Тебе еще рано

— Вот уж нет, Нэйт. За руль я тебя не пущу, — рассмеялся Сэмми, поправляя очки на носу. — Тебя не было целых полгода, и ты думаешь, что баранка достанется тебе так просто? Детектив Брайант, а вернее, патрульный офицер с незапамятных времен, возвращению напарника был несказанно рад. Шерман справлялся со своими обязанностями на ура, но он бы никогда не смог стать Сэмми таким же другом, как Нэйт. А вообще Сэм придерживался мнения, что напарников сравнивать никогда не стоит. Дурная это дорога, ни к чему хорошему не приведет. Но как только увидел Моретти, не смог удержаться и пожелал Бену удачного партрулирования с кем-нибудь другим. Парень, хоть и любил на граблях плясать, а все же работу свою знал как свои пять пальцев. Работать с ним было удобно — легкий на подъем, на правду не обижается, да и прикрыть спину готов. Но все это было не то, когда то же самое для тебя готов сделать друг. Эти полгода Сэмми себе места не находил. Стал слишком нервный для детективной работы, все гадая, когда же Нэйт соизволит вернуться. В конце концов, они так и не пропустили по стаканчику после того случая... — Мы едем или ты решил вздремнуть? — окликнул его уже сидящий в машине напарник. Как же ему не хватало этой наглой ухмылки Моретти... Немудрено, что друг подался в патруль. Переезд жены дался ему нелегко, а понижение зарплаты было сущей мелочью. Главное, что они снова были вместе — непобедимая команда, как их величал Сэм про себя, все стесняясь сказать об этом вслух. Его бы поняли, но и на смех не преминули поднять. А самооценка что-то и без этого в последнее время лежала где-то на уровне плинтуса. Он скользнул за руль, тут же принимая вызов. Им предстояло много работы. Банды снова взялись за свое.

***

Моретти не рвался вперед, но оно и было понятно. Влиться в строй столько месяцев спустя не так-то просто, как кажется. Сэм прекрасно это знал, а впрочем, ему было просто достаточно хорошей компании и горстки похабных шуточек, чтобы работать, как следует. Да и прикрывал Нэйт как надо, а значит, поводов для беспокойства было ноль. Еще успеет и набегаться, и настреляться. Лишь бы рядом был и обстановку разряжал — а то ведь работенка ничуть не лучше, чем у детективного отдела. Сэл не позволил ему вернуться к прежней работе, хоть и обещал придержать стол. Мол, слишком мало времени прошло, да и перебежчиков не любил. Но все же признал, что детективом Брайант был неплохим, и пообещал подумать о его возвращении, этак, через годик, если он окончательно придет в норму. Все заверения, что он в полном порядке, проходили мимо ушей Сэла и заставляли нервно дергаться желваки. Но тут уж ничего не попишешь, переубедить этого упрямца не так-то просто, а шантажировать начальство его прошлыми промахами было Сэму не по нраву. Моретти только развел руками и, хлопнув друга по плечу, потащил в патруль. — Все устаканится и нас возьмут обратно. Год пролетит — не заметишь. И Сэмми поверил, ощущая ту самую поддержку, которой ему так не хватало эти месяцы. С таким напарником год, в самом деле, покажется очень коротким отрезком.

***

И время летело, так отчаянно ему хотелось вернуться на прежнее место. Вот только Нэйт, кажется, этого желания не разделял, словно не собирался идти на тот же шаг. А когда Сэмми спросил прямо, отмахнулся, сразу же переводя тему. Радость от возвращения напарника стремительно сменилась подозрением. Все остальное время это был прежний Моретти, неунывающий бойскаут, готовый броситься в пекло ради семьи и друзей, находящий язык как с бандами, так и с гражданскими, и просто хороший друг. Пока Сэм не начинал этот разговор, и тот не замыкался в себе, нервно глядя в окно и обрывая треп на полуслове. Брайант искренне недоумевал, в чем дело. Прямого разговора напарник избегал, а косвенно из него ничего вытянуть не получалось. Он начал настороженно к нему относиться, но ничто не выдавало в том причин... Помнится, Сэмми даже пытался проследить за ним после дежурства. И пытался не раз, да только тот вечно исчезал из поля зрения раньше, чем Сэм успевал заметить, в каком направлении друг направился. И это нервировало нещадно.

***

Совсем неладное он почуял только тогда, когда Нэйт в очередной раз не смог догнать подозреваемого. Провалы полетели один за другим, а с ними и отмазки — не успел, запутался в закоулках... Сэмми переживал, но закрывал на это глаза, будучи не в силах еще раз потерять лучшего друга.

***

Момент истины должен был рано или поздно настать. Сэму Брайанту не повезло, это случилось очень нескоро. Только когда он был ранен при перестрелке, ему на голову вылили ушат с новостями, от которых он так успешно прятался много месяцев. Он помнит гневное лицо Бена, сдавливающего рану, чтобы остановить кровь. Помнит, как спрашивал его о Моретти. И помнит, пусть и урывками, гневную речь о том, что тот умер. Еще год назад. Из-за чертовой бутылки, брошенной в их машину. Помнит и понимает, как облажался. Воспоминания накатывают волной ужаса и боли. Давно ему не было так хреново. И даже собственное ранение не кажется столь неприятным, как осознание чужой смерти — да нетже, словно своей. Что-то надломилось в нем, когда Нэйт перестал дышать. И был лишь один способ продолжить жить. Не дать ему умереть. Пускай и в собственной голове. Он вспомнил, как порой называл Нэйтом Шермана, и как того это бесило до чертиков. И в барах они сидели не иначе как вместе. И неудивительно, что проследить не удавалось — отчаянно высматривая среди уходящих Моретти, Сэмми никак не мог его увидеть. И как же, черт возьми, оказалось непросто все это принять... Расстройство личности. Этого непросто было бы избежать, учитывая, насколько близки были эти двое. Их давно можно было именовать братьями. Неудивительно, что такое потрясение оставило свой отпечаток. Но все пройдет. Не сразу, понадобится время. Нэйт перестанет преследовать его, лишь только иногда навещая во снах, чтобы не забывал. С работой, конечно, придется повременить, да и после ранения непросто будет вновь вернуться... Но главное, что у него остались друзья, которые помогут. Жизнь никогда не будет нормальной, как прежде, но он свыкнется с тем, с чем отныне ему придется жить. Нэйт Моретти мертв, Сэмми. А ты живи. Тебе еще рано.