Опера

Сотри меня, Смотри в меня. Останься. Прости меня За слабость И за то, что я так странно и отчаянно люблю. Земфира.

Чечня. Доехав до лагеря, Кира вышла из автомобиля, столкнувшись с недружелюбным взглядом Джихангирова, тот сидел за столом возле своей палатки. Военных, оставшихся с ним, было около двадцати человек, чтобы предупредить нападение со стороны гор. Земля была какой-то странной, пересохшей, смешанной с глиной и песком – коричневатой, похожей на рисовальную сангину, Кире было как-то непривычно оказаться в таком месте. Увидев обнаженную девушку в одном только бронежилете Джихангиров хотел было сказать в её сторону какую-то гадость, но следом за нею из авто вышел Грачев, достав её сумку с одеждой и властно взяв Киру за талию, повел к своей палатке. Джихангиров догадался, что она не проститутка, а связываться с Грачевым было опасно, тем более что и Искандеров начал тихо ненавидеть майора, доставившего ему столько проблем, едва не погубив друга своим промедлением. Немного задержавшись в машине, Искандеров все же метнул злой взгляд на Джихангирова и, не долго думая, направился к нему. - В чем дело?! – встав из-за стола, опасливо спросил Джихангиров. - Боишься, шакал… - прищурившись, ухмыльнулся Искандеров, чувствуя, как майор напрягся до предела. – Я с тобой разберусь, Аллах видит, какая ты скотина! - Вы отдаете себе отчет, что унижаете меня в глазах моих подчиненных? – бледнея прошипел Джихангиров. - Тогда ответь мне, дерись как мужчина, а не шакал… Но ты и этого боишься, - развеселился Искандеров, Джихангиров виделся ему ещё более ничтожным, чем казался с самого начала. Не став с ним больше говорить, сочтя это ниже своего достоинства, Искандеров отправился к машине, чтобы вернуться в Грозный и отыскать себе там какое-нибудь развлечение, пока в лагере царил мир. Пройдя в палатку, Кира несколько растерянно окинула взглядом невообразимо скудную обстановку – в углу стояла одноместная панцирная кровать, на которой была какая-то застиранная простыня и красное шерстяное одеяло, с подушкой сверху. Перед кроватью был стол, на котором лежало несколько магазинов – к АК, наполненные патронами. На спинке кровати висело несколько чистых маек и брюки на смену. - У нас тут не особо… - начал было Грачев, словно бы оправдываясь, но Кира тут же резко обернулась к нему широко улыбнувшись. - Это неважно… Здесь хорошо, Жень, правда хорошо, потому что здесь ты…- приблизившись к нему, проговорила она. – И… может я напишу об этой поездке статью…. О тебе… - Ты могла погибнуть… - заведя руку в её волосы, пропуская их сквозь пальцы, с необыкновенной нежностью заглядывая в лицо возлюбленной, вздохнув, произнес Грачев. - Ну и что… - прикрыв глаза, чувствуя, как он проходится ладонью по её волосам, сама чуть отклоняя голову назад, позволяя Грачеву чуть потянуть её за пряди, в каком-то сладком полубреду прошептала она. – Люблю… тебя… Мягко коснувшись его запястья, она отняла его руку от своих волос, приблизив пальцы Грачева к своим губам, нежно поцеловав, затем чуть приоткрыв рот – обхватила их пройдясь языком, не открывая глаз. - Детка… - сам впадая в какое-то завороженное состояние, ощущая, как она скользит по его пальцам языком, сорвано проговорил Грачев. – Но… ты… не должна так думать, ты… - С тобой навсегда, даже если это «навсегда» закончится через пару секунд, - произнесла она, открыв глаза, затем прижав его ладонь к своим губам, сталкиваясь взглядом с Грачевым. Он хотел что-то произнести, его глаза стремительно покраснели, но он не успел. В лагерь заехал автомобиль, оттуда кто-то вышел, что-то говорил, а следом раздался какой-то разочарованный гул – голоса солдат – русских солдат, словно бы слились в один – и было не разобрать, о чем они, но все же, что-то произошло. Кира быстро отыскала в своей сумке джинсы и вышла вместе с Грачевым из палатки, узнать, что происходит, становилось неспокойно, не прозвучало ни единого выстрела, но вместе с тем, в лагере начиналась какая-то паника. - Что случилось? – спросил негромко Грачев, переведя взгляд на приехавшего из Грозного военного. - Дефолт… - ответил тот, слегка потупившись. – В России начался дефолт. От этих слов у Грачева как-то похолодело внутри, он обернулся к Кире, она стояла немного обескуражено глядя на отчаянно переглядывающихся солдат, видно не до конца понимая, что это означает. Но Грачев знал, что отныне он не мог отвечать за свое будущее, за будущее с Кирой, едва только сделав ей предложение… В Чечне даже ему было проще – шла война, но там – в России царил мир, мир в котором не осталось надежды – рубль упал, страна стала банкротом…, все жители в одно мгновение остались за порогом бедности. - Жень, ну это же ничего…? – проговорила Кира, пытаясь понять всеобщее замешательство. - Я не знаю…- пожал растерянно он плечами, впервые и сам не зная, чего ждать дальше. Он жил в коммуналке, на которую едва находил средства для оплаты. В его гардеробе не было ни одной хорошей вещи, даже приличной пары туфель, к тому же – он не хотел строить отношения на одной любви, вернее желал проявлять её чем-то большим, чем одним только сексом, а какими-то подарками, которых была достойна его Кира – прилетевшая за ним в горячую точку, забывшая о своей жизни, сделавшая то, что не совершала для него ни одна женщина. Присев на камень, недалеко от палатки, Грачев достал из кармана пачку сигарет, вытащив одну, но закурив не сразу – сперва как-то выронив из дрогнувших пальцев, затем подняв, слегка отряхнув, вложил в губы. Закурив, он перевел взгляд на свои ботинки, но ощутив прикосновение к своему плечу, зная, что это Кира, поднял голову. - Сыграем свадьбу тут, как говорил Искандеров, а потом ты перевезешь ко мне свои вещи… - проговорила она, затем присев рядом с ним. – Мы справимся… - Обещаю, у тебя будет все, только дай мне немного времени… - хрипло произнес он. - Тебе не нужно время, у меня есть все… - коснувшись губами его щеки, обжигая, прошептала Кира.