Кто?

Что ты, милый, закис? Где ж улыбка твоя? Может, кто мазохист, это только не я. А. Вознесенский

      Турнир неминуемо приближался. После пар мы до самой ночи задерживались в университете и репетировали прямо в коридоре на четвёртом этаже, где находились лаборатории химиков, и почти никто не ходил. В целом выступление было вроде не плохим, но чем ближе приближался день турнира, тем больше казалось, что надо что-то переделать. Однако, взяв себя в руки, я решил, что менять что-либо уже поздно.       Я все чаще думал о нашем с Серёгой пари, проигрывать совершенно не хотелось. Он уже несколько раз напоминал мне о споре, и каждый раз его глаза странно блестели.       Егор откровенно скучал, однако ходил на все репетиции, несмотря на то, что участвовать непосредственно в выступлении он отказался. Игорь выполнял все с особой тщательностью и каждый раз, оказываясь рядом со мной, его голубые глаза пристально смотрели на меня. Вынести его взгляда я не мог: по спине бежали мурашки, в душу вползал страх.       Шло практическое занятие по математическому анализу, я привычно разглядывал нашего преподавателя, любуясь им. Дмитрий был сегодня особенно хорош, в обтягивающих джинсах и футболке. В мечтах я уже несколько раз раздел его и даже пошёл дальше, но всё это были лишь мечты. После пары Дмитрий неожиданно попросил меня задержаться. Когда все из аудитории вышли, он сказал:       - Кирилл, я очень симпатизирую вашей группе и хотел дать несколько советов. Во-первых, не увлекайтесь шутками на интимные темы, декан очень этого не любит, а он всегда бывает в жюри. Во-вторых, в актовом зале очень плохо работают микрофоны, так что если вы собираетесь петь какие-то песни, то лучше на них не полагаться. Ну и в третьих, будьте более оригинальными и делайте упор на математику, это любят. Я буду болеть за тебя и твою команду.       Затем Дмитрий так мило улыбнулся мне, что хотелось впиться в его губы и поцеловать, но, конечно, я ничего не сделал, а только поблагодарил за поддержку и вышел.       Все советы я тут же передал своей команде, и мы столкнулись с первыми проблемами. В каждом номере у нас было несколько песен, и если микрофоны нормально не работают, то непонятно, что делать. В итоге было решено записать фанеру, благо Лена обещала помочь с этим. Затем началась чистка сценария от шуток «ниже пояса». Всё мы, конечно, не выкинули, но оставили только самые смешные и интересные. По поводу оригинальности менять что-то было уже поздно, хотя Егор сказал, что у него есть одна идея, и он попробует её реализовать. От нашей помощи он отказался, и объяснять в чём суть его идеи не стал, только загадочно улыбнулся.       В ночь накануне турнира мне приснился странный сон. Турнир мы проиграли, и улыбающийся Сергей сказал, что за раз он выиграл пари, то меня съест. Меня положили на огромное блюдо абсолютно голого и поставили на середину большого праздничного стола. За столом сидели все мои друзья, Лена, Тима, держа ножи и вилки в руках. Игорь сверлил меня взглядом, а Серёга шептал: «Не бойся, тебе понравится». Лена, сидящая ближе всех, ткнула меня вилкой, и тут погас свет. Кто-то невидимый шепнул мне: «Беги, Кирилл», и я сорвался с места. Я рванул со всей мочи, опрокидывая стулья. А вслед мне звучал крик Серёги: «Ты проиграл…» В этот момент я проснулся. Что за странный сон? Я уже начал жалеть, что заключил это чёртово пари.       К турниру мне удалось привести свои мысли в порядок и даже начать улыбаться. Актовый зал был полон. В жюри сидели наш декан, его секретарь, лекторы по алгебре и математическому анализу, а также еще какой-то неизвестный мне преподаватель. От старшекурсников я узнал, что он в следующем семестре будет преподавать у нас математическую логику. В зале я увидел и Дмитрия, который, заметив это, широко улыбнулся и помахал рукой.       Мой взгляд пробегал по знакомым лицам в зале, и тут моя челюсть тихо стукнулась об пол от удивления. В пятом ряду сидел Егор, который выглядел сегодня необычайно сексуально. Рядом с ним сидел невысокий парнишка лет 16, которого я раньше никогда не видел. Темные волосы средней длины, торчащие в разные стороны прядями, тонкие скулы, большие голубые глаза. Он как будто сошел с картинки какого-то журнала. Но самое главное не могло быть сомнения, Егор чуть приобнимал этого мальчика за плечо и о чем-то с ним разговаривал. И что это значит? Неужто между этим парнишкой и Егором что-то есть? В голову полезли всякие нехорошие мысли, но самое главное я ощутил в себе некоторое разочарование, раз у Егора есть это чудо, то записки мне пишет не он. Как же это всё необычно, уж не ревную ли я друга?       Собравшись с собой, я выкинул все мысли из головы. Надо сконцентрироваться на турнире. Первый конкурс наша группа выступала последней, и я смог немного посмотреть выступления других команд. Первая группа выступала очень слабо, было ясно, что победа им не светит. Вторая группа смотрелась уже лучше, у них были неплохие шутки, но выступление выглядело сырым и не отрепетированным. Затем вышла команда третьей группы с Серёгой во главе. Из всех команд их представление было лучше всех.       У всех трех выступивших команд было одно общее, они все показывали разные сценки, наша же команда первый конкурс построила на разговорном юморе. Мы вышли на сцену и шутили. — Привет, я слышал у тебя новая девушка, какая она? — Ну, она такая, компактная! — В смысле, миниатюрная и с классной фигурой? — Нет! Замкнутая и ограниченная! (1)       Зал вроде смеялся, а задумываться о большем было некогда. — Слушай, вот я учусь на матфаке, и в какой области я буду специалистом, когда его закончу? — Ну это же очень просто, посмотри расписание. Первый курс анал. геометрия. Первый и второй курс математический анал. Третий курс — функциональный анал. Четвертый курс — комплексный анал. Ну и, наконец, на пятом курсе перед дипломом — экспертный анал. Еще вопросы есть? (2)       Первый конкурс прошел на ура, мы вырвались вперед, опережая третью группу на балл. Первая и вторая группы сильно отстали.       Второй конкурс у нас был музыкальный. Наши представительницы слабого пола должны были петь о нелегкой судьбе девушки-математика на сессии. Песня была длинная, но в целом довольно весёлая. Мы им поставили под эту песню танец, в котором они то сходились, то расходились. В целом неплохо, но на длительные периоды сцена бы оставалась пустой. В итоге решили выпустить на задний план подтанцовку из парней. Договорились, что выйдут человек десять и на фоне будут танцевать в стиле Джона Траволта из «Криминального чтива». Все шло хорошо, но, толи от неразберихи, толи ещё почему-то, когда зазвучала песня, на подтанцовку вышло только двое: я и Тима.       Хотелось выругаться матом, но приходилось улыбаться и танцевать как два идиота. Минуты через две, когда девушки на переднем плане в очередной раз разошлись, я увидел, что в зале народ просто издевается и повторяет наши действия руками. Кто-то крикнул из зала: «Эй, вы парочка, поцелуйтесь.» Тима как и я стоял весь красный, повторяя привычные жесты руками возле глаз.       Несмотря на личный позор, наше выступление оценили весьма неплохо, и наше преимущество в один балл над третьей группой сохранилось, а по сравнению с другими даже увеличилось.       В третьем конкурсе мы опять выступали последними, но смотреть выступления других уже не было времени. Надо было навести порядок в команде, потому что больше проколов не хотелось.       Сам конкурс играли уже на автомате. В целом из всех он у нас был лучше всего сделан, и я почти не сомневался в том, что нам удастся удержать преимущество, однако хотелось полной и безоговорочной победы.       Близилось время выставления оценок и вот тут, обещанную оригинальную идею продемонстрировал Егор. Вместе с тем мальчиком, с которым он сидел, они развернули большущий плакат. Ни одного слова на нем не было, только длинная формула из разных математических значков. Присмотревшись, я отметил элегантность построения и, разобрав ее, рассмеялся. Из формулы следовала, что нашей группе нужно было ставить максимальный балл, а вот другим только нули и единицы. В зале, конечно, формулу поняли не многие, но вот преподаватели конечно оценили. Они, улыбаясь, перешептывались, тыкая пальцами в плакат.       В итоге, когда выставили оценки, счет оказался разгромным, мы опережали третью группу более чем на 15 баллов. Победа!!! В голове было пусто, меня подходили поздравлять старосты других групп. Кто-то пожал мне руку и сунул упакованный в коробку торт, только минуту спустя я сообразил, что это было поздравление декана. Ко мне подошёл Дмитрий и, улыбаясь, поздравил с победой, он выглядел очень счастливым и так красиво улыбался, что я еле себя сдерживал. Тима повис на мне обхватив за шею, Игорь навалился сзади и вскоре я уже был под грудой моих одногруппников.       Секретарь декана тоже подошла меня поздравить и дала мне в руки ключ от одной из аудиторий, где мы можем отпраздновать свою победу, подаренным тортиком. Уже в аудитории, открыв коробку торта, я увидел внутри свернутый листок бумаги. В отличие от всех предыдущих случаев листок был нежно-бирюзового цвета. Похоже, у моего поклонника кончилась синяя бумага. Я развернул лист. Было видно, что записка была сделана в спешке, вместо обычно красивого ровного почерка буквы скакали. Я прочел и блаженно рассмеялся, это было самое необычное поздравление из всех услышанных сегодня. Варкалось. Хливкие шорьки Пырялись по наве, И хрюкотали зелюки, Как мюмзики в мове. О светозарный мальчик мой! Ты победил в бою! О храброславленный герой, Хвалу тебе пою! (3)       Я смеялся в полный голос, да уж хрюкотающих зелюков сегодня в зале было достаточно, да и одного мюмзика я тоже видел. Кстати, а где Егор? Я в спешке совершенно забыл поблагодарить его за плакат, но среди моих радующихся одногруппников друга не было. Наверное, уже ушел, но мог ведь и попрощаться? Стало как-то немного обидно.       Мы победили, с этой мыслью я проваливался в сон, лежа в своей кровати, когда поздно вечером вернулся домой. А потом всплыла еще одна мысль, ведь теперь Серёга должен мне любое желание! Что же загадать?