Опера

Чечня. 1998 год Зайдя в палату на следующий день, ближе к обеду, Искандеров стал свидетелем довольно необычной для него картины… Грачев сидел на постели, поддерживаемый Кирою, а Петров помогал ему надеть белый свитер с высоким горлом. - Тебе сейчас лучше быть осторожнее со сквозняками, а тут так сыро… - говорил Петров, расправляя свитер поверх повязки Грачева, осторожно опуская его. – Не знаю, хороший он или нет… я тут купил… - Нормальный свитер, Палыч, спасибо… - улыбнулся Грачев, переглянувшись с Кирою, она тоже выглядела вполне довольной, ей нравилось и то, как Петров заботлив с другом и то, что он приехал в Чечню, не побоявшись последствий. - Да, свитер очень хороший, - кивнула Кира. – Тем более, у Жени повреждены почки, свитер ему сейчас очень кстати… Мальчики, вы подождете меня? Я схожу в магазин, куплю нормального сока или лучше морса и мы пообедаем… - Мальчики? – переспросил с ухмылкой Грачев, как-то странно покосившись на Петрова. - Да, а что? – не совсем поняла его Кира и как-то осеклась. - Нет, ничего… Мне это нравится, детка… - легко приобняв её, Грачев накрыл губы возлюбленной каким-то особенно горячим поцелуем. С того самого разговора, у него из головы не выходила ситуация Петрова, сложившаяся в так называемой семье, он видел в каком отчаянье находится друг и желал как-то ему помочь. Жить Петрову было негде, а зарплата после дефолта оказалась и вовсе смехотворной, напрашивался только один выход, но он пока боялся предложить это Кире, опасаясь, как бы его идеи не оттолкнули её. Но ему самому казалось это идеальным вариантом, да и мысль об этом приводила его в дичайшее возбуждение, а Кира с таким восторгом принимала все, что он ей предлагал, настолько просто развращаясь, готовая на любые эксперименты, что он только собирался с духом, чтобы поговорить и о таком… Она не питала к Петрову никакой ненависти или отторжения, напротив – общалась с ним, была преисполнена благодарности за его поступок, который может совершить далеко не каждый. Пройдя в палату, Искандеров подошел к Грачеву, протянув ему руку. - Вы втроем… как какая-то семья…- после рукопожатия, проговорил он, затем добавив: – Как ты брат? Петров, поднявшись с постели, отошел в сторону, как-то недобро посмотрев на него, остановившись рядом с Кирой, искавшей в сумочке деньги. Достав свой кошелек, он достал несколько купюр, протянув ей. - Возьми, купишь что-нибудь… - тихо сказал он. - Спасибо, Гриш, - взяв деньги, она поцеловала его в щеку. – И за Женю спасибо, ему нужна твоя поддержка… Женя сказал мне, что ты… ушел от жены, можешь пожить у меня, я все равно перееду на время в коммуналку к Женечке, хочу с ним там пожить. - Моя детка… - прислушавшись к их разговору, с умилением качнув головой, произнес Грачев, только потом переведя взгляд на Искандерова. – Я нормально… Не хочу здесь долго задерживаться… - Скажи, ты на меня обижен? Я что-то не то сделал? – придвинув к постели стул, спросил его Искандеров, чувствуя, как сухо говорит с ним Грачев. - Не бери в голову, твоей вины ни в чем нет, я просто… разваливаюсь на части… - пожал плечами Грачев. – Мне нужно время, чтобы прийти в себя… - Может и так… - не слишком-то ему поверив, согласился тот. – А я говорил с редактором «Хроники Грозного», давал ему читать записи Киры, блокнот я нашел возле разбитого лагеря… Ему понравилось и он хотел бы с нею поговорить… Она могла бы работать военным корреспондентом, здесь в Чечне… Это карьерный рост… Выронив из рук сумочку, Кира ошарашено уставилась на Искандерова, с ужасом представляя, в какое пекло он хотел её отправить, ей хватило и этой недели в Аду, чтобы никогда не возвращаться в такое место, где человеческая жизнь не стоит и ломанного гроша. За это время в Чечне она поняла и то, что смерть бывает разной и есть вещи намного страшеннее… То, что делали боевики с пленным заставили её мгновенно повзрослеть, забыть о прошлой безмятежной жизни и те ужасные картины уже не могли стереться из её памяти… Она не хотела оставаться в Чечне, боялась даже этого названия, боялась выйти даже из больницы, но этот страх ещё была в состоянии преодолеть, но не больше. Грачев же с окаменевшим лицом смотрел на Искандерова, инстинктивно сжимая правую руку в кулаком, борясь с желанием ударить его…. Он даже не взглянул на Киру, боясь, как бы ей ни захотелось остаться, это и в самом деле было неплохим подспорьем для начала карьеры в журналистки, но ни оставаться самому в Чечне, ни тем более оставлять Киру он не собирался, впрочем и не вправе её отговаривать. Но для него поступок Искандерова выглядел как настоящее предательство… Грачев не знал отчего Искандеров решил таким образом вмешаться в его жизнь, только Петров понимал отчего это происходит, но пока не вмешивался, оставаясь сторонним наблюдателем, зная, что рано или поздно придется заговорить и самому. - Но я не… - начала было Кира, но так и не договорила, Искандеров перебил её, поднявшись со стула. - Я пригласил редактора, он ждет в коридоре, поговори с ним… - быстро произнес он. - Женя! – громко и как-то напряженно выпалила Кира. – Скажи своему другу и его редактору, чтоб они шли к черту… А я пошла в магазин… На этот раз резко переведя на неё взгляд, выдохнув, Грачев молча кивнул, с облегчением ощутив, что теперь и сам в состоянии решать за неё все вопросы и ей вовсе не нужно было принимать все решения самостоятельно, он мог сделать это за неё и это более чем его устраивало. А стоило только Кире выйти из палаты, как он поднялся с постели, поравнявшись с Искандеровым. - Она меня послала? – изумленно пробормотал Искандеров. - Сукин ты сын! – схватив его за воротник кителя, выпалил Грачев. – Как тебе только в голову пришла такая мысль?! Не смей, слышишь, никогда влезать в нашу с нею жизнь, иначе ты перестанешь быть моим другом! - Да что с тобой?! Я только хотел помочь… Ты как с цепи сорвался! – закричал Искандеров. – Женя, я понимаю, тебе там было не легко, но ты не прав, ты сейчас не прав… - Мне плевать, прав я или нет, - отпустив его, Грачев едва не рухнул обессилено на постель, Петров успел его поддержать, мягко усадив обратно. - Женя, ты как? – обеспокоенно заглядывая в его лицо, спросил Петров. - Нормально… - рассеянно выдохнул он, борясь с приступом головокружения. Развернувшись, ничего больше не сказав, Искандеров вышел из палаты, чувствуя себя сквернейшим образом, ему не нравилось то, каким становился Грачев, а вместе с тем его терзала вина за то, что он так подставил друга, тогда – позвав в Чечню, вырвав из привычного быта, обрекая на плен и пытки… Но сейчас им руководила злость, он не хотел срываться на Грачеве, тот и без того был измучен. Остановившись в коридоре, он объяснил редактору, что Кира отказалась от должности, но сам не ушел, с белым, точно снег лицом, услышав шаги за спиною, Искандеров обернулся желая с размаху ударить вышедшего из палаты, зная, что это Петров. Перехватив его руку, Петров сам налетел на него, схватив за грудки, прижав к стене. - Я тебя предупреждал! Ты не лезешь в их семью, понял?! – выпалил Петров. – Оставь Киру в покое! Ты думаешь, я не знаю, для чего ты притащил этого редактора? Хотел, чтобы она осталась, а Женя уехал, так? - Даже если и так, тебе-то какое дело? – сбросив его руки с себя, Искандеров нервно отдернул китель на груди. – Чего ты за них так держишься, у тебя же есть своя семья… - Женя приехал из-за тебя в Чечню, а ты… даже не уважаешь его выбор… Тебя бесит Кира и ты всем своим видом это показываешь ему, а не пытаешься понять, почему он её любит… Ты не представляешь, какая Кира… - более спокойно, но вместе с тем как-то ожесточенно произнес Петров.