Держись за то, во что и правда веришь!

Утро началось с громкого голоса Имы Сумак прямо в ухо. Лиза подскочила на кровати чуть ли не до потолка и, не обращая внимания на сильную головную боль, схватила разрывающийся телефон. - Алло. - Лиза, ты чего мне вчера не позвонила? – раздался взволнованный голос Саиды. – Я тут вся извелась уже, думала, что тебя там убили! - Да лучше бы убили, - морщась от боли, пробормотала девочка. - А что случилось-то? Лиза в подробностях описала подруге произошедшее вчера вечером. - Ох ты ж ничего себе! – воскликнула Саида. – Так выходит, ты там сейчас от похмелья страдаешь? - Ну, вроде того… - Да и черт с ним! Главное, что не заболела, а то Пелагея тебе задала бы… - Пелагея мне уж точно ничего не задаст, а вот Катя, когда узнает, что я пила, как последний алкаш… Она-то в сознании, в отличие от Пелагеи. - Да-а-а… А что там Пелагея-то делала? - Вот честно, вообще не знаю. Для меня это тоже загадка. Кстати, что вы вчера с ней обсуждали? - Да ничего, песни выбрали, и все. Паула выбрала песню на латышском, я буду петь песню «В горнице», ее когда-то Пелагея исполняла. - Это где: «В горнице моей светло, это от ночной звезды…», да? - Ага. - Ой, классная песня! - Да, мне очень нравится Рубцов - поэт, который написал ее слова. А ты-то себе выбрала что-нибудь? - Да, хочу спеть что-либо из советского кинематографа, надо только с Пелагеей посоветоваться. - Ты любишь советское кино? - Ну, некоторые фильмы. Вообще, знаешь, давно лелею мечту исполнить композицию «Ищу тебя» в рок-обработке. - Ничего себе ты замахнулась! – Саида была изумлена. - Думаю, что Поля не будет против. - Да я тоже так думаю. POV Пелагея Я проснулась в окружении белых стен от сильной головной боли и стала напряженно вспоминать вчерашний день. Сначала встреча в телецентре с моими любимыми подопечными, потом страшная новость о том, что Лизину сестру похитили, и теперь она должна вечером одна идти к заброшенному входу в лесопарк, чтобы передать преступникам дело какого-то… как там его? А впрочем, неважно. Слава Богу, песни мы с Саидой и Паулой вчера выбрали, причем девчонки со всей ответственностью подошли к этому. Помнится, в прошлом году мы с Настей и Рагдой долго не могли определиться с композициями. Одно огорчало: Лиза до сих пор без песни. А впрочем… Думаю, что о конкурсе она вчера думала в последнюю очередь. После встречи с девочками я помчалась к Гагариной, мы с ней заболтались до самого вечера. Затем я дождалась Диму, и мы вместе поехали домой, по дороге даже успели поругаться из-за чего-то – даже не помню уже. Обозвав его и тем самым поставив последнюю точку в нашей ссоре, я выскочила из машины возле Покровско-Стрешневского лесопарка и отправилась гулять по нему – дура, да? Вот и догулялась: шла-шла, а на меня какой-то парень налетел да как толкнет изо всех сил! А дальше полная темнота… Дверь в палату приоткрылась, и ко мне вошла мама. - Мамочка… - прошептала я. - Поля, доченька, как ты? – обеспокоенно спросила она, присаживаясь рядом. - Мам, я хорошо, только голова сильно болит. Мам, а Дима знает, что я тут? - Знает. Всю ночь возле тебя сидел, буквально двадцать минут назад уехал, и то не хотел, я его попросила. Поль, ты что там делала-то, в это чертовом парке? - Мы с Димкой поссорились, и я гуляла... - Понятно. Тебя полиция нашла вместе с твоей подопечной Лизой Громовой. - С Лизой? – я сначала удивилась, но потом вспомнила, что, кажется, именно возле Покровско-Стрешневского лесопарка Лиза должна была обменять дело на сестру. Вот это да-а-а! Бывает же, чтобы так все совпало! - Поль, как же ты могла, а! – на щеке мамы заблестела слезинка. – А если бы тебя там какой-нибудь маньяк прибил? - Ну не прибил ведь, - усмехнулась я. – Мам… Передай Димке, пожалуйста, чтобы приехал, я хочу его видеть. Вечером, когда я уже собиралась спать, вдруг примчался взволнованный Билан. По его измученному лицу я поняла, что он так и не уснул сегодня. - Полька! – он кинулся к моей кровати и упал на колени рядом. – Поль, ты как? Прости меня, дурака, что я не остановил тебя! Просто я подумал, что… Вот идиот! Оставил тебя вечером на улице одну! - Дим, все в порядке, - прошептала я и провела рукой по его волосам. – Со мной все хорошо. - Да если бы не полиция вместе с твоей Лизой! Кстати, она-то что там делала? - Ох, Дим, долгая история, - вздохнула я. – А ты что, так и не спал сегодня? - Да как я мог спать, когда ты тут лежишь! Девочка моя, я так испугался за тебя! Я-то думал, может, ты у Полинки или у Добряковой… Полечка, зачем же ты одна в этот парк пошла? - Злилась на тебя, - я слабо улыбнулась. – Дим, ты меня тоже прости, я зря на тебя накричала. - Да ничего, все хорошо. - Дим, давай спать, а? А то на тебе лица нет. - Давай, - он усмехнулся и, поднявшись с колен, направился к выходу. - Ну, и куда ты собрался? – меня так умиляло каждое его действие, что я не могла молчать. - Ну… Домой, - он явно был удивлен. - Дим… Здесь оставайся, со мной, - попросила я. Билан снова улыбнулся, затем прямо в одежде лег на одеяло. - Дим… Под одеяло, - уже совсем без сил произнесла я и добавила: - Обними меня. Едва только Билан зажал меня в своих объятиях, как я тут же провалилась в сон. - Лешка, ну ты чем думал-то вообще? – постучала пальцем себе по лбу Екатерина. Алексей сидел у нее в палате, виновато опустив голову. – Это же надо было додуматься: ребенка коньяком поить! Она тебе кто, твой дружок-собутыльник? - Кать, я просто хотел, чтобы она согрелась… - О Боже мой, Лешка, ты как всегда… - А вот если бы Макс тебя напоил, ты бы тут не лежала, - нашел железный аргумент Самойлов. - Ой, не надо… - отмахнулась Жарова, умом понимая, что коллега, в общем-то, прав. Той ночью, когда Максим вытащил ее из холодной тюрьмы, ей стало плохо, поднялась температура под сорок. Под утро Жаров вызвал «скорую», которая увезла девушку в больницу с воспалением легких. - А Лизе я еще задам, - пообещала Катя. – Пусть только придет – сразу получит у меня. Это же надо: в тринадцать лет хлебать из горла́, как бомж на помойке! - Так она к тебе никогда не придет, - усмехнулся Самойлов. – Да чего возмущаться-то вообще! Мы ведь ее потом до дома довезли. И потом, она сказала, что больше никогда в жизни не будет пить алкоголь. - Ну, хоть это радует… Только все равно воспитательную беседу провести придется. Так ей и передай, что она не отвертится. - Ладно, передам. - Представляете, Поля, а потом, после этого всего, Лиза выпила полбутылки коньяка и теперь боится идти к сестре, - со смехом рассказывала наставнице Саида. Лиза сидела рядом и то и дело кидала на подругу недовольные взгляды, но та, казалось, ничего не замечала. - Ну, я не сама выпила, меня заставили, - вздохнула девочка. – Сама бы я ни за что не согласилась. Зато сейчас я здорова и даже не чихаю, а Катька вон двумя этажами ниже страдает. А если бы не ее болтливый коллега Самойлов, она бы ничего не знала. - Так ты ей скажи, что алкоголь лечит любые простуды лучше микстуры, - посоветовала Пелагея. – И потом, ты ведь не собираешься больше пить. - Упаси меня Боже! – сложила руки на груди Громова. – Даже под страхом смерти не выпью ни грамма этой гадости! - А вот это ты молодец. Ладно, красотки, рассказывайте, что там у вас с песнями. - Я свою потихоньку учу, могу даже сейчас пропеть, - похвасталась Саида. - Молодец, но петь будем потом, в студии: тут все-таки люди отдыхают. А ты, Лиза, выбрала себе что-нибудь? - Да, я хочу спеть песню «Ищу тебя» из фильма «31 июня». - Хм… - наставница задумалась. – Знаешь, песня, конечно, хорошая, но не для дополнительного этапа. И не для тебя, ты ее быстро разучишь, она тебе надоест, и потом у тебя пропадет всякое желание с ней выступать. Так что прибереги ее для более удобного случая. - Хорошо. Ну, тогда я даже не знаю, что бы хотелось спеть. - Есть у меня для тебя один вариант, со сложностями, как ты любишь, - Пелагея хитро улыбнулась. – Не боишься? - Нет. - Это хорошо. Хочешь спеть на итальянском? - На итальянском? – Лиза изумленно вытаращила глаза, а затем перевела взгляд на Саиду. Та тоже была удивлена. - Я ведь не знаю итальянского. - Ну и что? Многие певцы поют на языках, которых не знают. Зато песня, которую я хотела бы тебе предложить, если ты согласишься, конечно, очень тебе подходит. Она называется «Ascolta il tuo cuore», что в переводе означает «Слушай свое сердце». - А я ее, кажется, знаю, - воскликнула Лиза. – Ее Лаура Паузини поет, да? - Да, она. - Ой, - Громова была в каком-то феерическом восторге, - она потрясающая! Люблю ее голос и ее манеру исполнения. - Ну, вот видишь, - Поля просияла, - исполнительница тебе знакома, значит, трудностей уже меньше. Но учить под нее мы не будем: в конце концов, ты и так самодостаточная артистка. Ладно, что мы все о проекте да о проекте! Как будто других тем для разговора нет! Поговорив еще немного о школьных делах и о погоде, девчонки засобирались: нужно было еще зайти к Кате. Лиза смирилась с тем, что тягостного разговора с сестрой не избежать, и теперь была полностью готова к нему. Однако Саиду с собой для поддержки все-таки взяла. На счастье, удалось обойтись без нервотрепки. Капитан Жарова была в хорошем расположении духа и не возмущалась. Возможно, аргументы Лешки достаточно убедили ее, а возможно… Зачем тратить свои силы, когда все уже осознано? - Блин, Саида, не представляешь, как я боюсь! – пробормотала Лиза, когда они вышли из больницы. - Чего ты боишься? – удивилась подруга. - Ну как это… Мы ведь в прямом эфире выступать будем! Ты выступала когда-нибудь в прямом эфире? - Нет, а ты? - Смеешься? Я до «Голоса» вообще нигде не выступала. Бр-р-р, ну и холодрыга! Слушай, а погнали в кафе! - Ну, давай, только недолго, мне еще физику решать. - Ну, кто бы сомневался. Шли дни, недели. Пелагею наконец-то выписали из больницы, и начались полноценные репетиции. Вместе с ней выписалась и Екатерина. Они с Полей сдружились за время пребывания в лечебнице, и теперь Лиза в буквальном смысле не знала, куда деться. - Ты не представляешь, Саида, какой это кирдык, когда твоя сестра и твой тренер дружат, - как-то призналась она подруге. - Чего так? – поинтересовалась Мухаметзянова. - Да начинается период стукачества. «Вот я скажу Пелагее, что ты дома фигней страдаешь! А ну брысь репетировать!» Или: «Лиза, а Катя знает, что ты все время лезешь куда не нужно?» - Да Лиз, расслабься, они же просто прикалываются над тобой! Кстати, а куда это ты там залезла? - Ай, да так, было дело… Просто комнаты перепутала, зашла, а там у Билана с нашей наставницей романти́к был. Ерунда, забудь. - А-а-а, ну, бывает. Репетиции шли полным ходом, и девочки хорошо справлялись с предложенным им материалом. Саида, как всегда, умело управляла своим голосом, лавировала в песне, как корабль в море, очень четко вырисовывая каждую нотку. Паула тоже старалась справиться со сложностями исполнения, а еще она научилась выть волком в прямом смысле этого слова и однажды сильно испугала Пелагею, решив продемонстрировать свои умения прямо за спиной наставницы. Труднее всех было Лизе: она пела на незнакомом языке, ей нужно было вникнуть в его тонкости и прочувствовать композицию, продумать, как донести до зрителей, которые не знают итальянского, смысл песни. В этом ей помогала Пелагея. Вместе они смотрели выступления Лауры Паузини, наблюдали за особенностями передачи композиции, пробовали сделать что-то особенное, исключительно Лизино. Да и сама Громова тренировалась часами, чтобы отлично выступить в прямом эфире и «не облажаться», как говорила Поля. Вечерами девочка представляла, что будет после того, как она пройдет дополнительный этап, но почему-то дальше объявления результатов представить ничего не могла. Она даже не знала, какую песню хотелось бы исполнить. Тратить силы на пустые мечтания Лизе вскоре надоело, и она решила пустить все на самотек. Пусть будет как будет, а там разберется.