Masquerade

Никакой праздник не праздник без любимого человека рядом. Но каждая минута с любимым человеком – великое торжество. …Камиджо стоял у огромного окна, созерцая дивный вишнёвый сад, который, будто стражи, охраняли своим ленивым, томным светом высокие, стройные фонари Лондона. А вокруг Юджи всё шумело, пело, кружилось в сумасшедшем танце. Всё веселилось, и только один он был «белой вороной». Он поминутно тяжело вздыхал, жалея, что покинул свой тихий, одинокий и такой уютный дом ради всего этого. Но ведь неделю назад, когда в его руки попало приглашение на маскарад в кремовом конверте с алой печатью, он был несказанно рад такому событию! Камиджо почему-то решил, что всё это организовал для него любимый ангел по имени Хизаки… Камиджо покинул других участников группы на целую неделю, сославшись на личные дела, не желая никому объяснять своё счастье. Он целые сутки, без сна, мучился над изобретением своего великолепного костюма, в котором желал предстать перед милым своему сердцу человеком в полной красе. О, как он старательно готовился к торжеству! Но сейчас мужчина глубоко сожалел о потраченных силах. Он мог бы в это время сидеть в своём кресле, пить чай и читать любимые романы вместо того, чтобы торчать здесь, среди незнакомых лиц, бесновавшихся вокруг него. Камиджо хотел уйти, но это же будет невежливо: он ещё даже не видел хозяина маскарада, не поприветствовал его, не поблагодарил за приглашение… Поэтому мужчина ждал, пожираемый смертельной тоской и одинокий, как вон та ель, видимая в окне, стоящая в конце ужасно огромного двора. Вдруг музыка затихла, шаги замерли, пошли тихие переговоры. Камиджо словно проснулся ото сна и приблизился к только что веселившейся разнопёрой толпе. На другом конце великолепного, головокружительно больших размеров зала, по великолепной золотой лестнице спускалась аккуратная фигурка в пышном кремовом платье с бантами, лентами, кружевом, и в маске, окружаемая мужчинами в строгих чёрно-белых костюмах и чёрных полумасках, с улыбками на лицах. Фигурка будто невесомо летела над лестницей: так она была легка. Платье, великолепные золотистые кудри, лежащие на её ангельских плечах, немного колыхались. И кто бы не сказал, что это самая настоящая принцесса? Вот она сошла с лестницы и замерла. Её прислуга встала позади. Несколько секунд балом правила тишина. Все взоры были обращены на волшебную таинственную особу, а она всё хранила своё молчание. Сердце Камиджо стало бешено стучать. Но он отчего-то не понимал, почему так… - Здравствуйте, дорогие мои гости! Как вам моё торжество? Нравится ли?- прозвенел в зале приятный мягкий, но уверенный голос. Он показался таким знакомым Камиджо… - Да! Да! Да!- раздалось со всех сторон, оглушая Камиджо, но сам же он молчал. - Но не хотите ли вы отдохнуть за столом, осушив рюмку-другую вина из моих погребов? Оно так ждало этого часа! И снова раздалось многократное «да!», но уже более сильное и громкое. - Тогда пожалуйте в соседний зал, драгоценные мои гости!- ангел легко махнул своей ручкой слугам, которые уже стояли у высоких тяжёлых дверей. Двери распахнулись, и гости тут же двинулись туда, будто стадо овец. Камиджо продолжал стоять неподвижно, смотря вслед уходящим. Затем он перевёл взгляд на милую хозяйку маскарада. Она стояла одна, лишённая какого-либо внимания гостей, даже слуги покинули её. Камиджо решил подойти к ней. И он уже направился к одинокой фигурке. Но та тут же заметила это, мгновенно развернулась и, подобрав юбку своего платья, побежала по лестнице, стуча туфельками по ступенькам. Камиджо, сам того не ожидая, бросился за ней. В его сердце зажглось желание узнать имя этой сказки, убегающей от него. Но почему же она убегает от него? Дитя хочет поиграть? Эта забава показалась Камиджо столь милой, что он включился в неё с головой. Долго хитрый зайчик в платье бегал по бесконечным коридорам и комнатам от волка по имени Камиджо, преследовавшего свою жертву. Но что такое? Цель внезапно пропала из виду. Будто растворилась в воздухе, как утренний туман… Теперь Камиджо бродил наугад. Он просто разрывался от желания снова найти её. Она нужна была ему теперь как воздух. Но чем вызвано такое влечение к незнакомке? Такое он чувствовал раньше лишь к своему обожаемому Хизаки… Мужчине снова сделалось грустно. Он привидением плыл по пустым коридорам, не обращая внимания на богатое убранство внутри этого замка. Он не пытался заглядывать в комнаты, их двери были закрыты, и ему не хотелось узнать, заперто там или нет. Тут он обратил своё внимание на неплотно закрытую дверь. Почти минуту он колебался в нерешительности открыть её. Но всё же, вздохнув, он осторожно толкнул дверь. Она бесшумно, медленно открылась. Камиджо сразу увидел кровать, убранную золотые покрывалом, вышитым розами, украшенным оборками и кружевом. Справа стоял белоснежный туалетный столик. Мужчина ступил в это маленькое королевство, даже не стесняясь. Комнату устилал мягкий кремовый ковёр. Наверно, приятно лежать на нём… было бы приятно лежать на нём вместе с ним… На стенах не было свободного места от картин и плакатов, изображающих… самого Камиджо. Удивлённый, он обратил свой взор к большому шкафу с зеркалом на весь рост. На дверцах были приклеены вырезки из журналов. И что же? Тут снова он, разумеется, Камиджо! Мужчина подошёл к ореховому столу у окна, на котором разместился ноутбук, лампа, фотоальбом и несколько отдельно лежащих фотографий. Камиджо взял снимки. Его изумлению не было предела. На фото был он. Эти кадры были сделаны в отеле, где недавно останавливались участники Versailles. Но тут только Камиджо. Вот он читает книгу, выходит из душа в синем французском халате (его любимом), стоит у окна, задумчиво глядя вдаль… вот разговаривает по телефону с менеджером… Мужчина тут же вспомнил, кто был рядом с ним в эти моменты. Всё в нём замерло. Он опустился в кресло, стоявшее рядом со столом. В ногах не было сил, чтобы стоять. Камиджо, чьи мысли путались, рассеянно взял фотоальбом и так же рассеянно пролистал его. Пролистал самого себя. И только в этот момент он узнал этот альбом. Камиджо подарил его ему в одном из их туров по Франции… Он отложил альбом, и могло показаться, что мужчина целиком погрузился в какие-то глубокие раздумья, но на самом деле Камиджо совершенно ни о чём не думал. Он всё равно что спал с открытыми глазами, устремив неподвижный взгляд в одну точку. Хлопнула дверь. И это привело Камиджо в чувство. Он перевёл свой взгляд на дверь и тут обнаружил… ту самую незнакомку, за которой он бегал недавно, желая разоблачить её. Сначала особа стояла, прижавшись к двери и не решаясь сделать каких-то действий. Но затем всё же совершила несколько робких шагов и оказалась рядом с Камиджо, который с нежностью наблюдал за ней. Её рука потянулась к лицу и сняла маску. Камиджо ожидал этого. Но всё равно сердце готовилось выпрыгнуть из груди. «Хизаки!»- ликовало всё внутри, но лицо Камиджо сохраняло спокойствие. Да, сердце не обмануло его своим предчувствием, что весь этот маскарад – дело рук любимого. Губы Хизаки дрогнули, порываясь что-то сказать. Он ласково провёл рукой по щеке Камиджо. - Я люблю тебя…,- произнёс Хизаки. Столько раз Камиджо представлял, как с губ ангела срываются эти слова и летят в его адрес, но ни разу фантазия не могла изобразить это так прекрасно, как сейчас произошло. Камиджо не мог ничего ответить, хотя много раз делал мысленно ответное признание. - Я знаю, что ты меня тоже любишь…,- Хизаки ласково смотрел на Камиджо, как мать на своего сына, слегка склонив голову свою на плечо. Камиджо взял его руки в свои, склонив голову, и стал покрывать их поцелуями. Он потянул Хизаки на себя. Тот повиновался и сел на колени своего обожателя. Камиджо ласкал руки Хизаки, покрывал поцелуями его плечи, шею. Хизаки же, закрыв глаза, наслаждался этими объятиями, дыша всё горячее. Он, повернувшись лицом к Камиджо, лизнул его сладкие губы. И ещё… Хизаки нравилось своим язычком и губками ласкать его губы, иногда нежно покусывая их. Вот их уста соединились в страстном поцелуе. Ничего в мире не существовало для них, кроме друг друга. Вдруг, оторвавшись от любимых губ, Хизаки встал и потянул за собой Камиджо. Юджи покорно повиновался Хизаки и встал. Масайа усадил своего преданного слугу на кровать и стал его раздевать, как игрушку, покрывая его тело огненными поцелуями. Камиджо лёг, чтобы Хизаки мог раздеть его полностью. И вот мужчина стал совершенно голым. Хизаки несколько секунд любовался этой картиной, потом, поцеловав головку уже давно вставшего члена Камиджо, он мгновенно снял с себя платье и всё, что под ним было. Камиджо никогда не мог представить, насколько прекрасен его ангел Хизаки. Благородная белоснежная кожа будто светилась изнутри едва заметным голубоватым светом. Точёный стан. Тонкие руки, такие сильные и, одновременно, нежные. Прекрасные ноги… Не каждая женщина так похожа на женщину, как похож он. Хизаки встал на четвереньках над Камиджо и начал водить своим языком по его телу, постепенно опускаясь всё ниже. Масайа наконец добрался до возбуждённого члена Камиджо и осторожно взял его в свой ротик. И всё равно этот ангел был чист, даже несмотря на то, что он сейчас делал… Он заглатывал глубоко, сжимая кольцом свои губки вокруг члена, также работая и своим язычком. Камиджо стонал, вцепившись руками в покрывало. Хизаки довёл его до победного конца. Горячая сперма брызнула прямо в горло. Он быстро проглотил часть, а остальное оставил во рту. Хизаки лицом поравнялся с лицом Камиджо. По подбородку первого скатилась большая капля. Она упала на шею Камиджо и сползла на покрывало. Камиджо облизнул мокрые губы возлюбленного и через поцелуй принял часть своей спермы. Хизаки слез с кровати и встал на четвереньки. Камиджо принял это как вызов. Он пристроился сзади и приставил к попке Хизаки своё снова готовое пойти в бой оружие. Камиджо входил медленно, смакуя каждый момент. Начал ускоряться. Его член легко скользил туда и обратно благодаря сперме. Руки поглаживали мягкие, шёлковые ягодицы и бёдра Хизаки, сладко стонущего и таявшего под Юджи. Камиджо испытал наслаждение во второй раз. Из попы Хизаки обильно потекла беловатая жидкость, которую Юджи стал слизывать. Внезапно Камиджо подхватил лёгкий стан Хизаки и усадил его на кровать. Хизаки раздвинул ноги, и Камиджо обхватил губами давно желанный леденец. Он быстро двигался взад и вперёд, а Масайа опять же сладко стонал, иногда как бы мяукая по-кошачьи, запуская руки в растрёпанные волосы Юджи. Хизаки запрокинул голову и громко простонал. Юджи не успевал проглатывать сперму, и она выливалась из его рта на покрывало, оставляя мокрый тёмный след… Оба были счастливы, наслаждаясь друг другом. Что им суетливые гости, ждавшие внизу хозяина маскарада, когда вдвоём так хорошо?..