Успеть схватить.

У Катюши действительно были проблемы. Подъехав на машине к её дому, Игорь был неприятно поражен серым цветом кожи и измученным выражением лица. Даже не имея никаких познаний в медицине, сообразил, что боль в животе не имеет ничего общего с обычным отравлением, и девушку надо срочно доставить в больницу. Примитивные "холод, голод и покой" тут уже не помогут. Решительно отодвинув в сторону женщину, ведущую под руку Катерину, Игорь подхватил девушку на руки и быстро донес до машины. На ходу интересуясь у матери, когда начались боли и не забыли ли взять документы. Медлить было нельзя, ближайшая больница была в Геническе, а до него ещё доехать надо. Как он и предполагал, врачи поставили диагноз "аппендицит" и, к счастью, без лишних проволочек забрали её готовить к операции. Катина мама пошла с медиками, строго-настрого наказав Серому возвращаться домой, а вечером подвезти то, что потребуется для ухода. Обратно возвращались в тишине. Серый, помалкивая, озабоченно смотрел в окно, явно находясь где-то далеко. А Игорь оторопел от вдруг мелькнувшей мысли: "Соперница устранена". Мысль промелькнула, кольнув где-то под ребрами и растворилась, оставив после себя терпко-сладкое послевкусие и легкий налёт вины. Оставив машину во дворе, каждый пошел по своим делам. Серый к Михалычу, а Игорь — на море. Искупавшись, он присоединился к играющим в волейбол на пляже. С трудом понимая, о чем парни перешучиваются на украинском, он с удовольствием покидал мяч, пока не заметил, что один из игроков явно проявляет к нему интерес. Не став разбираться, показалось или брюнет и впрямь с ним флиртует, Игорь невольно стал озираться, ища глазами Серого. Не найдя, бросил волейбол и отправился в воду. Отплыв подальше от берега, Игорь расслабленно покачивался на волнах, когда каким-то шестым чувством понял, что он уже не один. Со стороны берега к нему подплывал тот самый брюнет. Разговор получился коротким. Парень, спокойно улыбаясь, признался, что заприметил Игоря еще в "Тарасе" и позвал его на вечеринку к своим друзьям. Лукавые искорки в глазах не давали усомниться в истинном смысле слов. Брюнет был хорошо сложен, украинский акцент делал его речь мягче и даже приятнее для слуха. Игорь улыбнулся ему в ответ и... отказал. Сам не успев сообразить, почему. Просто там, на берегу, был тот, кого желал видеть рядом, и размениваться не хотелось. Разочарованный брюнет лишь успел крикнуть вдогонку уплывающему Игорю, чтоб приходил, если передумает. Уже шагая по дороге к дому, усмехнулся про себя: "Так и крылышки скоро пробиваться начнут. Отказаться от ни к чему не обязывающего курортного секса... Что за чёрт!" Дома позвонил родителям, успокоив их парой слов о себе и наказав никому не давать свой украинский номер. Приготовил покушать и стал ждать Серого. Хохленок заявился грустный, держа наперевес сумку с вещами для Катерины. Пока ели, Игорь зачем-то сказал Серому, что приглашен на вечеринку. Тот уткнулся глазами в тарелку и пожал плечом: - Сходи, ты ж отдыхать приехал. - Пошли со мной. - Не, мне ещё вещи Катюше отвозить. Пока туда-сюда на велике смотаюсь, сил не останется даже на рыбалку. - Ты что, на рыбалку сегодня собирался? - заинтересовался Игорь. - Сегодня? - Серый недоуменно на него глянул. - Ну да. Я же каждую ночь на рыбалку хожу. А улов Михалыч вялит и коптит. Игорь ошарашенно развел руками: - Я думал, ты у Катерины своей ночи коротаешь. - Катя - подруга, почти как сестра мне. Мы с детства вместе, - Серый серьезно посмотрел. - Только подруга, но ближе её у меня друзей нет. - Знаешь, не хочу я ни на какие вечерухи. Раз ты не идешь на эту свою рыбалку, может, посидим, выпьем вместе? - Игорь почувствовал за спиной крылья. Просто подруга... Подруга! Просто! - Черт возьми, хватит рассиживаться, поехали уже! К черту велик, пока я стекл как трезвышко! Нас ждут великие дела! Серый сидел, открыв рот и распахнув в шоке глаза. * * * "Операция прошла успешно, Катя отдыхает. Спасибо вам, ребят", - этого оказалось достаточно, чтобы усталость Серого как рукой сняло, и на лице снова засияла знакомая улыбка. На обратном пути он неожиданно предложил показать Игорю Сиваш* и заодно искупаться. А дальше Игоря закружило лето: пустынный берег, яркий закат, брызги, смех и ощущение легкой эйфории, наполнившей всё существо каким-то радостным предвкушением. Игорь с Серым лежали на берегу и рассматривали проплывающие над ними, розовые в лучах заката, облака. - Сейчас курнуть бы. - Ты же не куришь, - удивился Серый. - Я не про сигареты. - А-а, тебе травки, что ль, дать? Очередь Игоря удивляться: - Есть? У тебя? А заливал про то, какой непорочно-некурящий. - Ну, - Серый хитро блеснул глазами, - я тебе не курить дам. Сегодня я, пожалуй, и сам не прочь. Он вскочил, с тела посыпался подсыхающий песок. - Ну, Игорь! Бегом ракушки смывать и поехали, пока не стемнело. Ну, не тормози, что ли! А Игорь завис и отмер лишь когда упругая аккуратная задница Серого исчезла с его обзора, скрывшись в воде. Он с шумом втянул в себя воздух и крепко зажмурил глаза. "Что я делаю? Что я творю?" И вдруг почувствовал разгоряченной кожей лица и груди залп прохладных колючих брызг. Открыл глаза. Улыбающийся Серый, стоя по колено в воде, замахнулся рукой и пустил в него новую порцию воды. - Если собираешься составить мне компанию, то отомри и двигай сюда. Приехав домой, Серый потянул Игоря в сторону от хаты. - Не передумал, может, просто вино? - Серый, винцо и так не помешает. Парень ухмыльнулся и подошел к лестнице на сеновал. Ловко вскочив на самодельную лесенку из спаянных между собой массивных металлических пластин, шустро стал подниматься вверх. Справившись с засовом на дверце, заскочил внутрь, Игорь следом. Сеновал окутал запахом сухой травы и защекотал ноздри. Помещение было довольно большое, но почти наполовину заполненное. Игорь скинул сланцы и прошел по усыпанному сеном и соломой полу, ступни приятно щекотало. Тем временем Серый подошел к стене и из-за косо спускающейся балки достал маленький сверток. - Заначка? На двоих-то хватит? - Угу, - Серый показал на отверстие выхода. - Вниз спустимся, или ты тут хочешь остаться? - Считаешь, курить на сеновале хорошая идея? - Игорь приподнял вверх брови. - Да что ты все заладил - курить, курить? Мы и не будем курить. Нет, захочешь пыхнуть, я знаю, где достать, но у меня вариант получше будет. - А я с твоего "варианта" смогу потом с лестницы спуститься? - Сможешь, расслабляет медленно и больше чем через час. Покопавшись, Серый протянул ему руку: - Держи. - И что это? - Печенье. Просто овсяная печенька, - Серый прищурился. - Сам делал. И он так убедительно изобразил Михалыча, что Игорь не удержался от смеха. - Вы с дядькой, я смотрю, те ещё... рукодельники. - А то! На, хавай и пошли вниз. Игорь надкусил кусочек, затем ещё. На вкус, и впрямь, было как овсяное печенье, которое он, впрочем, никогда не любил. Проглотив, он вопросительно глянул на Серого. - И? Запить-то мне твоё "угощение" можно? - Можно, всё можно, - Серый дожевывая свою порцию, засунул остаток обратно и направился к выходу. - Пошли, ближе к земле, оно как-то надежнее. Во дворе маленький хозяин кивнул Игорю на лавку. - Я вчера вспомнил, что у меня тут припасено. Вернулся из дома с какими-то верёвками в руках. - Держи, - протянул верёвки и палку, и Игорь понял, что это гамак. Самый обыкновенный, с двумя палками и веревочным плетением посередине. Подвесив гамак и кинув на него покрывало, Серый велел Игорю располагаться, а сам пошел за вином. Не торкало долго, и Игорь, покручивая пустую пластиковую бутылку из-под вина, спросил: - Серый, а может гашика намутим? Фольга есть? - Расслабься, - улыбнулся тот. - Что-то не берет меня твоя чудо-выпечка. Впрочем, ему уже и не нужен был никакой допинг, хорошо было и так. Вино, расслабон, Серый рядом. Даже разговоров не хотелось. Они изредка лениво перекидывались фразами, прихлебывая вино. Вместе с солнцем ушла жара, и тело в вечерней прохладе погрузилось в приятную негу. Игорь уже не замечал этого, ему было не до собственных ощущений, когда рядом было более важное для него тело. Серый. Парнишка облокотился о стол и что-то говорил, но Игорь даже не пытался вслушиваться. Наверное, это было что-то важное, раз Серый при этом смотрел на него. Но слова пролетали мимо сознания. Его украинский говорок сейчас ощущался явственно, и Игорь погружался в него, как в музыку. Он оттолкнулся, и гамак стал неспешно покачиваться. Дрогнувшая от толчка трубы лоза зашуршала и окутала их перешептыванием листьев. Таким уже привычным, что Игорь воспринял их как хороших знакомых. Листья нежно шушукались между собой, как будто ласковые любовники, потирались, поглаживаясь друг о друга. Зеленые, резные, красивые любовники. У Игоря тоже был зелёный красивый, и они тоже когда-то любили шептаться и прижиматься. Но теперь это неважно, и шептаться ему больше не с кем. Игорь откинул все мысли, и голову наполнил шелест листьев. Он медленно плыл, наслаждаясь моментом, и вдруг шорох чуть отступил, и Игорь улыбнулся сам себе. Состояние, в котором он пребывал, было хорошо знакомо - сдоба явно начала действовать. Продолжая раскачиваться, он закрыл глаза. Ощущения были приятными, то, что и надо было. Хохлятские "печеньки" ничуть не хуже обычных "кексов". Сквозь волны накатывающего дурмана и собственного благодушия продирался чей-то негромкий голос. Игорь приоткрыл один глаз и посмотрел в сторону голоса. Там, в ночной темноте, кто-то был. Кто-то был рядом. Игорь не смог бы сказать далеко ли, близко. Просто был. Он стал разглядывать говорящего и расслабился - свой. Серый. Что ж он так далеко-то? Ничего же не разобрать из того, что он говорит. Игорь плыл. Гамак качался. То приближая его к Серому на расстояние вытянутой руки, то отдаляя на сотни метров. При приближающем движении гамака, он вытянул руку и хотел дотронуться до Серого. Почему-то не получилось. Вторая и третья попытки так же закончились ничем. При очередном покачивании Игорь попытался вспомнить, куда он руку-то тянет. Вспомнить не получилось, и рука вернулась в гамак. Сознание качалось подобно гамаку и настырным маятником то уносило Игоря, то возвращало обратно, подкидывая картинки из реальности. Раз - в свете лампы из веранды он увидел руку, протягивающую ему стакан вина; два - он понял, что что-то поёт; три - в руках обнаружился пустой стакан; четыре - он снова поёт. Промелькнувшее удивление от узнавания давно забытого в юности репертуара подкинуло полумысль о том, что он не помнит слов. Вторая полумысль подсказала, что это неважно, ведь он поёт не задумываясь, значит, всё нормально. Все эти приходы и мысли никак не влияли на пение и происходили будто параллельно работе голоса. Да, крыло неслабо. Тику это не понравится. Он нахмурится, сложит руки на груди и спросит что-нибудь вроде: "Ну и зачем это надо было? Своей собственной дури мало показалось?". Потом укоризненно покачает головой и уйдёт спать в гостиную. А Игорь будет мучиться от недотраха и одиночества в холодной постели. Последняя мысль как-то напрягала, и Игорь, прервав пение и постаравшись сконцентрироваться, стал озираться по сторонам. Рядом на лавке кто-то лежал, но точно не Тик. А кто? Серый. Точно, его маленький весёлый хохлёнок. Игоря накрыло чувством нежности и спокойствия. - Серый? - Мм... - Хорошая трава. - Ну-так. - Слушай, бери вино и иди ко мне. Гамак выдержит. Рядом с Игорем, медленно, чтоб не расплескать вино, присел Серый. Гамак прогнулся, и Серого прижало к Игорю. "Хорошая вещь - гамак". Тепло Серого под боком, вино, покачивание, губы, совсем рядом, так близко, что невозможно не поцеловать. И Игорь целует, сначала нежно, лишь дразня кончиком языка, и чувствует, как подался Серый навстречу, прижался и сам уже настойчиво изучает его губы. Поцелуи перерастают во что-то большее. Серый, его податливость, его пьяные глаза действуют не хуже травки. Игорь слетает с катушек - хватает его, сжимает, жамкает, целует. Сам не соображая, что делает и только чудом слышит голос: "Нет, нельзя". Тупит: "Почему?" "Увидит кто-нибудь". Игорь находит это достаточным доводом, хоть и не хочется выпускать добычу из рук. - В дом? - Не, в хатку может Михалыч заявиться. Ты ему вчера по душе пришелся, не хуже, чем мне. - А я тебе по душе? - А не видно? - Серый заржал. Следом заржал и Игорь. Определенно, с ним хохотать отлично и на трезвую голову, и вот так. А целоваться ещё лучше, а лучше не только целоваться. - Куда? - Сеновал. Кивок, и молча рванули к лестнице. Казалось бы, почти бежали, но добирались безумно долго. Игорь вроде даже успел соскучиться по Серому. Лестница тоже была какой-то бесконечной, уходя куда-то далеко вверх, почти теряясь в ночной мгле. - И горы встают перед ним на пути, и он по горам начинает ползти. А горы всё выше, а горы всё круче, а горы уходят под самые тучи, - процитировал Игорь и пропустил вперед себя вновь угорающего Серого. - Что, если я не дойду, если в пути пропаду? Что станется с ними, с больными, с моими зверями лесными?** - Ну, ты даешь! - А вот это как получится, - Игорь расплылся в довольной улыбке. - Лезь за мной, Айболит! - Не, не порть мне сцену. Тут другая реплика: "...и сейчас же с высокой скалы к Айболиту спустились орлы: "Садись, Айболит, верхом, мы живо тебя довезём!" - Бля, не могу! - Серый ржал уже откуда-то сверху, стоя одной ногой на перекладине и болтая второй в воздухе, вполоборота смотря вниз, на Игоря. Он трясся от смеха, сотрясая всю лестницу. - Игорь, замолчи, пока я реально с лестницы не слетел. - Если ты слетишь ко мне, мой йуный орёл, то каковы шансы мне оказаться на тебе верхом? - Шансы равны нулю, потому что если я отсюда свалюсь, то точняк что-нибудь себе разъебу. И на этом полёт и закончится. - Тогда мы с тобой точно отправимся в "Лимпопо" лечиться. - Ии-игорь! - Серый уже стонал от смеха. - Я больше не могу. - Вижу... А рядом бегемотики, схватились за животики: у них, у бегемотиков, животики болят... - А-а-а! Аха-ха-а! Игорь все же взялся за лестницу и полез вверх. Странное дело, только что лестница была бесконечна, а Серый зависал где-то в районе "Поднебесной", и вдруг, стоило только оторваться от земли, как уже перед глазами оказалась попа Серого. И время, замерев на мгновение, сконцентрировавшись в этот момент на визуальном объекте, дав возможность Игорю насладиться и ещё больше оголодать от увиденного так близко "лакомства", помчалось с нереальной скоростью - лестница, мелькающий перед глазами зад, дверка, порожек, ноги Серого, сеновал. Череда стоп-кадров, и они, ввалившись в дверцу сеновала почти одновременно, рухнули на пол, смеясь. - Чувствую себя Алисой в Стране Чудес. Хорошая начинка у твоих печенек. Схватившись за руки в легком, бездумном веселье, встретились взглядами, и одурманенное желанием сознание закрутилось вихрем, закружив и унося куда-то взгляды и мысли. Руки сами по себе напряглись и потянули друг к другу два замерших было тела. И Игорь почувствовал, как его затягивает в этот смерч, в светло-голубые озера глаз, мерцающие в свете робко заглянувшей в сеновал луны. Даже ночная темень не смогла справиться, скрыть от Игоря эти озёра. Просто немыслимо голубые, с черными бездонными омутами расширенных зрачков. И Игорь, не раздумывая, нырнул в эти омуты. Схватив, прижал к себе горячее тело Серого, ткнувшись куда-то в висок, рвано вдохнув запах волос и впившись губами в рот повернувшегося к нему лица. Жадно, неистово целуясь, уже не чувствуя ни твердых досок пола, ни колючих соломин под собой. Игорь терял голову из-за распирающей его грудь нежности, выцеловывая, вылизывая мальчишку. И плыл-уплывал, ощущая не менее горячий отклик. Его руки на своей спине, плечах, пояснице, сжимающие, давящие, царапающие. Почти ничего не видя в предрассветной темноте сеновала, Игорь вслепую скинул с себя шорты, стащил с Серого одежду и принялся знакомиться с молодым желанным телом. Впитывая в себя все его изгибы, реакции и вкус. И заводясь от этого ещё больше, теряясь между ласками, стонами, всхлипами, он отпустил все тормоза. Какие могут быть границы, если на каждый его поцелуй ему в ответ стоны, если собственные ягодицы давно сжаты жадными пальцами, если там, между ними, все давно сладко напряглось и встало. А в голове не осталось ни одной связной мысли, только пульсирующая страсть, только запах молодого мужского тела, гладкость его кожи под руками и вкус на языке. И Игорь погружался в этот сгусток страсти, как ранее в черные омуты голубых озер. Голодным зверем рыча и терзая свою добычу. - Мой!.. И время потеряло свой счет, помахало сцепившейся парочке ветерком и ушло искать рассвет. Даже отдаленно не имея представления, сколько длилось это безумство, Игорь понял, что ещё пару минут, и он просто взорвется. Встав и схватив Серого за плечи, поднял с пола и подтолкнул к куче сложенного чуть дальше сена. Тот послушно улегся на мягкую сухую траву и жадно потянулся к Игорю. А обезумевший мужчина, рвано дыша, опустился перед Серым и раздвинул ему ноги. Без промедления сплюнув в ладонь, он смазал головку члена, мазнул влажными от слюны пальцами Серому меж ягодиц и, приставив член, стал входить в желанное тело. Ввести оказалось непросто, крепко сжатый анус не впускал в себя. И Игорь, приложив усилие, буквально ворвался в горячее узкое нутро, собственным рыком заглушив вскрик парня. Было узко, тесно, почти больно, но наслаждение прошило тело до искр в глазах. Чуть помедлив, привыкая, с тихим рычанием стал вбиваться в горячую узость перевозбужденной плотью, придерживая руками поднятые ноги любовника. Удовольствие, сжигающее, выкручивающее внутренности, постепенно свинцовым комом сконцентрировалось внизу живота, посылая разряды по всему телу. Игорь, продолжая двигаться, прижался губами к острой коленке и спустившись языком чуть ниже, прикусил нежную кожу на бедре. Тик любил грубый секс, его заводило властвование над собственным телом, игривая покорность завоевателю и хозяйские замашки Игоря. И Игорь подыгрывал ему, пользуясь и подстраиваясь под предложенный сценарий. Лёгкими укусами пробежавшись по бедру, он вдруг понял, что не чувствует отклика... Будучи на взводе, не сразу сообразил, что не так. Но посеянное зерно неправильности происходящего дало ростки. Сознание стало возвращаться в затуманенную похотью и травой голову и со всей неприглядностью показало - хорошо тут только ему. Тельце под ним не шевелилось, напряженно сжавшись. Вглядевшись в тело любовника, слабо освещённое тусклым рассеянным светом, робко пробивающимся в дверной проём, Игорь застонал - какой нахуй Тик! Под ним судорожно, до побелевших костяшек, вцепившись в сено руками, закусив губу, лежал Серый. Он не издавал ни звука, но из крепко зажмуренных глаз текли слезы. Ох, ты ж, бля! До Игоря стало доходить, что он натворил. __________________________________________ *озеро Сиваш - солёное озеро в Крыму. **К.И.Чуковский - "Айболит"(для тех, кто в танке ;Ъ)