить. Эмма открыла папку с фотографиями убитых на банкете и положила ее перед Региной. Встала и вышла. – Она заговорит, – убеждала она, то ли себя, то ли непонятно кого, но рядом был только Джонс. Они минут десять смотрели в камеру за тем, как Регина не отводила взгляда с фотографий девушек, пока неожиданно дверь комнаты не отворилась и в обзоре не появилась Мери Маргарет с чашкой кофе. – А она что там делает? – возмутился Джонс, вставая со стула. – Кофе принесла, – бросил ему, вошедший в обзорную Нолан. Он с тяжелым выдохом опустился на стул, заставив Свон придвинуться к экрану еще ближе. – Вы это видели? – спросила она, не совсем поняв, что именно она увидела или у нее галлюцинации от недостатка сна. На экране Мери Маргарет с обычной улыбкой уже протягивала горячий напиток Регине. Та не взяла кружку, но что-то сказала в ответ. Джонс и Нолан во все глаза смотрели за происходящим. Мери Маргарет поставила кружку на стол и уже собиралась уходить, когда губы Регины в кадре снова зашевелились. Она что-то опять сказала ей, и то, что она произнесла, заставило секретаршу развернуться. Свон заметила ножик, который та достала из рукава. – Вырубай свет, Нолан! У нее нож! – крикнув напарнику, Эмма бросилась к выходу, в голове зазвучала сирена тревоги. Она слышала быстрые шаги Джонса за собой. Спустя минуту Свон распахнула дверь в комнату, держа пистолет наготове. В то же мгновение в камере зазвенели лампы, и вспыхнул свет. Эмма подбежала к Регине, которая сидела на полу, зажимая плечо рукой. Между пальцами виднелась кровь. Увидев агента, она посмотрела на стоящую у другой стены женщину. Марго. – Он бы убил меня… Я пыталась вам помочь, я больше не хотела работать на него, те фотографии… но он умеет убеждать, ты же знаешь… – мямлила она, тряся в руках нож. Джонс наставил на нее пистолет: – Я приказываю опустить оружие. Не делай глупостей. Эмма почувствовала, как Регина вздрогнула от звенящего звука упавшего на мраморный пол ножа. – Нам нужна скорая, Нолан, – прокричала она, поворачиваясь лицом к камере. – Вы можете хранить молчание, так как все сказанное вами может быть использовано против вас в суде… – голос Джонса отдавался где-то далеко. Эмма смотрела в широко открытые глаза Регины и, накрыв ее руку своей, зажимала рану на плече. – Я все расскажу, – словно сквозь сон, услышала Свон и кивнула. Это был чертовски сложный день.Эпилог.
Сидней. Австралия. Перелет был долгим, но солнце, встретившее нас, буквально кричало о новой жизни. Нужно было еще многое завершить, но сейчас я хотя бы могла сама распоряжаться собой. Почти сама. Программа защиты свидетелей, в которую меня запихнули на время следствия, приставила ко мне весьма сомнительного агента. Любой покажется сомнительным, если пойдет танцевать стриптиз, чтобы спасти кого-то. Хотя, мне ли осуждать. Солнечные лучи солнца бьют прямо в глаза, мне приходится отвернуться, но я встречаюсь с взглядом серых глаз. За перелет мы не проронили ни слова. Я не привыкла к общению, к чьему-то обществу, к тому, что меня не считают вещью. Это все еще сидит в моей голове. – Я так и не представилась, – неожиданно ее голос прерывает мои мысли и вынуждает задержать взгляд. – Эмма Свон. Нам придется теперь довольно много времени проводить вместе. – Свон? – я пристально всматриваюсь в ее лицо, пытаясь найти знакомые черты. Хотя образ той девчонки в памяти почти стерт. – Когда-то я знала одну Эмму Свон, в детстве… – зачем-то говорю и отворачиваюсь. – Регина? В ее голосе что-то кроется, не могу разобрать. – Что? – Ничего, просто я тоже когда-то знала одну Регину.Конец.