Души-птицы

Немногим разрешено спускаться в подземелья древнего храма — ты не боишься, что кто-то может помешать. Читаешь молитву, мягко улыбаясь. Твоё смирение — почти осязаемый свет, совершенная святость. Только здесь чувствуешь себя личностью, а не частью сломанного механизма. Кого угодно сведут с ума пустые мольбы и жалобы сотен глупцов — ты знаешь, что Бог прячется от людей в таком же подземелье, оберегая выцветшие чувства и давясь любовью, как слезами. Молитва сладка, словно запах разложения, исступлённое повиновение и слепая вера. Ты готов провести здесь вечность — расцвеченные ржаво-бурыми пятнами стены стерегут покой. Раздражают только рваный шёпот и сдавленные рыдания — заключённые в острожных клетках — птицы, стремящиеся к иллюзии свободы. Это твоя коллекция самых чистых душ со сломанными из милосердия крыльями. Тебя не благодарят — проклинают, но ты никогда не видел ничего красивее.  Они слабы: дрожат, когда подходишь слишком близко, закрывают испуганные лица окровавленными руками и дышат только ненавистью. Ты спасаешь их, как и всех живущих, ведь обязан обратить на себя внимание. Бог обязательно поможет им — смерть станет началом. Твой мир изрешечён огненными стрелами и оглушён криком: здесь надежда неотличима от безумия. Но ты надеешься — до последнего, терпеливо и отчаянно. Души-птицы — самое ценное, что у тебя осталось, и ты даришь их своему Богу. Иногда ты, как и они, сдираешь руки в кровь о каменные стены, пытаясь докричаться до Него, способного хоть немного изменить мир. Но тебя по-прежнему ненавидят и боятся — эмоции возведены в чувства и предвзяты, как прописные истины.  У тебя есть особенная птица: увитая цепями, она по-прежнему свободна и, кажется, не умеет ненавидеть и бояться — тянется к тебе, как к свету. А ты тянешься к ней, совершенной. Её нужно убить, но ты не можешь, ведь впервые нуждаешься в ком-то. Она понимающе улыбается и обнимает тебя, обещая силу и новое предназначение. Ты веришь ей, позволяя заковать в цепи собственную надежду: нужно только отречься от своего Бога и присягнуть на верность тому, кто никогда не устанет любить. Ты веришь ей, потому что она похожа на расцветающее величием и праведностью пламя. Ты веришь ей, потому что её крылья невозможно сломать — они сотканы из плача и копоти, из тысяч загубленных жизней.  Больше не нужно молиться — ты сделаешь всё, что она прикажет.