Время умирать

— Жарко. Слишком жарко, — выдохнул парень, стоя на обрыве крыши. Люди внизу суетились, пытались спрятаться от пекущего солнца. Рядом, на футбольном поле, устанавливали сцену : сегодня фестиваль красок. Снова будет шум, море смеха и взвизги. Как же Андрей скучал по этому! Шагнув назад, парень еле сдерживал улыбку. От чего так радостно на душе - объяснить он не может, но чувствует, что сегодня что-то должно произойти. Андрей поспешил удалиться с крыши. Перед ним стоял выбор : лифт или лестница, на что юноша среагировал молниеносно, запрыгивая на перила и скатываясь вниз. Уже выбегая на улицу, Андрей ощутил, что что-то не так, однако заморачиваться не стал. В магазине огромная очередь за краской. Все собирались поучаствовать в фестивале, вот и Шавель тому не исключение. Он стоял за девушкой, которая всё время поправляла свои волосы, откидывая их назад. Как же это бесило : и так жара, а ещё эта красавица, которая кидала свои шикарные локоны на парня. В итоге, выстояв очередь, закупивший краски Андрей пошёл домой, наслаждаясь приобретённым мороженым. — Левее! И сними уже эту черную накидку, — женский голос был слышен на кухне. Парень попытался проскользнуть в свою комнату незамеченным, что у него неплохо получилось. И только хлопок двери дал матери и сестре понять, что шатен вернулся с прогулки. Долго размышлять по поводу "Куда деть краску?" не пришлось. Андрей положил пакетики на рамку, а сам отправился на кухню, где находились остальные члены семьи. — Ярослав звонил. Говорил, что ты ему должен машину.. Андрей, это правда? — мать всё ещё стояла спиной к сыну, намыливая посуду; сестра нарезала овощи на салат. — А! Точно, машина.. Так-с, машина, машина.. Андрей встрепенулся и начал по полкам рукой водить, в надежде что-либо найти. Мать так и стояла, боясь развернуться к сыну. Как он может так с лёгкостью говорить о машине? Об отцовской машине! Да они пять лет копили на неё не для того, чтобы этот оболтус продул в каком-то там споре и отдал красавицу... Ключи! Ключи нужно спрятать. Ах, они и так в комнате родителей, туда Андрей точно не сунется. Звонок в дверь заставил Аллу подпрыгнуть на месте - она порезала палец. — А вот и Ярик. Мам, сделай чаю нам, я пойду открою, - как ни в чем не бывало попросил Андрей, вприпрыжку направляясь в сторону входной двери. — Этот паршивец.. - шепотом пролепетала мать. Она не могла понять : что же именно происходит с её сыном. Почему он так беспечен? Открыв дверь, шатен чуть не повалил на пол своего гостя, крепко сжимая с объятиях. Это уже стало традицией : здороваясь и прощаясь парни обнимались до хруста в рёбрах. Сегодня Яр надел кепку, от чего Шавель нахмурился. — Я за машиной и за тобой. К фесту, надеюсь, ты подготовился? — сообщил хрипловатый голос, а руки всё никак не отпускали товарища. — Я не вижу кто ты такой, я не знаю тебя. Ты не Яр. У моего Яра чуб есть, — отодвинулся младший, поспешил прикрыть двери. Ошарашенный взгляд, пустота в руках и слова, которые застыли в горле. — Ты чего? Совсем спятил? Андрей! — парень повыше успел протиснуться в дверь, чуть ли не впечатывая хозяина дома в стену. Старший взял за воротник рубашки Шавеля и потянул на себя, наигранно угрожая, на что последний только засмеялся. На шум вышла мать со скалкой. Вещь в руках была в пене; удивлённые взгляды парней придали решительности женщине. Раз уж её сын оболтус, раз уж Он не может постоять за себя, за машину, значит, всё это падает на плечи хрупкой женщины. Кто, как не она спасёт автомобиль? Нужно идти в бой. — Пошли оба вон, — спокойно начала мать, приподнимая скалку. Поза, в которой находились парни не менялась. Яр так же держал Андрея за воротник рубашки друга, а тот просто офигевал от происходившего. — Мам, ты чего? — Тёть Зин.. - подал голос гость, явно не ожидая такого приветствия. — Машину захотел? Обвёл этого балбеса вокруг пальца и рад? Я была о тебе лучшего мнения. Машину не дам! — пригрозила скалкой. Пена переместилась с предмета на челку Андрея. Парни переглянулись и прыснули со смеху. После рассказа друзей, рука мамы опустилась, а сама Зинаида подхватила смех товарищей. — Тёть Зин, вы боевая женщина, — отхлёбывая глоток чая, проговорил Косухин. — Ой, ладно тебе! Вот кто бы мог подумать, что вы о диске с игрой? Я уже мысленно похоронила Андрюшу, - смеялась мать. — Мам! Господи, как ты можешь, я ведь твой ребёнок, — наигранно разочаровался сын, поедая конфеты. Снова это чувство. Такое же, как и тогда, при выходе из здания.. Такое предчувствие, будто эти слова о похоронах пробуждают непонятные ощущения. — Почему же вы в коридоре дрались? Поссорились? — О да, ещё как! Ярик мне отказал, представляешь? — продолжал играть Андрей. Он любил входить в роль, любил примерять всякие маски, к чему друзья и семья привыкли уже. Мать помотала головой и улыбнулась. Ей пора было бежать на работу, она подменяла коллегу, поэтому вся посуда осталась на совести детей. — О Боже. Так ты из этих, да? Брат, знай, мы всегда тебя поддержим, — вступила в разговор Алла, обращая на себя внимание. Её тон был вовсе не дружелюбный. Маски надевать оказалось сложнее. — Ты, видимо, забыла принять свои таблетки. Гляди не напади. Слишком жестоко. Слишком резко. Взгляд брата и сестры пересеклись. По коже прошлись мурашки. Андрей смотрел пронзительно, мысленно сверля дырку в Алле. Рыжеволосая девушка не чувствовала вину, она просто продолжала смотреть. Для них перестали существовать все. Никого не видели, кроме ненависти друг к другу. Свежие воспоминания мозолили глаза, вызывая отвратные ощущения. Попытки Яра обратить на себя внимание обвенчались провалом, поэтому он накрыл своей большой ладонью глаза рядом сидящего Андрея. — Хватит, мы на фестиваль красок опоздаем. Беги переодеваться. Косухин убрал ладонь от лица. — Пойдёшь со мной? Я дам тебе два цвета, - уже спокойно проговорил Андрей. Без злости, без выраженной радости. Алла проводила парней пронзительным взглядом. Ей больше всего сейчас хотелось взять и убить Ярослава. Да, именно его. Он единственный, кем дорожит брат. Единственный, кто может заставить его улыбнуться, если Шавель грустит; единственный, по кому Андрей будет скучать. А родителей трогать нельзя - она дорога также и Алле. С такими странными мыслями девушка покинула кухню, прихватив с собой десертную вилку. Таблетки остались нетронутые лежать на подоконнике. — Ты дурак? Окей, я понял тебя, — Косухин оценивал внешний вид друга. Последний надел черную футболку, тёмно-синие шорты и бардовую кепку. Ярослав скинул головной убор, а после потянул футболку вверх. — Господи, насилуют, — заливался смехом Андрей. Ему было жутко щекотно, когда друг совсем не случайно касался рёбер. — Горе ты. Кто же так на фест одевается? Всё белое должно быть, так веселее. — Одевай меня, раб мой, — не успокаивался Шавель. — Слушай, а что с Аллой? Вы там чуть глотки друг другу не перегрызли на кухне, — прямо задал вопрос парень повыше. Косухин всегда любил прямоту. Ходить вокруг да около явно не для него. — Она больная. На голову, — так же прямо ответил Андрей. Нет ни единого секрета от Яра. Младший приспустил немного шорты. Совсем свежая рана на не загорелом теле. Видны швы, которые должны снять через дня три. Почему парень показывает это другу, хотя по классике жанра должен был отмахнуться, сказав : "Да всё нормально". Почему? Потому что каждый из них знает, они больше, чем друзья. Они одно целое. Как братья. Нет секретов, нет лжи, но есть ссоры. — Что случилось? Попробуй только не рассказать, — от увиденного у Яра кончики пальцев на руках начало покалывать, а взгляд изучал рану. — Позавчера ночью у Аллы был приступ. Мы как всегда кидались словечками, но мирно разошлись по комнатам. Где-то около трёх она пришла ко мне с десертной вилкой в руках. Знаешь, обычно маньяки берут нож, — хихикнул Андрей, но увидев серьёзный взгляд друга, продолжил, — я думал, она принесла торт, но ничего подобного. Во второй руке была чашка. Она сказала, что я её бешу своим смехом. Конечно, я и предположить не мог, что эта истеричка будет делать дальше. Решил, что у неё ночной зажор, а я под руку попался случайно. Глаза закрыл. Зря, конечно, пока я дремал, она мне носками руки меж собой перевязала, чашкой рот накрыла, и вилкой провела полосу, хорошенько надавливая. Ух, как я тогда орал! Будто меня негр имеет какой-то, — и тут нашлось место шутке Андрея. Без лишних слов Косухин обнял друга. От таких объятий последний еле проглотил ком в горле. Пусть он шутит, пусть он показывает, что с этого посмеяться только можно, но в тот момент от был чертовски напуган. Чертовки было больно. Глухие крики, которые, казалось, злополучная чашка впитывала в себя. Если бы не мать, которая услышала стук в стену, когда Андрей ногами колошматил по батареи. — Я понимаю, что это мило, и ты меня любишь, но мы опаздываем, — отстранился от друга Шавель, он не любит вспоминать плохое. — Ты как всегда отказываешь мне, принцесса. — Иди в зад, дурак, — засмеялся младший, доставая светлые вещи с гардероба. Друзья взяли краску и направились на фестиваль. Андрей взял себе красную, жёлтую, а Яр белую и зелёную. Будет весело. Будет море красок. Смех и взвизги будут заглушать чей-то крик. Надежды на помощь обречены на провал : везде краска. Красная, так похожая на кровь, ядовитая. Шум и звон в ушах. Будто в ужасах, когда главные герои находятся в цирке, а там клоун, первоначально такой милый, в конце устраивает кровавое шоу со своим вовсе не добрым смехом. — Яр... Яр, где ты?! Не счастливый у тебя день, однако. Было предчувствие, но не то, на что надеялся.

Какие яркие краски!

— У нас новенький! Как же давно такого не было. Вот старшее поколение возрадуется, — на высоких тонах залепетал худой паренёк в очках. Слишком странная одежда для такой жары : черная рубашка, черные брюки, белый галстук и черные кроссовки.