Предаваясь мечтам

Я лежу, не в силах заснуть, И стараюсь не думать о тебе. Но кто решает, кому и о чём мечтать? И я предаюсь мечтам. (с) Evanescence ‘Taking Over Me’ Всё должно было закончиться. Книга закрыта, история дописана. Счастливый конец. Принцесса вернулась в свой замок. Злодейка осталась на свободе, её след простыл в лесу. Поприветствуем героиню. Слишком просто, чтобы быть правдой, так? Но правда всегда сложнее, и Гермиона знает это лучше всех. Это ведь она каждый раз просыпается среди ночи с криком, застрявшим в горле. И видит перед собой лишь глаза Беллатрисы. Они горят безумием и чем-то ещё. Чем-то, что нельзя описать. Всё случилось в канун Рождества. Стоило ей выйти за пределы их штаб-квартиры на площади Гриммо, как случайная встреча обернулась для неё фатально. Она оказалась заперта в безымянной клетке. Одежда изодрана в клочья, палочки нет. В комнату вплыла Беллатриса с ядовитой усмешкой на губах. В её глазах плясало адское пламя. – А вот и маленькая грязнокровка для моего господина, – промурлыкала она, и всё внутри Гермионы съёжилось. Ей не нравилось вспоминать то, что произошло потом. Что происходило последующие десять дней, прежде чем члены Ордена наконец её нашли. Как Кингсли вынес дверь одним-единственным мощным заклятием, как покраснел Гарри, увидев её наготу. Как ярко-красным вспыхнули волосы Тонкс, когда она наколдовала покрывало и укрыла её. Беллатрису так и не нашли. Как и палочку Гермионы. Наверняка, она осталась у самой верной приспешницы Тёмного Лорда. Но, несмотря на уговоры друзей, Гермиона не спешит покупать новую. Это кажется… неправильным. Вдобавок, у неё появилась возможность практиковать бесконтактную магию. Дни проходят относительно спокойно. Уроки, домашние задания, ворчание на друзей за их тунеядство. Жизнь входит в привычную колею, и Гермиона радуется этому. Но ночью она сворачивается клубочком на своей кровати и предаётся мечтам. О том, как Беллатриса насмехается над ней. Как издевается. Как хватает её за волосы. Как властные пальцы скользят между её ног, впиваясь в нежную плоть. Как губы изгибаются в кривой усмешке, когда она говорит “грязнокровка”. – Поклонись своей Госпоже, маленькая дрянь, – шипит ей в ухо Беллатриса, и Гермиона каждый раз подчиняется, беспомощно опускаясь на колени. Сама. Ужасная картина, постыдная. Но стереть её из памяти она не в силах. Никто не понимает. Да и как это возможно понять? Она сама себя не понимает. Почти перестаёт дышать всякий раз, как слышит имя Беллатрисы. Предательское возбуждение накатывает, когда она видит её фотографию. Когда вспоминает руки, скользящие по её бёдрам. “Да что со мной такое?” – в отчаянии думает Гермиона каждую ночь, но ответов нет. Я отдам всё, что угодно, лишь бы найти тебя. Мне нужно быть с тобой, чтобы дышать. Я в твоей власти. Проходят месяцы. Сны сводят с ума. Куда бы Гермиона ни пошла, она словно пьяная. Все её мысли занимает Беллатриса. Её Госпожа. Её успеваемость немного упала, но никто не паникует по этому поводу. В конце концов, у неё психотравма. Нужно время, чтобы справиться с ней. Учителя ходят за ней по пятам, окружая своей заботой, от которой хочется кричать. Впрочем, сил нет даже на это. Как-то на выходных она отправилась в Хогсмид. Не стоило ходить туда одной. Но она пошла. Беспрерывная болтовня Джинни Уизли отвлекала её, гул голосов Рона и Гарри заглушали мысли. Она ужасно устала от этого. Позади деревни каменистый холм. У его подножия пучками зеленеет трава и пестреют цветы, беззащитные под порывами ветра. Где-то там теряется тропинка, ведущая наверх. Гермиона чувствует непреодолимое желание по ней подняться. Она взбирается вверх по склону, хотя её тело протестует изо всех сил. Она задыхается, кости ломит от напряжения. На лбу и шее проступают капельки пота. – Ну, ещё немножко, – уговаривает она себя, не задаваясь вопросом, зачем. Всё выше и выше, пока перед глазами не замелькали чёрные точки. Что-то летит на землю прямо к её ногам, и трясущимися руками она поднимает это. Её палочка. – Ну здравствуй, сладенькая, – слышит она протяжный голос. Гермиона смотрит вверх и видит её. Волосы треплет ветер, взгляд пронзает насквозь. Сквозь расстёгнутую мантию видна полоска бледной кожи. Словно подкошенная, Гермиона падает на колени и шепчет: – Моя Госпожа.