Две Сестры. Две Королевы

Казалось, что время вмиг остановилось. Больше не существовало для Арзу абсолютно ничего. Мир вокруг кружился в бешеном танце, иногда показывая воспоминания девушки. Но этому причудливому моменту пришел конец. Султанша уже даже успела попрощаться с жизнью, но в последний момент услышала, как тишину покоев разразил звук разбивающееся керамики. Несколько секунд Арзу просто не знала, что ей делать. Затем она с опаской открыла глаза и довольно резко повернула голову. Перед ней стояла рыжеволосая наложница. В ее руках были большие осколки, которые, как оказалось, полностью их окружали. По рисунку на них, Султанша довольно быстро поняла, что это ваза, которая пару секунд назад стояла на столе с букетом роз. Правда букет беспорядочно расположился на столе. А вот Румеиса... Она лежала на полу без сознания. Ее темные волосы разметались по полу, а бледная кожа казалась еще более бледной. Кинжал в свою очередь оказался немного поодаль. Увидев всю эту жуткую картину, Арзу резко зажмурилась и вновь открыла глаза, будто не верила, что это происходит с ней... Что она жива! — Госпожа, с вами все хорошо? — осторожно произнесла наложница, выбрасывая на пол осколки вазы, которые остались у нее в руках. Арзу в ответ неуверенно кивнула. Рыжеволосая наложница подошла ближе и помогла Султанше подняться. Но выпрямившись, Арзу почувствовала резкую боль внизу живота. Девушка скривилась и, с помощью рыжеволосой наложницы дойдя до кровати, присела на нее. — Позови стражу, пусть бросят Румеису в темницу. И позови лекаря. Я не слишком хорошо себя чувствую. — слабым голосом произнесла Арзу и положила руку на живот. Рыжеволосой не стоило повторять дважды. Она лишь бросила неуверенный взгляд на Арзу и поспешно покинула покои. *** Карета мчалась по довольно крутой тропе с такой скоростью, что, казалось, одно неверное движения и карета просто перевернется. Но кучер чувствовал себя абсолютно уверенно. Оказавшись в небольшом поселке, карета начала сбавлять ход и вскоре вовсе остановилась. Кучер поспешно спрыгнул и, в считанные секунды оказавшись возле дверцы открыл ее, подавая руку молодой Госпоже. Это была Эсмахан Султан и выглядела она довольно взволнованной. Прибыла она сюда не просто так. А тем более остановилась возле бедного дома (который вряд ли можно было вообще назвать жильем), который принадлежал Кариму и Гюльбахар. Именно здесь Султанша и держала Махидевран Султан. И именно она сыграет в планах мести молодой Госпожи главную роль. Что-то сказав кучеру, Эсмахан пошла по тропинке в сторону дома. Эсмахан уже доложили о том, что Махидевран очнулась. Вчера. Этот день стал для Эсмахан весьма неудачным. Сначала та милая сцена с Разие и Дамиром, а затем и такие новости. Но, может, это даже к лучшему. Эсмахан не стала утруждать себя и просто дернула двери за ручку. Но они оказались закрытыми. Это вызвало на лице Султанши недовольство. Она ведь предупреждала их о том, что сегодня приедет. Постучав, Султанша недовольно произнесла: — Здесь кто-нибудь есть? Гюльбахар Хатун! Карим Эфенди! Через пару секунд послышался щелчок. Двери открылись. Напротив Эсмахан стояла Гюльбахар в низком поклоне. Но Эсмахан лишь недовольно оттолкнула ее и вошла. В домике ничего не изменилось. Только на небольшом столике на кухне была сгружена свежая рыба, запах от которой расходился по всему домику. Эсмахан недовольно поморщилась и направилась к ширме, за которой и была Махидевран. Резко отдернув штору, которая служила неким укрытием для Махидевран, Султанша скрестила руки на груди и довольно усмехнулась. Махидевран действительно очнулась. Правда выглядела весьма болезненно. К тому же было заметно по капелькам пота на лбу, что ее что-то беспокоит. Может, жар. При виде Эсмахан Махидевран нахмурила брови. Ее губы сжались, а карие глаза блеснули злобой. — Значит это ты держишь меня, как пленницу. — произнесла Махидевран слабым голосом. Эсмахан усмехнулась и присела на стул, который стоял у кровати. — Ты не пленница, Махидевран. Считай, что я обеспечила тебе заслуженный отдых. Но пришло время заплатить за него. Или ты предпочла бы и дальше без сил бродить по лесу? — ехидный голос Эсмахан, будто яд разлетался вокруг. Ее взгляд был направлен прямо на Махидевран. Но женщина слабо ухмыльнулась ей в ответ и бросила взгляд на Гюльбахар, которая стояла за спиной у ее собеседницы. Эсмахан резко обернулась, заметив нахмуренную хозяйку дома. — Гюльбахар, оставь нас одних. — в ответ на недоверчивый взгляд хозяйки, Эсмахан закатила глаза: — Это займет не больше десяти минут. Гюльбахар как-то робко кивнула. Женщина подошла к столу, сложила всю рыбку в большую тарелку, взяла нож и вышла с дома. "Наконец-то", — облегченно подумала Эсмахан и повернулась к Махидевран, которая уже не выглядела такой уверенной. — Чего ты хочешь? — даже в такой ситуации голос Махидевран оставался властным и строгим. — Я не планирую убивать тебя, Махидевран. Пока что. Но ты сможешь вернутся в Топ Капы, только если пообещаешь сделать все, что я скажу. — Эсмахан наклонилась ближе к Махидевран. Султанша все так же ухмылялась, но скорее пыталась таким образом не запугать, а оценить состояние Валиде Султан. Все таки провалить все, что она задумала из-за каких-то мелочей она не могла позволить. — А если я не соглашусь? Я живу дольше, чем ты, Эсмахан. Я не собираюсь быть пешкой в чьих-то играх. — после этих слов Махидевран поморщилась. Ей явно было тяжело говорить. И, если честно, то Госпожа и вовсе была зла на саму себя. Ведь сейчас она слаба. Ужасно слаба. Махидевран даже не может сама о себе позаботится. Именно в такие моменты и понимаешь, что титул и богатства — ничто. Ведь Махидевран — Валиде Султан, управляющая гаремом, мать Падишаха, Хасеки покойного Султана Сулеймана. А Эсмахан просто дочь Шах Султан, которая находится в столице благодаря доброте Султана Мустафы. Но она в отличии от Махидевран не прикована к кровати и даже смеет угрожать Валиде Султан. — Всего одна капля яда и ты попрощаешься с жизнью. Тебя просто поместят в мешок и выбросят в Босфор. И больше никто и никогда не вспомнит о Валиде Султана Мустафы. А твое имя затеряется в истории. — Эсмахан произнесла это немного тише, лукаво улыбаясь. Мало того девушка вытащила с рукава платья небольшой пузырек и приподняла его так, чтобы Махидевран смогла увидеть. Валиде сжала губы в тонкую линию. Этого Эсмахан и нужно было. Навести страх. Добиться согласия Махидевран. — Ты чудовище. — внезапно процедила сквозь зубы Махидевран, сжимая внутри в тугой комок слезы, которые появлялись от безисходности момента и жалкости Султанши в этот момент, которую она буквально чувствовала. — Нет. Это ваша дочь — чудовище. Если бы она отдала мне Дамира Пашу сразу, ничего бы не было. Может я бы даже отдала вас ей без каких-либо условий. Она сама усугубила ситуацию. — голос Эсмахан внезапно стал жестким. Девушка резко спрятала пузырек с ядом. И делала она это так рассеянно, что Махидевран даже ухмыльнулась. Да, Валиде явно нашла слабое место Эсмахан. — Но Разие уехала с Топ Капы еще при жизни покойного Султана Сулеймана. Она не посмела бы вернутся. — спрятав ухмылку, произнесла Махидевран. Она тоже была слегка растерянна, ведь не знала того, что по-настоящему происходило в Стамбуле. — Она посмела. Вернее, после вашего похищения, Мустафа позвал ее в столицу. Видимо он был в полном отчаяньи. — Эсмахан уже пыталась скрывать свои эмоции, поэтому говорила весьма холодно и безразлично. — Но что ты хочешь от меня? — уже в полной растерянности произнесла Махидевран и внезапно зашлась приступом кашля. Эсмахан скривилась. Когда Султанша вновь откинулась на подушки и облегченно прикрыла глаза, Эсмахан заговорила своим ехидным голоском: — Ты должна будешь выслать Разие подальше вместе с ее мужем. Сразу после свадьбы. На лице Махидевран отразилось непонимание. Она широко распахнула глаза и еле слышно произнесла: — Что ты говоришь? — Разие разведется с Дамиром. Уж об этом я позабочусь. Сразу после их развода ты вернешься в Топ Капы. Ты выдашь силой Разие замуж за какого-либо старика. Мне абсолютно все равно за какого. А затем вышлешь их. — со злом в голосе произнесла Эсмахан, настойчиво смотря прямо в глаза Махидевран. — То есть, я должна пойти против собственной дочери? — совершенно спокойным голосом произнесла Махидевран, пытаясь сдержать наплыв ярости. — Да. Ты ведь уже делала это раньше. — довольная ухмылка расплылась на лице Эсмахан. Двери дома внезапно открылись. На пороге появилась Гюльбахар Хатун с миской почищенной рыбы. Султанша обернулась и вздохнула. — Даю тебе на раздумия день. — бросила через плече Эсмахан и резко встала со стула. На лице Султанши была довольная ухмылка. Она добилась того, чего хотела. У Махидевран просто нету другого выхода. Бросив взгляд на Гюльбахар, Эсмахан кивнула и передала ей мешочек с золотом, после чего покинула домик. Во дворе Госпожа натолкнулась на Карима, мужа Гюльбахар. Он нес в одной руке сети, а в другой рыбу, сложенную в аккуратный мешочек. Увидев Эсмахан, Карим нахмурился, но, как и полагается, поклонился. Султанша не стала ничего говорить, а лишь гордо вздернула подбородок и направилась к карете. Топ Капы. Покои Арзу Султан Арзу откинулась на мягкие подушки, напряженно взглянув на лекаршу. Та поспешно вытерла руки и что-то поставила на прикроватный столик. — Госпожа, очень жаль, но у вас угроза выкидыша. Шанс сохранить ребенка есть, но вам лучше оставаться в постели, меньше нервничать и хорошо питаться. — произнесла лекарша, что-то выписывая на лист бумаги. — Это лекарство пейте дважды в день. Оно поможет вам спать всю ночь, ведь здоровый сон это тоже очень важно. — произнесла лекарша, указав на пузырек на прикроватной тумбочке, — А здесь я написала рекомендации. Соблюдайте их, и все будет хорошо. Лекарша передала лист Арзу и начала складывать свои вещи. Султанша быстро пробежалась по нему глазами и передала лист служанке. Проследив за всеми движениями лекарши, Арзу села поудобнее. — Но ведь с ребенком все будет хорошо, да? Он ведь выживет? Он будет здоров? — начала задавать вопросы Султанша, больше беспокоясь за малыша, нежели за себя. Но лекарша жестом руки и доброй улыбкой успокоила ее. — Все будет хорошо, Госпожа, если вы будете придерживаться моих рекомендаций. А пока что отдыхайте и поменьше нервничайте. — произнесла лекарша заботливым голосом. Женщина подошла к служанкам, дала им пару приказов и покинула покои. Арзу задумчиво посмотрела на прикроватную тумбочку. Мысленно Султанша благодарила Всевышнего, что все закончилось более-менее хорошо. Внезапно Арзу услышала робкие шаги. Обернувшись к двери, Султанша заметила рыжеволосую девушку, которая спасла ее. На лице Арзу появилась улыбка. — Проходи, Хатун. Садись. Расскажи мне немного о себе. — Арзу указала на место на краю кровати. Все таки эта Хатун спасла жизнь не только ей, но и ее нерожденному малышу. А Арзу не любит оставаться в долгу. Рыжеволосая улыбнулась и поспешно присела на край кровати. — Мое имя Софи, Госпожа. Я приехала с далекой Венгрии. Моя семья не была уж очень богатой, но я и мои сестры никогда не жаловались. История моей жизни, как и у всех наложниц вполне банальна, поэтому более важно то, что теперь я здесь. — рыжеволосая пожала плечами и лучезарно улыбнулась. Казалось, что эта улыбка была похожа на солнечный весенний день. Арзу очень понравилось это. Девушка слегка наклонила голову на бок, из-за чего ее черные волосы упали на плечи. — А что с твоими сестрами? Они тоже в Топ Капы? — почему-то история Софи показалась Арзу вполне знакомой. Она ведь тоже прибыла в Топ Капы не по своей воли. Да и не была единственным ребенком родителей. И хоть прибыла она во дворец вместе с Севжи, но толку от этого было мало. Вскоре их разлучила их общая любовь к Мустафе. — Мередит, моя старшая сестра, вышла замуж. У них с Гарольдом даже появился сын. Двое младших сестер — Элизабет и Камилла жили вместе с родителями. Они близняшки. Но характерами такие разные. Правда, я не знаю того, что с ними случилось. Во время нападения мама сказала нам бежать. И я посадила их на повозку, на которой спасались люди с города. Но сама не успела залезть. Поэтому они смогли уехать, а я нет. — Софи пожала плечами. Ее голос звучал вполне хладнокровно, хотя голубые глаза говорили о том, что девушке очень больно об этом говорить. — А как ты оказалась в моих покоях? — внезапно опомнилась и задала вопрос Арзу. — Алиме Калфа отправила меня убраться в ваших покоях. Когда я зашла, то увидела Румеису, которая как раз замахнулась на вас кинжалом. Я схватила первое, что попалось под руку и ударила ее по голове. — Софи как-то поежилась. Видимо, она тоже не слишком хочет вспоминать эту ситуацию. — Теперь ты — моя служанка. — внезапно произнесла Арзу, гордо взглянув на Софи. Сначала девушка не поняла, о чем говорит Госпожа. Но затем на ее лице появилась широкая улыбка. Рыжеволосая крепко обняла Арзу, повторяя слово "Спасибо". Затем, опомнившись, Софи отстранилась и виновато склонила голову. — Извините. — произнесла девушка, смотря на Арзу с некой опаской. Но Арзу лишь улыбнулась ей. — Иди. Тебе выделят место в покоях моих служанок, дадут новые платья, украшения. Осваивайся. — благосклонно произнесла Арзу, легонько улыбнувшись. Софи резко подскочила с софы, поклонилась и вприпрыжку покинула покои. "Как ребенок", — промелькнуло в голове Арзу. Почему-то Софи напомнила девушке ее сестру — Севжи. Но тем не менее Арзу нужны были верные люди. Да и она хотела как-то отблагодарить Софи. Возможно новой должности, украшений и платьев будет мало, но это самое малое, что Арзу могла для нее сделать. Старый Дворец. Довольно долго Назлы-Шах не покидала своих покоев. Это как-то обеспокоило Бору. Он ходил туда-сюда по дворцу, расспрашивал служанок, Калф, но те тоже ничего не знали. Только сегодняшнее утро все изменило. Бора заметил, что Шах вышла в сад. Правда, на этот раз без, предположительно, дочери. Ага не стал терять ни минуты. Идя слегка поодаль, Бора прятался за деревьями, старым фонтаном, пытаясь всячески не попадаться на глаза Султанше. Но тем не менее ему нужно было подойти поближе, ведь Назлы разговаривала со служанкой, а это могло стать для его "миссии" очень важным. Но занятый мыслями о разговоре, он не заметил, что пробрался слишком близко. — Но, Госпожа, разве мы можем? Как на это отреагирует Повелитель? Он ведь может... — осторожно начала служанка, испуганно смотря на Назлы-Шах, но та лишь недовольно махнула рукой. — Мустафа должен смириться с этим. Сама подумай, что может случится! — довольно упрямо произнесла Султанша. — Да, вы правы. Иначе мы сможем потерять вашу... — но договорить "дочь" служанка не успела. Назлы резко выставила вперед руку и обернулась. — Бора Паша, вам не надоело прятаться? Хотите присоедениться к нашему разговору? — с каким-то весельем в голосе произнесла Назлы-Шах. Бора удивленно округлил глаза. Его раскрыли? Поправив кафтан, Бора вышел из-за дерева и, улыбнувшись, поклонился. — Госпожа, приношу извинения, но ничего не могу с собой поделать. — произнес Бора. Конечно же он припас на такой случай план. Но Бора не ожидал, что этот "случай" настанет так скоро. Вообще парень привык всегда продумывать любые варианты поворота событий. Все таки наша судьба непредсказуема. Мы не знаем, что произойдет в следующий момент и стоит ли верить в то, что наши планы идеальны.Ведь любая ситуация может пойти совсем не по тому сценарию, который мы, казалось бы, продумали в голове до мельчайших деталей. Назлы показалась заинтересованной. Девушка подала знак служанке, и та с поклоном удалилась. Сама же Шах подошла ближе к Боре, с интересом рассматривая его. — А вы умеете заинтриговать. И почему же вы не можете ничего с собой поделать? — сладким, даже приторным, голосом произнесла Назлы, сложив руки в замочек. — Вы насколько прекрасны Госпожа, что затмите даже греческую богиню красоты и любви — Афродиту. — произнес Бора с притворным восхищением. — Неужели? Вы мне льстите. — игриво произнесла Назлы, начиная идти далее по тропинке. Бора пошел вслед за ней, пытаясь не пропустить отличный шанс узнать что-то новое. — Нет, что вы. Я всегда говорю истинную правду. — произнес Бора, внимательно наблюдая за Назлы-Шах. Все таки Ага много наблюдал за людьми. И по их мимике, жестах, улыбке, взгляду можно было сказать многое. Но на лице Назлы Бора почему-то не мог ничего прочитать. — А вы что увлекались греческой мифологией, рас уж можете так смело сравнивать меня с Афродитой? — произнесла Назлы-Шах, смотря куда-то вперед. — Да. Моя родина — Греция, Госпожа. Просто моя мать турчанка, поэтому после смерти отца мы приехали в Османскую Империю, где моя мать решила за меня вопрос моей веры. Но уверяю вас, что перед вашим священным ликом любая богиня меркнет. — как можно более льстиво говорил Бора. — Как интересно. — задумчиво произнесла Назлы, останавливаясь и поворачиваясь к Боре и смотря на него с интересом. Ага решил, что ответы уже в его кармане и только он хотел что-то спросить, как к ним быстро подбежала служанка. — Госпожа, Амире стало хуже. — быстро пролепетала она. На лице Назлы отразился страх. Подобрав подолы платья, Госпожа быстро взглянула на Бору. — Надеюсь, нам удастся поговорить позже. — бросила Султанша через плече и направилась быстрым шагом ко дворцу. Бора проследил за Султаншей и ухмыльнулся. Что же... Многое было еще непонятно. Но, кажется, самое время писать письмо Севжи Султан. Топ Капы. Золотой Путь Факелы на стенах ярко освещали Золотой Путь. Пламя ярко танцевало, создавая на стенах причудливые тени. За поворотом послышалось шуршание. Алиме Калфа шла по коридору, грозно стуча каблуками по мрамору. Рядом с ней шла хрупкая черноволосая девушка. Ее фигура была облачена в белоснежное платье с воздушными рукавами и бисером, вышитым по контуру юбки и декольте. Темные волосы сложены сзади и закреплены десятками жемчужных шпилек и небольшой диадемой. Это была девушка с Норвегии. Именно та, которая понравилась Разие Султан. Ее имя было Мэрит. И сейчас она шла на Халвет к Султану по приказу Разие Султан, которая стала ее покровительницей. Мало того, Госпожа обещала ей райскую жизнь только за то, что она просто привлечет внимание Султана и станет для него любимой женщиной. Конечно Мэрит была весьма упряма и своенравна. Из-за своей гордости она отказала многим женихам, которые пытались привлечь ее внимание там, в Норвегии. Но сейчас девушка не видела другого выхода для себя. Кроме того, в Норвегии она была всего-лишь дочерью вельможи. Она бы вышла замуж, и все бы забыли ее. А здесь у нее есть шанс вписать себя в историю, как жену Султана Мустафы. Именно поэтому Мэрит была полна гордости и практически не слушала наставления Алиме Хатун. Двое других ее "подруг по несчастью", которые так же попали в Топ Капы с Норвегии и которых Мэрит знала еще с детства, стали служанками. Они шли сейчас вслед за Мэрит и Алиме, опустив головы. Им явно повезло меньше. Дойдя к двери покоев Падишаха, Алиме резко остановилась и начала поправлять платье Мэрит. Затем Калфа оценивающе посмотрела на нее и резко перевела взгляд на аг. — Доложите Падишаху, что Разие Султан прислала ему наложницу. — совершенно спокойно произнесла женщина. Один из аг поклонился и скрылся за дверью. Долго ожидать не нужно было. Правда, для самой Мэрит это мгновение показалось вечностью. Ее сердце бешено стучало в груди, грозясь вырваться из нее, в мысли беспорядочно разбегались. Когда ага вышел с покоев, Мэрит не выдержала. — Ну что? — нетерпеливо задала вопрос она. Алиме Калфа недовольно дернула девушку за руку. Мэрит возмущенно поморщила носик, но ничего не сказала в ответ. — Повелитель не желает никого видеть. Он приказал вам возвращаться в гарем. — совершенно спокойно произнес ага. Он встал у двери и опустил голову рядом с другим стражником. — Но меня направила Разие Султан. — непонимающе произнесла Мэрит, смотря то на агу, то на Алиме Калфу. Женщина лишь недовольно покачала головой. Все таки Калфа уже предвкушала скандал, который предстоит со стороны разгневанной Разие Султан. — Госпожа тоже не всемогуща. Не стой столбом. Пойдем. — Алиме ответила довольно кратко. Все таки Султан не захотел видеть девушки и вряд ли изменит свое решение, а стоять здесь просто так было ни к чему, да и Алиме боялась, чтобы Мэрит не натворила то, за что Калфе придется отвечать. А лишние неприятности ей не нужны. Взяв девушку за предплечье, Алиме потянула ее назад. Темноволосая недовольно посмотрела на двери, а затем перевела взгляд на двух служанок, которые в ответ лишь ухмыльнулись. Топ Капы. Темница Румеиса сидела на небольшом участке света, который падал с окна. Хорошо, что луна была полной, а небо не было затянуто тучами, иначе девушка просто сошла бы с ума. Придя в сознание, Румеиса почувствовала жуткую боль в голове, ведь никто даже не побеспокоился о помощи для фаворитки. Хотя девушка даже не ожидала этого. Да и все равно она рано или поздно сбежит. В этом Румеиса уверяла себя, сидя здесь уже несколько часов и отказываясь от любой еды. Внезапно за дверью послышались шаги. К ее камере подошел стражник. Он отодвинул задвижку, которая закрывала решетку на дверях и отошел в сторону. Свет факелов полился в темницу. Румеиса поморщилась, уже привыкнув к темноте, царившей в темнице. У камеры кто-то появился. Немного привыкнув к яркому свету, Румеиса разглядела Султана. — Мустафа! — радостно произнесла она и поднялась на ноги слишком резко. Девушка почувствовала боль в районе низа живота и резко согнулась, ухватившись за решетку. Все таки она не полностью восстановилась после родов. Стоило дольше побыть в лазарете. Немного справившись с болью, Румеиса выпрямилась и сделала шаг назад от решетки, оставаясь немного в тени. Все таки девушке не хотелось, чтобы Мустафа видел ее в таком растрепанном виде. — Мустафа, ты же понимаешь, что я не виновна. Я защищала наших сыновей. Ты же знаешь, что они сделали с одним из наших мальчиков. А что с другим? Он жив, но врачи ничего не обещают. Мало того, они врут мне. Говорят, что с ним все будет хорошо. А если не будет? — Румеиса говорила паническим голосом. Мысли о сыновьях все время посещали ее. Она должна была их защитить. Она должна! — Ты утратила свою возможность быть рядом с ними. — сухо произнес Мустафа. — Нет. Они мои сыновья, Мустафа. Одного я уже не верну. Но я отомщу за него. Обязательно отомщу. А наш второй сынок. Он ведь жив. Я ему нужна, Мустафа. Он не сможет выжить без мамы, понимаешь? Я должна его покормить, уложить спать. — голос Румеисы стал каким-то безумным. Мустафе даже показалось, что она вовсе сошла с ума. — Принеси его мне, Мустафа. Или выпусти меня. Я должна быть рядом с ним. — Ты посягнула на жизнь Арзу и моего еще не рожденного ребенка. Поэтому ты не выйдешь и ребенка я тебе не отдам. — вновь раздался сухой голос Мустафы. Неужели это Румеиса? Его Румеиса? Та нежная девушка, которая подарила ему первенца. Которая так бережно к нему относилась. Та девушка, которую он успокаивал после смерти их малыша. Которая стала его лекарством после смерти Эфсун Хатун! Которая вдохнула в него новую жизнь, приехав в Топ Капы. Которая подарила ему так много счастья. А сейчас она была безумна. Она не понимала, что творит. Все это смерть ребенка. Вторая смерть ребенка, которую Румеиса должна пережить. Мустафа понимал, что это слишком жестоко, что это очень сложно. Но никто не имеет права посягать на жизнь близких для него людей. Мустафа подошел ближе к решетке, пытаясь разглядеть свою фаворитку, но она была в тени, будто пытаясь спрятаться от всего мира. — Ты еще не знаешь, как она ужасна. Арзу убила одного из наших сыновей. Это был яд, Мустафа. — довольно уверенно говорила Румеиса с некой растерянностью в голосе. Неужели он не верит? Но Мустафа в ответ лишь покачал головой. — Ты не в себе. — с какой-то жесткостью в голосе произнес он и отошел от решетки, а затем и вовсе направился прочь из темницы. Румеиса зажмурила глаза. С ее глаз потекли слезы. Но ведь это правда! Резка злость отразилась на лице девушки. Она подскочила к решетке, схватилась за прутья и закричала, что было сил: — Будь ты проклят, Мустафа! Ты и весь твой род! Ты еще утонешь в крови. И твои сыновья. А причиной крови будет Арзу с Севжи. Они погубят тебя! Они погубят Империю! А я буду жить. Я буду жить в своем сыне, слышишь?! Румеиса начала бить руками о решетку, из-за чего та начала содрогаться, но довольно прочно стояла, не позволяя фаворитке оказаться на свободе. Мустафа остановился на полпути к двери. Казалось, что он погрузился в транс. Он слышал каждое слово. Буквы в его голове отражались эхом, заседая прочно в сознании. Но Султан взял себя в руки. Он резко выпрямился и сложил руки за спиной. — Тебя казнят на рассвете. — довольно громко произнес Мустафа, дабы Румеиса услышала. После этих слов он покинул темницу. А Румеиса продолжила бить руками о решетку и выкрикивать проклятья. . *** Почему-то ноги сами несли Мустафу в лазарет. Именно туда, где был его сын. Султан часто к нему приходил. Но улучшений так и не происходило. Мальчик был очень слаб, и врачи не могли дать никаких гарантий. Подойдя к двери, Мустафа остановился. Ему всегда нужно было пару минут на то, чтобы собраться с силами. Все таки смотреть на страдания собственного ребенка — это худшее наказание для родителей. Вздохнув, Мустафа постучал и вошел. Как всегда вокруг юного Шехзаде крутились лекари, пробуя какие-то настойки и лекарства. Но делали они это с такими грустными лицами, будто надежды уже не было. Хотя... Была ли она вообще? — Повелитель. — послышался голос за спиной. Мустафа повернулся и увидел лекаршу. — Что с моим сыном? Улучшения есть? — Мустафа был весьма напряжен. И не только из-за состояния сына. В голове Султана крутился голос Румеисы и ее проклятья, которыми она щедро осыпала Султана. — Пока что с Шехзаде все более-менее хорошо. Нам удалось немного стабилизировать его состояние, но кто знает, что будет дальше. — лекарша говорила напряженно. Она недоверчиво посмотрела на своих коллег, которые, кажется, были полностью увлечены своим дело. Убедившись, что никто не смотрит, лекарша взяла Мустафу за предплечье и отвела ближе к стене. Неуверенно смотря по сторонам, женщина заговорила вновь: — Повелитель, ваша фаворитка не могла накануне родов принять яд? Все считали это предположение старой женщины абсолютным безумием. Мустафа резко напрягся и отрицательно покачал головой. — Нет. Исключено. — произнес он так же напряженно, но тем не менее он вспомнил слова Румеисы: "Это был яд". Но Мустафа отрицал эти мысли. Такого быть не может. Лекарша задумчиво опустила взгляд и покачала головой. — Извините за беспокойство. — после этих слов она поклонилась и отправилась к остальным врачам. Мустафа еще несколько секунд понаблюдал за лекарями, находясь наедине со своими мыслями, а затем покинул лазарет, все еще осмысливая ситуацию. Топ Капы. Покои Разие Султан — Это быть не может, Алиме! — упрямо произнесла Разие, расхаживая по покоям взад-вперед в своем новеньком зеленом платье, вышитом изумрудами и кружевами. — Повелитель был, видимо, не в настроении. Я не могла ничего поделать. — спокойно ответила Калфа, раздраженно наблюдая за Госпожей. — Нужно было все таки отправить Мэрит. Она бы подняла настроение Падишаху. — недовольно пробормотала Разие. Затем девушка резко остановилась и глубоко вдохнула, пытаясь успокоится. Заправив за ухо прядь темных волос, Султанша повернулась на каблуках к Калфе. — Скажи Севжи, что я приглашаю ее на ужин. Пусть приходит прямо сейчас. Заодно прикажи пусть на кухне приготовят лучшие блюда. — уже более спокойно произнесла Разие. А Калфа видимо только и ждала подобного момента, чтобы покинуть покои рассерженной Госпожи. Не медля ни секунды, Алиме покинула покои. Разие подошла к своему столику и взглянула на себя в зеркало. Султанша открыла одну из шкатулок и сменила серьги. Затем Госпожа начала выбирать корону. Все таки Разие привыкла всегда выглядеть просто потрясающе и иметь возможность только своим видом "показывать наложницам, где их место". Но внезапно послушался стук в двери. Девушка удивленно изогнула бровь. Неужели Севжи смогла так быстро прийти? Разие быстро надела одну из корон и встала из-за столика. Как раз в этот момент двери распахнулись и на пороге появилась Эсмахан. Ее отражение Разие увидела в зеркале. Обернувшись, Султанша не стала скрывать своего удивления. — Что ты здесь делаешь? — задала она вопрос требовательным голосом, после чего поднялась к софе и встала так, чтобы Эсмахан казалась немного ниже нее. Но сестра уловила этот жест. Самодовольно улыбаясь, Султанша поднялась и стала прямо напротив Разие, сложив руки в замочек. — Не волнуйся, я не заберу у тебя много времени. — произнесла Эсмахан, наклонив голову слегка на бок. Разие настороженно продолжала смотреть на нее. — Я знаю, где твоя мать, Разие. — Эсмахан ничего не стала скрывать. Она сразу же пошла в наступление. Разие удивленно округлила глаза, а затем отрицательно покачала головой и ухмыльнулась. — Нет. Ты лжешь. Никто не может ее найти. И ты вряд ли будешь тем, кто обнаружит, где она находится. — уверенно произнесла Разие, скрещивая руки на груди. — Если хочешь, я могу принести тебе подтверждение. Что тебе нужно? Прядь волос? Кольцо с ее пальца? — Эсмахан говорила уверенно. И Разие, почему-то, поверила ей. Все таки Султанша так же была дочерью Махидевран. И она чувствовала к ней любовь и привязанность. Как бы там Махидевран с нею не поступила, но кровные узы невозможно разорвать. — Где она? Что ты с ней сделала? — с угрозой в голосе начала задавать вопросы Разие. — Она жива. За ней хорошо ухаживают. Но совсем скоро она может попрощаться с жизнью. — голос Эсмахан звучал, будто звуки надвигающееся бури. Разие не могла поверить, что все это время Эсмахан знала, где Валиде Султан, и не говорила! Тем временем по коридорам Топ Капы к покоям Валиде Султан приближалась Севжи. Девушка не знала зачем ее позвала Разие. Все таки Султанша не приделяла особого внимание фавориткам своего брата и открыто их презирала. К чему это Разие теперь зовет ее на ужин? Почему-то Севжи чувствовала, что здесь явно есть какой-то подвох. Подойдя к двери покоев, Севжи уже хотела стучать, как вдруг услышала голоса. Ее рука остановилась на полпути. Двери были немного приоткрыты, поэтому Разие удалось разглядеть Эсмахан и Разие, которые стояли лицом к лицу и явно были настроены вражески. — Зачем ты это делаешь? — прозвучал голос Разие, который показался Севжи близким к истерическим ноткам. — Я мщу, Разие. Мщу за то, что ты отобрала у меня любовь. За то, что всегда презирала меня. Хотела моей смерти. Или по крайней мере ссылки. Я все помню, Разие. Каждое кривое слово, сказанное в мой адрес. Каждую твою самодовольную ухмылочку. — голос Эсмахан стал жестким. Севжи с трудом могла узнать за ним ту Султаншу, которую она знала. На лице Эсмахан появилась ухмылка. Это можно было буквально почувствовать по ее интонации: — Теперь я сотру эту ухмылку с твоего лица, Разие. — И ради этого ты подвергаешь опасности жизнь моей матери? Не слишком ли велика цена?! — на последней фразе голос Разие сорвался на крик. Но, кажется, Эсмахан это даже понравилось. — Я просто пользуюсь обстоятельствами, Разие. Я не совершала покушение на жизнь Махидевран Султан. Я просто нашла ее. Бледую, обезсиленную... — лукаво начала Эсмахан, а затем резко ее голос стал серьезным: — Тебе лишь стоит выполнить одно условие. Для тебя оно ничего не значит. — И что же это? Учти, столицу я не покину! — упрямо произнесла Разие. Внутри Севжи все похолодело. Неужели это все правда? Неужели Эсмахан шантажирует Разие жизнью ее матери? — Тебе не придется. Ты должна развестись с Дамиром Пашей. Вот и все. — Эсмахан опустила руки. Так как девушка стояла к двери спиной, Севжи смогла заметить то, как она нервно сжала складку платья. Видимо, Эсмахан не надеется на согласие. Или, по крайней мере сомневается. — Ты требуешь невозможное. Я не стану этого делать. — как можно более спокойно произнесла Разие. Хотя по ее глазам было понятно, что девушка готова задушить сестру прямо здесь и сейчас. — Если ты не выполнишь мое условие, то Махидевран умрет. Ее организм слишком слаб. Поэтому даже самый незначительный яд погубит ее. — Эсмахан пожала плечами и наклонила голову на бок. В этот момент Севжи не выдержала. Девушка распахнула двери покоев и вошла. Султанша сразу же надела маску улыбки. Нельзя показывать, что она что-либо слышала или видела. Дойдя до середины покоев, Севжи поклонилась. — Разие Султан, Эсмахан Султан. Надеюсь, я вас не прервала. — совершенно спокойно произнесла Севжи. На лице Разие отразилось облегчение, а в глазах Эсмахан промелькнул страх. Но Султанша довольно быстро собралась с мыслями. Она гордо вздернула подбородок, улыбнулась и повернулась к Разие: — Нет, что ты, Севжи. Я могу подождать ответ Разие до завтра. Эсмахан уже собиралась уходить, как вдруг двери покоев вновь распахнулись. Влетела служанка. Хатун напрочь забыла обо всех правилах, порядках и сразу затараторила: — Госпожа, беда! Румеиса Хатун сбежала с темницы. Севжи резко отсахнулась от девушки, будто та была жгучим пламенем. Эсмахан отреагировала на эту новость довольно спокойно. А Разие испуганно посмотрела на служанку. Страх резко сменился отрицанием и Разие грозно подошла к девушке, говоря при этом: — Что ты говоришь, Хатун? Ты своем уме? Как Румеиса могла сбежать? Но служанка отрицательно замотала головой и выставила руки вперед. — Госпожа, я говорю правду. Стражник принес еду. Она задушила его. После этого ее увидели уже на выходе с темницы. Она покинула дворец через тайный ход и будто исчезла. — паническим голосом произнесла девушка. В покоях повисла тишина. Султанши молча переглядывались, а служанка лишь пыталась перевести дыхание. — Усильте охрану в гареме. Ни одна муха не должна пролететь без моего ведома. И поставьте охрану к лазарету. Румеиса может вернуться за своим сыном. — собравшись с мыслями, отдала приказ Разие. Служанка поспешно покинула покои. Вслед за ней в коридор вылетела и Севжи. Сердце девушки бешено колотилось в груди. Ей уже было все равно на все, что происходит округ. Она бежала в покои. Туда, где ее ждал Осман и Халид. Разие понимала, что Румеиса просто сошла с ума. Она не смогла пережить смерть своего ребенка. Но Севжи чувствовала свою непосредственную вину. Ведь именно она подлила тот яд в еду девушки. Именно она спровоцировала преждевременные роды, а значит убила и одного из мальчиков. Зачем она послушала Арзу?! И теперь Севжи чувствовала, что Румеиса придет за ее детьми. Она захочет отобрать у нее Османа. А Севжи должна защитить сына. Всеми силами, что у нее были. Она не позволит Румеисе отобрать ее львенка!