Другая сторона

      Непроглядный туман, парящий над поверхностью воды, скрывает внутри себя тайну от посторонних глаз. Он будет скрывать её до тех пор, пока в этом есть необходимость. Туман никого не пропустит внутрь. Вот уже несколько веков он бродит по морям и океанам, оберегая тайну. Клубами дымчатого тумана он скользит над гладью воды. Капитаны суден, только завидев его, начинают менять свой курс. Сквозь туман невозможно что-либо разглядеть, но одну деталь он всё же не может упрятать. Тень внутри настолько огромна, что её не возможно не заметить. Эта тень напоминает гигантскую крепость на плову. Это и есть главная тайна тумана. Он никого к ней не подпустит. Его задача скрывать и ждать… ждать приказа об отступлении.       Никто не знает, когда точно он появился, никто не знает причин и того, что скрывается внутри. У людей есть только догадки и предположения. Но этот туман бродит не только по человеческим морям и океанам. Натыкаясь на незапланированные окна в пространстве, ему не остаётся ничего кроме как пройти на ту сторону. Туман лишь оберегает и ждёт. Он, как преданный слуга, ждущий своего командира сквозь века. Одиночество, отчаяние и тоска. Даже верность тает на фоне этих ощущений. Безысходность ожидания… Ни ночное небо со своими яркими звёздами и луной, ни лучи солнечного света, даже грозовые тучи вместе со штормом не смогут скрасить его томительного ожидания. Как же долго ему придётся скрывать ото всех свою тайну? Он устал, но иного выбора нет. — Мори-сама, впереди туман!— один из команды военного деревянного корабля, попавшегося на пути туману, обратился к своему господину, стоявшему на носу судна. — И что?— владелец корабля даже не посмотрел на матроса, а голос не выражал никаких эмоций. Его дорогое светло-зелёное кимоно, с символом принадлежности к древнему роду на левой груди, развивалось на ветру и отливало матовым блеском от последних лучей заходящего солнца. Он словно купался в солнечных лучах и как будто поклонялся солнцу. А почему "как будто"? Он именно это и делал. Даже его корабль имел название "Нитирин". — Мы благословлены самим Солнцем! И какой-то туман,— последнее слово было сказано с пренебрежением,— не должен нас беспокоить.— И снова безразличный ко всему голос. Его вроде бы ангельское узкое лицо с правильными и аккуратными чертами не показывало своих эмоций. Оно было безжизненным и больше походило на женское. Возможно, кроме своего любимого Солнца его больше ничего и не интересовало. Его кожа была молочного цвета, даже не смотря на то, что он старался как можно чаще прибывать на солнце. Длинные каштановые волосы трепал ветер, принося с собой приятный успокаивающий запах моря. Парень был молод и не опытен. Да и откуда ему знать баки моряков? Он никого к себе не подпускал, а люди, лишь завидев его, тут же замолкали. Они боялись навлечь на себя неблагосклонность своего господина. — Н-но, господин, это же...— карие глаза владельца корабля "Нитирин" следили за заходом солнца, не обращая внимания на заикающегося моряка. Но непроглядный туман поглотил свет раньше, чем то успело бы спрятаться за горизонтом.       Туман словно услышал его пренебрежительные слова в свою сторону и решил наказать наглеца. Один из дымчатых рукавов стремительно направился в сторону корабля. За считанные секунды он успел добраться до лица Мори. — Господин!— раздался крик матроса, который до этого обращался к своему господину. Все остальные, работавшие на верхней палубе, обратили на них внимание. Матрос же побежал к господину. — Всё нормально,— матрос остановился на полпути. Парень стоял, держась одной рукой за левую щёку. Этот туман застал его врасплох, однако инстинкт самосохранения сделала своё дело. Увернувшись за какие-то несчастные доли секунды, парень отделался царапиной от острого когтя на левой щеке. Если бы не хорошая реакция, то сейчас он остался бы без глаз. Это происшествие всколыхнуло в нём лёгкое чувство страха, хотя внешне он не дрогнул. Давно такого не было. Почти позабытое чувство… волнующе.       Рукав из дыма устремился дальше, ввысь по дуге, а несчастный Мори наблюдал за ним как и все остальные, задрав голову. Кружево дыма обволакивало что-то, закрывая ото всех. Но уже через секунду кружево дымчатого тумана рассеялось, и взору присутствующих предстал жёлтый попугай с красной косынкой на голове. Перья на концах крыльев были синего цвета, закатные лучи солнца в вышине, не закрытые туманом, окрашивали его в кроваво - красные цвета. Привычно ледяные глаза Мори расширились, но он больше никак не показал своего удивления. Птица кружила над его кораблём. Откуда она там взялась? И зачем хотела выколоть ему глаза? Парень щурился, пытаясь разглядеть её получше. — Какой-то странный попугай,— по голосу матроса можно было понять, что он ошарашен. Но Мори как и всегда не обращал на него внимания. — Это душа моего лучшего друга,— раздавшийся хриплый утробный мужской голос заставил мгновенно отвернуться от птицы и посмотреть на его обладателя. Глаза Мори снова расширились в немом изумлении. Уже второй раз за такой короткий промежуток времени…       Прямо перед носом корабля Мори из неоткуда появилась карма другого, окутанная всё тем же непроглядным кружевом тумана. Якорь давно сброшен и поэтому столкновение не должно произойти. Однако… прямо на перилах корабля Мори, на корточках, сидел высокий пепельноволосый мужчина с тёмно-сиреневой повязкой-банданой на левом глазу. Пронзительная голубизна единственного глаза с насмешкой следила за реакцией парня. Оскал-усмешка украшал его лицо с широкой сильной челюстью. Голый торс не скрывал прекрасного телосложения накачанных мышц и шрамы. Две горизонтальные толстые полоски шрамов на талии придавали ему шарма и мужественности, остальные шрамы были мелкими и не такими выделяющимися. Почти фиолетовая куртка была накинута на плечи и развивалась на ветру, её придерживал ремень, перекинутый через правое плечо. На руках были тёмно-фиолетовые перчатки с металлической частью касадзури до локтя. Сиреневые шароваро-подобные хакама на икрах закрывали наголенники касадзури, на ляжках так же располагалось по пластине на ногу, ещё одна часть толстой полоской была перекинута через левое плечо. Шею так же защищало несколько пластин, под которыми виднелась фиолетовая ткань. На ветру развевалась длинная ткань под цвет куртки, привязанная к бёдрам длинным сиреневым поясом, концы которого, по своей длине, достигали колен. Его образ истинного пирата завершал якорь, находившийся на конце крепкой балки, закинутой на правое плечо. Длинная цепь, намотанная вокруг балки с острым концом, крепилась за кольцо у основания якоря.       Казалось бы обычный пират… Но Мори до глубины души поразило его тело. Нет, это не симпатия. Это ужас, который постепенно начал прогрызать себе путь к душе парня сквозь толщу льда. Кожа пирата была как у мертвеца, сквозь неё были ярко выражены вены. Под глазом залёг тёмно-синий мешок. Тело, не смотря на свою мускулистость и слаженность, не могло скрыть того факта, что оно исхудало. Когда-то вплотную сидевшая одежда чуть-чуть свисала, подтверждая догадку об исхудании. Карие глаза всё так же ошарашено смотрели на него. Никогда ещё он не испытывал на себе это чувство ужаса. Он много раз видел его на лицах других, но сам никогда не испытывал (ведь пират был так похож на призрака, если не на зомби).Он бесшумно появился на перилах его корабля из тумана, хриплый голос напоминал старый скрипучий музыкальный инструмент. Весь его вид как будто кричал, что он давно не просыпался из долгой спячки. От этого пирата так и веяло холодом, да к тому же туман тянулся к нему своими холодными клубами дыма, но не решался прикоснуться. Он как будто ждал приказа хозяина и этим хозяином являлся пират. — Скажи мне, юнец,— Мори еле заметно дёрнулся, обращались явно к нему,— где Мори-сан? Я вижу его знамёна на этом судне, но его самого здесь нет, верно? Какого чёрта его судно делает в моих владениях!— пират был сильно раздражён, оскал-ухмылка так и украшал его лицо. Парень напрягся, но быстро вернул себе безразличный, ничего не выражающий вид. Он хоть и был поражён появлением этого пирата и тумана, но даже это не может полностью вывести его из равновесия. Особенно если что-то касалось его происхождения и земель. — Я Мори Мотонари, владелец этого корабля,— парень смотрел на пирата привычным ледяным взглядом, но в глубине карих глаз всё ещё плескалось потрясение из-за случившегося. Пират ему не верил, его всё больше раздражал этот разговор, ведь на его вопросы не спешили отвечать. — Не помню, что бы у Хиромото был сын,— пират задумчиво посмотрел на туман, оскал исчез, а потом он снова перевёл свой взгляд на парня.— Но ты так и не ответил на вопрос, юнец. Где Хиромото?— злобой и ядом был пропитан его хриплый голос. Юнец раздражал и кого-то напоминал. — Мёртв,— просто и без увёрток ответил Мотонари. Ни один мускул лица не дрогнул от такого заявления. Это явно поразило пирата и что-то ему напомнило. Он подозрительно осмотрел парня с ног до головы. — Когда?— подозрительный взгляд так и не убрался. — Три года назад,— опять без увёрток и излишеств. Пирата словно громом поразило, его единственный глаз расширился, а зрачок стал вертикальным, радужка стала на много ярче и пронзительней. Он не верил, ведь это было не возможным. Он помнил, что буквально несколько месяцев назад встречался с ним лично. Его память не могла его подвести… Что-то не так.       Сзади парня раздались голоса и топот множества ног. Из-за угла выбежали вооружённые воины, в зелёных доспехах с символом принадлежности клану Мори и все как один кричали: «Господин!». Они остановились позади Мотонари и уставились на незваного гостя. Пирату казалась, что что-то не правильно, он что-то упускает. И это что-то не даёт ему разобраться в этой чёртовой ситуации. Как же раздражает. Раздражаёт всё! И этот напоминающий бездушную куклу (даже Хиромото был эмоциональнее, он хотя бы язвил и смеялся, с ним было интереснее) юнец, и то, что он не понимал: какого чёрта здесь происходит! Всё, терпение кончилось… — Не шути со мной, юнец,— пират нахмурился, он был зол. Поудобнее перехватив свой якорь, он выпрямился во весь свой двухметровый рост, возвышаясь над невысоким парнем. Люди рядом с Мори начали пятиться назад от вида злого пирата (трусы!), а парень даже бровью не повёл.       Ночь начала сгущаться над морем, темнота обволакивала всё, до чего могла дотянуться. Матросы зажгли факела на верхней палубе. Мори поморщился, ему не дали попрощаться со своим богом. Пират начал раздражать. Надо избавиться от него и поскорее разобраться в чём тут дело. — Я демон западного моря, я Тёсокабэ Моточика!— в тумане начали загораться многочисленные огни. Мотонари снова удивился, ведь эти огни загорались по очень большой площади для одного корабля. Но судя по их размещению, это явно был один корабль. Но такая широкая и высокая площадь… Невозможно.— Несколько месяцев назад, я лично разговаривал с живым Хиромото,— пронзительный и уничтожающий взгляд Моточики не оставлял сомнений в правдивости его слов, а оскал не предвещал ничего хорошего. Он сбросил свой якорь на карму, проломив несколько досок, раздались встревоженные вздохи людей. Пират опёрся на длинную балку.— Кто ты на самом деле и что делаешь на моей территории? — Тёсокабэ Моточика?..— Мотонари прищурился, кажется, он понял: в чём тут дело.— Последний представитель клана Тёсокабэ пропал более четырёхсот лет назад. — Что?— Моточика ошалел от такого заявления, его рот исказился, а глаз сощурился. — Четыреста лет назад он уплыл отбивать атаку Оды Нобунаги и с тех пор бесследно исчез,— пирата словно окатили ледяной водой, то ли от ледяного голоса юнца, то ли от осознания всей истинности услышанной истории.— С тех пор Ода по неизвестной причине затих на триста лет,— Мотонари не знал, зачем объясняет ему всё это. Возможно, ему нравилось потерянное лицо пирата, а не самоуверенная морда с оскалом, ему нравилось вгонять пирата в ещё большую растерянность и шок.— Владения Тёсокабэ перешли к Мори Хиромото, моему отцу. Ода сверг верховного короля силой и самопровозглашённо занял его место. Многие кланы не поддержали его. В итоге, сейчас в нашем мире царит разруха и беспорядок. Ода пытается уничтожить каждый клан поодиночке. К сожалению, Ходзё Удзимаса не оставил наследников. Так же он не оставил завещание. Из-за этого немногочисленные древние кланы со своими представителями отстаивают свои права, но Нобунага успешно убрал уже многих, в том числе и моего отца.       Мир словно рухнул своим тяжким грузом на плечи Моточики. Он знал закон их мира. Только очень старые духи имеют право наследовать трон. Он проспал четыреста лет своей жизни, а до этого ему было чуть больше пятисот. Чёрт, да он чуть ли не самый древний! Тех, кому перевалило за девятьсот можно по пальцам сосчитать. Когда-то давно таких было много, но теперь... Тяжёлый вздох вырвался из его рта. Обессилев от обескураживающей новости, он снова сел на корточки. Усталость и истощение вдруг нахлынули на него огромной волной. Чёртов Ода. Если бы не он… Хирамото был отличным соперником и другом. Два древних клана держались друг за друга хоть и соперничали. Но, ни один не давал пасть другому от чужой руки. Традиция… Если остальные узнают о том, что он жив, то хлопот не оберёшься. Ода захочет уничтожить его первым, а значит, придётся успеть нанести ему визит до того, как тот узнает, что он жив. Чёрт…       Попугай сел на плечо исхудавшего пирата и уставился на него взглядом, значение которого известно лишь одному пирату. Мори непрерывно наблюдал за пиратом, выдавая свой интерес. Он знал, зачем его отец отстаивал эти территории. Отец до последнего верил. Он знал, что рано или поздно, но территории отойдут к кому-то другому, ведь никто кроме клана Тёсокабэ не знал, где находятся спрятанные города и деревни. Жители не показывались, не доверяли никому и от этого страдали. Связь с ними была потеряна. Возможно, что они уже почти вымерли. Кланы не просто так защищают свои земли. Везде свои секреты. Секретом этого клана были их подданные. К тому же, защищать эти территории становилось всё сложнее и сложнее. В этом мире до сих пор царствовали пираты. От них сложно избавиться. Тёсокабэ один из немногих кто держал их в крепкой узде. — Тёсокабэ-сан,— Мотонари дождался, пока пират поднимет на него свой тяжёлый, но решительный взгляд.— Эти территории снова возвращаются под ваш контроль. Нам больше незачем их защищать раз вы вернулись.— Моточика изучающе посмотрел на лицо парня. Голубой глаз устало прикрылся веком, делая мешки под глазами более выразительными. Его лицо исказила ухмылка, а затем истерический и хриплый смех вырвался из его горла. Он смеялся, запрокинув голову назад. Мори опешил от такой реакции, но виду не подал. Люди позади Мотонари начали перешёптываться и переглядываться.       Тёсокабэ смеялся, так, как будто совсем вышел из ума. А как бы вы отреагировали, если бы вам сказали, что возвращают ваши земли, да причём ещё спустя четыреста лет, которые вы благополучно проспали? Вот и Моточика чувствовал в такой ситуации своеобразный юмор и безнадёжность. Он как будто с цепи сорвался, смех так и вырывался из его груди. Видимо сказывалось нервное напряжение. О, как же он устал, несмотря на то, что спал так долго. Смех прекратился так же резко, как и начался. Ухмылка превратилась в грустную полуулыбку. Всё так же запрокинув голову, он наблюдал за звёздами на ночном небе. Огни факелов не могли притупить их блеск. Яркие звёзды и луна это лишь одна из многих причин, почему он любил море. Он помнил, что спал не просто так. Он спал и заставлял спать остальных. Из-за чёртова Оды пришлось сделать то, что высасывало из него силы все эти годы. Вот почему он так устал и истощал. Пора бы уже… отпустить туман. Опасность миновала…       Тяжёлый вздох вырвался из его груди. Все наблюдали за усталым пиратом. Он хоть и выглядел истощённым, но даже так все вокруг ощущали его ауру безудержной мощи. Истинный демон морей, которого стоит опасаться даже в таком состоянии. Не обращая на них внимания, он выпрямился и повернулся в сторону, где всё ещё кружил туман. Попугай смирно сидел на плече пирата и ждал его дальнейших действий. Попугай не хуже Моточики знал, что пора уже успокоиться, пора отпустить тайну этого тумана. Он готов, он решился…       Сиреневое свечение окутало мертвенный цвет кожи пирата. Воздух стал тяжёлым и заряженным энергией. Воины, которые были неподалёку, попадали на дощетчатый пол, их придавило чужой энергией. В головах шумело и дало на виски, лишь один Мотонари стоял спокойно, его собственная энергия была не хуже и поэтому ему ничто не угрожало. Глаз Моточики из цвета ясного неба превратился в кроваво-красный с вертикальным зрачком. Туман, подчиняясь воле хозяина, начал рассеиваться, выставляя на обзор огромную и высокую скорее крепость с двумя огромными пушками, чем корабль. Хотя скорее это выглядело, как плавающий остров с деревьями и домами. Основания пушек уходили в рот гигантской красной маски японского демона с рогами. — Вот и свобода,— птица крикнула в качестве согласия. Энергия, окутывавшая пирата, развеялась. Воины, кое-как встав и всё ещё не отойдя от такого обращения, с удивлением уставились на небо над крепостью. Даже хладнокровный Мори приоткрыл рот от удивления.       Как только туман рассеялся, сотни душ в образе животных устремились в небо. Сотни различных животных, где-то даже единорог промелькнул с жар-птицей. Туман скрывал не только крепость, но и не давал душам сбежать отсюда. Но теперь они были свободны и могли спокойно уйти отсюда. От них исходила самая настоящая энергия счастья, из-за которой стороннему наблюдателю хотелось улыбаться, что многие и делали. Ведь это так прекрасно обрести после стольких лет заточения долгожданный покой. Никто не ожидал увидеть что-то подобное посреди моря на другой стороне мира. Человеческие души и так много… как они оказались на этой стороне? — Что это значит, Тёсокабэ-сан?— парень сверлил взглядом спину пирата. Моточика лишь вздохнул. Как же он устал. — Это то, из-за чего мне пришлось изолировать всю крепость «Фугаку» и погрузить всех на ней в сон.— Моточика посмотрел на парня через плечо. Взгляд его был далёким и задумчивым. Он что-то решал для себя, разглядывая парня. И это что-то было очень важным. — Аники!— откуда-то сверху послышались крики мужиков, прервавшие мысли пирата. Переведя недовольный взгляд на орущих идиотов с широкими улыбками. Моточика хотел было что-то рявкнуть, но слова так и застряли в его горле.       Пираты с «Фугаку» выглядели как ожившие трупы, видимо, во всём виноват цвет кожи и исхудалость. Моточика продолжал обалдело смотреть на свою команду, а те всё так же орали. Моточику прорвало на смех. Он смеялся, согнувшись пополам с широко открытым глазом и держась за живот. — Аники?— крики наверху стихли и все уставились на своего капитана. Они не понимали, что случилось с их любимым аники. Честно говоря, Мотонари тоже ничего не понимал, как и его команда. Если он смеялся над их внешностью, то он и сам не лучше. — Идиоты… вы себя хоть видели?— сквозь смех проговорил капитан «Фугаку». Мотонари мысленно назвал его придурком, а команда этого «придурка» была в недоумении, ведь он выглядел гораздо хуже, чем они. Или же он себя ещё не видел?.. Эта догадка заставила обречённо вздохнуть обе команды. А Моточика всё так же смеялся. Однако, его смех прервал попугай, клюнув пирата в пустую черепную коробку. Моточика моментально замолк и схватился рукой за пострадавшее место. — Придурок, ты что творишь?— злобный рык капитана пиратов заставил всех (кроме Мори и попугая) вздрогнуть. А птица, как бы насмехаясь над ним, начала махать крыльями и кричать. Затем перелетела на голову упирающегося пирата и лапками опустила несколько топорщащихся прядей пепельных волос на глаз Моточике.— Чего? — он снова замолк и уставился на свои пряди. Птица снова перебралась на его плечо и уставилась на капитана, склонив голову набок.       Моточика не верящим взглядом рассматривал свои пряди, возможно, раньше они были другого цвета. Пепельные волосы в свете луны отливали желтоватым, а огни факелов делали этот отблеск более ярким. Он снова перевёл свой взгляд на команду. Его мозг что-то отметил для себя. Поднеся руку ко рту, он зубами снял перчатку и, не убирая её изо рта, ошарашено смотрел на свою бледную, как у мертвеца, руку. Все, затаив дыхание, ждали реакции уже старого духа. Мотонари тоже наблюдал и в его взгляде проскользнул интерес. — Значит так,— взяв перчатку в руку, пират закинул якорь на своё плечо.— Эй, ублюдки! Курс на Ἀτλαντὶς*! Мне нужен бордель. Оттуда я как минимум лет сто не вылезу.— гордая ухмылка появилась на лице Моточики. Мотонари не мог понять, из какого языка было это слово, но оно казалось отдалённо знакомым. Отец вроде бы упоминал о чём-то подобном. — Аники, но ведь сейчас она неизвестно где!— команда начала ныть и возмущаться, особенно по поводу времени пребывания в борделе. — А ну тихо, ублюдки! И без вас знаю,— недовольно поморщившись, Моточика почесал свой затылок.— Плевать, пока будем искать, чтоб все загорели, а то, как грёбанные призраки! Хоть голыми ходите, мне плевать. Увижу хоть одно бледное пятно на теле - привяжу к столбу на солнце пёке. И пока не загорите - не отпущу! Кто решит скрыться – привяжу к якорю и пущу в морское путешествие. Всем всё ясно? — Да, капитан!— команда поняла, что лучше согласиться, чем спорить. Но счастливые морды пиратов говорили о том, что они рады снова отправиться в путь под руководством своего аники. — Чего застыли, ублюдки?! За работу!— с радостными криками команда принялась за своё корабельное дело. Ухмыльнувшись, Моточика развернулся к Мотонари лицом. Парень думал, что о его существовании уже забыли, но это не так.— Юный Мотонари, я знаю, что ты такой же расчётливый засранец как и твой отец. Я не люблю быть у кого-то в должниках, но, к сожалению, сейчас я именно в таком положении. — Охранять эти территории большая морока, к тому же для нас они полностью бесполезны. Но,— парень устремил свой обжигающе ледяной взгляд на ухмыляющегося пирата,— я не забываю должников. — Сучка ты, юный Мотонари,— Ухмылка Моточики стала больше напоминать оскал. Его бесил и устраивал такой ответ одновременно. Взгляд Мотонари стал ещё более обжигающим.— Докажи мне, что ты достоин зваться Мори, юнец!— пират спрыгнул с перил и облокотил об неё якорь балкой к верху, снова проломив несколько дещечек, поставил ногу на балку и взял цепь в одну руку, а вторую засунул в прорезь хакаме. Мотонари молча наблюдал и слушал. Крепость «Фугаку» начала отплывать, набирая скорость.— Сделай одолжение: не рассказывай о том, что я жив. Ода пожалеет о том, что сделал! Если захочешь мести – найди меня. И ты, кстати, сильно смахиваешь на девку.       Сопровождаемое диким хохотом Моточики, из конца якоря полыхнуло неудержимое пламя. Мотонари пришлось отпрыгнуть, но выражение его каменного лица так и не изменилось. Попугай сразу же взмыл высоко в небо, а через несколько секунд всё так же хохоча за ним устремился и сам Моточика, упираясь ногами в балку якоря и направляя его с помощью цепи. Только огненный хвост выдавал местонахождение пирата в ночи. Зигзагами он направился к почти скрывшейся плавучей крепости. Проломленные дощечки полыхали огнём и матросы тут же принялись тушить его. Теперь лишь обугленные края досок доказывали правдивость всего случившегося этим вечером. — Плебей, которого можно использовать,— Мотонари не понимал, как отец мог восхищаться этим человеком. По его мнению, он ничем не заслуживал такого восхищения. Мори обязательно найдёт способ поставить этого самоуверенного плебея на место. И он уж точно найдёт должное применение его долгу. А сейчас… сейчас он просто повернулся к тому несчастному матросу, который доложил ему и тумане. Одно мгновение и одно незаметное движение рукой, и матрос истекая кровью падает на палубу. Воины с ужасом в глазах смотрели на бездыханное тело, которое начало распадаться на мелкие атомы, оставляя после себя лишь кровавое пятно. — Господин… — Хочешь последовать за ним?— осмелевшему воину не дали договорить и в итоге он так и застыл с открытым ртом и полными страха глазами. Мотонари даже не повернул голову в сторону своих воинов, он продолжал смотреть на кровавое пятно. В глазах своих людей он сейчас больше походил на монстра, нежели на наследника знатной и благородной семьи.— Пусть это послужит уроком… Я не люблю сюрпризов, подобных этому туману.       Без тени сомнения или сожаления он направился в свою каюту. Он выполнил последнюю просьбу отца, нашёл кому можно передать эти территории, хоть изначально он искал наследника побочной ветви семьи Тёсокабэ, но и так сойдёт. Этого Моточику можно использовать. По мнению Мотонари, он глупец и плебей. По мнению людей Мори Мотонари недостойный правитель клана… Ужас и страх поселились в их сердцах с тех пор, как Мотонари взял дела клана под свой контроль. Эти чувства рождают ненависть и жажду мести, прикрываемую красивым словом "справедливость". Но у каждого своё понятие справедливости... Ночь сгущается так же, как и грозовые тучи над головой юного Мотонари.       Жизнь иногда подкидывает нам интересные повороты и встречи. Встреча самого жестокого, беспощадного и расчётливого наследника клана Мори, и самого гениального изобретателя Тёсокабэ ещё покажет свою значимость. Моточика был полон решимости отомстить Повелителю Шестого Неба. Он сделает всё от него зависящее и вернёт то, что утратил за эти четыреста лет. Его не волнует борьба за власть, ему достаточно и своих владений. К тому же, просто так променять свободу действий и путешествий на злачённую клетку он не собирался. Мотонари придётся бороться за свою жизнь не только за пределами своих владений, но и внутри них. Он сам загнал себя в угол, он сам запечатал своё сердце в оковы холода и ненависти. С самого рождения всё решили за него, никто не спрашивал, никто не раскаивался, даже отец не заботился о его чувствах. Отца не волновало состояние души своего сына. А теперь уже поздно что-то менять. Дитя больше никому не поверит, оно озлобилось…       Будущее никто не вправе предсказать, даже оракул не может быть уверенным, ведь его глазам дано увидеть лишь возможные развития событий. Мы сами строим своё будущее, мы можем лишь обратиться за помощью или советом, но никто не вправе вершить чужую судьбу, по крайней мере это нечестно… Но кого это останавливало? Если бы всё в этом мире было по справедливости, то не было бы войн, не было бы ненависти и мести. В мире нет истиной справедливости, есть только случай и возможность. Даже истинные борцы за справедливость, в большинстве случаев, идут по дороге мести… Жизнь - это не сказка с красивым концом. Жизнь - это коварная реальность...