Эксперимент

Во всем логове стояла тишина, лишь изредка нарушаемая скрипом кровати Микеланджело, который все никак не мог уснуть. Но вскоре и он затих. Через пару часов, когда каждый ниндзя видел уже десятый сон, у входа послышались тихие шаги. В темноте нельзя было понять, кто это, но он, похоже, все тут хорошо знал, так как легко обогнул все косяки. — Чтоб тебя! А, нет, не все. Увидев, что до кухни, куда он, собственно, и направлялся, осталось рукой подать, он не заметил предательски покачнувшуюся к нему навстречу дверь, из-за чего и впечатался в нее. Включив свет, вперед шагнул Рафаэль, недовольно ворча что-то под нос и потирая ушибленную голову. Прислушавшись к тишине, он прикинул, проснулся ли кто-то или же нет. — Раф, ты опять подрался с кем-то? — в голосе говорящего слышались укоряющие нотки, но обладатель красной банданы все же вздохнул с облегчением. Это был не бесстрашный лидер, а всего лишь Донни. Он-то точно не побежит сразу докладывать сенсею, а лекцию о правилах поведения он как-нибудь перетерпит. Все равно Дон не умеет их читать так же нудно, как Лео. — Привет, Донни, — Рафаэль повернулся к заспанному брату, который, похоже, чуть ли не впервые в жизни решил оставить свою лабораторию в покое и, наконец, нормально выспаться. — Да я просто с футами столкнулся и… — И как обычно решил, что справишься с ними в одиночку, — закончил за него гений, рассматривая царапины и ранки, рассыпанные по телу бунтаря. Либо футов было слишком много, либо Раф теряет хватку. Не дав брату возмутиться, он продолжил, — Да не буду я нотации читать. Это все равно бесполезно. Но от обработки зеленкой ты не отделаешься, — мстительно закончил он, видя, что Рафаэль совсем уж расслабился. Донателло хорошо помнил, что его вспыльчивый братец еще с детства очень не любит обрабатывать порезы, предпочитая, чтобы все заживало само. Так что, он надеялся, что это заставит его не ввязываться в схватки. Хотя бы один день. Обреченно застонав, Рафаэль, видя упрямство гения, поплелся за тем в лабораторию. Донни сразу, как только зашел, достал аптечку. К несчастью, зеленки там не оказалось, и сначала Донателло не понимал, куда она могла деться. Через пару секунд он вспомнил, что Майки сегодня навернулся на скейте, и Лео брал ее как раз для него. «Наверняка он оставил ее на кухне. Сколько раз мне надо будет ему говорить, чтобы возвращал ее сюда», — гений недовольно поморщился и пошел обратно, про себя отметив, что утром он точно приклеит к панцирю лидера табличку с подробным планом того, как пройти в его лабораторию и где находится аптечка, раз тот страдает склерозом. Еще он отметил, что Раф наверняка попытается сбежать. Тем временем Раф, как и думал Донателло, попытался незаметно проскользнуть к двери и добраться до своей комнаты. Но, похоже, удача сегодня была явно не на его стороне. Еще в начале пути он толкнул колбочку с каким-то прозрачным веществом, так непредусмотрительно оставленную на самом краю стола. Две секунды она раскачивалась из стороны в сторону, будто раздумывая, падать ей или еще пожить. Решив, что прожила она достаточно, она упала прямо на ничего не подозревающего Рафаэля, который заметил ее только тогда, когда она уже со звоном разбилась об его панцирь. Зашипев, вещество быстро испарилось, оставив после себя неприятный, но терпимый зуд на тех местах кожи, куда успела перетечь с панциря. Чуть не подпрыгнув, но вовремя поняв, что так на него прольется еще больше, Рафаэль обернулся, чтобы оценить катастрофу. В том, что Донателло его убьет, он не сомневался. Гений очень трепетно относился к своим изобретениям и если кто-то что-то разбивал, он делал исключения только для мастера, который был слишком аккуратен и на памяти бунтаря ни разу ничего не разбил и для Эйприл, в которую был безнадежно влюблен. Все другие немедленно получали шестом по голове. Придумать выход из ситуации ему не дали. Послышался голос Донни, уверяющего, что если Раф сбежал, то ему несдобровать. Понадеявшись на удачу и на то, что сонный гений заметит пропажу одного реактива только под утро, когда можно будет свалить все на его собственную невнимательность или на Майки, мастер сай быстренько запихнул ногой осколки под стол и помолился, чтобы из-за этого реактива он сейчас не превратился в какого-нибудь жука и не светился. Обратиться к Донни с просьбой проверить, не яд ли это, он и не думал, свято веря, что он удачлив и все обойдется. Зайдя в помещение, мастер бо удивился, застав брата на месте. Решив, что у него проснулась совесть, он не обратил внимания на слегка бегающий взгляд Рафаэля. Быстро обработав царапины вяло сопротивляющемуся Рафу, он отпустил его. Покачав головой, когда тот пулей вылетел из лаборатории, гений широко зевнул и тоже отправился спать. На следующее утро всех разбудил крик Рафаэля. Донателло опомнился быстрее всех. Смутно подозревая, что вчера все было не так безоблачно, как выглядело, он первым вбежал в комнату бунтаря и, честно говоря, сначала он совершенно не понял в чем дело. — Донни, что это? — не понимая, чего от него требуют, гений перевел взгляд туда, куда возмущенно тыкал его брат. — Раф, ты… — он хотел сказать, что еще вчера заметил пропажу одной из первых, неудачных сывороток ретро-мутагена, но решил, что просто забыл, куда ее переставил, а Рафаэль сам виноват, что опрокинул ее на себя, но договорить ему не дали. — Что это?! — видимо, мастер сай не верил своим глазам, что с ним произошло, и решил проверить, не обманывает ли его зрение, спросив у Донателло. — По-видимому крылья. Похоже, Рафаэль опрокинул на себя образец № 4, из-за которого существо не мутировало полностью, а просто у него прорезались крылышки. Небольшие, похожие на куриные. К счастью, у него еще остался антидот против него. Но говорить об этом Донателло пока не собирался. Это будет для Рафа уроком. В конце концов Донни сжалился над пострадавшим, над которым жутко угарали его братья, а Микеланжело даже успел сделать пару снимков. Когда бунтарь стал прежним, он приказал тому выкинуть их, а для надежности вообще сжечь. Остальные отделались предупреждением, что если кто-нибудь из них еще раз вспомнит об этом, то тому будет плохо. Но Лео и Майки никогда не забудут день, когда на тренировку вышел Рафаэль со слабо трепещущими за спиной крыльями, лишь кое-где покрытыми перьями.