Столичный амур

      — Миш, ну не волнуйся ты так, в следующий раз поедешь с нами.       Костя засунул комок плавок себе в рюкзак и встал за вьетнамками, ёжась от хмурого и пытливого взгляда любовника. Тот опёрся спиной о стену и сложил руки на груди, обиженно насупив брови и исподлобья следя за сборами парня. Костя старался избегать угрюмого Мишу, но в конце концов не выдержал и так и остановился с шлёпками в руках, развернувшись к своему сожителю и укоризненно заметив:       — Ну кто же виноват, что у тебя работа в выходные? А у меня встреча с друзьями, мы стабильно раз в месяц едем на речку. Тем более, я очень устал и хочу отдохнуть хоть немного от всех этих бумаг и подписей. Миш, это только на два дня, ну, — вздохнул Костя и, бросив вьетнамки, подошёл к высокому любовнику, просяще смотря на него снизу вверх, положив руку на талию.       Фыркнув и отведя взгляд, Миша постарался проигнорировать ласку парня, но тот требовательно обхватил ладонью его шею, наклоняя её вниз и чувственно касаясь губами местечка у подбородка. Шумно вдохнув воздух через ноздри, Миша перехватил инициативу игривого настроения и настойчиво поцеловал Костю, обнимая его и немного задирая лёгкую рубашку, гладя просматривающиеся под кожей рёбра. Они нежились пару минут в мгновении взаимной любви, пока не прервались назойливым звонком. Костя первым оторвался от Миши и подскочил к вибрирующему телефону, взяв трубку, чтобы ответить. Поскольку в помещении было тихо, любой присутствующий мог услышать каждое слово, которое произносил мужской голос в мобильном:       — Костик, ну ты как? — весело поинтересовался парень на том конце провода, на что ему ответили «я готов». — Хорошо, тогда тащи свою попку сюда, я жду!       После того, как Костя нажал «отбой» и собирался было взять сумку в поход, его остановил какой-то очень напряжённый и снова не особо довольный Миша, серьёзно и требовательно спросив:       — А эти твои друзья… они что, геи? — как гром среди ясного неба.       Смекнув, к чему ведёт его парень, Костя сглотнул и уклончиво оправдался, пытаясь не прятать взгляд, что смотрелось бы совсем подозрительно:       — Не все… Миш, мы давно уже дружим, и никто ко мне никогда не лез… ну, почти, — не хотел врать он, закусив губу в желании зажмуриться, ведь знал, что сейчас произойдёт «бум».       — Почти? И чем обычно заканчиваются такие ваши поездки? — едко хмыкнул Миша, загораживая Косте путь к рюкзаку и строго уперев кулаки в бока.       — Это обычные дружеские посиделки! — воскликнул как можно более убедительно парень, умалчивая о том, что иногда парочка его отвязанных знакомых любила перепихнуться в палатке, но сам он никогда в таком, как неожиданная прихоть и мимолётная связь, не участвовал. — Послушай, Миш, там правда ничего такого не происходит, тем более я теперь занят тобой и… ты что, мне не доверяешь? — перенял эстафету обвинений Костя, стараясь перевести тему, но его слова будто пролетели мимо Мишиных ушей, ведь тот зацепился лишь за одно:       — «Теперь»? Так значит, до меня, пока ты был свободен, что-то там да было? — приподнял подбородок парень, слегка искривив губы.       Когда-то давно Костя действительно один раз переспал там с Эмилем, но они тогда как раз только познакомились, и душа, точнее, тело, требовало секса, частого и необычного. Да и среди понимающих людей подобные моменты воспринимались совершенно спокойно и без всяких претензий — приспичило трахнуться? Ну так ставьте свою палатку дальше ото всех и делайте что хотите! Но вот как теперь объяснить подобное поведение Мише, который готов ревновать Костю к чему угодно и не привык к такому образу жизни?       От неловкой ситуации парня спас ещё один звонок от того же человека, и Костя, ссылаясь на спешку, снова взял трубку и буркнул «иду я, иду», после чего подхватил рюкзак и встал впритык к Мише, доверительно заглянув ему в глаза:       — Миш, я тебе обещаю, что ничего такого не будет. Просто у нас уже такая традиция — встречаться ежемесячно. Это же так мало, посуди сам! Да, там есть геи — нам удобней среди своих, можно не скрываться и говорить о чём угодно, не боясь косых и осуждающих взглядов. И в следующий раз, как ты будешь свободен, я тебя обязательно возьму собой, честно! Я и сейчас хотел, но работа — это важно, так что ничего не поделаешь. Выключи обиду и верь мне, хорошо? Вечером воскресенья буду, — он чмокнул парня в губы и вышел из квартиры, устало вздохнув.       Осадок недосказанности и отсутствия примирения кольнул Костю, но он, увидев знакомую машину своего друга, отбросил напряжённые мысли и махнул ему, закидывая рюкзак на плечо. Автомобиль приостановился у таунхауса, забирая нового пассажира с собой, после чего отъехал от тротуара, набирая скорость.       — Хороший райончик, Костик, — заметил водитель крутой машины, на красном свете посмотрев в сторону рядом сидящего друга. — Так ты у нас, оказывается, занят? Где подцепил?       — Долгая история, — буркнул Костя, затем замолчав. О чём-о чём, а о Мише говорить сейчас ему особенно не хотелось — чувство вины нервировало его и не давало покоя.       — Что, даже со мной не поделишься? — удивился собеседник, крутя руль в намерении повернуть влево. — Обижаешь.       — Саш, правда, долго рассказывать. Давай я на месте уже, а? — умоляюще глянул на друга Костя, на что тот пожал плечами и кивнул, обращая внимание на стоящих у проезжей части молодых людей — ещё членов их компании, которых нужно было тоже подобрать.       Дорога была недолгая, так как речка находилась за городом, а у Саньки, водителя стильной иномарки, как раз там была дачка, где ребята запасались продуктами, брали алкоголь и оставленные в прошлый раз палатки, после чего шли к берегу. Сашка с удовольствием принимал у себя друзей и приведённых ими новых членов компании — он вообще был парнем тусовочным и любил, когда вокруг него было много людей. А Косте он всегда был рад ввиду того, что они в своё время, познакомившись в университете, как следует отжигали в клубах. Собственно, именно Саша свёл Костю с Эмилем, имея кучу знакомств везде где только можно и подобрав для хорошего друга выгодную и качественную партию.       Подъехав к огромному особняку, машина припарковалась, и все её пассажиры стали кучкой вывалиться из тесноты на природу, вдыхая свежий воздух и слушая чистое пение птиц. Но вот только Костя всё ещё продолжал в голове тот разговор с любовником, никак не расслабляясь и всё думая о Мише. Может, это он всё же был не прав, что так оставил своего парня, не объяснив ему ничего? А вдруг он в воскресенье приедет, а в квартире никого не будет, и Миша бросит его от обиды, как и Эмиль когда-то, обвинив Костю в измене?       Неприятные воспоминания нахлынули на парня, и он немного сжался, потирая лоб. Нет, с таким настроением и с подобными переживаниями он не то что сам не отдохнёт, но и остальным выходные испортит. Костя твёрдым шагом направился к Саше, уверенно сводя брови к переносице. Отвлекая друга от открытого багажного отделения, он тихо шепнул ему на ухо, доверительно наклонившись:       — Саня, а ты никуда больше не поедешь, ну, ближе к городу?       Тот опешил и так же негромко поинтересовался:       — А тебе зачем?       — Нет, ты скажи, поедешь или нет? — по-еврейски не вдавался в подробности Костя, бедром оперевшись на фару идеально чистого автомобиля.       — Ну, вообще-то, не планировал… совсем, как бы. Берём вещи и валим на речку. А в чём проблема? Забыл что? Так скажи — у меня всё есть, всё дам, — располагающе развёл руками Саша, вопросительно приподнимая брови. Костя помялся и всё же признался в своих истинных намерениях:       — Забыл… Парня я своего забыл, — он тяжко вздохнул. — Мы с ним немного повздорили перед выходом, и у меня теперь на душе неспокойно. Это не телефонный разговор, мне надо его лично видеть, чтобы вот здесь отпустило, — уточнил он и приложил ладонь в область сердца, умоляюще глянув на Саню. Тот слегка осуждающе покосился на друга и буркнул:       — Ага, понял: Костик у нас теперь человек семейный, ни грамма в рот, ни сантиметра в жопу, — парень хмыкнул, не обращая внимания на вмиг вспыхнувшего от подобного высказывания друга, сразу же продолжив: — Ладно, всё с тобой ясно. Аж противно, как у тебя всё хорошо, — по-доброму хохотнул Саша, неожиданно приобняв Костю, свесив руку с его плеча. — Да вот только придётся твоему парню подождать, заодно и проверим, насколько он тебя любит. Тратить свои выходные и ехать в город ради того, чтобы у вас был примирительный секс, я точно не собираюсь. Прости, Костик. А на душе легче станет от пары рюмочек, гарантирую, — он выставил большой палец вперёд, но Костя отпихнул его, разочарованно заворчав:       — Лучший друг, называется! Да чтобы я хоть ещё раз что-то у тебя попросил! — он фыркнул и вылез из-под захвата, на нервах зашагав по территории дачи, как вдруг остановился, забыв об обиде и задав новый вопрос довольному Сашке: — Слушай, Сань, а это чей велик?       — Мой, конечно же. Только древний очень. Я вот после этой малышки уже давно на нём не катаюсь, — он нежно погладил отполированную до блеска машину, широко улыбаясь, но после посерьёзнел, видно, сообразив, к чему его об этом спрашивали: — Стой-ка, Кость, не психуй. Да подождёт твой парень два дня, ну, к чему такая спешка? Ты же не собираешься на этом хламе чесать пятьдесят километров? — он ехидно изогнул одну бровь.       Однако Костя его уже не слушал, выводя велосипед за ручки из гаража и осматривая его, прикидывая техническое состояние транспорта. Выглядел он, конечно, не ахти, но другого варианта не было: права с собой парень не взял, а Сашка, похоже, из вредности, не собирается его отвозить назад домой, да и вряд ли своё сокровище на четырёх колёсах бы отдал в распоряжение чужих рук. Ну и больно надо! Костя сам доедет. Ради Мишки сможет.       — Извинись за меня перед ребятами, скажи что хочешь: газ забыл выключить или ещё какой бред, — медленно проговорил парень, обращаясь к Саньке, в это время ставя на асфальт драндулет по направлению к столице, плотнее застегнув рюкзак.       – Ну сумасшедший! — воскликнул ошарашенно Саша, подбегая. — Ладно-ладно, подвезу я тебя, только слезь с этой рухляди, побереги себя!       — Не, не надо. Оставайся лучше с гостями, не буду вам отдых портить. А с этим я справлюсь, не впервой. Удачи! — будто подбадривая сам себя прикрикнул на прощание Костя, махнув другу и оттолкнувшись правой ногой от земли, чтобы начать движение. Протяжно и стонуще заскрипев, велосипед неохотно повёз своего водителя по ровной дороге, всё дальше и дальше проезжая вдоль двухэтажного особняка, а после и покидая его, скрываясь за хвойными деревьями у поворота.       Через пару часов Костя всё-таки понял, почему Саша был так против его неожиданной поездки домой, когда альтернативой была чистая как слеза речушка, прохладная бутылка пива, весёлые шутки и приятная компания. Во-первых, Костя потерял счёт всем подъёмам, которые он проехал, даже не замечая маленькие спуски, что совсем не давали ему отдохнуть. Естественно, велосипед не был профессиональным, и ни о каких переключениях передач на горках не было и речи — ноги мучились сами. Во-вторых, сидение было без рессоры, и ехал Костя далеко не в специально предназначенных для велосипеда спортивных штанах, так что каждый раз приподнимался и менял положение своих ягодиц, потому как ему было безумно неудобно. И в третьих — начался ливень.       Если ребята, оставшиеся у речки, могли ещё спрятаться в палатках, то Костя, чертыхаясь, продолжал крутить педали, объезжая бесконечные ряды машин в пробке. Чтобы хоть как-то улучшить себе настроение, парень мысленно злорадствовал над тем, что и у Сашки с компанией отдых не заладился из-за плохой погоды, и не он один страдает. Правда, после этой не слишком доброй мысли его окатило с ног до головы водой из лужи, в которую въехала огромная фура, тоже становясь в очередь на проезд, пополняя пробку новым транспортом.       Костя воспринял этот момент как знак и больше не радовался горю других, сосредотачиваясь лишь на своей проблеме. Пригладив ладонью вконец влажные волосы назад, он поправил очки, на которых висели капли дождя, немного мешая обзору, и заехал наконец-то на появившийся тротуар, что уже предвещало о въезде в город — осталось ещё немного.       Уставший, грязный и мокрый до ниточки, он всё же кое-как доехал до дома, чуть ли не падая уже от утомлённости, но на автомате продолжая работать ногами, тяжело дыша. Родной таунхаус встретил его горящим светом в окнах, и Костя счастливо понял, что Миша никуда не ушёл, не бросил его. Однако после того, как он с облегчением слез с велосипеда, до парня дошло, в каком он был виде, и радость от присутствия любовника в квартире уже была не такая сильная. Хотелось бы, конечно, привести себя сначала в порядок, чтобы не пугать Мишу, так что Костя решил тихонечко открыть входные двери и шмыгнуть в рядом находящуюся ванную, стараясь не показываться своему парню на глаза.       Намереваясь осуществить задуманное, он как можно более незаметно повернул ключом в скважине замка и на цыпочках пролез в дверной проём, после чего открыл шкафчик с тапками, как вдруг громко ойкнул, зашипев. Боль от неудобного сидения велосипеда отозвалась в полупопиях тянущим, очень неприятным ощущением и была настолько неожиданна, что Костя не удержался и протянул, касаясь ладонью ягодиц:       — А-ай, мой зад… — он резко замолчал, во все глаза уставившись на вышедшего из той самой ванны полуголого Миши с полотенцем на бёдрах, который так же шокированно упёрся взглядом в непонятно откуда появившегося любовника, замедляясь и переставая протирать волосы. Понимая, как двусмысленно звучит его стон, Костя бесполезно постарался подобрать какое-то другое слово, подходящее по смыслу, продолжая повторять «зад-зад-зад» в поисках отговорки, но логика и изворотливость покинули его, уступая место пустоте в голове. На уме крутилось только одно — «задний проход» — что было далеко не лучшей идеей.       Но Миша не стал давать Косте больше времени и продолжать слушать его заевшее «зад», как пуля подлетев к парню и схватив его за рубашку, до предела натягивая ткань. Тот сжался и испуганно зажмурился, боясь услышать следующие слова любовника. Однако начал Миша совсем не так, как ожидал Костя:       — Кто это сделал?! Отвечай! Я найду его и убью! — разъярённо рычал парень, раздувая ноздри и сжимая кулаки. — Я так и знал, что этим всё кончится! Я чувствовал! И был прав!       Заторможенно отреагировав на непонятную реакцию любовника, Костя настороженно и озадаченно посмотрел на Мишу, выдавив из себя что-то между «кто» и «что», смешав два слова.       — Эти твои друзья! Я знал, что они все захотят тебя трахнуть! Нельзя было тебя отпускать, я как знал! Сволочи… — с досадой и злостью бросил парень, выразительно выговорив букву «в» и бешеным взглядом бегая по опешившему Косте. А тот, совсем ничего не понимая, медленно и с расстановкой наконец-то подал голос:       — Постой… Ты что себе уже напридумывал? Неужели ты решил… что меня кто-то изнасиловал? — проговорив это так, будто какую-то невероятнейшую глупость и полный абсурд, Костя повернул голову к зеркалу в коридоре и обомлел.       Назвать его вид, как он считал, немного неопрятным — это абсолютно ничего не сказать. Парень выглядел минимум как какой-то бомж, если не хуже: мокрые, спутавшиеся волосы, клочками торчащие в разные стороны; непонятно почему слегка порванная рубашка, к которой прилепились кусочки грязи от дождливой погоды; джинсы, тёмные от воды из мутных луж и заляпанные брызгами, которые разводами чернели на штанах; пальцы от усталости подрагивали, вид был измученно-несчастный, да ещё и зад болел. Просто полный набор абсолютного неудачника!       — Я больше тебя никуда не отпущу, слышишь? Будешь сидеть у меня в четырёх стенах и никуда не выйдешь за пределы квартиры! И работу свою бросишь к чёрту, не нужна она тебе, я сам всё смогу заработать! — Мишу в это время понесло, и он, теперь сжимая в крепких объятиях любовника, ласково гладил его по спине и бормотал какие-то свои планы на будущее ему в ухо.       — Стоп-стоп-стоп, — отпрянул от парня Костя, отталкиваясь ладонями от его голой груди. — Спокойно, я сейчас всё объясню: это не то, что ты подумал, — он на секунду и сам удивился банальности этой фразы. — Я заволновался после нашей ссоры и не смог нормально отдохнуть, в итоге взял велик своего друга и с речки на нём сюда приехал. Но по дороге начался дождь, да и велосипед был ужасным, так что я вот такой грязный весь, и попа болит. А почему рубашка порвалась — я без понятия, — на одном дыхании выпалил парень, и сам немного запутавшись в последовательности действий, о которых он рассказывал.       Миша насупился, переваривая слова Кости, а затем наоборот, приподнял брови и каким-то наивным тоном спросил, остывая:       — Так тебя не… того? Всё в порядке?       — Не того, не того, — повторил парень, усмехаясь. — Хорошо всё, господи. И как тебе вообще такое могло в голову прийти? Накрутил сам себя своей ревностью, глупый медведь, — ворчливо добавил Костя, после чего встал, создавая дистанцию между собой и любовником, морщась. — Так, а теперь я в душ, потому что аж самому противно от того, как выгляжу.       Перед тем, как захлопнулась дверь в ванную, Миша успел её придержать и шмыгнуть за Костей в помещение, снова обхватывая его тело руками, не обращая внимания на грязную одежду, и прижался, согревая озябшего парня:       — Так ты приехал только потому, что волновался за меня и наши отношения?       Понимая, к чему клонит его любовник, Костя не особо охотно буркнул «да», стараясь стянуть с себя прилипшие к ногам джинсы.       — То есть, ты променял своих друзей на меня, да? — В ответ тот же ленивый и вынужденный кивок, а кончики Костиных ушей краснеют. Довольный донельзя, Миша заулыбался во все тридцать два зуба, касаясь губами затылка парня и помогая ему раздеться: — И я тебя люблю, Кость.