Абстинентный синдром

      Мир расплывается. Стены, мебель, воздух — все дышит, плывет. За закрытыми глазами хаотично движутся и переливаются всеми цветами радуги, ежесекундно меняя друг друга, сложные узоры. Время ощущается текучей субстанцией, которую можно почувствовать, в которую можно окунуться, поддаться течению.       Лица, снующие вокруг, странно искажены, как будто все окружающие — инопланетяне, прилетевшие с далекой планеты на огромном космическом корабле с бьющей по барабанным перепонкам музыкой, всевозможными алкогольными напитками и множеством ослепляющих прожекторов. Или, возможно, это другое измерение, где расширяются границы человеческих возможностей, стираются рамки запретов и все кажется нереальным и эфемерным. Сегодня Эггзи принял ЛСД.       Эггзи везде, но нигде. Эггзи во всем, но его не существует. Эггзи растворен в этом мире, он летает по пространству миллиардами микроскопических капель, обволкаивая собой все, что встретит на пути. Он не чувствует себя, зато чувствует весь мир. Он и есть мир.       Это ни с чем не сравнимое удовольствие, чувство перерождения, единения, гармонии исчезнет через несколько часов, и возвращение в реальный мир станет самой большой потерей в жизни Гэри Анвина. В очередной раз.       Но пока еще есть время. Пока кайф все еще разливается по телу, смысл жизни определенно есть. Поэтому Эггзи всецело отдается действию наркотика, запирая все мысли и воспоминания на замок в самую глубину своего разума.       Анвин танцует, двигая расслабленными конечностями, бросая тело в разные стороны, мотая головой в бешеном ритме. Он падает, но не осознает этого, пока его не хватают за ворот рубашки чьи-то руки. Кто-то тащит его по мелькающему кислотными цветами клубу и буквально выталкивает на улицу.       Эггзи видит лицо. Нечеткое, искаженное, но до боли знакомое. Нет, не может быть. Анвин усмехается очередной галлюцинации. Надо же, те же очки, костюм и старомодная прическа; в прошлый раз Гарри Харт привиделся Эггзи счастливым, улыбающимся и с милыми ямочками на щеках, а его волосы были кудрявые и длинные, и он все время заправлял их за ухо. Тогда, кажется, Анвин курил марихуану. На этот раз лицо Гарри сурово даже в психоделическом видении Эггзи.       Гэри смотрит на мужчину рассеянным взглядом, пытается сфокусировать на нем практически полностью заполонившие радужку зрачки, но образ Гарри никуда не пропадает. Эггзи крепко закрывает глаза на пару секунд и резко открывает: ничего не меняется. Да, сильно на этот раз вставило.       Эггзи чувствует тепло, исходящее от человека, когда тот обхватывает талию парня и закидывает его руку себе на плечо, он пытается сопротивляться, но под кайфом не может справиться с сильным мужчиной. Приходится сдаться и подчиниться.       Эггзи не совсем понимает, как оказывается на заднем сидении машины, он видит плывущие в окне небоскребы, вывески баров и практически успокаивается, когда дверцы машины начинают резко сжиматься. Гэри громко вскрикивает перед тем, как его сплющат гигантские тиски.       Приходит в себя Анвин на обочине дороги. Кто-то трясет его за плечи и что-то кричит. Эггзи ничего не понимает, он чувствует лишь катящиеся по щекам слезы и руки, сжимающие его предплечья. Он медленно открывает глаза и видит перед собой мертвого агента Галахада. Эггзи даже мог бы поверить в реальность происходящего, если бы лицо человека напротив не было таким растерянным и испуганным. Его Гарри всегда говорил: "Манеры лицо мужчины" и никогда не отступался от этого правила.       Эггзи злится, его разум заполняет слепая ярость, а ЛСД не дает думать. В голове набатом звенит вопрос: «Как смеет этот самозванец притворяться Гарри Хартом?» Анвин резко (как ему кажется) отпихивает от себя незнакомца и замахивается, чтобы ударить, но, на самом деле, движение получается медлительным и смазанным. Чужая рука с легкостью перехватывает его кулак, сжимает запястье и до боли выкручивает руку парня. Эггзи чувствует, как в шею вонзается игла, и забывается в беспокойном сне.