Первый год.

Эрик Леншерр только что закончил распаковывать вещи, когда желудок, издав специфический звук, напомнил ему о пропущенном завтраке, а время-то уже перевалило за три часа. Он огляделся. Простенькая квартира с одной спальней превосходила его ожидания. Довольно большая спальня, неплохая ванная, удобный меблированный кабинет с диваном, столом и книжными полками, уборная и маленькая, как почтовая марка, кухня. Он считал себя счастливцем, заимев такое милое местечко в качестве подарка от профессора физики. Старик знал кого-то в Оксфорде, кто знал кого-то, кто знал еще кого-то. У Эрика было мало друзей в старом университете, поэтому, когда профессор вызвался помочь ему решить квартирный вопрос, Эрик удивился и даже немного занервничал. Но страхи его были напрасны. Плата за квартиру была такой низкой, что ему, казалось, работать не надо, чтобы содержать себя. Эрик схватил кошелек и ключи и открыл дверь. В то же время, когда он выходил, молодая симпатичная блондинка поднималась по лестнице, неся пакет с продуктами. Девушка лучезарно улыбнулась ему. — Вы, должно быть, Эрик Леншерр, — сказала она, перекрыв тому путь. — Да, — ответил Эрик, слегка нахмурившись. — Я Рейвен Даркхолм. Я живу здесь, — она кивнула на дверь напротив леншерровской, — со своим братом Чарльзом. — Могу я вам помочь? — спросил Эрик, беря у нее пакет. Рейвен улыбалась шире, передавая продукты и доставая ключи из сумочки. На лестничной площадке были только две их двери, и Эрику было интересно узнать, как выглядела вторая квартира. Рейвен открыла дверь, Эрик вошел. — Кухня там, — сказала Рейвен, ведя его через переднюю и мимо большой гостиной. Эрик мельком разглядел кабинет, очень похожий на его собственный, слева и коридор справа. — Ваша квартира намного больше моей, — заметил Эрик, зайдя в большую кухню. Рейвен жестом указала поставить сумку. — На этаже всего две квартиры. Я думаю, ваша когда-то была частью этой, но, чтобы убедиться, мне, конечно, нужно все увидеть воочию, — с кокетливой улыбкой сказала она. — Возможно, — будничным тоном ответил Эрик. Он слишком много раз имел дело с молодыми и сексуальными однокурсницами, чтобы не понять, на что направлено это приглашение. — Я сейчас должен идти, — улыбнулся он, — было приятно познакомиться. — Чарльз обычно устраивает вечеринку в подвале на первые выходные, — сказала Рейвен, провожая Эрика до двери. — Вы, определенно, должны прийти. — Может быть, приду, — уклончиво ответил Эрик. Рейвен улыбнулась вновь и закрыла за ним дверь. Чарльз все-таки устроил вечеринку, правда, две недели спустя. Эрик забаррикадировался в собственной квартире, пытаясь избежать похода туда, но в одиннадцатом часу раздался стук в дверь. Эрик решил не отвечать, но потом сдался, вздохнул и открыл дверь. — Привет! — Рейвен махнула рукой, в другой держа стакан. Ее улыбка была подозрительно счастливой. — Ты не пришел на вечеринку, поэтому я подумала, что вечеринка придет к тебе! — сказала она с пьяным смешком. — Спустись вниз, Чарльз любит собирать все "острые" научные умы колледжей, — поведала она, вручая ему стакан. Эрик поставил стакан на полку и преградил Рейвен путь в квартиру. Теперь он едва мог разобрать звуки музыки, доносящейся снизу. — Я думаю, тебе уже хватит. Рейвен засмеялась и погладила Эрика по руке. — Хм-м-м-м, — она сжала продолговатые мышцы, — миленько, — сказала она одобряюще. Эрик взял ее руку и вышел из квартиры, надеясь, что она все-таки не проберется внутрь. Дверь надежно закрылась за ним, и он замер. Рейвен засмеялась и пьяно оперлась на него. — Твоя дверь закрывается автоматически. Бьюсь об заклад, ключа у тебя нет. Эрик слегка раздраженно покачал головой. Он нежно отстранил Рейвен и повернулся к двери, чтобы посмотреть, нет ли способа войти внутрь. Замок был до смешного прочным, именно это изначально нравилось Эрику. — Пошли, у Чарльза есть мастер-ключ, — Рейвен взяла его под руку. Эрик посмотрел на нее, спускаясь по лестнице. — Почему это у Чарльза должен быть мастер-ключ? — спросил он. — Он — владелец здания, — воскликнула Рейвен, указывая на все вокруг. Она остановилась и снова прижалась к нему. — Я была удивлена, что он сдал тебе квартиру. Обычно не сдает, — тихо и скрытно сказала она. — Я рад, что он все-таки сдал, — выдавил Эрик, окончательно раздраженный пьяными выходками Рейвен, — но я бы больше радовался, если бы ключ нашелся и я смог вернуться назад в свою квартиру, — сказал он, грубо отпихнув Рейвен в нужном направлении. Рейвен хихикнула. — Давай, Эрик. Разве ты не любишь веселиться? — надулась она. Она снова хотела обвить свои руки вокруг него, но Эрик ловко увернулся. — Там уже все собрались. Даже Азазель, — она остановилась напротив и посмотрела на него. — Он русский. Эрик по-немецки посчитал до десяти себе под нос. Рейвен опять рассмеялась и двинулась к двери под лестницей. Кокетливо улыбаясь, она распахнула ее и вошла в тускло освещенный переполненный подвал. Эрик вздохнул и последовал за ней. Он ненавидел вечеринки. Дым, пахнущий пивом и сигаретами, мужчины и женщины, в которых он едва узнавал своих однокурсников, смотрели оценивающе, как на кусок мяса. Эрик глядел свирепо, ясно давая понять, что к нему лучше, блин, не приближаться. Ища Рейвен, Эрик прошел по темным залам, мимо сосущихся парочек и группок, спорящих насчет научных теорий. Он потерял ее, зато наткнулся на довольно большую компанию людей, окруживших что-то похожее на великолепный бар. За стойкой был только один человек. Он был молод, Эрик даже подумал, что еще подросток, но сияющие ярко-голубые глаза делали его старше. Его губы были неприлично красными, а улыбка — сногсшибательной. Он разлил напитки и очаровал компанию хорошим чувством юмора, что вызвало у Эрика легкую зависть. — … и Петри, действительно, собирается опять в Бразилию, — сказал молодой человек, смеясь и передавая кому-то пиво. — Этим он и занимается! — он поймал взгляд Эрика. На крохотную секунду улыбка его потускнела, будто он что-то обдумывал в своей голове. Затем он рассмеялся и потянулся к бару, доставая какую-то бутылку. Эрик не мог оторвать глаз. Он подошел к краю стойки. Молодой человек закончил разговор и поставил бутылку и стакан перед Эриком. — Привет, друг мой. Я рад, что ты все-таки пришел, — улыбаясь, сказал он. — Я Чарльз Ксавьер, — он протянул руку, и Эрик пожал ее. — Эрик Леншерр, — ответил Эрик сквозь шум. — Это виски из дубовой бочки. Тридцатилетний. Хочешь? — спросил Чарльз, протягивая бокал. Эрику нравился хороший скотч. И растрепанные голубоглазые бармены, по-видимому. Эрик взял виски и отпил немного. Лучшего скотча Эрик не пивал. Он смаковал его. Чарльз подарил ему взгляд, полный чистого восторга, прежде чем уйти и налить еще кому-нибудь. Через несколько минут он вернулся к Эрику. — Очень хороший виски, — Эрик старался перекричать шум. — Я рад, что тебе нравится! — Я ищу Рейвен Даркхолм, ты не видел ее? — Я думаю, она сегодня с Азазелем, — с сожалением сказал он. — Мне жаль, — улыбка Чарльза потухла. — Все нормально, — быстро ответил Эрик, — вообще-то я ищу ее брата Чарльза. Она пришла, чтобы позвать меня на вечеринку, и… — Дверь твоей квартиры захлопнулась, — кивнул Чарльз и повернулся к восхитительной блондинке, сидящей на табурете и окруженной обожателями. — Эмма, будь любезна, — сказал он, улыбаясь. Блондинка посмотрела на Чарльза, потом на Эрика и улыбнулась. — Серьезно, Чарльз, ты развратник, — она засмеялась и подменила Чарльза за барной стойкой. Чарльз просто сверкнул дерзкой улыбкой и схватил бутылку виски. — Веди! — сказал он Эрику. Чарльз был очень популярен, Эрик понял это, когда просчитал, что дорога от входа до бара заняла у него в четыре раза меньше времени, чем дорога от бара до выхода. Каждые несколько шагов кто-то звал Чарльза, а тот махал рукой, весело бросал забавную остроту и двигался дальше. Эрику так нравилось его чувство юмора, что он даже не злился на такой долгий путь домой, прочь ото всех. Наконец, они добрались до двери под лестницей. — Рейвен вообще-то моя неродная сестра, — сказал Чарльз, продолжая диалог, — она приставучая, когда пьяная. Надеюсь, она не сильно побеспокоила тебя. Эрик снова посмотрел на него. Чарльз, казалось, был слишком молод, чтобы владеть целым зданием. — Нет, все в порядке, — сказал он, пока они поднимались по лестнице. — Я бы на лифте поехал, но кое-кто два года назад подумал, что было бы замечательно таковой здесь сделать, а теперь эта идея вроде как стала легендой. — А-а. — Так ты кандидат на докторскую по физике, да? — Да, я учился в Германии, затем в Швейцарии, — сказал Эрик, пожав плечами. — У нас хорошая программа, — ответил Чарльз, посмотрев на Эрика, — Хаммон и Эккерт просто замечательные, — он сослался на коллег-руководителей кафедры физики. Эрик не считал их замечательными, но также не хотел сообщать об этом Чарльзу. — А ты к чему готовишься? — спросил он заинтересованно, удивительно для самого себя. — Генетика, — Чарльз как будто насмехался над самим собой. — Я не знал, что это степень уровня колледжа. Чарльз покачал головой и зарылся пальцами в волосы. — Так оно и есть. Я тоже кандидат на докторскую. Эрик остановился и уставился на него. Не может быть... Чарльз был слишком молод, чтобы учиться в колледже меньше, чем... — Большинство жителей этого дома учатся в Университете, — продолжил Чарльз, отводя от себя разговор, — но не Рейвен, хотя я пытаюсь убедить ее попробовать поступить, — они поднялись на свой этаж, и Чарльз подошел к двери. — Я храню ключи в кабинете, чтобы не потерять, — сказал он, отперев ее и включив свет. Он прошел в кабинет, оставив Эрика в коридоре. — Ты можешь зайти, — позвал его Чарльз. Эрик проследовал за Чарльзом в кабинет и осмотрелся. Рядом с совместным портретом Чарльза и Рейвен висели два докторских сертификата: один по биологии, другой по химии, оба Чарльза. Он заметил, как Эрик смотрит на них и покраснел. — У тебя две докторских степени? — пораженно спросил Эрик. — Да, я тут довольно долго, — смущенно ответил Чарльз. — Мне нравится учиться. Вот, пойдем откроем твою дверь, — сказал он и повел Эрика к его квартире. Он открыл его дверь и остановился снаружи. — Было приятно познакомиться с тобой, — Чарльз снова улыбнулся, — надеюсь, мы еще встретимся. Эрик не знал, как ему удавалось избегать Чарльза первые две недели, но после вечеринки, Эрик натыкался на него постоянно. Чарльз всегда был окружен людьми. На пути в аудиторию, на обеде, даже в библиотеке, людей, казалось, тянуло к нему. Эрик скоро понял, что Чарльз — не только общительный гений, но и любимец преподавателей и администрации. Эрик наблюдал за ним издалека, интересуясь им, как домохозяйка интересуется блестящей звездой Голливуда. Рейвен, однако, чувствовала себя как дома в его квартире, часто отвлекая его, чтобы поболтать или вытащить куда-то. Эрик всегда немножко напрягался, видя ее. Он несколько раз встречал и ее любовника Азазеля, когда они выходили из квартиры, которую она делила с Чарльзом, но он не хотел быть вовлеченным в разборки с этим крепким русским. Но он смирился с ее присутствием и просто радовался, что у него есть такое хорошее жилье. — Доброе утро, Эрик, — сказала Рейвен, когда он открыл дверь. Эрик опаздывал, полотенце все еще обвивало его талию, пока он чистил зубы. Он указал на кухню, зная, что она начнет варить кофе. Рейвен было уютно и комфортно, она сделала кофе для обоих. — Чарльз рано ушел, — пожаловалась Рейвен. — У него скоро экзамен, он сильно нервничает. — Он нервничает из-за экзамена или из-за очередного дополнительного курса? — спросил, одеваясь, Эрик. Он никогда напрямую не говорил с Чарльзом, но знал обо всех мелочах его жизни от Рейвен. — Хуже, он курирует исследовательскую группу, — простонала она, держа кофе для Эрика. — Однажды он поймет, что это не командная игра, — она сделала большой глоток, — у нас кончается кофе, я закажу еще фунт в том местечке на Беркшир. — Ты же можешь пить кофе у себя, — напомнил он, наполняя кейс для занятий. Он быстро выпил кофе. — Да, но тогда не будет повода поехать вместе, — сказала она, потрясая ключами от машины Чарльза. — Ты опять заставила его идти пешком? — Эрик нахмурился, глядя в окно. — Там снова был дождь. — Он сам предложил, — пожала плечами Рейвен. — Стыдно, что ты этим пользуешься, — сообщил Эрик в миллионный раз. — Чарльз джентльмен, — чопорно сказала Рейвен, — он бы никогда не позволил мне выйти в дождь. Пойдем, а то опоздаешь. Эрик закончил с кофе и направился за Рейвен в гараж. — Тебе надо с ним поговорить, — сказала Рейвен, протягивая Эрику ключи, — он тебе понравится. Всем нравится. Эрик открыл перед ней дверь, затем прошел к водительскому сиденью. Мерседес — шикарная машина, но Эрик не завидовал, ведь пользовался ею чаще, чем владелец. — Я не все. Рейвен внимательно смотрела на него несколько минут. — Говори, — сухо сказал Эрик, выезжая из гаража. — Ты уже несколько дней хочешь что-то сказать, так говори. Рейвен отвернулась. — Неважно. Забудь. Эрик посмотрел на нее. Он узнал ее довольно хорошо; достаточно, чтобы понять: если она хочет что-то сказать, то скажет, когда будет готова. — Опять дворами? — спросил он, прокладывая путь через вылизанные дождем улицы. — Я учу партию новичков в Ньюгейт, — сказала она, закатив глаза. — И как, нормально? — Все мы не можем быть учителями по природе, как Чарльз, но я думаю, все хорошо, — сказала Рейвен, качая головой. Эрик знал, что Рейвен на два года старше Чарльза, хотя именно она последовала за своим братом в Оксфорд. Она всегда жаловалась, что Чарльз хотел, чтобы она занялась чем-нибудь, нашла хобби, или работу, или что-то, занимающее ее время. Он выбил ей хорошо оплачиваемое место репетитора к прекрасной государственной школе, находящейся всего в нескольких кварталах от научного городка. Про себя Эрик думал, что Чарльз прав: Рейвен — сущее наказание, когда скучает. — Я встречаюсь с Чарльзом после четырех в МакКлирен. Не хочешь присоединиться? — Ищешь добровольцев для клуба обожателей? — Будем только он, я и Азазель, — засмеялась Рейвен. — Просто тихо посидим. Придешь? Эрик взглянул на нее. — Ты приведешь Азазеля и не хочешь, чтобы Чарльз чувствовал себя пятым колесом! — догадался он. — Чарльз никогда не чувствует себя пятым колесом, — она пожала плечами, покраснела и посмотрела на него. — Ты хочешь отвлечь его от занятий? — понял Эрик. — Возможно, — щеки Рейвен сильнее покраснели, и она засмеялась. — Ты худшая из всех ужасных сестер. — Не все такие ханжи, как ты, Эрик. Даже Чарльз более деятельный, чем ты. Как это вообще возможно? — Ты сама говорила, он очаровашка, а я напоминаю людям серийных убийц. — Вы идеально подходите друг другу. — Чарльз натурал, — Эрик переждал неловкий момент, когда Рейвен поняла, что он только что выдал себя. — Чарльз омнисексуал, он трахает все, к чему его внимание приковано довольно долго, — Рейвен снова засмеялась. — Правда? — спросил Эрик, приятно удивленный ее реакцией. — Ну, к сожалению, я не привлекаю его внимание. — Ты бы привлек, если бы поговорил с ним. Эрик покачал головой и припарковался перед нужным зданием. — До свидания, Рейвен. Позже вечером Эрик забыл большую часть разговора в тумане уроков, факультативов, лабораторных, поэтому удивился услышав стук в дверь. Он отпер ее, ожидая увидеть Рейвен, но стучал робкий Чарльз. — Привет, — сказал Эрик, глядя на отсутствие у того обуви, коричневые вельветовые брюки и синюю на кнопочках рубашку под вязаным жилетом. — Привет, — Чарльзу было немного неловко. — Меня тут из квартиры выставили, и я надеялся, ты позволишь мне воспользоваться твоим телефоном, и... — Рейвен и Азазель трахаются в твоем кабинете, не так ли? — спросил Эрик. Чарльз очаровательно улыбнулся. — Проходи, — Эрик пропустил Чарльза. — Можешь подождать здесь. — Если это неудобно, я могу позвонить... — Не глупи, — сказал Эрик, качая головой. — Хочешь выпить чего-нибудь? Я думаю, здесь осталась еще та бутылка скотча. — Было бы замечательно, — выдохнул с облегчением Чарльз и огляделся, он подошел к книжной полке и посмотрел на заголовки. — Рейвен там оставила несколько английских журналов, — Эрик передал Чарльзу виски, сделал глоток и наблюдал, как кончики пальцев Чарльза коснулись книг. — Я неплохо знаю немецкий, — рассеянно сказал Чарльз. — Можно? —спросил он, трогая книгу. Эрик кивнул и прошел к столу. Чарльз открыл книгу и спокойно сел на диван Эрика. Эрик просматривал расписание, прежде чем взглянуть на Чарльза, уже погрузившегося в мир физики. Эрик вспомнил, что книга написана сухо и неинтересно, и на секунду пожалел, что не предложил Чарльзу что-то менее скучное. Чарльз закусил нижнюю губу и принялся что-то тихо напевать. Эрик заставил себя перестать о нем беспокоиться и занялся своими делами. Час спустя Чарльз уже прочел половину книги, а Эрик с трудом отводил от него взгляд. Чарльз бессознательно шевелил губами, произнося слова, и тихо переворачивая страницы. Ему, казалось, нравилось то, что его вышвырнули из собственной квартиры. — Хочешь чашечку чая? — спросил Эрик, нарушая такую уютную тишину. — Извини, Рейвен, должно быть... — Чарльз посмотрел испуганно, будто забыл, где находится. — Все нормально, Чарльз. Я прервал тебя, потому что собирался заварить чаю, и решил поинтересоваться, хочешь ли ты, — сказал Эрик, вставая. — Это было бы чудесно, — произнес Чарльз, снова погружаясь в книгу. Эрик улыбнулся. — Я удивлен, что ты еще не уснул. Мне эта книга показалась скучной, — он прошел в крохотную кухню и поставил чайник. — Скучной? — изумился Чарльз, следуя за ним и все еще держа книгу. — А я думаю, она увлекательна... Так и начался долгий и страстный разговор об авторе, о теме книги, а потом о физике в общем. Эрик сидел за столом, обсуждая различные теории с Чарльзом, который так хорошо устроился на диване. Они выпили чаю, потом еще виски, потом воды, потому что Эрик верил, что вода предотвратит похмелье. Рейвен постучала в дверь несколько часов спустя. — Эрик, я не могу найти Чарльза. Эрик подумал оттолкнуть ее от двери, а дверь запереть, чтобы подольше побыть с Чарльзом, но Чарльз отозвался. — Я здесь, Рейвен. Он встал и потянулся. — Я тут доставал бедного Эрика с тех пор, как ты сочла нормальным выставить меня из квартиры без обуви. Он поднял книгу и поставил ее на место на полку. — Едва ли ты побеспокоил меня, — сказал Эрик, игнорируя взгляд, который метнулся от него к ее брату. — Можешь заходить в любое время. — Спасибо, — Чарльз порозовел. Эрик также проигнорировал желание прижать его к стене и посмотреть, как далеко распространился этот румянец. — Завтра кофе, Рейвен? — Эрик оторвал взгляд от Чарльза и посмотрел на Рейвен. — Да, конечно, — Рейвен смотрела на него, приподняв бровь. Эрик быстро отвернулся. — Спокойной ночи, Эрик, и спасибо, — искренне сказал Чарльз. Эрик запер за ними дверь и схватил свой напряженный член через брюки. Определенно, омнисексуал. Чарльз не был девственником, подбадривающе сказала ему Рейвен. В любом смысле этого слова. От своего покойного отца он не унаследовал английское чванство. Эрик не мог понять, хочет ли она отвадить его от своего брата, или, наоборот, свести с ним. Но ему ничего от нее не нужно было. Пошлый рот Чарльза и так привлекал его внимание, но он не хотел все усложнять. — Если Чарльз такой развязный, то почему он никого не приводит домой, чтобы потрахаться? — наконец, спросил Эрик. Рейвен сидела на его диване, листая страницы работ. Чарльз нудил, когда занимался, поэтому Рейвен предпочла посидеть с Эриком. — Чарльз постоянно водит домой людей. — Когда? — спросил Эрик. Он был уверен, что никого, кроме Азазеля, стыдливо выходившего из их квартиры, не встречал. — В прошлые выходные. Рыжая такая. Мэри, кажется. — Мойра, — рассеянно поправил Эрик, — они целый час разговаривали со мной на площадке, прежде чем зайти домой. — И правда, — безынтересно отозвалась Рейвен. — Ну, она та еще шалунья. Живет одна. Они, должно быть, у нее этим занимаются. — Меня тревожит, что мы тратим так много времени, обсуждая сексуальную жизнь твоего брата, — заметил Эрик, просматривая документы. — Я бы поговорила о твоей, но у тебя там, кажется, пусто, — сказала Рейвен, ложась на диван. — Ты бы мог его трахнуть. Конец. — Я сомневаюсь, что он заинтересован, — сухо сказал Эрик. — О, он заинтересован, — Рейвен засмеялась, взглянув на Эрика. — Его не заткнешь, когда он говорит о тебе. — Правда? — Эрик поднял взгляд. — О, Господи, ты не знаешь? — Рейвен села и чуть наклонилась вперед. — У него от тебя оргазм мозга. — Я даже не знаю, что это такое, — сказал Эрик, замерев над своими бумажками. Рейвен было открыла рот, как в дверь вежливо постучали. Эрик закатил глаза и пошел открывать дверь, Рейвен только усмехнулась. — Привет, Чарльз. Эрик распахнул дверь, и вошел Чарльз, одетый в пиджак и выглядящий так, будто собрался в дорогу. — Извини за беспокойство, мой друг. Рейвен здесь? — спросил он и улыбнулся, увидев ее. — Рейвен, я зашел убедиться, что у тебя ключи с собой, — отвлеченно сказал он. — Я уеду ненадолго. — Погоди, что? — удивленно переспросила Рейвен. — Я думала... — Мама позвонила, — небрежно сказал Чарльз, — поэтому я... Ах! Рейвен поднялась и схватила Чарльза за руку так быстро, что Эрик едва успел сделать шаг в сторону. Рейвен вывела его на лестничную площадку и захлопнула дверь, оставив Эрика в непонимании, что, черт возьми, только что произошло. Следующим утром, когда Рейвен пришла вытащить Эрика на прогулку, она была такой сердитой, какой Эрик ее никогда не видел. И она мужественно пыталась это скрыть, что, конечно, было очевидным для всех, кто ее знал. Эрик подозревал, что именно поэтому все с нею старались обращаться осторожно, но ее горечь он игнорировал и вел себя так, как раньше. — Ты решил, что наденешь на вечеринку по случаю Хеллоуина? — спросила Рейвен в конце полного разочарования дня. Она лежала на диване, просматривая журнал. Входная дверь была распахнута, Рейвен не закрыла ее, поэтому Эрик, ничего не сказавший, мог видеть лестничную площадку. — Ты полагаешь, я туда пойду, — сказал Эрик, что-то подчеркивая в очередной работе. — Ты пойдешь, — пожала плечами Рейвен, — даже если мне снова придется провернуть тот трюк с захлопнувшейся дверью. — Не думаю, что куплюсь во второй раз. — Тогда я что-нибудь еще придумаю, — Рейвен перевернула страницу, — нам надо пробежаться по магазинам, чтобы найти тебе костюм. — Я не пойду на вечеринку, поэтому сомневаюсь, что мне нужен костюм, — Эрик поднял взгляд, будто что-то услышал. — Кто знает, — вздохнула Рейвен. — Тебе нужен хотя бы один на случай... Эрик выбежал за дверь, прежде чем она успела закончить фразу. — Чарльз! — воскликнул Эрик. Он не знал, чего ждал от этой встречи, зачем вообще выбежал из квартиры навстречу Чарльзу, но разворачиваться и идти домой он точно не собирался. — Привет. Чарльз поднял взгляд, и на крохотную секунду Эрику показалось, что он увидел боль в прекрасных голубых глазах Чарльза. Затем улыбка, как падающая занавеска, застелила лицо Чарльза. — Привет, друг мой. Я верю, Рейвен не... Рейвен выбежала из квартиры и крепко его обняла. — Чарльз, никогда больше не оставляй меня! — она завела Чарльза в квартиру и захлопнула дверь, даже не оглянувшись на Эрика. Он пожал плечами. Произошедшее все еще оставалось загадкой. Через несколько дней Эрик начал понимать, когда раздался вежливый стук Чарльза в дверь. Рейвен об этом даже не задумывалась. Эрик задумался, почему бы не оставлять дверь незапертой. — Привет, Чарльз. — Привет, Эрик, — сказал Чарльз, держа в одной руке бутылку, в другой — бумаги. — Я тут принес алкогольную взяточку. Ты поможешь мне, друг мой? — Конечно, — Эрик впустил его внутрь. — Прочитаешь мою статью? — спросил Чарльз, передавая Эрику скотч и усаживаясь на диване. — У меня так много мыслей в голове, что я даже не могу точно сказать, на английском ли пишу. Эрику это была честь. — Давай оставим виски на потом, ибо мне нужно сконцентрироваться на статье, — он посмотрел на Чарльза и заметил темные круги, залегшие под потускневшими глазами. — А тебе нужно расслабиться и очиститься. У меня есть сравнительная теологическая статья, которую нужно разнести в пух и прах. — Считай, уже сделано, — Чарльз улыбнулся и протянул руку за бумажками Эрика. Эрик просмотрел статью и понял, что надо разобраться с дарвинизмом. Он прошел на кухню и сделал чай. Когда он вернулся, Чарльз уже погрузился в работу. Эрик был уверен в своей статье, поэтому беспрекословно доверил Чарльзу прочесть ее. Но только пока сам не начал читать статью Чарльза. Написанное Чарльзом — поэзия. Он мог изложить научные теории в красноречиво рассказанной истории, полностью приковывающей внимание. Забавный талант наделять все глубоким смыслом без видимых усилий. Внезапно он понял, что такое оргазм мозга. Он уставился на Чарльза и смотрел, пока тот не поднял взгляд и улыбнулся. — Ты знал, что ты особенный? — спросил Чарльз, чьи щеки покрылись легким румянцем. Утерянная жизнь вернулась в его глаза. — Я надеюсь, ты говоришь это, потому что я решил говорить с тобой на том же языке и с тем же напряжением, — Эрик выдохнул с облегчением. Чарльз радостно рассмеялся, и это положило начало долгим обсуждениям статьи Эрика, затем статьи Чарльза, а потом обучения в целом. Они говорили до наступления долгой и уютной тишины. — Ты расскажешь мне, что случилось? — наконец, спросил Эрик. Улыбка Чарльза потухла, и он некоторое время смотрел в даль, потом сфокусировался на Эрике. — Моя мать больна, — тихо ответил он. — Когда она звонит, я возвращаюсь домой на семейное собрание, — он сверкнул усмешкой, лишь подчеркивающей боль, сокрытую в глубине его глаз. — А Рейвен не ездит? — Рейвен моя сестра, но не ее ребенок, — улыбка Чарльза приняла более естественный вид. — У нее нездоровый интерес к твоей сексуальной жизни, — сообщил с улыбкой Эрик. — Это ужасно неловко, — засмеялся Чарльз и сел. — Я должен пожелать тебе спокойной ночи, мой друг. Эрик встал и отдал ему статью. Чарльз прошел к двери, и Эрик воспользовался возможностью: положил руку на его плечо и сжал. — Отдохни, Чарльз. От прикосновения Чарльз расслабился на мгновение, прежде чем выйти из квартиры. — Спокойной ночи, Эрик, — сказал он, ослепительно улыбаясь. Эрик заставил себя отвернуться и закрыть дверь. Рейвен все-таки нашла способ вытащить Эрика на вечеринку, пусть без костюма. Она просто послала наверх Чарльза. Эрику казалось, что он в какой-то нелепой романтической комедии, поэтому он ограничился лишь двумя странными коктейлями, которые Чарльз чудным образом смешал. Они были слишком сладкими и крепкими и здорово опьянили Эрика. Он вернулся домой к полуночи. Эрик надежно закрепился в жизни Чарльза и Рейвен. Он понял, что вторник — это макаронный вторник, потому что Чарльз и Рейвен готовили пасту (Рейвен — всегда простую: спагетти с томатным соусом, а Чарльз всегда пробовал что-то новое, иногда получалось ужасно, но чаще неплохо, а пару раз даже восхитительно). Еще он узнал, что Чарльз относится со слепым высокомерием ко всем богатеям, в то время как Рейвен тратила их как человек, знающий, что значит быть на мели. Эрик впервые почувствовал себя в безопасности, почувствовал себя нужным. — Днем раньше. — Нет. — Днем позже. — Нет. — На выходных до? — Нет. — На выходных после? — Нет. — Чарльз, это неразумно! Эрик улыбался, поднимаясь по лестнице. Их дверь была открыта — очевидное приглашение. Он вошел и обнаружил Рейвен, склонившуюся над столешницей, пока Чарльз готовил. — Что происходит? — спросил Эрик. — Да вот, Чарльз по поводу отчета страдает, — сообщила ему Рейвен, — и безумно упрямствует из-за дня рождения. — Когда у тебя день рождения? — спросил Эрик, поставив кейс и налив себе стакан воды. — Двадцать шестого ноября, — ответил Чарльз, натирая лимонную цедру и посыпая ею мучнистый беспорядок на тарелке. — Ему двадцать один будет, — гордо усмехнулась Рейвен. Эрик на секунду подумал: неужели это его жизнь? И постарался не выплюнуть воду. — Тебе двадцать, — Эрик смотрел, как Чарльз поставил на огонь большую сковороду и налил туда немного масла. Рукава закатаны до локтей, а волосы лежали как хотели. Определенно, стоящий половых усилий. И двадцатилетний. — И когда это Чарльз Ксавьер не хотел затусить? — спросила Рейвен. — Сейчас, Рейвен, — сказал Чарльз, сконцентрировавшись на готовке. — Мы просто обязаны отпраздновать! — настаивала она. — Мы точно не будем праздновать! — сказал Чарльз, мотая головой. Он быстро пожарил курицу с большим мастерством, чем ожидал Эрик. — А в Штатах в двадцать один наступает совершеннолетие. Получишь полное наследство и... — Мы можем об этом не говорить сейчас? — спросил Чарльз. — Позволь мне устроить вечеринку для тебя. В подвале. Для тебя так даже лучше. — Не имею понятия, как мне поможет вечеринка, — сказал Чарльз, накладывая курицу на тарелки с белым рисом и сбрызгивая мясо лимонным соком. Рейвен схватила приборы и салфетки, чтобы накрыть на стол. Эрик последовал ее примеру. Курица была отменной. Чарльз мыл посуду, но Рейвен, оставив свою тарелку, усадила его и заставила поесть. Их преданность друг другу была самым милым в отношениях Чарльза и Рейвен. — Пожалуйста, Чарльз. — Ладно, на следующих выходных, — вздохнул Чарльз. — Спасибо! Ты не пожалеешь. — Уверен, что пожалею, — возразил Чарльз. — Как прошел твой день, друг мой? — спросил он Эрика. — Мясо просто восхитительно, — жуя, ответил Эрик. — Боюсь, много лабораторных. Мой лаборант просто уничтожил наше оборудование, неправильно его собрав. Представляю, что там будет. — Ты уверен, что не хочешь сменить программу, Чарльз? — Рейвен дразнилась. — Вы бы могли работать в лаборатории вместе, а Эрику не пришлось бы терпеть идиотов. Эрик и Чарльз переглянулись и рассмеялись. — Я не думаю, что я чем-то лучше, — скромно сказал Чарльз. Они ели стоя еще несколько минут. — Хотя могу, если нужна помощь. Эрик кивнул и кончил есть. — Возможно, — он пожал плечами. — Так над каким отчетом ты там страдал? Это хорошо, даже идеально, что Эрик позволил себе так легко увлечься процессом, сопровождающимся невинными намеками и маленькими спорами, сглажеваемыми насмешливыми улыбками Чарльза. Он был убаюкан беспечным миром... — Тебе не кажется, что Чарльз похудел? — спросила Рейвен однажды утром, пока они пробирались через снег к колледжу. — Нет привычки за ним следить, — Эрик посмотрел в ее встревоженное лицо. Это была наглая ложь, и да, Чарльз, действительно, сильно похудел, поэтому Эрик старался есть с этим безумцем. — Я думаю, он похудел. Он ест вообще? — спросила она. — Сказал же, не проверяю каждый его шаг! И поэтому постоянно ношу ему конфеты. — Он не спит, — поделилась наблюдениями Рейвен. Да неужели! А я думал, он отращивает мешки под глазами, чтобы багаж складывать! — Он никогда не говорил об этом, — мягко сказал Эрик, гадая, почему его внутренний голос походил на голос саркастической старухи. — Вы, парни, встречаетесь? — Что? — Эрик быстро взглянул на нее. — Ну, знаешь, встречаетесь. Как Азазель и я. Только лучше, если отсутствие твоих аргументов что-то значит, — нахмурилась Рейвен. — Почему ты думаешь, что мы встречаемся? — пролопотал Эрик. — Ты постоянно ходишь с ним куда-то, а потом берешь для него десерты. Это мило. — Я не встречаюсь с Чарльзом, — уныло сказал Эрик, испугавшись про себя, что она так рассматривает его действия. Ему было очень неловко, потому что это так и выглядело. — Боже, не делай из этого трагедию или еще чего похуже, — обиделась Рейвен. — Я просто думала, если вы встречаетесь, то ты знаешь, что происходит в его голове. — Мы не встречаемся, и я понятия не имею, что происходит в его голове, — сказал Эрик, паркуясь перед зданием. — А если бы встречались, ты бы знала, — он выскользнул из машины. — НЕТ! Все, что они делают, для того, чтобы ты чувствовал себя униженным, Чарльз! — кричала Рейвен. Эрик передумал стучать в дверь и сделал шаг назад. — Не позволяй им так с собой обращаться! Дай мне... Эрик отбежал к своей двери и достал ключи. Внезапно дверь Чарльза и Рейвен распахнулась, и Чарльз вышел, быстро ее закрыв. Он поймал взгляд Эрика и на мгновение Эрик вновь почувствовал боль, скрывающуюся под его шикарной внешностью. Чарльз, казалось, был уже на грани, когда дверь открылась и в проеме появилась Рейвен. — Чарльз! — позвала она. Усмешка прочно обосновалась на лице Чарльза, превращая его в странную карикатуру обычного приветливого выражения. Он повернулся к Рейвен. — Рейвен, мне ненадолго нужно уйти. Пожалуйста. Я вернусь меньше, чем через час. Через пару секунд Рейвен кивнула и вернулась в квартиру. Чарльз посмотрел на Эрика, коротко кивнул тому головой и, вздохнув, пошел вниз по лестнице. Эрик бросил свои вещи у двери и последовал за ним. Несколько минут они шли в тишине, пока Чарльз не остановился и глубоко вдохнул. — Это, мой друг, глупо, — сказал он, беспечно улыбаясь, — давай набухаемся! Эрик помнил ту ночь, когда смеющийся Чарльз смотрел на него сияющими голубыми глазами, которые становились ярче на протяжении ночи. Через час Чарльз позвал Рейвен, а затем Эрик убедился в том, что Чарльз — пьяница мирового класса. Эрик не отставал, но все же забыл некоторые минуты или даже часы веселой ночки. Самое яркое и четкое воспоминание — такой молодой и невинный Чарльз, растянувшийся на своей необычайно большой кровати. Рейвен пошла спать чуть раньше, приказав Эрику присмотреть за Чарльзом. Эрик помогал сонному Чарльзу забраться в постель, сняв с него обувь и свитер. Эрик только уложил его, когда Чарльз потянулся и схватил Эрика за руку. Просто подержал немного, прежде чем отпустить. Эрик взял его руку и поднес к губам. Чарльз смотрел на него, как на самую важную вещь в жизни, и улыбался. — Спокойной ночи, Чарльз, — прошептал Эрик. И Чарльз закрыл глаза и уснул. Следующий день был тяжелым и для него, и для Рейвен. Но, она с завистью говорила ему, не для Чарльза, ибо кроме того, что он он был богатым, великолепным и гениальным, так, к тому же, не страдал похмельем. Когда они припарковались у колледжа, Рейвен посмотрела на Эрика. — Ты должен был остаться, — тихо сказала она. У Эрика перехватывает дыхание, когда он понимает, что да, он должен был остаться. Нет неловкости. Эрик не уверен, нравится ли ему все это. Он достаточно знает Чарльза, чтобы заметить, что этот идиот, которого боженька наградил эйдетической памятью, помнил все. До мельчайших деталей. Но по какой-то причине совсем не стеснялся. Как будто это было случайное столкновение двух пьяных товарищей, встретившихся взглядами и неявно выразивших свои чувства. К счастью, саркастическая старушка сообщила Эрику, что он ведет себя, как озабоченный подросток, и надо бы подыграть легко принявшему это Чарльзу. А потом был день рождения Чарльза. Эрик потратился и купил ему набор книг по физике, которые показались тому интересными, и бутылку виски. Он молился про себя, чтобы все понравилось, и надеялся, что молитвы будут услышаны. Он постучал в дверь, открыла Рейвен. Ее заплаканное лицо стерло улыбку с лица Эрика. Он быстро поставил подарки и обнимал ее, пока она рыдала. Рейвен не говорила о Чарльзе все то время, когда они пили его виски, ожидая услышать шаги на лестнице. Она не сказала ни слова, хотя он был всегда рядом. Завис на краю произнесенных фраз. Предполагаемый. Очевидный. Эрик гадает, что бы подумал сейчас Чарльз, потом чувствует себя немного больным, осознав, что Чарльз теперь является частью его догадок. Часть его самого. Солнце садится и встает, Эрик благодарен, что сегодня суббота, значит, нет занятий. Даже если бы были, он бы вряд ли пошел, лениво думал он, глядя, как Рейвен медленно сходит с ума. Ее мысли безвыходно давились в голове. Как только утро перешло в день, Эрик вернулся домой, чтобы отлежаться на диване, но по возможности услышать шаги возвращающегося Чарльза. День перетек в вечер, когда Эрик начал мерить шагами квартиру. Он слышит Рейвен через открытую дверь, но не зовет ее. Он не думает, что будет вежливым спрашивать. Эрику уже начхать на вежливость к полуночи. Он пошел к Рейвен и застал ее, переставляющую книги Чарльза. — Ты расскажешь мне? — немного сердито спрашивает он. Рейвен покачала головой. — Мы должны поменять его и твои книги. Интересно, что он сделает? — Ты худшая сестра в мире, ты знала, да? — в сотый раз произнес он и проводил ее к дивану, где они провели ночь, разговаривая только о Чарльзе. Оба уснули около четырех, а проснулись в десять усталыми, вялыми и взволнованными. Они немного подремали — каждый на своем диване — и принялись перемешивать библиотеки. Почему, собственно, нет? Эрик просматривал свои заметки, оплакивая потраченные выходные, когда услышал их. Он подошел к двери, когда Рейвен вылетела из своей квартиры. — АЙ! — зашипел Чарльз. — Легче, Рейвен, легче, — сказал он, когда она ослабила хватку. Эрик вышел из квартиры и увидел Чарльза, поднимающегося по лестнице. Даже ненавидимая Эриком усмешка не могла скрыть боли во взгляде Чарльза. — Привет, друг мой, — небрежно сказал Чарльз. За ними закрылась дверь. Эрику не нравилось быть лишним. Что бы ни происходило, это ранило Чарльза и было неприемлемо. Он бросил все, развернулся и пошел домой, где пережил еще одну ночь. Рейвен безмолвно вошла на кухню, чтобы налить кофе, как обычно. Но одного взгляда на темные тени под ее глазами достаточно, чтобы Эрик успокоился и сбавил тон до будничного. — С ним все хорошо? — У Чарльза всегда все хорошо, — уныло пожала плечами Рейвен и глубоко вздохнула. — Я сегодня дома посижу, — сказала она, положив ключи на стол. Эрика поразила мысль: с Чарльзом, действительно, что-то не так. Его ноги подкосились, он задыхался. — Чарльз хочет, чтобы ты поехал на машине, он, видимо, думает, что ты растаешь под дождем, — ободряюще улыбнулась Рейвен. — Я не... — Просто передаю его слова, — сказала Рейвен, закатывая глаза, и взяла кружку. — Спасибо тебе за выходные, — она вышла из квартиры, — я бы сошла с ума, если бы тебя не было рядом. Так расскажи мне. Эрик допил кофе, когда дверь за ней захлопнулась. На следующий день Эрик ребячески отказался от автомобиля, несмотря на сильный снегопад. Он злился полдороги до колледжа, а потом саркастический голос в голове сказал, что он вел себя, как идиот. Эрик его игнорировал. А следующим утром Рейвен варила у него кофе как ни в чем не бывало. Эрик взглянул на нее и буркнул. — Как он? — Чарльз? Он в порядке, — сказала Рейвен, пожимая плечами. — Он на занятиях? — спросил Эрик. — О, нет, — Рейвен покачала головой, — он слишком занят чтением твоей библиотеки. — Что? — Эрик уставился на нее. — Он читает твои книжки. Помнишь, мы же подменили... Эрик выбежал из квартиры и постучал в дверь Чарльза. Он повернул ручку. Заперто. Эрик снова постучал, но уже громче. Наконец, дверь открылась и в проеме показался Чарльз. — Чарльз! — воскликнул Эрик. Чарльз выглядел ужасно. То ли у него было два черных глаза, то ли бессонница прогрессировала. На нем был синий халат, затянутый вокруг талии. Он заметно дрожал. — Привет, друг мой. Чем я могу помочь тебе этим утром? — голос его был слаб. Скажи мне, что происходит. Я не смогу защитить тебя, не зная, от чего. Эрик внимательно смотрел на Чарльза. — Хорошо себя чувствуешь? Усмешка никогда не скрывала боли и покачивающегося тела. — Так, легкое недомогание, мой друг, но ничего страшного. Спасибо за библиотеку. Очень увлекательно. — Это вроде как шутка, — спокойно сказал Эрик. — Тогда, друг мой, пошутили над нами обоими, — улыбнулся Чарльз, и Эрик захотел обнять его и заставить высказаться. Но он не мог заставить себя действовать напрямую. — Я думаю, я отнимаю слишком много твоего времени. Ты опаздываешь, — Чарльз склонил голову. Он выглядел устало, изнуренно. Эрик всерьез задумался о том, чтобы пройти в его квартиру и поухаживать за ним. Но он отвернулся. — Мы встретимся позже? — Если захочешь, — улыбка Чарльза становилась искреннее. — Я хочу. — Тогда увидимся вечером, — Чарльз вернулся в квартиру и закрыл дверь. Эрик вздохнул. — Твой кофе остыл, — сказала Рейвен, стоя в дверях. — Слишком поздно для кофе, — Эрик вернулся домой и принялся собирать вещи. Рейвен тихо последовала за ним. Тишина оглушала. — Ты расскажешь мне? — спросил Эрик, взглянув на нее, прежде чем припарковаться. — Не я должна рассказывать эту историю, — ответила Рейвен, уставившись прямо перед собой. Эрик кивнул и остановил машину. — Ты можешь верить мне, Рейвен. Я не обижу ни тебя, ни Чарльза. Рейвен кивнула, но взгляда не подняла. Эрик вздохнул и вышел из машины. Когда Эрик вернулся домой, соседняя дверь была открыта. Он вошел и учуял запах жареного по дороге на кухню. Чарльз что-то помешивал на плите, а Рейвен читала журнал, опершись на стол. — Пахнет вкусно, — сказал Эрик, внимательно смотря на Чарльза. Он все еще выглядел уставшим, но Эрик был рад, что тот хотя бы не дрожал, как утром. — Чарльз пытается научиться готовить жаркое, — сообщила Рейвен. — Здравствуй, друг мой, — сказал Чарльз, улыбаясь. Не было искры в его глазах, а улыбка не была, как обычно, лучезарной. — Как там твой отчет для Андерсона? У Эрика упало сердце. Рейвен и Чарльз были его лучшими, ближайшими друзьями, но все же не могли спокойно говорить об очевидном. — Неплохо. Хочешь пересмотреть его, прежде чем я сдам его завтра? — спросил Эрик. — Конечно. Это для меня только в удовольствие, — улыбка Чарльза стала более искренней. На секунду Эрик почувствовал соблазн подойти и обнять его. — А как прошли занятия сегодня? — Эрик переключил свое внимание с Чарльза на Рейвен. — Они скучали по мне, — пожала плечами Рейвен. — Конечно, — фыркнул Эрик. Телефонный звонок на секунду отвлек Эрика. Рейвен и Эрик выглядели встревоженными, однако Чарльз быстро вытер руки кухонным полотенцем и пошел в кабинет, чтобы ответить, а Эрик и Рейвен подобрались к коридору так, чтобы слышать, что говорил Чарльз. — Здравствуйте, президент Макинтайр. Рейвен облегченно выдохнула и втолкнула Эрика обратно в кухню. — Мне нужно будет посылать Чарльза, или сам придешь на вечеринку завтра? — спросила она. — Рейвен, все в порядке? — тихо спросил Эрик. — Конечно! — Рейвен снова взяла журнал и начала листать его, не глядя на Эрика. — Ты можешь сказать мне, — вздохнул Эрик. — Я — не та, кто должен тебе это говорить, — сухо повторила Рейвен. — И Чарльз, конечно, тоже, — огрызнулся Эрик. — Пожалуйста, Рейвен. Рейвен подняла на него взгляд и открыла рот, чтобы что—то сказать, но в кухню вошел Чарльз, чье лицо украшала довольная улыбка, стирающая тени. — Это был президент Макинтайр, — объявил он. — Профессор Беллами уезжает в следующем семестре, поэтому они попросили меня заменить его на лекциях. — Чарльз! — Рейвен бросила журнал и принялась обнимать его. Чарльз отшатнулся, и Рейвен замерла. Чарльз быстро отвернулся, Рейвен положила руку ему на плечо и тихо сказала: "Это здорово! Я так рада за тебя." Чарльз выпрямился и обнял ее. Рейвен кашлянула, и Эрик увидел слезу, прежде чем она обвила свои руки вокруг него и уткнулась носом в его шею. — Легче, — прошептал Чарльз, напрягшись. Рейвен тут же отпустила его. Чарльзу было больно видеть ее слезы. Его рот снова растянулся в усмешке. — Я думаю, нам стоит открыть шампанское! — весело сказал он. — Я принесу бутылочку, — быстро сказала Рейвен и вышла из комнаты. Чарльз вернулся к готовке. — Поздравляю, — сказал Эрик после неловкой минуты. — Сколько курсов? — Три, — ответил Чарльз, взглянув на него. — Два исследовательских с лабораториями и, конечно, этический. — Не много ли для семестра? — Они не поскупились на оплату услуг моего ассистента, — Чарльз наклонился и вытащил жаркое из духовки. — А у меня ведь только два курса и докторский семинар. Мне нравится преподавать, Эрик. Я думаю, мне это пойдет на пользу. — Конечно, — Эрик накрыл на стол и посмотрел на него. — Чарльз... Чарльз замер, но не повернулся. — Я всегда рядом, — мягко сказал Эрик, — если ты захочешь поговорить. — Спасибо, друг мой, — так же ответил Чарльз. — Не хочешь нарезать мясо? Эрик встал рядом с Чарльзом, взял нож и вилку и посмотрел на него. — Мои родители... погибли на войне, — Эрик запинался. — Я рос на... на доброте незнакомцев. Но некоторые из них были не такими уж добрыми. Чарльз смотрел на Эрика, широко распахнув жалостливые глаза. Эрик взглянул на него, а потом вернулся к мясу. — Ты был очень добр ко мне. — Ты хороший человек, Эрик, — сказал Чарльз искренне. — Для меня честь назвать тебя своим другом. — Тогда скажи мне, — просто сказал Эрик, положил нож и повернулся к Чарльзу. Их взгляды встретились. — Я... — Чарльз, я думаю, нам нужно больше шампанского, — сказала Рейвен, входя в кухню. Она передала Чарльзу бутылку и схватила морковку со сковородки рядом с Эриком. — Что? Эрик хотел ее убить. — Принесешь бокалы, пожалуйста? — попросил Чарльз, отворачиваясь от Эрика и открывая бутылку с громким хлопком. Рейвен шустро схватила бокалы, и Чарльз принялся разливать. Эрик поставил мясо на стол. — Вот, — сказал Чарльз, передавая ему бокал. — Может, мы закончим наш разговор позже, — с надеждой изрек он. Молчание Чарльза красноречиво сказало Эрику, что момент упущен. Эрик сделал глоток шампанского, но почувствовал только пепел. Эрик услышал незнакомый стук в дверь и решил не отвечать. Когда он раздался снова, Эрик вздохнул и открыл дверь. На пороге стоял Азазель. — Рейвен сказала мне привести тебя, — сказал он. Эрик вздохнул. — На вечеринку явился Шоу, — Азазель внимательно на него смотрел. — Это должно что-то значить для меня? — спросил Эрик, схватив ключи и проследовав за ним вниз по лестнице. — Тогда Чарльз преспокойненько поедет к нему домой, — пожал плечами Азазель. — Один. — Постой. Что? — спросил Эрик. Азазель остановился и посмотрел на Эрика. — Себастьян Шоу хочет переспать с Чарльзом. — Что ж, неудивительно. Рейвен говорит, он открыт для всех. — А ты не так наблюдателен, оказывается, Леншерр, — фыркнул Азазель. — Чарльз невинный. Нетронутый. Искорка осознания зажглась в Эрике. Азазель, должно быть, увидел ее на его лице, кивнул и пошел дальше. — Шоу — брутальный самец, мы с Рейвен не хотим, чтобы он сегодня приближался к Чарльзу. — Ясно, — коротко бросил Эрик, шустро прокладывая себе путь на вечеринку. Нормально выглядящий Чарльз разливал напитки за стойкой. Эрик встретился с ним взглядом и проскользнул на единственное свободное место рядом. Чарльз налил кому-то и оглядел бутылки, затем достал одну с верхней полки и поставил перед Эриком стакан. — Что я сегодня пью? — спросил Эрик. — Бурбон, — ответил Чарльз, наполняя стакан. Румянец на его щеках говорил, что тот уже довольно много принял на грудь. Чарльз подтолкнул напиток к Эрику и широко улыбнулся. Эрик поднял стакан и попробовал обжигающий напиток. — Вот, что ты пьешь, да? — спросил он. Чарльз рассмеялся и, забрав стакан у Эрика, выпил залпом, что осталось, затем наполнил заново. Кто-то позвал его, и он оставил бутылку рядом с Эриком и пошел выполнять заказ. Эрик наблюдал за ним, когда подошла Эмма, завсегдатай таких вечеринок, и начала с ним разговаривать. Эрик поговорил с Эммой и ее подругой Жасмин, неотрывно следя за Чарльзом. Пару раз их взгляды пересекались, и они обменивались дружескими улыбками. — Тебе нужно скоро отвести его наверх, — заметила Эмма, выпив еще. — Пока он не в хлам. Эрик, попивающий свой бурбон, взглянул на нее. Жасмин хихикнула и, что-то прошептав на ушко Эмме, исчезла. Эмма наклонилась к Эрику. — Здесь есть люди, которые могут присмотреть за баром. Отведи его наверх и займи чем-нибудь. Эрик приподнял бровь и собирался было ответить, когда кто-то схватил Чарльза за запястье. Эрик немного удивился, что Чарльз отпрянул, и развернулся, чтобы лучше видеть все происходящее. Мужчина, держащий Чарльза за запястье, был едва ли старше Эрика, но темные волосы его были длиннее и растрепаннее. Он носил усы и ухмыльнулся, когда Чарльз попытался высвободиться. — Черт, — прошипела Эмма себе под нос. — Что? — Это, блин, Шоу, — Эмма встала и подошла к ним, Эрик проследовал за ней. — Здравствуй, Себастьян, — сказала она. — Я думала, таких скользких типов сюда не пускают. — Очаровательно, Эмма. Как всегда, — сказал Шоу, сильнее сжимая запястье Чарльза. — Позволь налить тебе чего-нибудь, — сказал Чарльз, вновь потянув за руку. — Я лучше отшлепаю тебя в честь дня рождения, — промурчал Шоу, прижимая Чарльза к себе. — Извини, но это теперь привилегия Эрика, его парня, — сказала Эмма, кивнув на Эрика. Шоу замер. Ухмылка сползла с его лица. — Парня, хех? — сказал он, взглянув на Эрика. — Я не знал, что ты зверушку завел, Чарльз. — Ага, — Эрик подался вперед. — Будь добр, убери руку, — он улыбнулся, демонстрируя идеальные зубы. Шоу посмотрел на Чарльза, потом на Эрика, потом опять на Чарльза. Он отпустил его и замахнулся, готовясь к удару. — Я присмотрю за баром, Чарльз, — сказала Эмма, перемахнув через стойку. — Эрик сказал, что у него есть несколько интересных гравюр, — подмигнув, добавила она. Все вокруг рассмеялись, и Чарльз, схватив еще одну бутылку бурбона, пошел за Эриком прочь. Эрик и Чарльз молча поднялись по ступенькам. Эрик быстро открыл дверь и жестом пригласил Чарльза войти. — Спасибо, друг мой, — торопливо сказал Чарльз. — Себастьян иногда... Эрик взял правую руку Чарльза, на которой только стали проявляться синяки. — Ведет себя, как мудак? — спросил он и, покачав головой, пошел на кухню. Чарльз смутился. Эрик вернулся со льдом, завернутым в полотенце, и двумя стаканами. — Он не так плох. Он просто... — Даже Азазелю он не нравится, — Эрик усадил Чарльза на диван, приложил к его запястью полотенце и разлил напитки. — Как, собственно, и всем. — Рейвен его так настроила. Она сама недолюбливает Шоу. — Но почему? — спросил Эрик. Он обшарил полки и нашел шахматную доску Чарльза. — Ты играешь? — спросил Чарльз, привстав. Эрик сел на противоположный край дивана и поставил доску между ними. — Да. Я не знал, что ты играешь, пока мы не поменялись библиотеками. Нет нужды играть полную партию, я просто хочу продержать тебя здесь, пока Шоу не уйдет, потеряв интерес. — Я очень давно не играл. Белыми или черными? — Чарльз нетерпеливо расставлял фигуры. — Черными, — ответил Эрик и повернул доску. Чарльз сделал первый ход. — Ну, так почему твоя сестра и Эмма не любят Шоу? — спросил Эрик, делая ход конем. — Он... немного настойчив, — ответил Чарльз, двигая фигуру. — Мы встретились на вечеринке в прошлом году, и он... весьма откровенно высказал свое намерение переспать со мной. Я отказался, а он настаивал. В его защиту могу сказать, что он изрядно выпил. Мы оба выпили... — Он отстал? — Да, — Чарльз слегка покраснел. — Мне надо было пихнуть его в сугроб, чтоб остыл. — Что он сделал потом? — Мимо проходили мои друзья, и я ушел с ними, — пожал плечами Чарльз, — он несколько раз пытался со мной поговорить, но все наши диалоги происходили на публике. Я не ожидал увидеть его сегодня. — Тогда объясни, почему твоя сестра вынуждена говорить всем, что ты развратник? — Это очень неловко, — сказал Чарльз и сделал глоток. Он сделал глубокий вдох. — Ну, я... — он сдвинул фигуру, — у меня есть привычка. Я много говорю, ты наверняка заметил. Эрик жестом указал ему продолжать. — Некоторые люди теряют из-за этого интерес, — Чарльз вспыхнул. — Тогда болтай поменьше. — Я бы рад, мой друг, но я выяснил, что если я собираюсь с кем-то переспать, мне нужно чувствовать... особенную связь. — Ты хочешь, чтобы твой первый раз был особенным, — сказа Эрик, едва заметно ухмыляясь. — Я не знаю, что более унизительно: этот разговор или то, что ты спас меня от Шоу, как принцессу. — Нет, унизительно было бы, если бы я на ручках тебя донес, как принцессу, — не согласился Эрик. — Все нормально. Мой первый сексуальный опыт был с девушкой. Мы были младшекурсниками. Встретились на вечеринке, а потом потрахались. Она была очень агрессивная. Любила играть на публику. Это бесило, — усмехнулся Эрик, вспоминая Магду. — Тогда я сразу понял, что мой интерес направлен в другую сторону. Чарльз издал легкий смешок. — А моим первым мужчиной был Натаниэль Эссекс. — Профессор Роттердамского университета? — спросил Чарльз, резко вскинув голову. — А он не?.. — Женат и с детьми? Да. Я тогда был его ассистентом. Я думал, у нас любовь, а он думал, что я отлично подхожу для секса, и продержал меня у себя два года. Его жена узнала и выдвинула ультиматум: или она, или я. Он, конечно, выбрал ее, — Эрик ухмыльнулся на полный сострадания взгляд Чарльза. — О, не стоит меня жалеть. Я отомстил, переспав с ее братом, который казался католическим священником. — Католическим священником? — недоверчиво сказал Чарльза. — Он сказал, что у меня прелестная задница! Чарльз засмеялся. Эрик отпил немного бурбона и посмотрел на Чарльза. — Ну, если верить твоей сестре, ты просто ненасытный омнисексуал. А по-настоящему ты кто? Чарльз покраснел и сделал ход. — Удивительное открытие Рейвен. Меня привлекают люди обоих полов. А тебя? — О, я точно гей, — Эрик обдумал ходы и сдвинул с места ладью. — Ты таишь какие-нибудь серьезные чувства к кому—то, узнав о которых, я смогу шантажировать тебя? — Рейвен уже все отслеживает, спасибо, — засмеялся Чарльз. — Я не думаю, что ей нужна помощь. — Да ладно, Чарльз, есть же кто-то, — улыбнулся Эрик, а желудок его свернулся в узел. Чарльз сделал ход и взял слона. — У меня нет времени для нормальных отношений, а перепих на одну ночь мне не нужен. Я довольствуюсь тем, что имею. — Довольствуешься? То есть несчастлив? — протянул Эрик, делая ход. — Шах. Чарльз внимательно изучил положение на доске. — Иногда смотрю на Рейвен: у нее такие возвышенные отношения с Азазелем, сплошное счастье. Тогда мне кажется, что я упускаю что-то важное, — мечтательно сказал Чарльз. Эрик наблюдал за Чарльзом несколько минут, пока тот не поднял взгляд. На долгие секунды шахматы, вечеринка — все было забыто, и Эрик увидел обнаженное желание в его огромных голубых глазах. Эрик отчаянно хотел, чтобы это желание было направлено на него. Не может такого быть, решил Эрик, игнорируя боль в животе. — Ну, — голос Эрика сорвался, — как твой фиктивный парень я постараюсь сделать так, чтобы эти мысли не посещали твоей головы. Чарльз осторожно улыбнулся. — Какие планы на каникулы? — снова заулыбался Эрик. — Мы с Рейвен обычно зависаем здесь на Рождество. Я подумываю о том, чтобы подарить им с Азазелем путевку в Париж на Новый год. Что насчет тебя? — Я собирался остаться дома и прошерстить всю учебную литературу на следующий семестр. — Ой, много работы и мало веселья сделают из Эрика скучнейшего человека, — дразнился Чарльз. — Я тебя знаю, Чарльз. Ты займешься тем же. Чарльз усмехнулся и сделал ход. — Шах. Эрик сходил королевой. — Шах, — он развернулся и вновь наполнил стаканы. — Почему бы нам всем не поехать в Париж? — спросил Чарльз, сделав ход ладьей и взяв королеву. Он поднял взгляд. — Всего на несколько дней. Будет чудесно. — Не все такие богатые, как ты, — покачал головой Эрик. — Кстати об этом. Как насчет должности научного ассистента в следующем семестре? Эрик удивленно посмотрел на него. — Исследовательские курсы по понедельникам, средам и пятницам в десять, лабораторные в два по вторникам. Вписываются в твое расписание? — Да, — сказал Эрик. — И что ты думаешь? — спросил Чарльз. — Буду только рад, — улыбнулся Эрик. Следующие несколько недель пролетели незаметно. Отчеты, экзамены и лабораторные полностью отнимали их свободное время. Эрик и Чарльз проводили внеурочное время вместе, сидели на диване, обменивались бумажками и обнимались. Рейвен с нетерпением ждала поездки в Париж и занималась приготовлениями. Все выдохнули с облегчением, когда были выставлены отметки, Эрик улучшил свои учительские показатели, а Чарльз, естественно,поддержал свои на высшем уровне. Рейвен, Эрик, Чарльз и Азазель решили поужинать и отметить окончание семестра. Они пили шампанское и смеялись, пока Азазель не объявил, что ему нужно идти. Он возвращался домой на Рождество, но обещал успеть к их поездке. Рейвен поцеловала его на прощание, а Эрик и Чарльз заговорили о своих уроках. Рейвен взяла их за руки и повела домой. — Ну, стоит мне вскоре ожидать предложения? — спросил ее Чарльз с улыбкой. Рейвен засмеялась и ткнулась в его руку. — Нет, ничего не будет. Азазелю еще школу закончить надо. — А работа, которую ему предложили, вроде довольно стабильна, — заметил Эрик, — и он, кажется, не собирается получать докторскую. — Не собирается, — ответила Рейвен. — Он, в отличие от вас двоих, устал учиться. Чарльз и Эрик переглянулись и улыбнулись над ее головой. — В Париже будет изумительно! — сказала Рейвен, обнимая их руки. — Не могу дождаться. Ты был когда-нибудь в Париже? — спросила она Эрика. — Нет, — сказал Эрик, заинтересовавшийся огромным черным автомобилем перед домом. — Тебе понравится! — воскликнула Рейвен. — Там столько можно посмотреть, столько сделать... И еда просто восхитительна! Эрик заметил, что Чарльз слегка нахмурился. — И магазины тоже шикарные, конечно. Только подумайте: четыре дня без учебников, статей или прочей чуши, с которой вы, ребята, возитесь после долгих занятий! Эрик, для тебя мы сделаем все, что захочешь! — Надеюсь, вы несильно меня избалуете, — Эрик отвел взгляд от стремительно бледнеющего Чарльза. Рейвен засмеялась, когда они поднимались по лестнице. — Я собиралась забронировать каждому отдельный номер, но потом решила, что будет лучше взять две связанные между собой большие комнаты. Ты и Чарльз можете... Каин, — Рейвен замерла и уставилась на удивительно тучного мужчину, колотившего в их с Чарльзом дверь. Эрик почувствовал, как напрягся Чарльз. Этот мужик, Каин, столь откровенно сверкнул глазами на Рейвен, что Эрик почувствовал себя грязным. — Здравствуй, Рейвен, — злобно сказал он. Чарльз сделал шаг вперед, легонько отстранив Рейвен и Эрика. — Здравствуй, Каин. Чем я могу тебе помочь? — сухо и формально спросил он. — Папа прислал меня забрать тебя на Рождество, Чарльз, — ответил Каин с неприятной улыбкой, — может, и Рейвен поедет. — Нет, — тут же выпалил Чарльз, — у Рейвен и Эрика планы, — он подтолкнул их к двери Эрика. — Спокойной ночи. Увидимся... — Чарльз, — покачала головой Рейвен и схватила его за руку, — не надо... — Почему нет, Чарльз? Я давно не видел свою прелестную сестричку. Было бы неплохо сыграть с нею в хаус, — голос Каина сочился похотью. — Нет, я не могу позволить себе разрушить ваши планы, — Чарльз толкнул ее в руки Эрика и взглядом попросил того о помощи, — спокойной ночи. Эрик посмотрел на Чарльза, потом на Каина и кивнул. — Почему бы тебе не подождать нас у меня, Рейвен? Я помогу Чарльзу... Каин схватил Чарльза за плечо и грубо притянул к себе. — Чарльзу не нужна твоя помощь, — он начал толкать Чарльза к ступенькам. — Ну же, Чарльз, я уже давно жду, — с этим они ушли. Рейвен следила за ними напряженно и сердито. Хорошее настроение вечера улетучилось. Эрик открыл дверь и затащил Рейвен внутрь. — Кто это? — требовательно спросил он. — Этот монстр — Каин Марко, сводный брат Чарльза, — сухо сказала Ревен. Эрик нахмурился. Чарльз никого из семьи, кроме матери, не упоминал в разговорах. — Рейвен, скажи мне, что происходит. — Хочешь знать, что происходит? — голос Рейвен был грубым и раздраженным. — Мать Чарльза просто живет в бутылке, ее печень отказывает. Ее муж и его сын переживают, что она умрет, не оставив им и цента. Они и Чарльза затерроризируют, чтобы добиться своего. — Постой, что? Эрик никогда не видел таких холодных глаз Рейвен. — Отец Чарльза умер, когда тому было тринадцать, и завещал все деньги ему одному. Мать Чарльза тут же вышла замуж за Курта Марко, жадное до денег чудовище, напрасно тратящее кислород. А сынок его еще хуже. Они отвратительно вели себя с самого своего появления в доме. Чарльз распорядился отправить меня в интернат через год после того, как Шэрон сошлась с этим глистом. С тех пор я не возвращалась туда. — Мудрое решение с его стороны. Он так на тебя смотрит... — заметил Эрик. — Чарльз всегда защищал меня, — Рейвен задержала дыхание, ее злость перерастала в беспокойство. Она помотала головой. — Мне нужно идти. Увидимся завтра, Эрик. — Погоди... — Нет, — Рейвен сказала, качая головой, — забудь то, что я рассказала. Чарльз бы не хотел, чтобы ты знал. — Чарльз идиот. Рейвен только вздохнула и ушла. Эрик поборол желание что-нибудь разбить. Теперь, когда Эрик узнал о Каине Марко, он больше всего на свете ждал возвращения Чарльза. Эрик и Рейвен сидели вместе, обычно в тишине. И ждали. И ждали. И ждали. На следующий день после Рождества Рейвен пошла к себе, чтобы хоть немного поспать. Она вернулась менее чем через двадцать минут бледная и напуганная. — Можешь поехать со мной забрать Чарльза? — спросила она. — Он звонил. Он никогда не звонит. Я... Эрик взял ключи из ее дрожащих рук и надел пальто. — Я поведу. — Он не хочет, чтобы мы приезжали домой. Только в придорожный паб рядом. Мне страшно, Эрик. — Чего ты боишься? — Эрик быстро открыл двери машины. Рейвен молчала мгновение. — Я не должна говорить тебе. — Я думаю, сам выясню чуть позже, — сказал Эрик, заводя мотор. — Мы едем в Бэйнбридж, — Рейвен кусала губы, — я, наверное, слишком эмоционально реагирую. Эрик двинулся в сторону, в которой, судя по знакам, находился Бэйнбридж, и выехал на шоссе. — Так чего ты боишься? — Когда он вернулся в прошлый раз, у него были синяки, — зашептала Рейвен, — он сказал, что упал с лестницы, но... — Что но? — Мне кажется, они избили его. Эрик прибавил скорость. Дальнейшая двухчасовая поездка проходила в молчании, прерываемом только тихими указаниями Рейвен. На полпути до места назначения пошел снег, и он, вкупе с темнотой, вынудил Эрика замедлиться, даже сердце его пропускало удары. Наконец, подъехав к пабу, они быстро припарковались и вошли в заведение. Чарльза там не оказалось, хозяева паба, которым Чарльз очень нравился, также его не видели. — Два часа прошло! — сказала Рейвен, сильно сжав руку Эрика, оставляя синяки. — Почему он не здесь? — Веди меня к дому, — приказал Эрик, — его наверное, не выпустили. — Нет, он... — Рейвен, он может быть в беде. Сейчас не время думать о его нежных чувствах. Рейвен замолчала и залезла в машину. Снег валил сильнее, Эрик ехал еще медленнее. Недалеко от дома он заметил что-то темное в сугробе у дороги. — О, Господи, — воскликнул он, остановив машину и быстро выпрыгнув из нее. Чарльз, одетый в синий кардиган, без куртки лежал лицом в снегу. Эрик и Рейвен осторожно перевернули его и ужаснулись виду его побитого и окровавленного лица. — Рейвен? — сказал он хрипло. Эрик увидел следы наливающегося синяка у него на шее. — Открой дверь, — приказал Эрик Рейвен. Когда она отпрыгнула, чтобы выполнить указание, Эрик поднял Чарльза на руки. Чарльз напрягся и издал стон от боли. Эрик постарался быть нежнее. Он уложил Чарльза на заднее сиденье машины, снял свое пальто и укрыл его. Рейвен села рядом и положила голову Чарльза к себе на колени. Эрик живо тронулся с места. — Прости, — прошептал Чарльз, сильно дрожа, — прости, Рейвен. — Ты туда никогда больше не вернешься, — со слезами на глазах сказала Рейвен, — мне наплевать, что будет. — Я не мог остановить его, — Чарльз клацал зубами, — я пытался. — Ш-ш-ш, — успокаивала Рейвен, — я знаю. Просто отдохни, Чарльз. Чарльз открыл глаза и заморгал от яркого света. Отсутствие боли и раздражающее тиканье, раздававшееся откуда-то из-за плеча, подсказали, что он в больнице. Он вздохнул и огляделся. — Рейвен и Азазель пошли купить чего-нибудь поесть, — тихо сказал Эрик. — Хочешь, чтобы я позвал их, Чарльз? — Нет, — ответил он скрипучим голосом. Казалось, ему было больно, несмотря на обезболивающее, которое в него вливали. Он был безмерно благодарен Эрику, поднесшему к его губам чашку с водой. Даже глотать было больно. — Нет, — повторил Чарльз. — Где я? — Ты в Бэйнбриджской больнице. Чарльз попытался быстро сесть, но Эрик толкнул его обратно на кровать. — Нет, я должен... — Все в порядке. Твой отчим и брат уже были здесь. Рейвен их выгнала. Воспользовалась положением твоего доверенного лица. Ты здесь в безопасности, — Эрик убрал волосы с лица Чарльза. — Какой сегодня день? — Чарльз закрыл глаза. — Завтра канун Нового года. Чарльз распахнул глаза и снова попытался сесть. — Париж! — Ляг, Чарльз, — успокаивающе сказал Эрик, — ты не в состоянии куда-либо ехать сейчас. — Поезжайте без меня, — настаивал Чарльз. Эрик усмехнулся и, поддавшись искушению, погладил Чарльза по волосам. На ощупь были такими же мягкими, как и на вид. — Мы никуда без тебя не поедем. — Эрик... — Нет, Чарльз, мы можем отправиться в Париж в любое другое время. Теперь же надо подумать о тебе. — Не нужно нянчиться со мной, Эрик. Я... — Если ты скажешь, что ты в порядке, я попрошу уменьшить твою дозу обезболивающего, — начал угрожать Эрик. — У тебя сломаны три ребра, проколото легкое, сильно растянуто запястье, выбито плечо, и серьезное сотрясение мозга. Врачи хотели тебе дыру в голове просверлить, чтобы уменьшить давление. Ты не в порядке. — Я... — И если вдруг ты захочешь сказать, что упал с лестницы, — у тебя огромный синяк в форме ботинка на груди, — сказал Эрик, поглаживая костяшками пальцев щеку Чарльза. — И, судя по тому, что тебя узнал персонал, ты тут не впервые. Чарльз закрыл глаза и отвернулся. — Не прячься от меня, Чарльз, — тихо продолжил Эрик, — я — твой друг. я не позволю тебе переживать это все в одиночку. Так же как Рейвен и Азазель. — Простите меня. — Единственное, за что тебе стоит извиняться, так это за свою скрытность, — Эрик замолчал и отвернулся, подбирая слова, — я знаю, каково это, — прошептал он. Чарльз открыл глаза и посмотрел на него. Эрик уставился на следы на шее Чарльза. — Это пожирает душу, заставляет чувствовать ужасный стыд, — он посмотрел Чарльзу в глаза, кончиками пальцев касаясь синяков на его щеках. — Мне потребовались годы, — Эрик рвано выдохнул, — годы, Чарльз, чтобы научиться с этим жить. Со всем этим. Если бы ты видел меня в школе, да даже и после, ты бы испугался. Даже сейчас... иногда тяжело, — Эрик вымученно улыбнулся. — НО теперь у меня есть ты. И ты облегчаешь эту боль. Ты... Чарльз попытался поднять растянутое запястье, но оно оказалось загипсованным. Улыбка Эрика стала шире, и он погладил пальцы Чарльза. Чарльз попытался сжать руку Эрика, но боль скривила его лицо. — Позволь мне облегчить твою боль, Чарльз. Пожалуйста, впусти меня. Я люблю тебя. — Ты уже, — прошептал Чарльз. Эрик улыбнулся, наклонился и поцеловал Чарльза в лоб. — Наконец-то! Эрик отпрыгнул и посмотрел на дверь. Рейвен и Азазель глядели на них оттуда. Рейвен вошла и приблизилась к кровати Чарльза. — Я думаю, пора нам серьезно поговорить, братишка, — строго сказала Рейвен. — Я полагаю, у нас с Ленешрром тоже есть дела, — быстро нашелся Азазель. Эрик, казалось, готов был с этим поспорить, но, посмотрев на Рейвен, он кивнул. — Я буду неподалеку, — тихо сказал он Чарльзу. Чарльз кивнул и повернулся к Рейвен. Эрик вслед за Азазелем вышел из палаты.