Zero

- Макина, Макина! Ты где? - взволнованный голос девушки звучал все громче, по мере того, как она подходила к самой дальней, безымянной комнате левого крыла Академии. Пройдя через полуразрушенный проход, она облегченно выдохнула и с нежной улыбкой посмотрела на одинокую фигуру, сидящую на покрывшемся пылью столе. Яркое закатное солнце на секунду ослепило ее, но вскоре она привыкла к внезапному свету, бьющему через огромную дыру в стене, точнее, ее половине, так как большая часть ее бесформенными обломками лежала на пыльном полу комнаты. Заблудшие солнечные лучи, на доли секунд мелькающие в разрушенных, старинных оконных рамах, пробегали по такой же старой и давно отжившей свое время мебели: ровные ряды дубовых парт-столов нередко прерывались деревянными обломками балок и стульев, камни причудливо разметались по полу и всей плоскости помещения, словно руины давно утерянной цивилизации перенеслись в эту небольшую, некогда прекрасно убранную комнату. Но центром этого безумия было странное сооружение, чем-то очень отдаленно напоминающее флаг, который гордо и неприступно возвышался над самой огромной грудой обломков. В нем просматривались очертания огромной косы, еще какого-то копья, нескольких вычурно-причудливых мечей и рапир, даже флейты, но точно невозможно было сказать - слишком бесповоротно разрушенными были эти странные предметы. Черноволосый парень, сидящий неподалеку от центра комнаты, - там, где было меньше всего пыли и можно было не опасаться за свою собственную жизнь - задумчиво смотрел на то самое странное сооружение. От порывов ветра, клочки алой ткани, рваной и безобразной, прикрепленной к копью и косе, слабо развевались, издавая тихий, по-своему успокаивающий шелест. Внезапно, словно повинуясь какому-то минутному порыву, парень запел, но тут же прокашлялся - горький комок предательски застрял в горле, - а затем снова попробовал протянуть простую, незатейливую мелодию:       Заблудших детей потерялись следы,       Оставив затем песню тысячи слез.       Но будет надежда пылать вновь огнем,       Освещая другим ярко путь вперед. И продолжил напевать один и тот же мотив, только теперь про себя, словно забыл в одночасье такие нужные слова. Девушка, до этого стоящая в нерешительности в стороне и завороженно слушающая пение парня, - немного робкое, рваное и часто прерывающееся, - спустилась по маленьким ступенькам, негромко постукивая каблуками по уже потерявшему былой алый цвет ковру. - Какая красивая песня, - тихо проговорила она, встав возле парня, который все еще продолжал смотреть перед собой. - А что дальше? - Не знаю, - просто ответил он, едва заметно поведя плечами, от чего длинный синий плащ за его спиной тихо отозвался шелестом складок. - Ветер только что нашептал. Девушка совершенно не поняла смысла этой фразы, но что-то глубоко внутри ее подсказывало - он не врет. А отвлекать парня от раздумий лишними вопросами не хотелось. Просто побыть в тишине рядом с ним тоже будет вполне неплохо, даже в разы лучше. Примостившись у краешка парты, рядом с брюнетом, шатенка устремила свой взгляд на уходящий солнечный диск, постепенно начинающий все больше алеть по мере приближения к далекой земле. Посреди этих руин, которые служили чуть ли не единственным "живым" напоминанием недавно минувшей войны, было так до странности умиротворяюще, словно в родном доме. Казалось, часами можно здесь просто сидеть и ничего не делать, позволяя неусыпной жизни протекать сквозь пальцы. Как будто именно здесь она и должна быть. - Как ты думаешь, что это? - внезапно нарушил затянувшееся молчание Макина. - Хммм... Какое-то старое оружие, наверное, - отстраненно, все еще пребывая в своих мыслях ответила Рем, без лишних слов поняв всю суть его вопроса. - А что, что-то не так? Парень молчал. - Может, ученики просто сложили сюда ненужные и поломанные вещи, - внезапно проговорила шатенка, не выдержав неловкой паузы. Макина развернулся к ней лицом и удивленно посмотрел на нее, от чего девушка немного смутилась, но все же продолжила бодро и уверенно говорить: - Вроде, эту комнату вообще никогда не использовали. Даже табличка стертая - один только ноль остался! - указала она на дверной проем позади себя и по-детски сморщилась, придавая своему голосу нотки недовольства и беззаботности: - Или это было "о"? Вряд ли мы когда-нибудь это узнаем, - развела руками в стороны она, а затем посмотрела на своего собеседника. Лицо ее тут же вытянулось, а глаза удивленно уставились на лицо парня, по щекам которого стекали едва заметные тонкие струйки слез. - Эй, Макина, - шокировано, упавшим голосом прошептала она, - ты чего? - Не знаю... - надломлено проговорил он, а затем тщательно и с излишней силой протер лицо рукавом черного форменного пиджака. - Я запутался, Рем. Все никак не могу отделаться от мысли, что потерял что-то очень важное. Будто кого-то забыл, - с нескрываемым испугом в голосе пробормотал он, потупив взгляд в пол и с силой, до побелевших костяшек сжав кулаки. - Ну, ну, успокойся, не плачь, - заботливо улыбнулась шатенка и, подавшись немного вперед, крепко обняла парня, успокаивающее поглаживая по его широкой спине тонкими руками. - Ты обязательно вспомнишь, я тебе обещаю. Нет в мире таких вещей, о которых можно забыть навсегда, - с уверенностью проговорила она, а затем ослепительно улыбнулась. - Тогда это была бы очень жестокая и несправедливая жизнь, верно? - Угум, ты права, - слабо улыбнувшись в ответ, кивнул парень, шмыгнув носом, словно маленький ребенок, а затем устало провел рукой по непослушным угольно-черным волосам. - Я, похоже, только зря себя накручиваю. - Макина, а спой мне ту песню еще раз, - посмотрела в глаза парню шатенка. - Мне она так понравилась. Жаль, конечно, что ты не знаешь ее полностью, - снисходительно улыбнулась она, разворачиваясь обратно по направлению к закату и бессмысленному сооружению каких-то глупых учеников - так она задним числом решила называть эту странную фигуру на постаменте из камней перед собой. - Ага, прямо как Эйс, - улыбнулся, устремив свой взгляд на безоблачное небо Макина. - Эйс? - изумленно повторила девушка, посмотрев на не менее удивленного парня. - А кто это? - А? Эйс?.. - замялся брюнет. Приложив ладонь к губам, он начал с усилием что-то вспоминать, то и дело морщась, но только печать шока и непонимания все больше отражалась на его лице. - Странно... я... не помню... - пораженно пробормотал он, выдохнув каждое слово, словно смертельный приговор. - Наверное, оговорился, - глупо улыбнулась Рем, легонько погладив парня по плечу. Это касание словно вытащило Макину из тяжелых и пустых раздумий, и он, моргнув несколько раз, утешительно засмеялся. - Хе-хе, да, похоже на то, - прошептал он, бросив очередной взгляд на фигуру из оружия перед ним. Резкий порыв ветра всколыхнул волосы и плащи обоих, - длинный голубой и короткий малиновый, - а затем, вскружив небольшое облако пыли, подхватил разорванную алую ткань. Выскользнув из-под тяжелых обломков, десятки клочков взмыли в воздух, сливаясь в очертания былого флага с Фениксом - символом империи Сузаку, оплотом стойкости и свободы тысяч людей. Несколько странных инструментов у основания флага протяжно звякнули, но отзвук этот утонул в шелесте грациозно развевающегося алого феникса, изорванного до неузнаваемости, но все еще продолжающего жить. И этот короткий момент, - пока грязная, пыльная ткань, обессилев, не упала обратно на пол, - показался Рем и Макине самым красивым в их жизни, особенно вкупе с догорающим на заднем фоне закатом. Прямо как жизнь - короткая и так внезапно, ярко заканчивающаяся. Отличие будет лишь в одном. Завтра, с приходом нового дня, солнце снова поднимется над землей и, совершенно не изменившись, будет освещать путь многим людям. Но не жизнь. Она уже никогда не будет прежней и никогда не повторит заново свой былой ход. Когда-нибудь, в конце нашей долгой дороги и мы найдем то единственное место, предназначенное лишь для нас. А до тех пор... просто поживем в этом огромном мире еще немножко подольше.