Жених из Ада

В отсутствие Чанеля Кенсу понял очень неприятную и достаточно ванильную правду: он скучает так, что сводит пальцы, а сердце глухо бьется умирающей птицей в реберной клетке. Да что же такое?!.. Он ведь никогда не был так помешан на чувствах! Он же как-то жил раньше без Дьявола? Теперь же каждый день казался каким-то неполным, неправильным… Будто бы омега повредил позвоночник и не мог самостоятельно держаться на ногах. Он и не подозревал, что своим вмешательством в его жизнь Чанель так сильно изменил ее. Он стал той опорой Кенсу, которой ему всегда не хватало. Да, звучит слащаво, но какой смысл спорить с правдой? Чанель был его альфой. Защитником, зверем, хозяином. Су не хотел признавать, что ему нравится подчиняться мужчине просто до мурашек. Но только ему, потому что Владыка Ада был дьявольски обольстителен и не шел ни в какое сравнение даже с самыми мужественными альфами, что окружали До. Стоило только Кенсу вспомнить его тепло, то, как тот обнимал его со спины, властно и надежно, то, как тот рычал, вбиваясь в его тело, как скалил клыки и чернел глазами – Су тут же чувствовал, как подкашиваются колени, хочется плюнуть на все свои принципы, разорвать ко всем чертям горло в молитве Люциферу и призвать его, чтобы вновь ощутить, как его огонь охватывает кожу, не причиняя, впрочем, никакого вреда. Даже линии обручальных татуировок, казалось, увядали, как и сам омега. Он знал, что отправил Люцифера на бой сам, и считал, что поступил верно - все же ему предстояло разделить с альфой адский трон, а потому он и сдерживал себя, как только мог. Дни казались вечностью, занятия не могли отвлечь его от тяжелых мыслей. Впрочем, нельзя сказать, что омега проводил время впустую – проснувшись однажды, он нашел возле своей постели большой сундук, увитый рунами, внутри которого были «дары», как понял Су, от того самого Нисрока, который помогал его Чанелю. Несколько книг, травяные настои, которые бы помогли снять боль будущей течки, а еще свободная рубаха, которая хоть и была покрыта старыми бурыми и черными пятнами крови, пахла… Люцифером. И так сильно, что Су ощущал трепет каждый раз, когда притрагивался к грубой ткани, что когда-то касалась кожи его альфы. Даже пальцы омеги вновь распускались лепестками и ломанными линиями, словно тянулись к чему-то родному… Кенсу считал себя полным идиотом и списывал все на то, что переобщался с Цзытао, который заразил его своей тупостью и склонностью к ванили, благо хоть не половым путем. Но в чем же с этих пор стали заключаться вечера омеги, как думаете? Он включал какой-нибудь трэш, вроде «Многоножек», «Свадебной вазы», «Сало» или попросту устраивал марафон Джейсона Вурхиза… и под сопровождение темного эля, к которому пристрастился в последнее время, мог часами обнимать эту чертову рубашку! Куда ванильнее то? Осталось только сидеть на подоконнике, пить кофе и думать о нем… О том, который в этот момент наверняка вырывал у восставших горло и выдавливал глаза, ломал тела одним взглядом, словно они были сделаны из спичек. О том, кто вел за собой армию голодных демонов и затапливал Ад кровью. Приближение течки, по правде говоря, Кенсу пугало. Он был безмерно благодарен Нисроку, который, как заботливый папочка, приготовил ему зелья, чтобы этот период прошел для омеги как можно легче, но, черт возьми… Его чувства обострялись все сильнее, да и окружающие его альфы, пользуясь отсутствием на горизонте Пака, что-то проявляли не в меру много интереса к некогда совершенно обычному До Кенсу. Парень думал, что, возможно, после того, как его поимел Пак, его запах изменился, а он сам стал… Неплохим трофеем? Впрочем, Су умел справляться с подобными ситуациями, и хотя один по темным местам старался не ходить, волновался не так сильно, как ребята, его окружающие. Сехун после той ситуации в душевой очень смущался смотреть на Кенсу, но, как ни странно, стал держаться к нему… как-то ближе? Секс, даже его подобие, и впрямь объединяет людей – так решил омега, и против общения с подопечным по команде возражать не стал. Сехун подавал большие надежды, а поддержание духа каждого игрока в команде как-раз-таки в обязанности менеджера и входило. Впрочем, Су надеялся, что ему не придется для этого отсасывать всей команде или раздвигать ноги, чтобы его пускали по кругу… Хотя, что уж скрывать, не раз он о подобном фантазировал, особенно во время течек. Его баскетболисты были очень крепкими и сильными… не только в верхней части туловища, так сказать. Так что грех не помечтать о нескольких толстых членах, что имеют тебя несколько часов без передышки. Когда Кенсу в последний раз видел О на тренировке, тот поделился с менеджером, что решил все же открыться Исину, рассказать, а вернее показать, кто он есть на самом деле. Они даже обсудили примерный сценарий – Кенсу лишь посоветовал сделать это после того, как он в очередной раз доведет и себя, и альфу до пика. Исин… Кенсу давно как следует с ним не общался – после того, как он стал зависать часами напролет с той личностью, которую они с Се придумали, весь его мир словно перешел в виртуальность – парень ходил, постоянно уткнувшись в телефон, а с До, пусть и осторожно, старался советоваться о том, как ему поступить и что сказать. Кенсу выслушивал внимательно и даже впрямь старался помочь, ведь работать двойным агентом было забавно. И тогда, неожиданно для себя, он понял, что его сердце больше не болит, когда Чжан находится рядом. Кенсу стало… Все равно? Даже посетив концерт альфы в каком-то баре, глядя на то, как он выкладывается на сцене, До не чувствовал больше той влюбленности, что была раньше. Было тепло и спокойно, как… С братом? Неужели теперь и сам Исин угодил в «брозону»? Неужели Су все для себя решил? Неужели он выбрал Чанеля не только телом, но и сердцем? Неужели… Это и было то подобие любви, которую испытывают люди? Почти каждую ночь в своих снах Кенсу видел отрывки ярких сцен, сказочных, кровавых и фантастических, сцен, которые были его воспоминаниями. Он был уверен, что это не игры его разума, а след прошлых жизней, след тех тысяч миров, что принимали в свои объятия его и Чанеля, что становились для них домом. И это заставляло его терзаться сильнее, тосковать сильнее, а еще молиться… Молиться самому Дьяволу, чтобы он же и вернулся к нему живым. - Смотрите, кто пришел! – радостно воскликнул Хань, входя в кафе, в котором работал Чонин, и принимая пафосную позу. Проходящий мимо Чимин не выдержал и прыснул со смеху, за что получил шлепок по заду, а остальные работники с улыбкой поздоровались со своим постоянным клиентом. - Ну что, Кай, твой парень пожаловал? – хохотнул Тао, вгоняя альфу в краску. Тот закусил губу и кивнул. Хань, в очередной раз умиляясь его невинности, перегнулся через стойку и ткнул себя пальцем в щеку, которой уже через мгновение коснулись теплые сухие губы. – Надо же, вы уже зашли так далеко! Вы… Вы теперь возьметесь за руки?! - Завали хлебалушку и завидуй молча, Хуан, - невинно улыбаясь, Лу показал Тао средний палец, а потом улыбнулся своему альфе. – Пойдем на свидание? - На… На свидание? – оторопел Чонин, оглядываясь на Чондэ. Тот показал ему большой палец, и тогда мальчишка тихо пробормотал. – Угу. - Ммм, когда ты краснеешь, то ты такой сладкий, что я хочу облизать тебя везде, - едва ли не проурчал Хань, оплачивая свой стандартный заказ. От его слов из ушей Чонина от смущения, кажется, пар повалил. - Опять?!.. Чондэ рассмеялся, выходя из-за стойки, и мягко взял омегу под локоть. - Так, прекращай, у него рабочий день в самом разгаре, а он уже не в состоянии думать о кофе, - Ким увел Ханя на диванчик, где тот устроился, изо всех сил пытаясь совратить Чонина взглядом, ведь тот так забавно краснел и опускал глаза. – А сам-то чего не на занятиях? Мне уже начинает казаться, что ты забил на учебу ради его члена. - Ууу, как дерзко, хен, - прищурился Лу, а затем сладко потянулся, позволяя рубашке обнажить живот. Да-да, продуманно позволяя. – Работа в Совете дает некоторые преимущества. У нас скоро день открытых дверей и день рождения универа, мы готовим разнообразные мероприятия, отчего я впахиваю чуть ли не до ночи. Минсок и вовсе из кабинета не выходит, на него смотреть уже страшно становится. Поэтому когда у меня выпадает минутка отдыха, я хочу провести его с кофе и этой шикарной задницей, - омега кивнул на Чонина, который помогал Чимину разносить заказы. – Чондэ, давать ему такие джинсы – это преступление против человечества! - О, поверь, я знаю, - хохотнул бета. – Если бы Чонинни не был занят и был бы лет так на десять постарше, я бы, черт возьми, оттрахал бы его или отдался бы ему прямо на стойке. - Оу, кажется, у кого-то загоны по поводу возраста? – подошедший Чонин с улыбкой поставил перед Ханем его кофе, за что заслужил очень горячее обещание в глазах, затем же омега вновь вернул свое внимание Чондэ. – Стареешь, хен. - Я уже не мальчишка, Лу. Мне почти двадцать семь и мне пора создавать семью. Отношения для перепиха уже отжили свое, - парень пожал плечами. – Я просто хочу встретить доброго альфу или бету своего возраста, который имеет уверенность в завтрашнем дне, у которого стабильная работа. - А любовь? - Ее нет, - сухо ответил Ким, поджимая губы. – Для меня ее нет. Для бет ее нет. Вы можете положиться на свои тела, на ваши запахи и на эту, так называемую, истинность. Мы же не можем рожать, а за отношения приходится драться, как на войне. Мало кто из моих друзей верит в нечто столь эфемерное, как любовь. - Но как же… - пробормотал Хань, опустив глаза. – Ты хочешь ребенка? - Да, - не стал скрывать бета. – Я уже несколько лет помогаю одному приюту. Там есть чудесный мальчик-бета, от которого отказались родители. Я бы хотел усыновить его, но без супруга это сделать достаточно сложно. Сейчас в правительстве проходят совещания по поводу законопроекта, дозволяющего усыновлять детей без пары при наличии достаточных средств для их содержания, но ты же знаешь всех этих консерваторов. - Я и не думал, что ты так серьезно к этому относишься… Чондэ грустно рассмеялся, потирая переносицу и смело встречаясь глазами с омегой. - Прости, что загрузил лишней информацией. - Нет, погоди! – Хань остановил Чондэ, который вознамерился вернуться к работе. – У тебя… Что-то случилось в прошлом? Из-за чего ты стал таким…? - Тебе не кажется, что это очень личный вопрос? – слегка склонил голову к плечу Чондэ, не замечая, как проходящий мимо Цзытао приостановился, услышав их разговор. - Прости, я не должен был…! - Все в порядке, Лу, - помотал головой Ким, улыбаясь. – Просто я больше не верю в любовь. И не верю тем, кто в ней признается. Он поднялся из-за столика, но замер на несколько секунд, увидев ошарашенный взгляд Цзытао, направленный прямо на него. Губы беты тронула кривая усмешка, и он мягко похлопал альфу по груди. - Нас ждет работа, Тао, хватит витать в облаках. - Хен, я… - начал было парень, но был тут же остановлен взглядом, в котором не читалось ничего, кроме льда. - Не забывай о субординации, если хочешь здесь работать, - впрочем, тут же губы беты тронула мягкая улыбка. – Поторопись, Тао-я, клиенты не ждут! Лу закусил губу, чувствуя неприятную тяжесть на сердце после разговора с Чондэ. Все это заставляло его задуматься о том, как на деле ему повезло родиться омегой. Никакая боль даже во время самой ужасной течки не могла сравниться с той, что он видел в глазах беты. Альфам и омегам была дана возможность продолжать род, находить друг друга в миллионной толпе… А что было дано таким, как Чондэ? Боже, если бы Хань мог, он бы приложил все усилия, чтобы сделать жизнь парня хоть чуточку светлее. От его слов о том, что он не верит в любовь, о том, что ей нет места в его жизни, мальчишке было очень больно. И стыдно за то, что он так открыто проявлял свои чувства перед бетой… Но тот, казалось, все понимал? Не зря он был уже столь взрослым и опытным. Он не вел себя как мальчишка, относился с пониманием к выходкам своих сотрудников, а еще когда он был рядом – становилось так спокойно, что разом отпускали все невзгоды. Чондэ был определенно отличным природным психологом, он знал, что нужно сказать и как, но о себе предпочитал умалчивать. Потому что иначе бы вскрылось слишком много рубцов. Но, черт возьми, эти гребанные джинсы! Ким Чондэ, нельзя было давать Чонину такую одежду! Хань изо всех сил старался проникнуться моментом и погрустить о судьбе друга, но делать это, когда мимо носился Чонин, чья задница ну просто манила, было попросту невозможно! Заметив, что Чондэ скрылся в подсобке, Хань быстро скользнул к Каю, стоявшему спиной к залу у стойки, и прижался к нему, опуская ладонь на упругие ягодицы. Парень вздрогнул, глаза его испуганно расширились: - Ты… Что делаешь? - Плевать, что ты альфа, твоя задница просто превосходна, - отвесив по ней звонкий шлепок, Лу восторженно облизнулся, словно похотливый дедушка, и сам едва ли не рассмеялся от подобных мыслей. – Мм… Я, кажется, нашел свой новый фетиш. - Прекрати меня там трогать! Это непристойно!... – попытался было отстраниться альфа, но с Ханем было справиться не так просто. - Непристойно это будет, когда я вопьюсь в нее зубами. Или когда я буду ее сжимать, пока ты будешь иметь мое тело, мой маленький. - Хань… - едва ли не заскулил альфа, быстро прикрываясь передником. Впрочем, он не особо помогал. – Хватит, я… - Айщ!.. Черт, мне надо бежать обратно, - омега мягко коснулся губами бьющейся жилки на шее своего альфы, отчего тот едва не рухнул на пол. – Если бы не дела, я бы завалил тебя прямо здесь, на полу. Но мы еще успеем. Не забудь про свидание! Кай судорожно закивал, а когда Лу убежал, то и сам поспешил уйти с глаз людских в подсобку, изо всех сил прикрывая свои бедра.