Кто?

Я хотел бы поцеловать тебя. А цена этого поцелуя — моя жизнь. И теперь моя любовь бежит к моей жизни С криком: «Как дешево, давай купим!» Джалаладдин Руми

      В последнее время я стал плохо спать. Не то чтоб меня мучили кошмары, но мой разум заполонили какие-то тягучие однообразные сны с синими записками, появляющимися из ниоткуда. Надо было что-то делать с этим! Если бы знать автора записок, можно было бы серьёзно поговорить, но вот подходить с таким разговором к каждому из моих подозреваемых я попросту боялся. Учеба набирала обороты, и я погрузился в пучину домашних заданий, работы старосты и прочего университетского болота.       Вывесили списки распределения по группам английского языка. Я, как и ожидал, попал в первую. Из моих друзей по странной иронии судьбы в эту же группу попал только Серёга, и на английском мы опять сидели за одной партой. Похоже, этот факт его очень радовал. В отличие от других групп, которые изучали правила и учили всякие слова, считалось, что наша первая и так язык знает хорошо, и его нужно только развивать. В итоге все наши пары сводились к общим разговорам на английском, шуткам, пению, попыткам перевода стихов. По сравнению с обычной рутиной этого предмета было даже весело.       Я все ждал реакции на мои куплеты, но её не следовало. Может быть, это и вправду Сергей, ведь он единственный тогда не присутствовал?       Шла вторая неделя учебы, и сегодня должна была быть первая практика по математическому анализу. Однако с утра нас ожидало первое занятие по физвоспитанию. Интересно, как оно проходит в университете, какие нормативы нам предстоит сдавать? Сам я спорт любил, особенно бегать, хотя вот со сдачей подтягиваний у меня всегда были проблемы. Обычно я договаривался с преподавателем, чтоб вместо десятка подтягиваний сделать сотню упражнений на пресс. Прокатит ли такой бартер здесь?       Мы собрались возле кафедры физвоспитания и ждали своего преподавателя. Первой появилась преподаватель наших девушек и увела их в спортзал. После этого с кафедры вышел этакий шкаф, два метра в высоту, метр в плечах. Следов интеллекта на лице явно не наблюдалось.       - Так. Слушаем меня. Есть тут хоть один староста группы?       Мы с Серёгой молча подняли руки. Похоже, то, что старосты целых два, поставило его перед большой проблемой, и на минуту он, казалось, завис. Потом что-то провернулось в мозгах, и он ткнул рукой в меня:       - Ты! Будешь составлять списки присутствующих на каждом занятии. Установка такая — приходите на пару, переодеваетесь, ты берешь на кафедре мяч и ключ от раздевалки и сдаешь список присутствующих. Затем идёте играть в футбол. После пары ты заносишь всё на кафедру. Ясно?       Я кивнул, про себя подумав, что опять я встрял под ответственность. После этого он нам вынес мяч и ключ от мужской раздевалки. На секунду задумался и выдал:       - Добавлю! Мне нет разницы, какая погода на улице: дождь, грязь, снег или мороз минус 30. Вы играете в футбол. Иногда я буду приходить и проверять. Не дай бог, не увижу кого-то, кто записан в списке …       Он выразительно помолчал, сверля нас взглядом, развернулся и скрылся за дверью кафедры. Забегая вперед, скажу, что за все время, пока у нас шло физвоспитание, не было ни одного занятия, когда б мы не играли в футбол. Мы не сдавали никаких нормативов, и зачет выставлялся всегда при наличии фамилии студента во всех списках с пар. Несколько раз преподаватель появлялся на границе футбольного поля, сверял список и некоторое время молча наблюдал игру, заставляя отжиматься по десять раз за каждый мат во время игры. За каждое отсутствие в списке, чтоб получить зачет, он требовал отжиматься уже по сто раз.       Выслушав наставления преподавателя, мы отправились в раздевалку. Во время переодевания в мужской раздевалке я решил посмотреть, кто из моих друзей будет на меня пялиться, может, хоть так удастся что-то выяснить. Я специально разделся до трусов, и какое-то время стоял так, будто бы ища что-то в рюкзаке. Тело у меня не такое шикарное как у Егора, но все мои кубики пресса со мной. Да и вообще собой я доволен. Сам старался в сторону Егора не смотреть, а вот за остальными понаблюдать стоило. Серега был весь красный и старательно смотрел в пол. Он быстро оделся и пулей вылетел из раздевалки. Взгляд Игоря блуждал по раздевалке, как будто сканируя парней. Подолгу он останавливался на мне, Егоре и Тиме. Нас он прямо сканировал с ног до головы. Больше всех меня поразил Тима, его глаза бегали по раздевалке, он был очень смущен и косился на пах то мне, то Егору. Егора я так и не решился разглядывать, а то немедленно наступит возбуждение, которое уже не скроешь.       После игры, потные, но довольные, быстро пошли в раздевалку. Душ был сломан и не работал, поэтому пришлось просто переодеться и бежать на следующую пару. Причем быстро бежать, потому что мне пришлось еще заносить мяч и ключ. На пару я всё-таки опоздал и влетел в аудиторию уже после звонка. Заскакивая внутрь, я в двери столкнулся с Дмитрием Юрьевичем нашим преподавателям. Он, похоже, только закрыл дверь и стоял возле нее. Сила инерции была велика, и мы оба упали на пол. Он оказался подо мной, слабо трепыхаясь руками и матерясь. Я был в полном шоке, всё-таки еще видно не отошел от физвоспитания. Его лицо было так близко, что наши губы почти касались, какой он все-таки сексуальный. Через пару секунд мозг вроде немного отпустило, и я понял, что в аудитории стоит громкий смех, а преподаватель, уже перестав материться, требует слезть с него. Ох, что ж я наделал? Быстро встав, отправился к Егору. Мы теперь с ним на практиках, как и на лекциях, сидели вместе.       Всю пару я рассматривал нашего преподавателя. Короткие темные волосы, спортивное тело, такая правильность и редкая пропорциональность фигуры, смотреть на него было просто приятно. Уж не влюбился ли я в своего преподавателя? Егор, сидящий рядом, заметно косился на меня, но молчал.       Я задумался, правда ли я влюбился в Дмитрия? Называть его по имени отчеству про себя совсем не хотелось. Или это просто гормоны играют? Ясно одно, первый шаг я никогда не сделаю, а значит, мое чувство к нему обречено… Интересно, если я влюблюсь в Дмитрия или кого-то еще, как на это отреагирует автор записок? Почему-то мне казалось, что ему это не понравится, и он будет бороться за меня. Какая же каша у меня в голове …       Тем временем в деканате выдали кучу анкет, которые нужно в срочном порядке заполнить студентам. На мои плечи легла почётная обязанность, заставить их это сделать.       Последней парой у нас была лекция по аналитической геометрии, которую вела уже пожилая дама, старательно выводящая каждое свое слово на доске. Хотелось спать от ее заунывного голоса. Хорошо, что хоть анкеты я раздал своей группе перед парой, и теперь можно было заняться заполнением.       Прозвенел звонок и студенты ломанулись к выходу, скидывая уже заполненные анкеты мне на парту в стопку. Когда все вышли, я стал пересчитывать их и в середине стопки обнаружил синий лист. Как же я от этого устал … Я тебя очень… Мы фразу не кончим. Губы наощупь. Ты меня очень… Точно замочки, дырочки в мочках. Сердца комочек чмокает очень. Чмо нас замочит. Город нам — отчим. Но ты меня очень, и я тебя очень… Лето ли, осень, — всё фразу не кончим: «Я тебя очень…» (1)       И опять стихотворение попало с абсолютной точностью в моё настроение. Сразу вспомнился Дмитрий, лежащий подо мной: «Я его очень…» Только вот что? Люблю? Хочу? А что я испытываю к автору записок? Как много вопросов и как мало ответов. Знать бы ещё, кто автор.       Егор? Наверное, я мог бы в него влюбиться — всё-таки он такой красивый. Про любовь говорить пока сложно, но я его очень хочу?       Игорь? Вот про него могу точно сказать: «Я его очень боюсь?» Может быть, он видит этот мой страх, и поэтому возникли эти записки и нежелание поговорить начистоту?       Сергей? Тут все ещё сложней, он был самым близким моим другом в школе, по сравнению с другими. Хотя я по-прежнему не верю, что это может быть он.