You'll remember me for the rest of your life

      - Чувак, я сейчас случайно подслушал мамин разговор с твоим отцом.. Ты в курсе вообще, что в нашем заповеднике обнаружили труп девушки? Надо бы пойти посмотреть, а то в городе совсем скучно стало!       Это был ничем не примечательный вечер семьи Стилински. В гостиной Лидия, как и всегда, листала какой-то модный журнал, умудряясь при этом громко обсуждать по телефону последние школьные сплетни со своей подругой Эллисон. Джексона дома не было. По официальной версии, он задерживался на поздней тренировке по лакроссу, но Стайлз знал, что вечера школьная команда предпочитает проводить в неприметном баре на окраине города, в котором любой школьник мог купить выпивку по поддельным документам. Шериф Стилински, вернувшийся несколько минут назад с загадочного срочного вызова, просто отмахнулся от расспросов младшего сына и, пробурчав ему пожелание спокойной ночи, отправился спать.       Сам же Стайлз в качестве самого младшего в семье – а также самого неленивого - тем временем на кухне домывал после ужина посуду и думал. Думал он о том, что уже завтра его ждет очередной тест по ненавистной ему химии, и Харрис, скорее всего, снова будет придираться к мельчайшим пробелам в его знаниях, и без того не идеальных. К проклятому тесту подросток пытался готовиться всю неделю, но формулы и правила упорно не желали лезть к нему в голову, вылетая из нее сразу же после прочтения очередного параграфа. В итоге, когда два часа назад даже двойная порция аддерала не помогла Стайлзу сосредоточиться на подготовке к тесту, он принял, пожалуй, единственно верное в данной ситуации решение – покончить с ужином и уборкой кухни и просто лечь спать. В конце концов, перед смертью не надышишься, а выспаться перед тестом явно стоит.       Однако его планам не суждено было сбыться. Перемыв, наконец, гору посуды и выключив воду, подросток явственно услышал какие-то шорохи на прилегающей к дому открытой веранде. Там явно кто-то был, и этот кто-то, кажется, не слишком грациозно пытался спуститься с крыши его дома по перилам.       Богатейшая фантазия Стайлза за какое-то мгновение успела нарисовать ему самые невероятные картины происходящего на веранде – от банального грабежа (Ну и кто решится грабить дом городского шерифа?) до нашествия инопланетян (НЛО, Стайлз? Серьезно?). Но и фантазия, и разум парня сходились в одном – безопасным это не казалось. Судорожно сглотнув, Стайлз на цыпочках стал подбираться к двери веранды, попутно подхватывая прислоненную к косяку бейсбольную биту. Резко выдохнув, он быстрым рывком распахнул дверь и замахнулся на стоявшего к нему спиной незваного гостя. Тот развернулся вокруг своей оси и истошно завопил при виде вооруженного битой сына шерифа, оказываясь на поверку его лучшим другом Скоттом Макколом. - Скотт, ну какого хрена ты творишь?! Я ж чуть от страха в штаны не наложил!! - Прости!! Хотя не знаю, кто из нас испугался больше… - Ты тайком лезешь по перилам ко мне в дом почти ночью! Пфф, конечно же, ты! - Ладно… - А ты что вообще здесь делаешь? Или просто так по крышам прогуливаешься? - Чувак, я сейчас случайно подслушал мамин разговор с твоим отцом.. Ты в курсе вообще, что в нашем заповеднике обнаружили труп девушки? Надо бы пойти посмотреть, а то в городе совсем скучно стало! - Без дураков?! А чего ты сразу мне не позвонил?! Отец только что вернулся с работы, весь какой-то загадочный. Ничего мне не сказал. Мне показалось, что он не хочет мне ничего рассказывать про свой вызов, чтобы мы с тобой опять куда-нибудь не влезли. Значит, там стопудово что-то интересное! - Это еще слабо сказано! Фишка в том, что полиция нашла только половину тела. - А вторая где? - Говорю же тебе, ее найти не удалось. - Но не могла же она сама уйти из заповедника? Наверняка где-то там и лежит. Возможно, мы даже могли бы ее найти. - Так мы идем в лес? - Еще спрашиваешь! Только куртку накину, и мобильник с фонариком прихвачу.       Полчаса спустя двое подростков уже брели в кромешной темноте по заповеднику Бикон-Хиллз, подсвечивая себе путь фонариком, попеременно спотыкаясь о какую-нибудь корягу и матерясь сквозь зубы по этому поводу. Идея отправиться ночью в лес на поиски половины трупа уже не казалась ни одному из них столь уж радужной. Вокруг не было видно ни зги, промозглый ветер пробирал до костей. Вскоре к прочим прелестям их ночной прогулки добавился противный моросящий дождь. Становилось понятно, что в таких условиях им не удастся найти не только тело, но и друг друга, если они вдруг случайно разойдутся. - Стайлз, надо возвращаться, тут нечего ловить. - Согласен с тобой. Ладно, разворачиваем оглобли и домой.       Попытавшись сделать шаг в сторону выхода из заповедника, Стайлз заметил, что рукав его любимой толстовки запутался в колючих ветвях какого-то кустарника. Парень стал аккуратно выпутывать одежду, стараясь ее не порвать. Вдруг ему показалось, что он услышал какой-то шорох и тихое рычание. «Поздравляю, дружище, ты нажил себе паранойю, - сказал он сам себе. - В Бикон-Хиллз не водятся волки». Однако несколько секунд спустя рычание вновь повторилось. На этот раз оно было куда громче и звучало ближе к ним – такое уже нельзя было списать на шутки разыгравшегося воображения. Животный страх пригвоздил за к месту. Он стал вглядываться в чащу, пытаясь определить направление, откуда исходило рычание. Когда же раскатистый рык повторился в третий раз, паника накрыла его окончательно. Он судорожно ухватился за рукав куртки Скотта и, крича что-то о том, что не готов умирать в свои семнадцать в холодном темном лесу, потащил его к джипу. Хвала небесам, машина завелась с первого раза, и вскоре он уже вытирал рукой выступивший на лбу холодный пот и крепко вцеплялся в руль, стараясь унять дрожь в руках. В безопасности он почувствовал себя лишь тогда, когда захлопнул за собой дверь своей спальни и привалился к ней спиной, переводя дух и успокаивая бешено колотящееся сердце.       В груди оборотня еще клокотала боль от потери вожака стаи, переплавляясь в безудержную ярость и желание найти и убить того, кто посмел поднять руку на его сестру, его Альфу. Волк рвался наружу, загоняя человеческую сущность в самые дальние уголки сознания. Ему нужно было бежать, выплеснуть эту ярость, схватить, разорвать плоть, напиться кровью каждого, кто мог встретиться ему на пути. И он побежал, перевоплотившись в огромного зверя с пронзительно-синими глазами.       Когда он бежал через лес, он слышал в отдалении голоса людей и лай поисковых собак. Волку хотелось наброситься на них, но люди были вооружены, и их было слишком много. Он развернулся и побежал от них прочь, ко входу в заповедник. Вдруг он услышал еще два голоса. Голоса принадлежали мальчишкам, еще совсем детям. В них слышался страх, который они старались скрыть шутками, смехом и бравадой. Оружия у них с собой явно не было, только фонарики, слабо освещавшие им путь. Волк оскалился в предвкушении. Он нашел себе жертв.       Словно черная молния, он метнулся в сторону мальчишек, оскалив клыки и готовясь сомкнуть их на шее одного из них. Расстояние между ними все сокращалось, но подростки не замечали быстрого и ловкого хищника. Легкая добыча для волка.       Когда зверь подобрался к ним метра на три, в его нос совершенно неожиданно ударил запах одного из парней. Такого волк еще никогда не встречал. Этот аромат, вобравший в себя каждую дорогую ему нотку – дома, леса, стаи, хвои, молока, солнца, какой-то выпечки и сладких фруктов, ощущался так идеально, что оборотень поймал себя на том, что он просто замер среди деревьев и позволил чудесному аромату окутывать его, успокаивая, заживляя сочащиеся кровью свежие раны его сердца. Ему нестерпимо хотелось увидеть существо, обладающее этим неземным запахом. Ожидая увидеть, как минимум, сошедшего с небес ангела, волк осторожно приблизился к мальчикам еще на метр и, наконец, смог различить между деревьями источник идеального аромата.       Он не был ангелом – во всяком случае, крыльев у него не было. Это был обычный человеческий мальчишка, худой, угловатый и неуклюжий. У него была бледная кожа, кое-где усыпанная родинками, с мелкими царапинками от веток на предплечьях. На голове – ежик каштановых волос, под глазами – темные круги от бессонницы. Стоя на одном месте, подросток нервно пытался отцепить рукав своей толстовки от какого-то колючего кустарника. Когда это ему наконец удалось, он поднял глаза и настороженно всмотрелся в лесную темноту, невольно обратив взгляд прямо к волку. Взгляд самых теплых на свете глаз цвета гречишного меда.       В этот момент оборотень понял, что пропал. Его накрыло осознание того, что эти глаза будут с ним вечно. Даже если он закроет свои, даже если его нелепая жизнь окончательно погрузится во тьму – они будут для него звездами. Внезапно человек и волк внутри него соединились в одно целое, устремившись навстречу незнакомому пареньку с медовыми глазами. Он просяще-радостно зарычал и на непослушных лапах пошел в сторону подростков. Ему хотелось только уткнуться мокрым носом в ладонь мальчишки, подставить лобастую голову под его прикосновение, вылизать ему руки и лицо, выпрашивая ласку и обещая защиту.       Однако стоило подростку услышать его рычание и хруст веток под его лапами, как его запах отчетливо окрасился паникой, а сам он словно оцепенел. Мгновение спустя он начал что-то сбивчиво шептать второму парню, хватая того за рукав и таща прочь из леса. Вскоре мальчишки развернулись к волку спиной и, что есть сил, побежали к воротам заповедника, рядом с которыми они оставили свой джип.       Страх мальчишки отдавался в груди волка резкой болью. Оборотень чувствовал себя так, словно его сердце вдруг вырвалось из груди и устремилось вслед за кареглазым подростком с чудесным запахом, оставляя его самого задыхаться в одиночестве. Он знал, что должен найти парня, убедить его быть рядом, иначе его сердце безвозвратно его покинет. Тоскливо завыв на луну, зверь свернулся на опавших сосновых ветках и погрузился в тяжелый сон.