/dark/ place

/это место сковало наши души/

"Шин Юнчоль, мы с сожалением сообщаем вам, что ваш друг он пропал без вести. Нет необходимости приезжать сюда, поскольку наши сотрудники уже ищут его.

Доктор Пак Хёнхо"

Он лишь комкает письмо от врача, в гневе бросая пожелтевшую бумагу себе под ноги. Лифт со скрипом распахивает заржавевшие двери на четвёртом этаже, и Юнчолю кажется, что всё это – очень плохая шутка. У Шина есть лишь один миг, чтобы повернуть назад, – домой, где его ждёт любимая семья: самая лучшая на свете жена, столь долгожданный ребёнок и верный пёс. Но парень, устало качая головой, делает резкий шаг вперёд. Ему, наверное, не страшно, ведь он уже не тот забитый подросток, что когда-то ужасался и ненавидел это место. Юнчоль не будет бояться. До той самой минуты, когда среди тьмы не раздастся тяжёлое дыхание. До той са­мой се­кун­ды, ког­да проб­леском во мра­ке не покажутся огненно-крас­ные, поч­ти не­раз­ли­чимые, всполохи. До того самого осознания конца вывернутой наизнанку реальности и начала старого кошмара. Юнчоль просто ненавидит больницу всей душой, где исчезли годы его жизни, превратившись в сгусток тупой боли, там – под рёбрами. – Я же говорил вам не приезжать. Улыбка единственного лечащего врача в психиатрическом отделении сродни оскалу дикого зверя. Юнчоль помнит эту жуткую ухмылку, что даже на свободе преследовала среди ночи. Юнчоль помнит страх, что удушливой волной обволакивал тело и парализовал, когда Хёнхо мягким голосом твердил, что поможет им всем. Пак помог? Наверное. – Как он смог исчезнуть? Юнчоль замечает, что его голос предательски дрожит, а в груди ютится слабая паника от слов врача, от его бархатных речей и вечно наигранного уважения к своим пациентам, которых он не считает за людей. – А как в своё время исчезали вы? Хёнхо смеётся, слушая тяжёлое дыхание Шина. Глу­бокий вдох, жад­ный и не­тер­пе­ливый. Дол­гая па­уза. И рез­кий вы­дох, бь­ющий по нер­вам, шум­ный, гром­кий. Юнчоль помнит? Наверное. – Ты обещал, что с ним ничего не случится. Уходя, я доверил его тебе. Глупая ошибка Шина, ведь нельзя доверять Дьяволу. Тот всегда обманет со сладкой улыбкой на устах.

я начну всё заново. мы – больше не мы. теперь я один хёнхо-я дал мне мне новую тетрадь. новые мысли?

Пак протягивает записи, где творится личное безумие одного из пациентов, где лишь Юнчоль способен понять каждое написанное неровным почерком слово. – Это и ваша история. Может, тогда попробуете её разгадать?

x

Юнчолю не хочется возвращаться в ненавистную палату. Образы неизвестного безумия с лёгкостью пробираются в сознание. Только не это. Ты лежишь под одеялом, укрывшись с головой, слушаешь скрежет лифта, что не затихает даже по ночам. Но это ничто по сравнению с щелчками в густых тенях. Опять и опять. Хлюпающий звук. Ты молишься, чтобы к твоей кровати никто не пробрался, чтобы чужая плоть продолжала разрываться там – в тени – и не трогала твоё подростковое тело.

интересно, кого они едят? мне казалось ночью я видел крысу. утром в углу возле раковины валялись окровавленные косточки. хёнхо сказал не беспокоиться

Юнчоль тяжело вздыхает, пытаясь прогнать появившиеся картинки ужаса. После его ухода стало лишь хуже – иллюзия теперь куда реальней, оставляя после себя следы мертвецов. Просто то, что приходило сначала время от времени ночью и пугало Юнчоля, что тянуло секунды ужаса, не смея приблизиться и показать себя. Теперь оно непозволительно близко. Может, пациента схватили они, поглотив наивного парнишку, как когда-то съедали крыс? Шин оглядывает чужую кровать, пытаясь найти хоть какие-нибудь следы. Например, записка. Или странная метка. Одежда. Вещь. Что-нибудь! Ведь, человек не может просто так пропасть из проклятой психушки.

хёнхо сказал, что у меня, скорее всего, не будет нового соседа. я рад это ужасно. я не хочу быть один после того, как меня бросил хён. так не должно было случиться

– Прости меня, Гюн-а. Листая кем-то испорченные листы бумаги, Юнчоль медленно осознаёт, в каком ужасе жил пациент – его друг, которого ему пришлось оставить в отделении. Предательство? Нет. Просто Шин смог в конце концов понять правила больницы – законы Хёнхо.

я думал, мы с юнчи вместе выйдем на свободу. держась за руки, как обещал хён

Сердце болезненно сжимается – до соли на бледных щеках. Юнчоль попал в это безумное место первым, затем к нему подселили мальчишку – Сангюна. Они были здоровыми, тогда как люди вокруг считали совершенно по-другому. Изгои. Безумцы.

юнчи не давал мне тут сойти с ума окончательно. кто я теперь без него? как долго я смогу продержаться? хёнхо говорит, что моё состояние не улучшается. на мне крест? Я ПРОСТО ХОЧУ ЖИТЬ КАК ВСЕ

Шин сжимает в руках тетрадь, где-то внутри желая бросить всё и сбежать домой, – слишком сложно. Сердце болит, обливаясь чёрной кровью предателя. Юнчоль ушёл на волю, бросив друга в объятиях тьмы, – надеясь, что Хёнхо вскоре отпустит и Сангюна. Это была ошибка? Наверное. Сложно здраво мыслить и слушать мольбу младшего, когда хочется лишь сбежать, когда гадаешь, как выглядит мир за серыми стенами, когда играешь по чужим правилам кошмара. Юнчоль обещал Сангюну, что вернётся за ним. Юнчоль обещал сам себе, что никогда больше не ступит в это поистине пропащее место. Они и, правда, все больны.

x

Часы бьют полночь. Жизнь течёт неумолимо быстро: больница была столь далёким воспоминанием для Юнчоля. Но сейчас он вновь в этом здании, когда любящая семья на свободе покоится где-то в глубине сознания. Просто забыты. Шин совершенно не помнит лицо жены, имя первенца, кличку собаки. Они ему не нужны. Юнчолю нужен Сангюн. Но есть лишь нескончаемые записи друга - жизнь в кромешном месте глазами Гюна.

у меня новый сосед, который занял место юнчи. они, кстати, похожи - худые, высокие и бледные. оба шина. да, хёнхо представил его как шин чихо. с приходом чихо в комнате стало мертвенно тихо мне страшно

Вторая койка в палате аккуратно заправлена, на бордовом пледе лежит небольшая книга в чёрном потрёпанном временем переплёте. Она была тут раньше? Юнчоль уверен, что нет, ловко подхватывая книгу. – Положи на место, – хрипит юношеский голос за спиной. Резко обернувшись, Шин встречается с действительно жутким парнем с отросшими тёмными прядями волос, неестественно бледной кожей и... Взгляд.

я боюсь смотреть в глаза чихо их нету, хён он называет себя джеро. джеро не спит по ночам – он наблюдает за мной мне страшно

Юнчоль считает до десяти про себя пытаясь успокоить своё сердце, отбивающее сумасшедший ритм. Он продолжает смотреть в лицо с резкими чертами, пытаясь всячески избежать зрительного контакта. Но юноша склоняет голову набок, улыбаясь уголками бледно-синих губ и прикрывая ладонями лицо. От резко убранных рук Джеро у Юнчоля подкашиваются ноги – вместо глаз просто пустующие глазницы. Это не выжженные глаза, это не какая-либо болезнь, это просто чернеющая пустота. Разве такое может быть? Наверное. Чихо сме­ёт­ся, слу­шая тя­жёлое ды­хание Ши­на. Глу­бо­кий вдох, жад­ный и не­тер­пе­ли­вый. Дол­гая па­уза. И рез­кий вы­дох, бь­ющий по нер­вам, шум­ный, гром­кий.

я не могу с ним жить он псих джеро - худшее, что есть тут помогите хёнхо уверяет в его безобидности джеро боятся даже тени мне страшно

– Сангюна ищешь? – спокойно интересуется юноша, не отворачиваясь от запуганного гостя. – Я тоже его ищу. Он читал мне книги. Юнчоль смотрит себе под ноги, куда мгновение назад сам же уронил чужую книгу. Страшно брать в дрожащие руки, чтобы вернуть на место. – Вы... Вы дружили? – А ты кто? – Друг. Бывший сосед. – Мы спали с Сангюном. Парню приходится поднять взгляд к настоящему кошмару, гневно сжав зубы, наблюдая, как Чихо по-кошачьи облизывается. Почему Хёнхо не предупредил о таком соседе Гюна? За что прокляла судьба бедного ребёнка, который и без того страдал в больнице?

джеро заснул. наконец-то. спустя столько дней месяцев лет времени я чувствую покой. эта жертва стоила того. хёнхо когда-то говорил, что секс – просто секс, а не чувства, любовь. это правда с юнчи же было по-другому? да нет, любви не существует мне больше не страшно

– Найди мальца, – неожиданно проговаривает черноволосый пациент, заставляя Юнчоля вздрогнуть. – Даже тени скучают по нему.

x

Хёнхо – не вечно существующий демон. Джеро – не безглазый псих. Больница – не проклятое место. А Сангюн никуда не пропадал. Наивно.

юнчоль. юн-чоль. юнчол-и~

Последние страницы записей заполнены лишь его именем, каждое из которых Шин читает вслух, забившись в какой-то пустой и никому не нужной палате. На часах два ночи. В голове лишь мысль разгадать их совместную гниющую историю на двоих. Почему всё так сложно? Почему настолько безумно? – Я не должен был бросать тебя.

да

Под пальцами медленно появляются неаккуратные буквы. И Юнчоль уже не удивляется, он чувствует чужое присутствие вместе с проблеском огненно-красных всполохов во мраке. Шин на верном пути. – Это ты, Сангюн?

да

– Покажись. Я ничего не сделаю тебе, ты знаешь. Бесполезно ждать появление юноши, точно также как бесполезно искать логическое объяснение происходящему. Сангюн затих, будто размышляя, будто пробуя пришедшего далёкого друга на вкус, опаляя горячим дыханием кожу шеи.

я ждал тебя, хён. все эти годы, надеясь, что ты вернёшься и заберёшь меня. а ты просто бросил ненавижу тебя

– Так получилось. Судьба, – пытается улыбнуться парень незримому Гюну. – Но сейчас-то я пришёл, чтобы забрать тебя, честно. Мы будем жить вместе – вдвоём, как раньше выживали в больнице. Я покажу тебе новый мир за пределами этого места. Обещаю. Юнчоль твердит тихие слова, обещания, даже не вспоминая о своей реальной жизни. Сангюн с вывернутым наизнанку миром куда роднее, куда важнее других. А он, Шин, просто дурак, что бросил друга в самом настоящем Аду.

ты предатель

Чужие ладони обвивают талию, притягивая со спины. Юнчоль невесомо улыбается, чувствуя, как в груди ярким цветком проросла надежда на счастье. Может, Сангюн простит?

рано или поздно ты бы вернулся сюда. вот твоя судьба

– Почему? Я тебя люблю, Гюн-а. Губы шевелятся, но целуют лишь раскалённый воздух. До Юнчоля постепенно доходит смысл последних слов друга. Судьба? Вернуться в безумную больницу? Чтобы забрать Сангюна?

наверное, чтобы я забрал тебя?

Гюн прикасается дрожащей ладонью до груди старшего. Сангюн сме­ёт­ся, слу­шая тя­жёлое ды­хание Ши­на. Глу­бо­кий вдох, жад­ный и не­тер­пе­ли­вый. Дол­гая па­уза. И рез­кий вы­дох, бь­ющий по нер­вам, шум­ный, гром­кий.  Последний вздох.

это место сказало пленить и тебя, прости я тоже люблю тебя, хён

У Юнчоля подкашиваются ноги, и он с гулким звуком падает на пол, когда в затухающем сознании проскальзывает счастливая мысль, что он всё же нашёл Сангюна, что он смог вернуться в начало истока, поборов свой страх. Судьбы не избежать, особенно когда на твоей душе вечное клеймо проклятого места.

я рядом, юнчи-я~

/теперь мне вечно блуждать вместе с ним/