National Geographic

Койю потянулся и открыл один глаз. Немного подумав, постарался открыть второй, хоть тот и наотрез отказывался открываться. В соседней комнате тихо работал телевизор, оповещая хозяина квартиры о присутствии любимого, который вот уже неделю дулся на Такашиму по непонятной для того причине. В первую ночь Таканори даже ушел спать на диван, но, промучившись полночи, передумал и вернулся в кровать, сильно пихнув локтем Койю, отчего у него на боку до сих пор красовался синяк. Сколько бы гитарист не выпытывал причину такого поведения, сколько бы ни извинялся, все бестолку. Не помогали ни уговоры, ни серенады (для них Койю пришлось звать на помощь Юу, потому что петь Такашима решительно не умел), ни подарки (часть из которых превратилась в метательные снаряды). Так как все попытки примирения потерпели поражение, Койю решил просто ждать, авось, перебесится, да и успокоится. В раздумьях гитарист встал с постели и прошел к выходу из комнаты. Увидев Таку, он прислонился к дверному косяку, любуясь: Таканори сидел на диване, скрестив ноги, на плечи был наброшен плед, в руках миска хлопьев. Койю очень нравилось наблюдать за вокалистом, когда тот выглядел по-домашнему: без боевого раскраса, без умопомрачительных костюмов, блесток и прочей мишуры. Такашима мог бы и дальше созерцать уплетающего хлопья Таку, но отвлекся на экран телевизора. В данный момент транслировался сюжет о половой жизни дельфинов. Дельфины беспорядочно сновали из стороны в сторону, все их передвижения казались лишенными смысла, пока неизвестный оператор не начал снимать ближе. «Самцы дельфинов могут за сеанс сменить двадцать самок.»- Бесстрастно прокомментировал диктор. Дальше он так же бесстрастно рассказал об устройстве дельфиньего пениса. Кадр сменился, теперь показывали китов. «У китов телескопообразный пенис. Он растягивается до необходимой длины.» - Продолжал вещать диктор. Такашима покраснел. Эта тема весьма смутила его, вдобавок, заныл пах, напоминая о недельном воздержании. Ну, Така! Ну, погоди еще! Таканори же и не думал смущаться, спокойно доедал хлопья. Присутствия Койю он пока еще не заметил, а может быть, просто игнорировал. Матсумото давно уже не злился, но упрямо продолжал делать обиженный вид. Еще бы! Не заметить новую стрижку! Это насколько надо быть невнимательным болваном, чтобы не заметить стрижку? Ну как так-то? А после ночевки на диване вокалист и вовсе не мог остановиться. На экране мелькнул следующий сюжет: около двадцати самцов акулы крутились вокруг самки, которая никак не могла выбраться из этого скопления. Весь вид рыбины выражал скорбь и ужас, что Таканори до сего момента считал невозможным. «Самка акулы способна в течение девяти месяцев после спаривания отсрочивать оплодотворение, удерживая сперму в организме, пока не заживут раны», - сообщил диктор. - Что за хрень ты смотришь?? – Спросил Койю. - Про спаривание морских животных. – Не поворачиваясь ответил Така. - А чем мы хуже морских животных? Когда мы в последний раз спаривались?? - Что?! - Что? Вокалист вытаращил глаза на любовника. Такашима меж тем решил, что наглость – второе счастье, к тому же, тема передачи здорово его раззадорила, вкупе с показной недоступностью вокалиста, поэтому он пересек комнату и сел рядом на диван. Таканори попробовал отстраниться, но Койю притянул его к себе, после непродолжительной борьбы конфисковал пиалу и поставил ее на пол. - Ты все еще дуешься? Таканори молча сопел, пытаясь выбраться из кольца рук гитариста, смешно надув губы. Такашима слегка встряхнул его и взял за подбородок: - Объясни мне, наконец, в чем дело! - Тебе плевать на меня! Я сделал новую стрижку, а ты на это не обратил никакого внимания!! – Выпалил Така. - ТЫ ДУЕШЬСЯ НА МЕНЯ ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО Я НЕ ПОХВАЛИЛ СТРИЖКУ, КОТОРУЮ ТЫ ПОСТОЯННО МЕНЯЕШЬ?? – Взвился гитарист. – ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ТЫ СУШИЛ МНЕ МОЗГ ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО Я ПРОСТО НЕ ПОВТОРИЛ ТЕБЕ ВОВРЕМЯ, КАКОЙ ТЫ КРАСИВЫЙ?? – Такашима уже расхаживал из угла в угол, размахивая руками от избытка чувств, нечаянно сбил ногой пиалушку и выругался. Вокалист покраснел, сжимая в руках плед: слишком уж заковыристо выразил эмоции любимый. - Ты меня достал. – Выдохнул Такашима и, подхватив возмущенно пискнувшего Таканори, потащил того в спальню, где кинул на кровать. - Прекрати! – Возмущенно пропыхтел Така, пытаясь высвободить руки, которые Койю оттягивал к спинке кровати, - Хватит! Остановись! Койю, это не смешно!.. Ко!.. – Дальнейший поток был прерван страстным поцелуем, скорее болезненным, чем приятным. Гитарист целовал властно, ощутимо кусая губы любовника, вокалисту ничего не оставалось, кроме как ответить на поцелуй, что еще больше подстегнуло Койю. Волна возбуждения прошла по их телам, будто электрический ток, вызвав легкую дрожь. Таканори продолжал извиваться, стараясь освободиться, но ничего не получалось. Такашима резко развернул его на живот, придавив своим весом к кровати, одной рукой сжимая запястья любовника, другой он сдвинул в сторону волосы Таки и стал покусывать кожу на плече, потом не шее. Укусы перемежались поцелуями, но Таканори упрямо противился, продолжая что-то возражать. Такашиме было все равно, сейчас он хотел только одного: слиться с любимым в единое целое. Ему стало совсем душно, не хватало воздуха, прерывистое дыхание обдавало кожу вокалиста жаром. Таканори чувствовал, как рука Койю скользнула вниз по спине, вызывая томную дрожь, однако тот продолжал сопротивляться, хотя это и было бесполезно. Стащив белье, гитарист грубо сжал ягодицу Таки, вызвав болезненный стон: вокалист неосознанно выгнулся навстречу. Член Такашимы пульсировал от прилившей крови, с него уже начинала капать тягучая смазка, оставляя блестящие следы на бедрах вокалиста. - КОЙЮ! Койю не слушал, его пальцы уже поглаживали колечко сжатых мышц. Стараясь не причинить боли, он принялся разрабатывать анальное отверстие. - КОЙЮ, ОСТАНОВИСЬ! Такашима приставил член и стал мелкими толчками продвигаться вглубь. Таканори шипел сквозь зубы и сминал простынь. Койю вошел на всю длину и замер на несколько секунд. Вокалисту оставалось только шипеть, больше он не мог ничего сделать. Гитарист удобнее оперся о кровать, отпустив запястья любимого и начал медленно двигаться, вырывая из груди Таки болезненные стоны. Член стал ходить немного легче, а стоны постепенно сменялись стонами наслаждения, Таканори постепенно начинал двигаться навстречу партнеру, отзываясь на каждый поцелуй судорожным вздохом. Вокалист уже начал хрипеть, когда Койю внезапно вышел из него. Властность гитариста сменилась нежностью. Таканори перевернулся на спину, обхватил ногами любимого и требовательно потянул на себя. Губы любовников снова слились в поцелуе. Така обхватил член партнера и направил его в себя. Койю не заставил себя ждать, снова входя в вокалиста, почти до упора. Матсумото положил гитаристу руку на затылок, взъерошив волосы. Губы Койю прижимались к шее вокалиста, опаляя ее и даря наслаждение. Дыхание их слилось в унисон, гитарист постепенно наращивал темп, Таканори обхватил рукой собственный член, усиливая ощущения. Он уже мог только хрипеть, когда горячая струя спермы разлилась по животу, немного ее попало на кожу Такашимы. Койю стиснул зубы и, утробно зарычав, сделал два резких толчка, загоняя орган до упора в раскаленное нутро любовника, после чего затих, тяжело дыша. Оргазм был настолько мощным, что у обоих шумело в ушах. Гитарист упал на кровать рядом, сжимая ладонь Таки. Переведя дыхание, он усмехнулся и прохрипел: - А стрижка тебе очень идет. Таканори закатил глаза, подвинулся ближе, укладывая растрепанную голову на плечо Такашимы и выдохнул: - Я рад, что тебе понравилось.