***
Проснувшись глубокой ночью от громкого удара за стеной, Лоик резко распахивает глаза. Сердце неуёмно забилось в груди, от быстро начавшейся паники участилось дыхание. Монс вернулся и может в любую минуту зайти сюда. В горле пересохло, воздуха отчаянно не хватает. Окно закрыто и Нотте кажется, словно в комнате почти совсем не осталось кислорода. Задыхаясь, Лоик свешивается с кровати, живот начинает сводить, а сердце всё ещё с силой бьётся о рёбра. Руками парень задевает стоящие на полу пластиковые бутылки с водой, видимо, принесённые Монсом, а под грудью и животом что-то сильно колется, мешая расслабить хотя бы на секунду ноющие мышцы. Нотте, конечно, знает, что это. Розы. Проклятые розы. Красные, белые, жёлтые, розовые… Их цвет зависит от настроения Селмерлёва и от его желаний на сегодняшний день. Например, однажды он вручил Нотте чёрные цветы, а после этого трогательного подарка избил его до полусмерти, не позаботившись хотя бы стереть капли крови со светлого паркета. Дверь с громким грохотом ударяется о стену, оповещая о приходе Монса. Лоик силится встать и пытается заставить собственные лёгкие наконец заработать, но всё бесполезно. Чужие сильные руки поднимают его и осторожно, с заботой кладут на кровать. Нотте закрывает глаза, боясь взглянуть на Селмерлёва, пока тот поправляет сбившееся одеяло, собирает разбросанные по всей кровати розы и подставляет к губам задыхающегося парня горлышко бутылки. Дыханье постепенно восстанавливается, сердце перестаёт учащенно биться. – Лоик, открой глаза, пожалуйста. – Тихий, чуть хриплый голос раздаётся у самого уха. Ему вновь становится не по себе, но ослушаться просьбы Монса он просто не может. Из распахнутой двери льётся яркий жёлтый свет, освещая сидящего совсем близко к Нотте Селмерлёва. В выражение лица последнего застыла грусть, а в глазах светилось беспокойство. Монс подносит руку к лицу парня и с трепетом касается его щеки. Замечая, что дыхание Лоика вновь участилось, мужчина, наконец, позволяет себе расслаблено улыбнуться. Нотте знает, что внутри он ликует, видя, как он реагирует на такую лёгкую ласку. Улыбка Селмерлёва – смесь торжества и невыносимой муки, ведь он желает искренней любви со стороны парня, которую тот ему не в силах дать. – Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, – наклоняясь к самому лицу Лоика, шепчет Монс. Он ласково целует его в лоб, не решаясь сейчас на что-то большее. Нотте молчит, на секунду теряясь и веря в то, что сказанные Селмерлёвом слова на самом деле являются правдой. Ему бы очень хотелось однажды вновь действительно поверить в эту красивую ложь. В глазах Монса мелькает что-то хищное, пугающее и очень знакомое. Мгновенно вся та забота, любовь пропадают, и появляется что-то животное, отталкивающее, чужое. Он словно срывается после долгой и особенно мучительной ломки, с силой сжимая чужие запястья одной рукой, а другой вцепляясь мёртвой хваткой в волосы, оттягивая голову назад. Монс целует Лоика грубо, кусая губы парня до крови, распаляясь ещё больше от того, что тот пытается вырваться. Его дико злит то, как Нотте со страхом и ненавистью смотрит на него, доводят до бешенства его жалкие попытки сбежать, его слабые удары, рассыпающиеся по телу Селмерлёва синяками. Всё это дико бесит его и в то же время заводит. – Своим поведением ты вынуждаешь меня снова приковать тебя к кровати. И на этот раз не на два дня. – В голосе Монса слышится едва заметная дрожь, а слова звучат слишком приторно, сладко. В следующую секунду Селмёрлёв целует Нотте нежно, отпуская его руки, зная, что тот не станет сопротивляться. Он легко сжимает напряжённое тело в своих объятиях, словно боясь, что оно может в любую секунду обернуться в прах, и мягко разрывает поцелуй, заглядывая в глаза Лоика. – А я так сильно не хочу причинять тебе боль… На языке и губах Нотте остаётся металлический вкус, смешанный с мятой и сигаретами. Как ему раньше могло нравиться это? Лоику хочется немедленно сплюнуть и прополоскать рот. – Ты всегда причиняешь мне боль, – тихо отвечает он, зная, что Селмерлёву это не понравится, но ему абсолютно всё равно. Монс отстраняется от него на секунду, черты его лица искажаются, словно он только что получил удар ножом в спину. Он оттягивает ворот и без того растянутой футболки парня с плеча и видит множество тёмных синяков, глубокие следы от зубов. Мужчина приподнимает лёгкую ткань над животом Лоика и видит кровоподтёки на боках, точно такие же на спине и шее. На коже Нотте неровными линиями прочерчены царапины, алые, едва зажившие, и Монс, кажется, ощущает их жжение на своём теле. – Прости, – едва слышно шепчет куда-то в ключицу Лоика Селмерлёв, с ещё большей осторожностью прижимая того к себе. – Я не понимал, что делал, я не контролировал себя… Поверь мне в последний раз, прошу. Монс осторожно касается губами выступающих ключиц, проводит языком по ложбинке между ними и лёгкими поцелуями поднимается выше к губам, вновь вовлекая Лоика в ласковый поцелуй. В ушах Нотте вновь слышатся звуки больно бьющихся о скалы тех волн, в которых каждый день тонут закаты и рассветы, расплываясь в воде жёлтыми, оранжевыми и розовыми красками, отдавая себя незнакомой темноте на глубине океана. Руки парня сами собой обвивают чужую шею, а губы целуют в ответ, заставляя Монса от любви и желания тонуть в чужих широко распахнутых глазах. Звонкий плеск холодной воды становится всё громче, отдаваясь тяжёлыми стуками сердца в груди и сбивчивым дыханием. Волны внутри Лоика безумно хотят, чтобы тот пошёл ко дну, словно разбитая, никому не нужная лодка в самом сердце огромного, необъятного океана. Ему кажется, будто Монс медленно утягивает его за собой в толщи воды, откуда уже нет выхода. Ему страшно, но он слишком слаб, чтобы сопротивляться. – Ты – мой океан, помнишь? Лоик лишь кивает, позволяя стянуть с себя белую, как и всё в этой комнате, футболку.Часть 1
11 июня 2015 г. в 15:49
В окне занимается рассвет, по своей красоте уступающий только закату. Дверь с громким хлопком захлопнулась, оповещая Лоика о том, что Монс наконец ушёл, и, возможно, надолго. Парень вздыхает с облегчением, медленно сползая по стене на холодный пол. Он и не думал, что однажды его жизнь превратится в комнату размером с птичью клетку, где есть только четыре стены и двуспальная кровать, каждое утро встречающие Нотте своей отвратительной белизной. Лоик чувствует себя птицей, чьи подрезанные крылья больше не способны двигаться. Он беспомощен, и эта чёртова клетка, убивающая своей внутренней пустотой, всё, что у него осталось.
Нотте закрывает глаза, пытаясь заснуть и унять, наконец, жуткую мигрень, но боль во всём теле не даёт ему забыться. Синяки и ссадины отдаются чувственными уколами от каждого движения парня на полу, но встать и лечь на кровать сейчас невозможно, он не сможет и шага ступить без чужой помощи.
В голове шумит, словно огромный океан плещется где-то совсем рядом. Он весело разбивается о рифы и скалы, будто ему нравится причинять себе боль. На воде играют рассветные блики, точно такие же, что и за окном. Яркие рыжая и жёлтая краски утопают в синеве океанской воды, не прося о помощи и не ожидая её. А океан слепнет от света, вновь чувствуя боль. Также и Лоик бьётся о камни и слепнет от ярких красок рассвета. Он – почти океан.
Вот только океан не боится боли, которую ему причиняют рифы, а Нотте совсем наоборот.
Ему действительно страшно почти каждый день слышать, как ключ до омерзительного медленно поворачивается в замке, оповещая Лоика о том, что пришёл его мучитель, зверь, которого он раньше ласково называл любимым. Ему становится страшно от одного только звука голоса Селмерлёва, а от его прикосновений начинается паника, медленно перерастающая в истерику.
Он не может спастись, убежать, хотя и сотни раз пытался. Нотте почему-то всегда слабее Монса, пусть и на какую-то невозможно маленькую часть, но слабее. Его удары словно вовсе не причиняют боли Монсу, словно тот камень, гранит, который невозможно сдвинуть с места. И в итоге Лоик всегда сдаётся, отдаваясь в чужие, дарующие и боль, и заботу, руки.